– Она остановилась у подножия лестницы и посмотрела прямо в его нахмуренное лицо. – Я собираюсь «заблуждаться». Буду пытаться связаться с сестрой с помощью мыслей.
– Можете заниматься этой чепухой, если хотите. – Сейчас его лицо выражало обеспокоенность. Он погладил ее по руке. – Только обещайте мне, что не станете подвергать себя опасности. Прошу вас. Любой человек, с пистолетом в руках похищающий женщину, безжалостен.
От этих слов Мэри вздрогнула. Или это его теплое прикосновение породило в ней трепет?
Хотя она и была разочарована тем, что Адам по-прежнему не верит в их с сестрой необычный дар, но душа ее ликовала при мысли, что он стремится ее защитить.
Стоя перед ним в парадной прихожей и чувствуя ласкающий взгляд синих глаз, она ощутила, что между ними вновь возникла необъяснимая связь.
Совсем в другой части города граф Питерборн развалился на постели совершенно голый.
Служанка, ублажавшая его в постели, была худа, как борзая, и изнывала от желания. Задрав юбку и фартук до талии, она уселась на него, обнажив широкие бедра и самую интимную часть тела, поросшую кудрявыми волосками. Раньше один этот вид да еще ее умелые манипуляции с «Большим Диком» привели бы графа в бешеное возбуждение.
Сейчас же его былая гордость вяло лежала между ног, словно белый червяк.
Его бесило это унизительное бессилие. Даже воспоминания о бурных приключениях в молодости не могли возбудить его. Он сильно толкнул служанку в живот.
– Убирайся, шлюха!
Заскулив, словно собака, она отползла к изножию кровати и сжалась там, тяжело дыша.
– Пожалста, милорд. Дайте я исчо попробую. А коли бы вы пососали мои титьки…
Осторожный стук в дверь заставил ее замолчать. Граф сел на постели, опершись о подушки и сморщившись от боли в суставах.
– Посмотри, кто там, ты, безмозглая дура.
– Щас, милорд.
Она торопливо вскочила и зашлепала босыми ногами по полу. Через минуту она вернулась и передала ему конверт, на котором алела печать архиепископа.
Когда Питерборн вскрыл и прочел письмо, его гнев испарился, уступив место ликованию. Он потряс бумагой в воздухе:
– Ха-ха! В игре наметился новый поворот!
Служанка непонимающе таращилась на него.
– Чего за игра, милорд?
– Такое развлечение, что свет не видывал! И теперь все мои пешки на месте.
Ощущение победы породило голод в его паху. Впервые за многие месяцы «Большой Дик» оказался на высоте. Граф бросил письмо на столик и, дернув вниз платье служанки, вцепился в ее грудь.
Она зарычала от удовольствия и на четвереньках взобралась на постель. Он повернул ее и, задрав юбки, вонзил палец в ее влажное лоно. Она призывно завиляла пышным задом.
– О, милорд. Я умираю, милорд.
«И я скоро умру, – мрачно подумал Питерборн. – Но теперь можно забрать с собой в ад еще некую персону».
Глава 14
Она рыдала в темноте под аккомпанемент несмолкающего шума моря. Сегодня он снова пришел к ней и поставил перед чудовищным выбором: либо она выходит за него замуж, либо он продает ее в бордель на Востоке.
Сначала она не поверила ему. Глядя прямо в его безумные глаза, она рассмеялась.
Он заставил ее замолчать, ударив по лицу. Так сильно, что она стукнулась головой о стену и упала. И пока она лежала на полу, приходя в себя, он сказал, что она должна принять решение до рассвета.
Но она уже знала ответ, когда он еще громыхал ключом в замке, запирая ее. Она никогда не сможет выйти замуж за такого человека. Никогда. Рабство не может быть хуже ужасных страданий, вызванных потерей Сирила.
Мучительные воспоминания вновь обрушились на нее. Грохот выстрела. Пробуждение. Ужас при виде возлюбленного, лежащего в луже крови.
Она задрожала, обхватив себя руками. Горло саднило от рыданий, сырая прохлада ночи вызывала дрожь. Никогда еще ей не было так одиноко, так холодно. Ей хотелось закричать от отчаяния, как кричат морские чайки, сновавшие в предрассветном небе. Ей хотелось застонать, как стонал ветер, врывавшийся в щели ее тюрьмы. Но ее силы иссякли. Она свернулась в клубочек на каменном полу. Мэри. О, Мэри, не доверяй ему… не доверяй ему.
Мэри вырвалась из цепкого сна, не понимая, где находится. Шум моря еще звучал в ее ушах. С трудом подняв руку, она коснулась своей щеки и почувствовала влагу. И в этот момент что-то белое пронеслось над ней в темноте.
Она ахнула, и сердце ее тревожно забилось. Не доверяй ему… не доверяй ему…
Кошмар отступил, как отступает море во время отлива, и она окончательно проснулась. Как глупо. Оказывается, она видела всего лишь свое отражение в зеркале, висевшем над кроватью.
