Та, которая всегда была Оливии верной подругой, на которую всегда можно было опереться, теперь сама нуждалась в опоре.
Оливию затопило горячее чувство, необычное ощущение собственной значимости, необходимости.
— Т-ты его любишь? — спросила она, когда Порция замолчала.
— Люблю? — язвительно рассмеялась Порция. — Оливия, я вообще не знаю, что значит любить! Мне казалось, что я любила Джека… но скорее всего я просто цеплялась за него, потому что больше у меня никого не было. Нет, я не думаю, что нашу краткую связь с Руфусом Декатуром можно назвать любовью.
— Но что же тогда это было? — не унималась Оливия, по-прежнему не отпуская ее рук.
Порция задумчиво уставилась в пространство, наслаждаясь этим горячим дружеским пожатием, приносившим такое утешение. Что же это было? Вспышка страсти, жажда приключений, разбуженное любопытство? Пожалуй, всего понемногу. А если и было там что-то еще, если ей удалось ощутить зарождение чего-то более глубокого — или хотя бы возможность такого зарождения, — то Руфус явно ничего подобного не чувствовал. Для него она навсегда останется врагом. Кровным врагом — и только.
— Нет, утенок, это не назовешь любовью. — Она устало пожала плечами. — Я вообще не думаю, что в моей жизни найдется место для такого чувства, как любовь.
— Но ведь я тебя люблю! — пылко возразила Оливия и обняла ее хрупкие плечи. — Я тебя очень люблю!
— Ох, Оливия! — Порция попыталась остановить слезы, хлынувшие в три ручья. — Ну вот, видишь, чего ты добилась!
— Иногда полезно поплакать, — заявила Оливия, шмыгая носом.
Порция замерла на минуту, а потом решительно высвободилась из объятий.
— Я просто слишком проголодалась и устала, — сказала она со смущенной улыбкой. — Я никогда не плачу.
— Ты только что п-плакала, — так же смущенно улыбнулась Оливия.
— Ну и хороши же мы с тобой! — рассмеялась Порция, постепенно прихода в себя. Она с преувеличенным интересом разглядывала содержимое подноса на кроватном столике. — Это что, твой обед? Ты не могла бы поделиться?
— Я совсем не хочу есть. — И Оливия решительно пододвинула поднос кузине.
— Это точно? — Порция уже запихнула в рот изрядный кусок жареного цыпленка. И лукаво покосилась на подругу: — Ну, я рассказала свою историю. Теперь давай выкладывай, с какой такой стати ты валяешься в постели и корчишь из себя больную.
— Б-брайан, — выдавила Оливия и бессильно рухнула на подушку. — Он уже здесь.
— Ну и что с того? — недоумевала Порция. Она уже обглодала ножку и принялась за крылышко, терпеливо дожидаясь, пока Оливия выйдет из ступора и сможет рассказать все по порядку.
А Оливии никак не удавалось найти достаточно конкретный ответ. Впрочем, так случалось всегда. Конкретным было лишь чувство ужаса и отвращения, которое охватывало ее при воспоминании об этом типе. Но стоило ей попытаться преодолеть смятение — и рассудок охватывало некое брезгливое оцепенение.
— Не могу тебе сказать, — растерянно покачала она головой. — Одно лишь знаю точно — я бы с радостью его прикончила. — И Оливия беспомощно взглянула на подругу, которую нисколько не задели ужасные слова.
Оливия снова подумала, какой же надежный человек эта Порция. И ничем ее не проймешь. Она машинально протянула руку и отломила кусочек белого хлеба на подносе.
Порция молча подала ей масло и пододвинула тарелку с тертой свеклой. Подруги молча жевали, и наконец Порция сказала:
— Я не стану убивать его из-за тебя, но зато я знаю немало всяких способов досадить ему, если захочешь.
— К-каких способов?
— Я тебе все расскажу, — злорадно ухмыльнулась Порция. Ее глаза все еще были припухшими от слез, но в них уже вернулся прежний лукавый блеск.
Оливия приступила к грибному салату. Неужели Порция способна тягаться даже с Брайаном Морсом?.. Лично она в его присутствии чувствовала себя абсолютно беспомощной — настоящая мышка в когтях у кота. А вдруг теперь, когда рядом Порция, ей все же удастся набраться храбрости и как-то противостоять ему?
— Хорошо, — сказала она. — Утром я встаю с постели.
— Браво! — Порция захлопала в ладоши.
Она давно усвоила на собственном опыте, что действие — лучшее лекарство от всякого рода хандры и упадка духа. Ее положение не давало ни малейших возможностей что-то исправить на личном фронте — по крайней мере в данный момент, — и потому она почла за благо целиком окунуться в проблемы Оливии. И чем чаще ей придется — выдумывать всякие каверзные штуки — что ж, тем лучше, тем больше пищи уму.
