А еще Линн понимала, что Лаверн доверяет ей, иначе не стал бы делиться своими тайнами. Так что Линн не была уверена, стоит ли ей делиться услышанным с кем-то еще.
Вечером она решила посоветоваться с Йеном. Тот лежал в постели с журналом по строительству. Муж воспринял ее рассказ как несусветную чушь.
– Не будь дурой. Расскажи всем. Твой приятель Лаверн вляпался в большое дерьмо. Ты говоришь о преданности. Чему? Кому? Да этот парень будет вешать тебе лапшу на уши, чтобы только не угодить за решетку. Ну ладно, может, он и не убивал. Но крыша у него явно поехала. Мой тебе совет – расскажи всем. Матери расскажи, собаке...
Линн натянула ночную рубашку.
– Спасибо тебе, Йен. Спасибо за твое спокойное и взвешенное мнение.
– Как знаешь, – фыркнул он и перевернул страницу журнала, сделав вид, будто в данный момент его не интересует ничего, кроме бетона. – С тобой тоже надо набраться терпения.
Линн спустилась в гостиную и порылась в сумочке. Их собака, в надежде, что ей сейчас перепадет что-нибудь вкусненькое, подошла поближе и скорчила умильную мину. Линн вытряхнула содержимое сумочки на диван и наконец-то нашла, что искала, – помятую визитку. Она бросила взгляд на каминные часы – без десяти одиннадцать. Поздновато? Наверное. Но она не могла ждать.
Линн схватила телефонную трубку и набрала номер. Короткое молчание, затем послышался гудок. Он звучал так глухо, будто другой конец провода заканчивался где-то на Луне. Потом раздался какой-то треск, и хриплый мужской голос произнес: «Да».
– Здравствуйте. Могу я поговорить с мистером Джоном?
И вновь короткое молчание.
– Кто говорит?
Линн решила, что ошиблась номером.
– Сэвидж. Следователь Сэвидж.
– Это я. Чем могу быть полезен?
Линн почувствовала, что уверенность покидает ее. Она совершенно позабыла, каким высокомерным может быть Герейнт.
– Помнишь, ты попросил позвонить меня, если у меня будет что-нибудь насчет Вернона...
Вздох.
– А тебе не кажется, что уже поздновато?
Линн вздохнула разочарованно:
– Извини. Как знаешь.
В трубке раздался треск помех, словно Герейнт переносил телефон в другое место. Затем он заговорил вновь:
– Хорошо. Какие у тебя планы на завтра?
Такого Линн никак не ожидала.
– Я что-то не поняла.
– Поговорим завтра.
– Прекрасно. Мне удобно утром, в любое время.
– Я, собственно, думал... Может, вместе перекусим?
– Великолепно. – Собака громко скулила в кухне. – Люси, тихо.
– Что?
– Ничего, это я собаке.
– А, собаке? – В голосе Герейнта послышались недоверчивые нотки. – Значит, до завтра. Я заеду за тобой в час.
На том конце положили трубку. Линн, не выключая света, прошла в кухню проверить, отчего скулит Люси. На улице шел проливной дождь. Черные стекла были все в водяных каплях. Люси скреблась у двери.
– Что с тобой, псина, – попробовала успокоить ее Линн. – Хочешь на улицу?
Она подошла к буфету рядом с холодильником, где обычно висели ключи, но затем почему-то обернулась к окну. Оттуда на нее смотрело мужское лицо. Водяные капли на стекле делали его нечетким, словно размазанным, однако это не помешало Линн тотчас узнать Лаверна. Она вскрикнула, и Люси, скуля, бросилась к ней.
Линн закрыла глаза, вновь открыла... Он все еще был там, уставившись на нее холодным взглядом. Затем, несколько мгновений спустя, лицо медленно растворилось в ночной тьме. Линн же продолжала стоять, вглядываясь в ночь, и только дождь барабанил по стеклу, стекая вниз бесчисленными ручейками.
Глава 12
Линн терпеть не могла китайскую кухню, однако Герейнт Джон почему-то считал, что оказал ей великую честь, пригласив на обед в «Серебряный дельфин», лучший в Йорке китайский ресторан. Линн ничего не оставалось, как сделать вид, будто она польщена.
Про себя она отметила, что заместитель главного констебля выглядит не самым лучшим образом. За Рождество он умудрился прибавить пару фунтов, а огонек в глазах заметно потух. Правда, он все еще напоминал богатого гангстера: на его рукавах, когда он расправлялся с пельменями, поблескивали золотые запонки. А еще при каждом его движении на Линн накатывался аромат дорогого одеколона. Зал ресторана был просторным и прохладным. За спиной Герейнта в аквариуме надували щеки золотые рыбки. Кроме пары полицейских, здесь обедали еще человек шесть, но они все равно разговаривали едва ли не шепотом, главным образом потому, что уж очень деликатной была тема их разговора.
