– В голосе Гейджа прозвучали нетерпеливые нотки. – Повторяю, именно я велел тебе лечить его, и только я имею право решать, чем тебе заниматься.
Бринн удивленно посмотрела на него.
– Ты прав лишь в одном – ты привез меня сюда, но ты передал его мне и велел спасти, так что лечить мне его или нет и что я должна делать, решать могу теперь только я сама. – Сегодня она старалась ради Эдвины, позабыв о своем долге перед Маликом. Господи, как трудно помочь всем сразу! – Когда мы поедем в Редферн?
Ее вопрос вызвал у Гейджа скрытое раздражение.
– Думаешь, я обманул тебя? Успокойся, я всегда соблюдаю условия своей сделки.
– Не сомневаюсь. Когда?
Помолчав, он сказал:
– Дня через два, если Малик будет готов к поездке.
– С ним все будет в порядке. Мы поедем не спеша.
Гейдж скривил губы.
– Где же твоя хваленая забота о здоровье Малика? Или ты обо всем напрочь забыла, так тебе не терпится попасть в Редферн?
– Не правда, – разозлилась Бринн. – Просто надо сохранять равновесие.
– О чем ты?
Малик и Эдвина. Она обязана помочь им обоим, но теперь забота об Эдвине для нее важнее. Однако Гейдж не знает о ней, он предан своему другу.
– Тебе не понять.
Гейдж криво усмехнулся.
– Я все прекрасно понимаю.
В его словах прозвучала горечь. Бринн подняла голову и посмотрела на него. Свет и тьма. Сила и мощь. Лучи заходящего солнца запутались в его густых иссиня-черных волосах, ярко-голубые глаза излучали мерцающий из глубины души свет. Когда она впервые увидела его, ее поразили резкие черты его лица. Гейдж показался ей почти уродом. Но даже тогда, не разглядев его красоты, она поразилась мощным волнам энергии, расходившимся от него. Каждый раз рядом с ним она еле удерживалась, чтобы не смотреть на него. Ее так и подмывало поднять голову и безоглядно тонуть в его глазах. Сейчас он опять возродил в ней то же влечение, которое она испытала, ощутив его кожей своего тела, и от этого ей стало еще труднее. Ее не просто тянуло неотрывно глядеть на него, но и прижаться к его колючей щеке и…
Бринн отвела от него взгляд и ускорила шаг, когда они подошли к лагерю.
Малика уже давно перенесли в палатку, где на слабом огне кипела похлебка из кролика. Лефонт, разговаривая с молодым солдатом, с улыбкой посмотрел на подходивших Гейджа и Бринн.
– Как Малик? – спросил Гейдж.
– В порядке, милорд. День прошел даже очень неплохо. Он себя настолько хорошо чувствовал, что сыграл со мной и еще кое с кем в кости. – Поморщившись, Лефонт добавил:
– И выиграл мое седло. Правда, разрешил мне пользоваться им, пока я не найду денег, чтобы выкупить его.
– Вы не утомили его? – встревожилась Бринн. Лефонт покачал головой.
– Мы прекратили играть сразу, как только заметили, что он устал. Хотел бы я, чтобы это случилось раньше, тогда я, может быть, остался бы с седлом.
Ей нельзя было уходить так надолго. Неизвестно, что именно эти здоровые солдаты понимают под усталостью. Бринн поспешила в палатку.
Малик встретил ее улыбкой во весь рот.
– Добрый вечер, Бринн. Теперь у меня есть седло с серебряной уздечкой и достаточно золота, чтобы…
– Мне сказали… – Цвет лица у него хороший, темные глаза сияют. Он несколько возбужден, но, похоже, проведенный в игре день не повредил ему. Он уже в таком состоянии, когда скука плохо влияет на настроение и выздоровление. Бринн с облегчением вздохнула и улыбнулась. – Может, завтра дашь возможность Лефонту отыграть седло. – Она присела на колени возле него. – Все-таки надо мне было оставаться рядом и не дать тебе переутомиться. Посерьезнев, Малик сказал:
– Это вовсе необязательно. Если… ты нужна Гейджу. – Он помолчал, вглядываясь в ее лицо. – Ты не подралась с ним?
Жар бросился ей в лицо. Она знала, что Малик поймет, что произошло между ней и Гейджем, но не ожидала, что так смутится даже при намеке об… этом. Гейджа в палатке не было, но его присутствие она чувствовала внутри себя.
– Нет. – Бринн опустила глаза.
– Все прошло гладко? Он не обидел тебя? – продолжал допытываться Малик.
– Он не сделал мне больно. – Она откинула покрывало и проверила повязку. – А ты думаешь, он мог бы?
– Вряд ли… – Малик пожал плечами. – Обычно он не обращается жестоко с женщинами, но с тобой… все по-другому. Я рад, что ты решила подчиниться.
– Я не подчинилась. – Его слова больно задели Бринн. – Мы заключили сделку, – Сделку?
– Через два дня мы отправляемся в Редферн. – Она поднялась с колен. – Я принесу тебе ужин.