Мэри приподнялась на локте. Все вокруг было погружено в темноту, и она с трудом различила очертания кресла и шкафа. Лунный свет падал на туалетный столик, и его серебристые блики отражались на баночках с кремом и флаконах духов. Это была спальня ее сестры. Мэри решила этой ночью спать здесь, а не в комнате для гостей. Она надеялась, что, окружив себя вещами Джо, укрепит связь между их сердцами.
И она повсюду ощущала присутствие сестры, обволакивающее ее теплотой и отчаянием.
Мэри снова прикоснулась к влажным щекам. Она рыдала так, как рыдала ее сестра.
И тут внезапно Мэри поняла. Боже милостивый, ее план сработал! Она видела сестру, томящуюся в каком-то каменном сооружении, с ужасом ожидающую возвращения своего похитителя. И в течение всего этого сна Мэри слышала шум волн.
Значит, Джо не в Лондоне. Вполне возможно, что ее уже давно увезли. Ее темница находится где-то на побережье. Неудивительно, что они не могли найти ее!
Слишком встревоженная, чтобы оставаться в постели, Мэри отбросила покрывало и встала. Холодные доски пола сразу выстудили ноги. Она набросила халат сестры, и шелк ласково коснулся ее кожи.
Нервно расхаживая по комнате, залитой лунным светом, она снова вспоминала свой сон.
Волны. Чайки. Камень.
Темница Джо была из камня, с несколькими щелями вместо окон. Каменное сооружение у моря. В душе Мэри вспыхнула горячая надежда, но так же стремительно угасла.
Вполне возможно, что похититель уже продал Джо в заморский бордель. За ту неделю, что Мэри провела в Лондоне, она видела какие-то отрывки из прошлого Джо. Был ли нынешний сон еще одним воспоминанием? Неужели Джо уже на борту корабля, плывущего куда-то на восток? Или она все еще томится в холодной каменной тюрьме?
Мэри, не доверяй ему… не доверяй ему…
Этот похититель, должно быть, знаком Мэри. Или это человек, который мог разыскать Мэри в Лондоне. Но кто? Лорд Питерборн? Неизвестный поклонник?
Небольшой темный силуэт зашевелился на ковре. Принни потянулся, а потом затрусил к ней и стал тыкаться ей в руку холодным носом.
Мэри присела и обняла собаку, прижав щеку к свалявшейся шерсти.
– Не может быть, чтобы было уже поздно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Можете заниматься этой чепухой, если хотите. – Сейчас его лицо выражало обеспокоенность. Он погладил ее по руке. – Только обещайте мне, что не станете подвергать себя опасности. Прошу вас. Любой человек, с пистолетом в руках похищающий женщину, безжалостен.
От этих слов Мэри вздрогнула. Или это его теплое прикосновение породило в ней трепет?
Хотя она и была разочарована тем, что Адам по-прежнему не верит в их с сестрой необычный дар, но душа ее ликовала при мысли, что он стремится ее защитить.
Стоя перед ним в парадной прихожей и чувствуя ласкающий взгляд синих глаз, она ощутила, что между ними вновь возникла необъяснимая связь.
Совсем в другой части города граф Питерборн развалился на постели совершенно голый.
Служанка, ублажавшая его в постели, была худа, как борзая, и изнывала от желания. Задрав юбку и фартук до талии, она уселась на него, обнажив широкие бедра и самую интимную часть тела, поросшую кудрявыми волосками. Раньше один этот вид да еще ее умелые манипуляции с «Большим Диком» привели бы графа в бешеное возбуждение.
Сейчас же его былая гордость вяло лежала между ног, словно белый червяк.
Его бесило это унизительное бессилие. Даже воспоминания о бурных приключениях в молодости не могли возбудить его. Он сильно толкнул служанку в живот.
– Убирайся, шлюха!
Заскулив, словно собака, она отползла к изножию кровати и сжалась там, тяжело дыша.
– Пожалста, милорд. Дайте я исчо попробую. А коли бы вы пососали мои титьки…
Осторожный стук в дверь заставил ее замолчать. Граф сел на постели, опершись о подушки и сморщившись от боли в суставах.
– Посмотри, кто там, ты, безмозглая дура.
– Щас, милорд.
Она торопливо вскочила и зашлепала босыми ногами по полу. Через минуту она вернулась и передала ему конверт, на котором алела печать архиепископа.
Когда Питерборн вскрыл и прочел письмо, его гнев испарился, уступив место ликованию. Он потряс бумагой в воздухе:
– Ха-ха! В игре наметился новый поворот!
Служанка непонимающе таращилась на него.
– Чего за игра, милорд?
– Такое развлечение, что свет не видывал! И теперь все мои пешки на месте.