– Вообще-то мне не следовало приглашать тебя на обед, – заметил Джон с напускной серьезностью. – Мне бы следовало хорошенько отшлепать тебя по мягкому месту. О чем я тебя просил? Что ты должна была сделать?
– Ты хочешь сказать, почему я не позвонила раньше?
– Как минимум неделю назад. Знай я, что он затеял всю эту чертовщину, наверняка бы сумел что-нибудь предпринять.
– Я не собираюсь оправдываться, но он пообещал мне, что не поедет сам в Илкли. Я не в состоянии держать его в поле зрения все время.
Герейнт фыркнул, словно признавая справедливость ее слов.
– Собственно говоря, никто и не должен держать своего начальника все время в поле зрения. Вернон не дурак. Он знает разницу между правым делом и неправым. Но то, что произошло, назревало уже давно. Кстати, ты не находишь, что пельмени жестковаты?
Линн кивнула.
– Есть немного.
– Плохо. Хорошие пельмени должны таять во рту.
Герейнт подозвал официанта и бесцеремонно отправил пельмени на кухню. Официант вернулся с новой порцией, правда, ничуть не лучше первой. Герейнт опять начал придираться. Но тут прибежал менеджер и рассыпался в извинениях.
– Мне не нужно ваших извинений, мистер Чан, – заявил Герейнт. – Мне нужно, чтобы ваша кухня соответствовала самым высоким стандартам, чего я ожидаю от вашего заведения. Моя спутница здесь впервые. Представляете, какое у нее сложится впечатление?
Герейнт держал свою речь уверенно и спокойно, словно в действительности ему не было и дела до того, жесткие пельмени или нет. Линн поняла, что всю эту сцену он устроил, чтобы произвести на нее впечатление. А ей было все равно. Когда оплеванный менеджер возвратился к себе в кабинет, Линн поинтересовалась у Герейнта:
– Скажи честно, ты просто хотел покрасоваться?
– Ошибаешься, – возразил тот. – Видишь наклейку у них на окне? Такие получают за великолепную кухню и первоклассное обслуживание. Нет, Линн, они решили, что больше не нужно напрягаться, и успокоились. Решили, что репутация их всегда вывезет. Ошибочка. Время от времени им надо давать под зад. Собственно, так же и с полицией. Тоже иногда приходится напоминать, что на сомнительных приемчиках далеко не уедешь...
– Что опять-таки возвращает нас к Вернону.
– Нет-нет. Вернон – черт бы его побрал – безумец, а это не одно и то же.
– Странно слышать это от тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Вечером она решила посоветоваться с Йеном. Тот лежал в постели с журналом по строительству. Муж воспринял ее рассказ как несусветную чушь.
– Не будь дурой. Расскажи всем. Твой приятель Лаверн вляпался в большое дерьмо. Ты говоришь о преданности. Чему? Кому? Да этот парень будет вешать тебе лапшу на уши, чтобы только не угодить за решетку. Ну ладно, может, он и не убивал. Но крыша у него явно поехала. Мой тебе совет – расскажи всем. Матери расскажи, собаке...
Линн натянула ночную рубашку.
– Спасибо тебе, Йен. Спасибо за твое спокойное и взвешенное мнение.
– Как знаешь, – фыркнул он и перевернул страницу журнала, сделав вид, будто в данный момент его не интересует ничего, кроме бетона. – С тобой тоже надо набраться терпения.
Линн спустилась в гостиную и порылась в сумочке. Их собака, в надежде, что ей сейчас перепадет что-нибудь вкусненькое, подошла поближе и скорчила умильную мину. Линн вытряхнула содержимое сумочки на диван и наконец-то нашла, что искала, – помятую визитку. Она бросила взгляд на каминные часы – без десяти одиннадцать. Поздновато? Наверное. Но она не могла ждать.
Линн схватила телефонную трубку и набрала номер. Короткое молчание, затем послышался гудок. Он звучал так глухо, будто другой конец провода заканчивался где-то на Луне. Потом раздался какой-то треск, и хриплый мужской голос произнес: «Да».
– Здравствуйте. Могу я поговорить с мистером Джоном?
И вновь короткое молчание.
– Кто говорит?
Линн решила, что ошиблась номером.
– Сэвидж. Следователь Сэвидж.
– Это я. Чем могу быть полезен?
Линн почувствовала, что уверенность покидает ее. Она совершенно позабыла, каким высокомерным может быть Герейнт.
– Помнишь, ты попросил позвонить меня, если у меня будет что-нибудь насчет Вернона...
Вздох.
– А тебе не кажется, что уже поздновато?
Линн вздохнула разочарованно:
– Извини. Как знаешь.
В трубке раздался треск помех, словно Герейнт переносил телефон в другое место. Затем он заговорил вновь:
– Хорошо. Какие у тебя планы на завтра?
Такого Линн никак не ожидала.