– Бринн… – Малик говорил убежденно. – Мне известно, что внимание миловидного негодяя вроде Ричарда Редфернского льстит тебе, но он не стоит того, даже когда в жизни мало хорошего. В Редферне Гейдж не позволит тебе снова лечь к нему в постель.
– Снова лечь в… – Внезапно Бринн осенило, и ей стали понятны постоянные туманные намеки Гейджа насчет Ричарда. – Ричард сказал ему, что пользовался мной?
– И нахваливал твое рвение и любовное мастерство, – мягко пояснил Малик. – Сама видишь, не стоит он твоей привязанности.
Бринн недоверчиво посмотрела на него.
– Привязанности?
– А разве нет? – Малик испытующе заглянул ей в глаза. – Если у тебя нет к нему никаких чувств, то почему ты так рвешься в Редферн?
Бринн чуть было не рассказала ему об Эдвине. У Малика доброе сердце, он все поймет.
Но и не сможет утаить эту новость от Гейджа Дюмонта, а норманн решит, что она заманила его сокровищами только ради Эдвины. Временами ей казалось, что желание безраздельно владеть ею и инстинкт воина побуждают Гейджа отправиться в поместье Ричарда, сметая с пути любую угрозу своим желаниям.
– Я не сказала, что лорд Ричард мне совсем безразличен, – запоздало ответила Бринн Малику и вышла из палатки. Она направилась к костру, у которого по-прежнему разговаривали Лефонт и Гейдж.
Увидев ее, Гейдж вопросительно поднял брови.
– С ним все в порядке, – ответила она на немой вопрос Дюмонта. – Жаждет выиграть завтра другие призы. Похоже, он положил глаз на вашего коня, капитан, – обратилась она к Лефонту, наливая в горшок похлебку из котла.
– С удовольствием, когда он встанет на ноги, – недовольно буркнул Лефонт. – Хотя, надеюсь, к тому времени я тоже смогу устоять.
– Не исключено, – мягко улыбнулась Бринн.
Наспех попрощавшись с Гейджем, капитан ушел.
Бринн кожей чувствовала на себе взгляд Гейджа, и ей стало не по себе. Теперь его присутствие приводило ее в смятение, будоражило ее. Она быстро направилась к палатке.
– Постой, – тихо позвал Гейдж.
– Малик хочет есть. – Она не поднимала на него глаз.
– Почему ты уставилась в землю?
Усилием воли Бринн заставила себя взглянуть ему прямо в глаза. Сможет ли она вообще смотреть на него, не вспоминая о его обнаженном теле, лежавшем на ней, когда его мускулистый живот содрогался в такт движениям внутри нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Бринн удивленно посмотрела на него.
– Ты прав лишь в одном – ты привез меня сюда, но ты передал его мне и велел спасти, так что лечить мне его или нет и что я должна делать, решать могу теперь только я сама. – Сегодня она старалась ради Эдвины, позабыв о своем долге перед Маликом. Господи, как трудно помочь всем сразу! – Когда мы поедем в Редферн?
Ее вопрос вызвал у Гейджа скрытое раздражение.
– Думаешь, я обманул тебя? Успокойся, я всегда соблюдаю условия своей сделки.
– Не сомневаюсь. Когда?
Помолчав, он сказал:
– Дня через два, если Малик будет готов к поездке.
– С ним все будет в порядке. Мы поедем не спеша.
Гейдж скривил губы.
– Где же твоя хваленая забота о здоровье Малика? Или ты обо всем напрочь забыла, так тебе не терпится попасть в Редферн?
– Не правда, – разозлилась Бринн. – Просто надо сохранять равновесие.
– О чем ты?
Малик и Эдвина. Она обязана помочь им обоим, но теперь забота об Эдвине для нее важнее. Однако Гейдж не знает о ней, он предан своему другу.
– Тебе не понять.
Гейдж криво усмехнулся.
– Я все прекрасно понимаю.
В его словах прозвучала горечь. Бринн подняла голову и посмотрела на него. Свет и тьма. Сила и мощь. Лучи заходящего солнца запутались в его густых иссиня-черных волосах, ярко-голубые глаза излучали мерцающий из глубины души свет. Когда она впервые увидела его, ее поразили резкие черты его лица. Гейдж показался ей почти уродом. Но даже тогда, не разглядев его красоты, она поразилась мощным волнам энергии, расходившимся от него. Каждый раз рядом с ним она еле удерживалась, чтобы не смотреть на него. Ее так и подмывало поднять голову и безоглядно тонуть в его глазах. Сейчас он опять возродил в ней то же влечение, которое она испытала, ощутив его кожей своего тела, и от этого ей стало еще труднее. Ее не просто тянуло неотрывно глядеть на него, но и прижаться к его колючей щеке и…
Бринн отвела от него взгляд и ускорила шаг, когда они подошли к лагерю.
Малика уже давно перенесли в палатку, где на слабом огне кипела похлебка из кролика. Лефонт, разговаривая с молодым солдатом, с улыбкой посмотрел на подходивших Гейджа и Бринн.