Ощущение победы породило голод в его паху. Впервые за многие месяцы «Большой Дик» оказался на высоте. Граф бросил письмо на столик и, дернув вниз платье служанки, вцепился в ее грудь.
Она зарычала от удовольствия и на четвереньках взобралась на постель. Он повернул ее и, задрав юбки, вонзил палец в ее влажное лоно. Она призывно завиляла пышным задом.
– О, милорд. Я умираю, милорд.
«И я скоро умру, – мрачно подумал Питерборн. – Но теперь можно забрать с собой в ад еще некую персону».
Глава 14
Она рыдала в темноте под аккомпанемент несмолкающего шума моря. Сегодня он снова пришел к ней и поставил перед чудовищным выбором: либо она выходит за него замуж, либо он продает ее в бордель на Востоке.
Сначала она не поверила ему. Глядя прямо в его безумные глаза, она рассмеялась.
Он заставил ее замолчать, ударив по лицу. Так сильно, что она стукнулась головой о стену и упала. И пока она лежала на полу, приходя в себя, он сказал, что она должна принять решение до рассвета.
Но она уже знала ответ, когда он еще громыхал ключом в замке, запирая ее. Она никогда не сможет выйти замуж за такого человека. Никогда. Рабство не может быть хуже ужасных страданий, вызванных потерей Сирила.
Мучительные воспоминания вновь обрушились на нее. Грохот выстрела. Пробуждение. Ужас при виде возлюбленного, лежащего в луже крови.
Она задрожала, обхватив себя руками. Горло саднило от рыданий, сырая прохлада ночи вызывала дрожь. Никогда еще ей не было так одиноко, так холодно. Ей хотелось закричать от отчаяния, как кричат морские чайки, сновавшие в предрассветном небе. Ей хотелось застонать, как стонал ветер, врывавшийся в щели ее тюрьмы. Но ее силы иссякли. Она свернулась в клубочек на каменном полу. Мэри. О, Мэри, не доверяй ему… не доверяй ему.
Мэри вырвалась из цепкого сна, не понимая, где находится. Шум моря еще звучал в ее ушах. С трудом подняв руку, она коснулась своей щеки и почувствовала влагу. И в этот момент что-то белое пронеслось над ней в темноте.
Она ахнула, и сердце ее тревожно забилось. Не доверяй ему… не доверяй ему…
Кошмар отступил, как отступает море во время отлива, и она окончательно проснулась. Как глупо. Оказывается, она видела всего лишь свое отражение в зеркале, висевшем над кроватью.
Мэри приподнялась на локте. Все вокруг было погружено в темноту, и она с трудом различила очертания кресла и шкафа. Лунный свет падал на туалетный столик, и его серебристые блики отражались на баночках с кремом и флаконах духов. Это была спальня ее сестры. Мэри решила этой ночью спать здесь, а не в комнате для гостей. Она надеялась, что, окружив себя вещами Джо, укрепит связь между их сердцами.
И она повсюду ощущала присутствие сестры, обволакивающее ее теплотой и отчаянием.
Мэри снова прикоснулась к влажным щекам. Она рыдала так, как рыдала ее сестра.
И тут внезапно Мэри поняла. Боже милостивый, ее план сработал! Она видела сестру, томящуюся в каком-то каменном сооружении, с ужасом ожидающую возвращения своего похитителя. И в течение всего этого сна Мэри слышала шум волн.
Значит, Джо не в Лондоне. Вполне возможно, что ее уже давно увезли. Ее темница находится где-то на побережье. Неудивительно, что они не могли найти ее!
Слишком встревоженная, чтобы оставаться в постели, Мэри отбросила покрывало и встала. Холодные доски пола сразу выстудили ноги. Она набросила халат сестры, и шелк ласково коснулся ее кожи.
Нервно расхаживая по комнате, залитой лунным светом, она снова вспоминала свой сон.
Волны. Чайки. Камень.
Темница Джо была из камня, с несколькими щелями вместо окон. Каменное сооружение у моря. В душе Мэри вспыхнула горячая надежда, но так же стремительно угасла.
Вполне возможно, что похититель уже продал Джо в заморский бордель. За ту неделю, что Мэри провела в Лондоне, она видела какие-то отрывки из прошлого Джо. Был ли нынешний сон еще одним воспоминанием? Неужели Джо уже на борту корабля, плывущего куда-то на восток? Или она все еще томится в холодной каменной тюрьме?
Мэри, не доверяй ему… не доверяй ему…
Этот похититель, должно быть, знаком Мэри. Или это человек, который мог разыскать Мэри в Лондоне. Но кто? Лорд Питерборн? Неизвестный поклонник?
Небольшой темный силуэт зашевелился на ковре. Принни потянулся, а потом затрусил к ней и стал тыкаться ей в руку холодным носом.
Мэри присела и обняла собаку, прижав щеку к свалявшейся шерсти.
– Не может быть, чтобы было уже поздно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82