И Кончино будет в безопасности! Лоренцо заявил, что приказ может отдать король. А какая разница, король или королева?..
Леонора открыла какую-то дверь. Женщины вошли в небольшую комнату. Здесь тускло горели две свечи. В комнате стояли кровать, стол и кресло. Сюда вели три двери: через одну они только что вошли, вторая находилась слева, а третья – в глуби не помещения. В кресле восседал нубиец Бельфегор. О существовании этого подземелья знали только он и Леонора. Не обращая внимания на Бельфегора, Галигаи подошла к левой двери и открыла окошечко. Устройство из двух решеток делало его невидимым с той стороны двери.
– Взгляните! – обратилась Леонора к королеве.
Мария Медичи подошла к двери. За ней оказалась элегантно обставленная комната, в которой находилась Жизель Ангулемская. Девушка спала в кресле. Она похудела и была очень бледна. Однако выражение ее лица было по-прежнему исполнено достоинства. Королева простояла у окошка около минуты. Затем Мария резко отступила. На лице ее читалось холодное бешенство. Леонора повернулась к Бельфегору и проговорила:
– Видишь эту даму в красной маске? Она отдаст тебе приказ – и ты его выполнишь.
Нубиец поклонился, прижав руку к груди.
– Как поживает заключенный? – спросила Леонора.
– Тих, как младенец! – осклабился нубиец.
– Итак, он выпил?.. – осведомилась Галигаи.
– Да, – кивнул Бельфегор. – Примерно час назад. Я вошел к нему, и он даже не пошевелился.
Леонора повернулась к Марии Медичи и тихо промолвила:
– Пора…
Королева быстро перекрестилась, а потом проговорила, словно повторяла хорошо заученный урок:
– Слушай же, Бельфегор: пока шевалье де Капестан, то есть заключенный, находится под воздействием выпитого эликсира, ты привяжешь его к плите и спустишь вниз.
Лицо нубийца исказилось от ужаса. Мария Медичи продолжала:
– Когда он умрет, ты положишь его на кровать.
Потом ты пойдешь к Жизели Ангулемской, то есть к заключенной, и приведешь ее в ту комнату, где будет находится покойник. Больше ничего делать не нужно. Ты уйдешь и закроешь за собой дверь.
– Все выполню, – прошептал ошеломленный нубиец.
Тогда Леонора взглянула на него более приветливо.
– Через два часа ты будешь свободен, мой верный слуга. Я щедро вознагражу тебя: больше тебе никогда не придется выполнять ничьих повелений…
Однако Бельфегор покачал головой.
– Я мечтаю лишь об одной награде, – вздохнул нубиец. – К сожалению, ни один человек в мире не может вручить мне ее…
– Как знать? – загадочно улыбнулась Леонора. Бельфегор остолбенел от неожиданности. Не давая ему времени опомниться, Леонора Галигаи схватила королеву за руку и увлекла ее за собой. Женщины исчезли…
Вернувшись в комнату Леоноры, они посмотрели друг на друга.
– Иди, – промолвила Мария Медичи, – я подожду тебя здесь. Как ты думаешь, сколько это займет времени?
– Однажды я уже убивала страхом, – ответила Леонора. – Полчаса – и все кончено. Допустим, что шевалье будет умирать около часа… Короче говоря, через два часа мы можем спускаться: там будут два трупа.
С этими словами Леонора надела свою маску из черного бархата и растворилась в пестрой толпе гостей. Оркестр играл веселый марш. Леонора обходила танцующих. Наконец она увидела того, кого искала. Кончино Кончини был просто великолепен. В тот момент, когда он проходил мимо жены, она схватила его за руку.
– Это ты! – воскликнул маршал. – Я искал тебя. Прошло уже три дня. Ну, скажи, скажи скорей! Увижу ли я ее сегодня?
– Ты ее увидишь через два часа! – ответила Леонора.
Она удалилась. Побледневший от счастья Кончини смотрел ей вслед…
Когда после сражения у «Генриха Великого» Капестан очнулся и открыл глаза, он обнаружил, что покоится на ложе из ремней. Он хотел было приподнять голову, но она показалась ему такой тяжелой, что шевалье подумал: «Теперь я уже никогда не смогу повернуть шею». Тогда он решил попробовать пошевелить рукой. Резкая боль заставила Капестана прекратить эти попытки. Осталась последняя надежда: может быть, хоть ноги в порядке… Шевалье постарался двинуть ногой и закричал от боли.
Капестан весь был изранен. Травмы были не очень опасны, однако причиняли ему ужасные страдания. Какое-то время шевалье пролежал в бреду. Когда Капестан наконец пришел в себя, то попытался восстановить в памяти все, что с ним случилось. Это ему отчасти удалось. Капестан помнил, что проводил в Лувр принца Конде, помнил, как бросился на людей Кончини… Дальше – провал. Теперь он валяется здесь и умирает от жажды.