– Как Малик? – спросил Гейдж.
– В порядке, милорд. День прошел даже очень неплохо. Он себя настолько хорошо чувствовал, что сыграл со мной и еще кое с кем в кости. – Поморщившись, Лефонт добавил:
– И выиграл мое седло. Правда, разрешил мне пользоваться им, пока я не найду денег, чтобы выкупить его.
– Вы не утомили его? – встревожилась Бринн. Лефонт покачал головой.
– Мы прекратили играть сразу, как только заметили, что он устал. Хотел бы я, чтобы это случилось раньше, тогда я, может быть, остался бы с седлом.
Ей нельзя было уходить так надолго. Неизвестно, что именно эти здоровые солдаты понимают под усталостью. Бринн поспешила в палатку.
Малик встретил ее улыбкой во весь рот.
– Добрый вечер, Бринн. Теперь у меня есть седло с серебряной уздечкой и достаточно золота, чтобы…
– Мне сказали… – Цвет лица у него хороший, темные глаза сияют. Он несколько возбужден, но, похоже, проведенный в игре день не повредил ему. Он уже в таком состоянии, когда скука плохо влияет на настроение и выздоровление. Бринн с облегчением вздохнула и улыбнулась. – Может, завтра дашь возможность Лефонту отыграть седло. – Она присела на колени возле него. – Все-таки надо мне было оставаться рядом и не дать тебе переутомиться. Посерьезнев, Малик сказал:
– Это вовсе необязательно. Если… ты нужна Гейджу. – Он помолчал, вглядываясь в ее лицо. – Ты не подралась с ним?
Жар бросился ей в лицо. Она знала, что Малик поймет, что произошло между ней и Гейджем, но не ожидала, что так смутится даже при намеке об… этом. Гейджа в палатке не было, но его присутствие она чувствовала внутри себя.
– Нет. – Бринн опустила глаза.
– Все прошло гладко? Он не обидел тебя? – продолжал допытываться Малик.
– Он не сделал мне больно. – Она откинула покрывало и проверила повязку. – А ты думаешь, он мог бы?
– Вряд ли… – Малик пожал плечами. – Обычно он не обращается жестоко с женщинами, но с тобой… все по-другому. Я рад, что ты решила подчиниться.
– Я не подчинилась. – Его слова больно задели Бринн. – Мы заключили сделку, – Сделку?
– Через два дня мы отправляемся в Редферн. – Она поднялась с колен. – Я принесу тебе ужин.
– Бринн… – Малик говорил убежденно. – Мне известно, что внимание миловидного негодяя вроде Ричарда Редфернского льстит тебе, но он не стоит того, даже когда в жизни мало хорошего. В Редферне Гейдж не позволит тебе снова лечь к нему в постель.
– Снова лечь в… – Внезапно Бринн осенило, и ей стали понятны постоянные туманные намеки Гейджа насчет Ричарда. – Ричард сказал ему, что пользовался мной?
– И нахваливал твое рвение и любовное мастерство, – мягко пояснил Малик. – Сама видишь, не стоит он твоей привязанности.
Бринн недоверчиво посмотрела на него.
– Привязанности?
– А разве нет? – Малик испытующе заглянул ей в глаза. – Если у тебя нет к нему никаких чувств, то почему ты так рвешься в Редферн?
Бринн чуть было не рассказала ему об Эдвине. У Малика доброе сердце, он все поймет.
Но и не сможет утаить эту новость от Гейджа Дюмонта, а норманн решит, что она заманила его сокровищами только ради Эдвины. Временами ей казалось, что желание безраздельно владеть ею и инстинкт воина побуждают Гейджа отправиться в поместье Ричарда, сметая с пути любую угрозу своим желаниям.
– Я не сказала, что лорд Ричард мне совсем безразличен, – запоздало ответила Бринн Малику и вышла из палатки. Она направилась к костру, у которого по-прежнему разговаривали Лефонт и Гейдж.
Увидев ее, Гейдж вопросительно поднял брови.
– С ним все в порядке, – ответила она на немой вопрос Дюмонта. – Жаждет выиграть завтра другие призы. Похоже, он положил глаз на вашего коня, капитан, – обратилась она к Лефонту, наливая в горшок похлебку из котла.
– С удовольствием, когда он встанет на ноги, – недовольно буркнул Лефонт. – Хотя, надеюсь, к тому времени я тоже смогу устоять.
– Не исключено, – мягко улыбнулась Бринн.
Наспех попрощавшись с Гейджем, капитан ушел.
Бринн кожей чувствовала на себе взгляд Гейджа, и ей стало не по себе. Теперь его присутствие приводило ее в смятение, будоражило ее. Она быстро направилась к палатке.
– Постой, – тихо позвал Гейдж.
– Малик хочет есть. – Она не поднимала на него глаз.
– Почему ты уставилась в землю?
Усилием воли Бринн заставила себя взглянуть ему прямо в глаза. Сможет ли она вообще смотреть на него, не вспоминая о его обнаженном теле, лежавшем на ней, когда его мускулистый живот содрогался в такт движениям внутри нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85