..
Антипов, между тем, продолжал:
– Архипа однажды взяли, промашка у него вышла, но украденных денег так и не нашли. И сам не выдал, сколько на следствии с ним ни бились. Так на каторгу и ушел. А братец его младшенький, Ипполит, с тех пор что-то уж больно разжился... Фирма-то на его имя записана, к нему у полиции претензий не было. И ты говоришь, «Картуз» твой у них на фирме в конторе подъедается? Что-то мне сдается, что он не столько по конторской части Маркеловым нужен, сколько для выполнения особых поручени й . Надо узнать, где он каторжный срок отбывал, не вместе ли с Маркеловым-старшим? Может, там на каторге и снюхались...
Антипов плюхнулся на диван и попросил:
– Митя, ты насчет чаю распорядись. Устал я сегодня, как собака. Сейчас протелефонирую в Сыскное, пусть Бочарникова в розыск по свежим следам объявляют. Ума не приложу, как он так сплоховал с тобой? Как тебе вывернуться удалось? Спугнул его кто-то, не иначе...
– Спугнул, спугнул. Павел, я сейчас представлю тебе одного человека. Но учти, я надеюсь на твое благородство... Ты пока поговори по телефону, а я скоро вернусь.
Прыгая по лестнице сразу через три ступени, Колычев помчался в мезонин. Анастасия, понимая, что в доме чужой человек, забилась в щель между шкафом и массивным сундуком, и, войдя в полутемную комнату, Дмитрий ее не сразу заметил.
– Анастасия Павловна, где вы? – тихонько позвал он, по привычке переходя снова на «вы» и почти сразу пожалев об этом.
– Я тут прячусь, – вышла из-за массивного старомодного гардероба Ася. В ней уже не было ничего от той женщины, что совсем недавно покрывала лицо Колычева быстрыми горячими поцелуями. Глаза Аси смотрели в лицо Дмитрия по-прежнему – несколько отстраненно и с тоской, прячущейся в глубине взгляда. Колычева кольнула иголка не то досады, не то стыда – черствый сухарь, не поднялся следом за Асей, не нашел нужных слов, вот и оборвалась та незримая ниточка, что связала их в темном переулке...
Единственное, что Колычев смог теперь себе позволить – склониться и почтительно поцеловать Анастасии руку, все остальное – объяснения, слова благодарности, объятия и поцелуи – казалось ему сейчас слишком пошлым.
– Анастасия Павловна, позвольте пригласить вас в столовую. Я хочу познакомить вас с одним господином, – сказал наконец Колычев, прерывая затянувшееся неловкое молчание. – Это мой друг, он служит в Сыскном отделении.
– В Сыскном? – переспросила Ася каким-то странным тоном.
– Не бойтесь, он не опасен. Это свой человек, – поспешил успокоить ее Колычев. – Я надеюсь на его помощь в вашем деле.
– Да я вовсе не боюсь, – грустно сказала Ася и, помолчав, добавила: – Я устала бояться, Дмитрий Степанович.
Антипов, успевший устроиться за чайным столом, намазывал маслом кусок калача. Когда Дмитрий ввел в столовую даму, Павел вскочил и галантно шаркнул ножкой, как подобает хорошо воспитанному господину. Усмехнувшись про себя, Колычев подумал, что как только Антипов пытается произвести хорошее впечатление и блеснуть благородством манер, он теряет присущую ему мужественность и становится похожим на приказчика из галантерейной лавки. А его модный набриллиантиненный пробор, сверкающие запонки и галстучная булавка с золотистым топазом лишь довершают впечатление. Если бы Дмитрию не доводилось видеть своими глазами, как Антипов в одиночку брал вооруженных бандюг, агента Сыскной полиции можно было бы принять за обычного фата и мелкого ловеласа...
– Знакомьтесь – Павел Мефодьевич Антипов, Анастасия Павловна Покотилова.
Антипов галантно поклонился.