Глава 13
Брайан Морс вызвал бы у Порции отвращение с первой же минуты, даже не знай она об отношении к нему Оливии. Когда их представили друг другу в гостиной у Дианы, он небрежно скользнул по девушке взглядом как по чему-то ненужному, не заслуживающему внимания. Бедная родственница без денег и связей, да к тому же уродина…
— Мой муж слишком щедр от природы, — пояснила Диана вполголоса, но так, чтобы и Порция могла ее расслышать. — Вряд ли кто-то еще станет предлагать покровительство незаконной дочери своего сводного брата.
— Что за убогое создание… — прошептал Брайан, глядя в сторону окна, где стояли Порция с Оливией. Яркие лучи заходящего солнца били Порции в лицо, подсвечивая огненно-рыжую шевелюру и делая особенно заметными веснушки на угловатом лице.
— Оливия, — нетерпеливо окликнула Диана. — Поди сюда и побеседуй с мистером Морсом. Я просто ума не приложу, куда вдруг подевались твои манеры. Просто неприлично шептаться с Порцией по углам — у которой, кстати, наверняка полно дел.
— Мой отец сказал, что П-порция может пока оставаться с-со мной, — заявила Оливия, очертя голову кинувшись на защиту подруги. Она даже покраснела от гнева и неистовых усилий говорить внятно.
— Дорогая, я уверена, что твой отец вправе ожидать от дочери должного внимания к гостям в своем доме. — Диана буквально исходила ядом при каждом слове. — Мистеру Морсу угодно посмотреть на наши конюшни. И я предлагаю тебе его туда проводить. А Порцию наверняка заждались в детской.
Оливия, ни за что не желая расставаться, беспомощно глянула на подругу. Порция заговорщически подмигнула и как можно медленнее направилась к дверям.
— Лорд Грэнвилл не далее как сегодня утром настоятельно просил меня почаще бывать с Оливией, мадам. Наверное, он хотел, чтобы я помогала ей… до тех пор, пока она не оправится окончательно. Я немедленно пойду и принесу ей плащ, если Оливия пойдет со мной во двор. Правда, вечер на редкость холодный, и я опасаюсь, что прогулки в такую погоду…
— Да, отлично. — Диана нетерпеливо прервала гладко лившуюся слащавую речь. — Я просто не заметила, что уже поздно. — На самом деле она прикинула про себя, что Като вполне мог дать девчонке какие-то инструкции, и не в ее правилах противоречить указаниям мужа, предварительно не обсудив это с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Оливию затопило горячее чувство, необычное ощущение собственной значимости, необходимости.
— Т-ты его любишь? — спросила она, когда Порция замолчала.
— Люблю? — язвительно рассмеялась Порция. — Оливия, я вообще не знаю, что значит любить! Мне казалось, что я любила Джека… но скорее всего я просто цеплялась за него, потому что больше у меня никого не было. Нет, я не думаю, что нашу краткую связь с Руфусом Декатуром можно назвать любовью.
— Но что же тогда это было? — не унималась Оливия, по-прежнему не отпуская ее рук.
Порция задумчиво уставилась в пространство, наслаждаясь этим горячим дружеским пожатием, приносившим такое утешение. Что же это было? Вспышка страсти, жажда приключений, разбуженное любопытство? Пожалуй, всего понемногу. А если и было там что-то еще, если ей удалось ощутить зарождение чего-то более глубокого — или хотя бы возможность такого зарождения, — то Руфус явно ничего подобного не чувствовал. Для него она навсегда останется врагом. Кровным врагом — и только.
— Нет, утенок, это не назовешь любовью. — Она устало пожала плечами. — Я вообще не думаю, что в моей жизни найдется место для такого чувства, как любовь.
— Но ведь я тебя люблю! — пылко возразила Оливия и обняла ее хрупкие плечи. — Я тебя очень люблю!
— Ох, Оливия! — Порция попыталась остановить слезы, хлынувшие в три ручья. — Ну вот, видишь, чего ты добилась!
— Иногда полезно поплакать, — заявила Оливия, шмыгая носом.
Порция замерла на минуту, а потом решительно высвободилась из объятий.
— Я просто слишком проголодалась и устала, — сказала она со смущенной улыбкой. — Я никогда не плачу.
— Ты только что п-плакала, — так же смущенно улыбнулась Оливия.
— Ну и хороши же мы с тобой! — рассмеялась Порция, постепенно прихода в себя. Она с преувеличенным интересом разглядывала содержимое подноса на кроватном столике. — Это что, твой обед? Ты не могла бы поделиться?
— Я совсем не хочу есть. — И Оливия решительно пододвинула поднос кузине.
— Это точно? — Порция уже запихнула в рот изрядный кусок жареного цыпленка. И лукаво покосилась на подругу: — Ну, я рассказала свою историю. Теперь давай выкладывай, с какой такой стати ты валяешься в постели и корчишь из себя больную.