– Я что-то не поняла.
– Поговорим завтра.
– Прекрасно. Мне удобно утром, в любое время.
– Я, собственно, думал... Может, вместе перекусим?
– Великолепно. – Собака громко скулила в кухне. – Люси, тихо.
– Что?
– Ничего, это я собаке.
– А, собаке? – В голосе Герейнта послышались недоверчивые нотки. – Значит, до завтра. Я заеду за тобой в час.
На том конце положили трубку. Линн, не выключая света, прошла в кухню проверить, отчего скулит Люси. На улице шел проливной дождь. Черные стекла были все в водяных каплях. Люси скреблась у двери.
– Что с тобой, псина, – попробовала успокоить ее Линн. – Хочешь на улицу?
Она подошла к буфету рядом с холодильником, где обычно висели ключи, но затем почему-то обернулась к окну. Оттуда на нее смотрело мужское лицо. Водяные капли на стекле делали его нечетким, словно размазанным, однако это не помешало Линн тотчас узнать Лаверна. Она вскрикнула, и Люси, скуля, бросилась к ней.
Линн закрыла глаза, вновь открыла... Он все еще был там, уставившись на нее холодным взглядом. Затем, несколько мгновений спустя, лицо медленно растворилось в ночной тьме. Линн же продолжала стоять, вглядываясь в ночь, и только дождь барабанил по стеклу, стекая вниз бесчисленными ручейками.
Глава 12
Линн терпеть не могла китайскую кухню, однако Герейнт Джон почему-то считал, что оказал ей великую честь, пригласив на обед в «Серебряный дельфин», лучший в Йорке китайский ресторан. Линн ничего не оставалось, как сделать вид, будто она польщена.
Про себя она отметила, что заместитель главного констебля выглядит не самым лучшим образом. За Рождество он умудрился прибавить пару фунтов, а огонек в глазах заметно потух. Правда, он все еще напоминал богатого гангстера: на его рукавах, когда он расправлялся с пельменями, поблескивали золотые запонки. А еще при каждом его движении на Линн накатывался аромат дорогого одеколона. Зал ресторана был просторным и прохладным. За спиной Герейнта в аквариуме надували щеки золотые рыбки. Кроме пары полицейских, здесь обедали еще человек шесть, но они все равно разговаривали едва ли не шепотом, главным образом потому, что уж очень деликатной была тема их разговора.
– Вообще-то мне не следовало приглашать тебя на обед, – заметил Джон с напускной серьезностью. – Мне бы следовало хорошенько отшлепать тебя по мягкому месту. О чем я тебя просил? Что ты должна была сделать?
– Ты хочешь сказать, почему я не позвонила раньше?
– Как минимум неделю назад. Знай я, что он затеял всю эту чертовщину, наверняка бы сумел что-нибудь предпринять.
– Я не собираюсь оправдываться, но он пообещал мне, что не поедет сам в Илкли. Я не в состоянии держать его в поле зрения все время.
Герейнт фыркнул, словно признавая справедливость ее слов.
– Собственно говоря, никто и не должен держать своего начальника все время в поле зрения. Вернон не дурак. Он знает разницу между правым делом и неправым. Но то, что произошло, назревало уже давно. Кстати, ты не находишь, что пельмени жестковаты?
Линн кивнула.
– Есть немного.
– Плохо. Хорошие пельмени должны таять во рту.
Герейнт подозвал официанта и бесцеремонно отправил пельмени на кухню. Официант вернулся с новой порцией, правда, ничуть не лучше первой. Герейнт опять начал придираться. Но тут прибежал менеджер и рассыпался в извинениях.
– Мне не нужно ваших извинений, мистер Чан, – заявил Герейнт. – Мне нужно, чтобы ваша кухня соответствовала самым высоким стандартам, чего я ожидаю от вашего заведения. Моя спутница здесь впервые. Представляете, какое у нее сложится впечатление?
Герейнт держал свою речь уверенно и спокойно, словно в действительности ему не было и дела до того, жесткие пельмени или нет. Линн поняла, что всю эту сцену он устроил, чтобы произвести на нее впечатление. А ей было все равно. Когда оплеванный менеджер возвратился к себе в кабинет, Линн поинтересовалась у Герейнта:
– Скажи честно, ты просто хотел покрасоваться?
– Ошибаешься, – возразил тот. – Видишь наклейку у них на окне? Такие получают за великолепную кухню и первоклассное обслуживание. Нет, Линн, они решили, что больше не нужно напрягаться, и успокоились. Решили, что репутация их всегда вывезет. Ошибочка. Время от времени им надо давать под зад. Собственно, так же и с полицией. Тоже иногда приходится напоминать, что на сомнительных приемчиках далеко не уедешь...
– Что опять-таки возвращает нас к Вернону.
– Нет-нет. Вернон – черт бы его побрал – безумец, а это не одно и то же.
– Странно слышать это от тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70