Наконец шевалье с огромным трудом смог приподняться и сесть, прислонившись к стене. После этого он принялся изучать свои многочисленные раны. Капестан внимательно осмотрел их и пришел к выводу, что ни одна из них не является серьезной. «Итак, – подумал шевалье, – я нахожусь либо в Шатле, либо в Тампле. А может, и в Бастилии… Что хочет сделать со мной знаменитый Кончини, маршал д'Анкр? Может быть, он намерен судить меня как бунтовщика? Если так, то мне конец… Но почему они не убили меня сразу?»
Капестан огляделся по сторонам. Он искал кувшин с водой: шевалье знал, что это непременный атрибут любой камеры в любой тюрьме. Но здесь его не было! В этом карцере вообще ничего не было: только голые стены и кровать.
Шевалье содрогнулся.
– Вон оно что, – пробормотал он. – Значит, это не совсем обычная тюрьма… Но что же это такое? И почему здесь нет воды?
Капестан снова начал бредить. Он действительно умирал от жажды. Его лихорадило. К тому же его тело словно пылало от бесчисленных ран. Однако шевалье не полностью потерял сознание и потому заметил, что в камере появилась какая-то женщина. Она подошла к нему и поднесла к его губам серебряную кружку. Капестан принялся жадно пить… Затем женщина ушла. Шевалье лежал на своей кровати и размышлял. Кто эта особа? И почему она в маске? К черту маску! Главное, что женщина спасла его от мучительной жажды, напиток очень благотворно подействовал на него. Капестан чувствовал, что понемногу приходит в себя. И вдруг незнакомка вернулась.
– Вы в состоянии пройти несколько шагов? – спросила она.
– Я попытаюсь. Куда вы хотите отвести меня, мадам? – с трудом проговорил шевалье.
– Я хочу спасти вас, – ответила женщина. – Попробуйте собраться с силами.
Капестан встал. Несомненно, напиток был непростой. Шевалье зашатался, однако устоял на ногах и сделал несколько шагов.
«Капитан!» – пробормотала сквозь зубы незнакомка.
Шевалье ничего не услышал: ему было не до того… Глаза Капестана застилал туман. Превозмогая боль, он пересек камеру и вышел во двор. Затем шевалье поднялся по лестнице, которая привела его в какую-то комнату. Какое счастье! В комнате стояла кровать. Обессиленный Капестан рухнул на нее и лишился чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Леонора открыла какую-то дверь. Женщины вошли в небольшую комнату. Здесь тускло горели две свечи. В комнате стояли кровать, стол и кресло. Сюда вели три двери: через одну они только что вошли, вторая находилась слева, а третья – в глуби не помещения. В кресле восседал нубиец Бельфегор. О существовании этого подземелья знали только он и Леонора. Не обращая внимания на Бельфегора, Галигаи подошла к левой двери и открыла окошечко. Устройство из двух решеток делало его невидимым с той стороны двери.
– Взгляните! – обратилась Леонора к королеве.
Мария Медичи подошла к двери. За ней оказалась элегантно обставленная комната, в которой находилась Жизель Ангулемская. Девушка спала в кресле. Она похудела и была очень бледна. Однако выражение ее лица было по-прежнему исполнено достоинства. Королева простояла у окошка около минуты. Затем Мария резко отступила. На лице ее читалось холодное бешенство. Леонора повернулась к Бельфегору и проговорила:
– Видишь эту даму в красной маске? Она отдаст тебе приказ – и ты его выполнишь.
Нубиец поклонился, прижав руку к груди.
– Как поживает заключенный? – спросила Леонора.
– Тих, как младенец! – осклабился нубиец.
– Итак, он выпил?.. – осведомилась Галигаи.
– Да, – кивнул Бельфегор. – Примерно час назад. Я вошел к нему, и он даже не пошевелился.
Леонора повернулась к Марии Медичи и тихо промолвила:
– Пора…
Королева быстро перекрестилась, а потом проговорила, словно повторяла хорошо заученный урок:
– Слушай же, Бельфегор: пока шевалье де Капестан, то есть заключенный, находится под воздействием выпитого эликсира, ты привяжешь его к плите и спустишь вниз.
Лицо нубийца исказилось от ужаса. Мария Медичи продолжала:
– Когда он умрет, ты положишь его на кровать.
Потом ты пойдешь к Жизели Ангулемской, то есть к заключенной, и приведешь ее в ту комнату, где будет находится покойник. Больше ничего делать не нужно. Ты уйдешь и закроешь за собой дверь.
– Все выполню, – прошептал ошеломленный нубиец.
Тогда Леонора взглянула на него более приветливо.
– Через два часа ты будешь свободен, мой верный слуга. Я щедро вознагражу тебя: больше тебе никогда не придется выполнять ничьих повелений…
Однако Бельфегор покачал головой.