— Б-брайан, — выдавила Оливия и бессильно рухнула на подушку. — Он уже здесь.
— Ну и что с того? — недоумевала Порция. Она уже обглодала ножку и принялась за крылышко, терпеливо дожидаясь, пока Оливия выйдет из ступора и сможет рассказать все по порядку.
А Оливии никак не удавалось найти достаточно конкретный ответ. Впрочем, так случалось всегда. Конкретным было лишь чувство ужаса и отвращения, которое охватывало ее при воспоминании об этом типе. Но стоило ей попытаться преодолеть смятение — и рассудок охватывало некое брезгливое оцепенение.
— Не могу тебе сказать, — растерянно покачала она головой. — Одно лишь знаю точно — я бы с радостью его прикончила. — И Оливия беспомощно взглянула на подругу, которую нисколько не задели ужасные слова.
Оливия снова подумала, какой же надежный человек эта Порция. И ничем ее не проймешь. Она машинально протянула руку и отломила кусочек белого хлеба на подносе.
Порция молча подала ей масло и пододвинула тарелку с тертой свеклой. Подруги молча жевали, и наконец Порция сказала:
— Я не стану убивать его из-за тебя, но зато я знаю немало всяких способов досадить ему, если захочешь.
— К-каких способов?
— Я тебе все расскажу, — злорадно ухмыльнулась Порция. Ее глаза все еще были припухшими от слез, но в них уже вернулся прежний лукавый блеск.
Оливия приступила к грибному салату. Неужели Порция способна тягаться даже с Брайаном Морсом?.. Лично она в его присутствии чувствовала себя абсолютно беспомощной — настоящая мышка в когтях у кота. А вдруг теперь, когда рядом Порция, ей все же удастся набраться храбрости и как-то противостоять ему?
— Хорошо, — сказала она. — Утром я встаю с постели.
— Браво! — Порция захлопала в ладоши.
Она давно усвоила на собственном опыте, что действие — лучшее лекарство от всякого рода хандры и упадка духа. Ее положение не давало ни малейших возможностей что-то исправить на личном фронте — по крайней мере в данный момент, — и потому она почла за благо целиком окунуться в проблемы Оливии. И чем чаще ей придется — выдумывать всякие каверзные штуки — что ж, тем лучше, тем больше пищи уму.
Глава 13
Брайан Морс вызвал бы у Порции отвращение с первой же минуты, даже не знай она об отношении к нему Оливии. Когда их представили друг другу в гостиной у Дианы, он небрежно скользнул по девушке взглядом как по чему-то ненужному, не заслуживающему внимания. Бедная родственница без денег и связей, да к тому же уродина…
— Мой муж слишком щедр от природы, — пояснила Диана вполголоса, но так, чтобы и Порция могла ее расслышать. — Вряд ли кто-то еще станет предлагать покровительство незаконной дочери своего сводного брата.
— Что за убогое создание… — прошептал Брайан, глядя в сторону окна, где стояли Порция с Оливией. Яркие лучи заходящего солнца били Порции в лицо, подсвечивая огненно-рыжую шевелюру и делая особенно заметными веснушки на угловатом лице.
— Оливия, — нетерпеливо окликнула Диана. — Поди сюда и побеседуй с мистером Морсом. Я просто ума не приложу, куда вдруг подевались твои манеры. Просто неприлично шептаться с Порцией по углам — у которой, кстати, наверняка полно дел.
— Мой отец сказал, что П-порция может пока оставаться с-со мной, — заявила Оливия, очертя голову кинувшись на защиту подруги. Она даже покраснела от гнева и неистовых усилий говорить внятно.
— Дорогая, я уверена, что твой отец вправе ожидать от дочери должного внимания к гостям в своем доме. — Диана буквально исходила ядом при каждом слове. — Мистеру Морсу угодно посмотреть на наши конюшни. И я предлагаю тебе его туда проводить. А Порцию наверняка заждались в детской.
Оливия, ни за что не желая расставаться, беспомощно глянула на подругу. Порция заговорщически подмигнула и как можно медленнее направилась к дверям.
— Лорд Грэнвилл не далее как сегодня утром настоятельно просил меня почаще бывать с Оливией, мадам. Наверное, он хотел, чтобы я помогала ей… до тех пор, пока она не оправится окончательно. Я немедленно пойду и принесу ей плащ, если Оливия пойдет со мной во двор. Правда, вечер на редкость холодный, и я опасаюсь, что прогулки в такую погоду…
— Да, отлично. — Диана нетерпеливо прервала гладко лившуюся слащавую речь. — Я просто не заметила, что уже поздно. — На самом деле она прикинула про себя, что Като вполне мог дать девчонке какие-то инструкции, и не в ее правилах противоречить указаниям мужа, предварительно не обсудив это с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108