– Я мечтаю лишь об одной награде, – вздохнул нубиец. – К сожалению, ни один человек в мире не может вручить мне ее…
– Как знать? – загадочно улыбнулась Леонора. Бельфегор остолбенел от неожиданности. Не давая ему времени опомниться, Леонора Галигаи схватила королеву за руку и увлекла ее за собой. Женщины исчезли…
Вернувшись в комнату Леоноры, они посмотрели друг на друга.
– Иди, – промолвила Мария Медичи, – я подожду тебя здесь. Как ты думаешь, сколько это займет времени?
– Однажды я уже убивала страхом, – ответила Леонора. – Полчаса – и все кончено. Допустим, что шевалье будет умирать около часа… Короче говоря, через два часа мы можем спускаться: там будут два трупа.
С этими словами Леонора надела свою маску из черного бархата и растворилась в пестрой толпе гостей. Оркестр играл веселый марш. Леонора обходила танцующих. Наконец она увидела того, кого искала. Кончино Кончини был просто великолепен. В тот момент, когда он проходил мимо жены, она схватила его за руку.
– Это ты! – воскликнул маршал. – Я искал тебя. Прошло уже три дня. Ну, скажи, скажи скорей! Увижу ли я ее сегодня?
– Ты ее увидишь через два часа! – ответила Леонора.
Она удалилась. Побледневший от счастья Кончини смотрел ей вслед…
Когда после сражения у «Генриха Великого» Капестан очнулся и открыл глаза, он обнаружил, что покоится на ложе из ремней. Он хотел было приподнять голову, но она показалась ему такой тяжелой, что шевалье подумал: «Теперь я уже никогда не смогу повернуть шею». Тогда он решил попробовать пошевелить рукой. Резкая боль заставила Капестана прекратить эти попытки. Осталась последняя надежда: может быть, хоть ноги в порядке… Шевалье постарался двинуть ногой и закричал от боли.
Капестан весь был изранен. Травмы были не очень опасны, однако причиняли ему ужасные страдания. Какое-то время шевалье пролежал в бреду. Когда Капестан наконец пришел в себя, то попытался восстановить в памяти все, что с ним случилось. Это ему отчасти удалось. Капестан помнил, что проводил в Лувр принца Конде, помнил, как бросился на людей Кончини… Дальше – провал. Теперь он валяется здесь и умирает от жажды.
Наконец шевалье с огромным трудом смог приподняться и сесть, прислонившись к стене. После этого он принялся изучать свои многочисленные раны. Капестан внимательно осмотрел их и пришел к выводу, что ни одна из них не является серьезной. «Итак, – подумал шевалье, – я нахожусь либо в Шатле, либо в Тампле. А может, и в Бастилии… Что хочет сделать со мной знаменитый Кончини, маршал д'Анкр? Может быть, он намерен судить меня как бунтовщика? Если так, то мне конец… Но почему они не убили меня сразу?»
Капестан огляделся по сторонам. Он искал кувшин с водой: шевалье знал, что это непременный атрибут любой камеры в любой тюрьме. Но здесь его не было! В этом карцере вообще ничего не было: только голые стены и кровать.
Шевалье содрогнулся.
– Вон оно что, – пробормотал он. – Значит, это не совсем обычная тюрьма… Но что же это такое? И почему здесь нет воды?
Капестан снова начал бредить. Он действительно умирал от жажды. Его лихорадило. К тому же его тело словно пылало от бесчисленных ран. Однако шевалье не полностью потерял сознание и потому заметил, что в камере появилась какая-то женщина. Она подошла к нему и поднесла к его губам серебряную кружку. Капестан принялся жадно пить… Затем женщина ушла. Шевалье лежал на своей кровати и размышлял. Кто эта особа? И почему она в маске? К черту маску! Главное, что женщина спасла его от мучительной жажды, напиток очень благотворно подействовал на него. Капестан чувствовал, что понемногу приходит в себя. И вдруг незнакомка вернулась.
– Вы в состоянии пройти несколько шагов? – спросила она.
– Я попытаюсь. Куда вы хотите отвести меня, мадам? – с трудом проговорил шевалье.
– Я хочу спасти вас, – ответила женщина. – Попробуйте собраться с силами.
Капестан встал. Несомненно, напиток был непростой. Шевалье зашатался, однако устоял на ногах и сделал несколько шагов.
«Капитан!» – пробормотала сквозь зубы незнакомка.
Шевалье ничего не услышал: ему было не до того… Глаза Капестана застилал туман. Превозмогая боль, он пересек камеру и вышел во двор. Затем шевалье поднялся по лестнице, которая привела его в какую-то комнату. Какое счастье! В комнате стояла кровать. Обессиленный Капестан рухнул на нее и лишился чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103