– Весьма польщен, мадам. Ожидал нашей встречи. Премного о вас наслышан. Прошу вас.
Павел любезно отодвинул стул, предлагая Асе сесть к столу.
– Неужели польщены? – с вызовом спросила она, даже не улыбнувшись в ответ. – Вы ведь обязаны меня арестовать как беглую каторжную.
Дмитрий вздрогнул – зачем она это говорит? Зачем провоцировать старого сыскаря на неукоснительное исполнение им служебного долга, он ведь может свой долг и исполнить...
– Ну с этим спешить некуда, – улыбнулся Антипов самой обаятельной улыбкой из своего арсенала.
– А я вас помню, – продолжала Ася, разглядывая Антипова холодным взглядом. – Как принято говорить в хорошем обществе, мы , кажется , встречались... Вы приходили в наш дом вместе с другими полицейскими в день убийства моего мужа.
– Я тоже прекрасно помню вас, сударыня, – ответил Антипов и хотел было что-то добавить, но Колычев перебил его, пытаясь увести разговор от неприятной темы.
– Павел, ты спрашивал, как мне удалось избежать сегодня смерти? Меня спасла Анастасия Павловна. Представь себе, очаровательная молодая дама напала со спины на вооруженного убийцу и ухитрилась так отделать его поленом, что тот растянулся на земле, а потом кинулся бежать без оглядки.
Дмитрий рассказывал о происшедшем и сам чувствовал, что слова его звучат как-то фальшиво и бодренькая интонация голоса тут не уместна. «Боже, я окончательно все испорчу», – подумал он и замолчал.
– Анастасия Павловна, неужели вы способны на такой героизм? – спросил Антипов.
Ася пожала плечами.
– Какой там героизм? Стояла у окна, смотрела сквозь щелку в шторах на улицу и увидела, как в Дмитрия Степановича целится из револьвера здоровый громила. Пришлось бежать на выручку, схватив первое, что подвернулось под руку. А подвернулось как раз полено, потому что перед тем Василий принес дрова для растопки печей и сложил их в сенях. На каторге я научилась не медлить и не бояться, когда нужно ввязаться в драку.
– Если бы вы только знали, кто этот бандит, стрелявший в Дмитрия Степановича! – воскликнул Антипов, собираясь рассказать Асе про Бочарникова, уголовного преступника, побывавшего на каторге за убийство, а потом прибившегося к фирме Маркеловых, конкурентов Покотиловых...
– Я знаю, – спокойно ответила Ася. – Это дворник Ермолай. Он служил у нас с покойным мужем в особняке на Пречистенке, а потом давал против меня показания в суде. Я его узнала, когда подошла близко, чтобы огреть поленом...
– Что, со спины узнали? – быстро спросил Антипов.
– Ну, когда он падал, вставал, а потом убегал, я и лицо его рассмотрела, он не все время спиной ко мне поворачивался. Хотя знакомого человека и со спины узнать немудрено. Это Ермолай, дворник наш, только без бороды...
За столом установилась именно та пауза, которую в пьесах принято называть «немая сцена».
– Так, – сказал наконец с тяжким вздохом Павел, – чем дальше в лес, тем больше дров... Стало быть, Маркеловы, присмотрев фабрику Никиты Покотилова и вознамерившись ее купить, пристроили в дом Покотиловых своего человека. И еще хорошо бы узнать, с какими намерениями – так, присмотреть за хозяевами или...
– Скорее – или , – осторожно добавил Дмитрий, бегло взглянув на Анастасию (сейчас разговор неизбежно коснется убийства Никиты;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Антипов, между тем, продолжал:
– Архипа однажды взяли, промашка у него вышла, но украденных денег так и не нашли. И сам не выдал, сколько на следствии с ним ни бились. Так на каторгу и ушел. А братец его младшенький, Ипполит, с тех пор что-то уж больно разжился... Фирма-то на его имя записана, к нему у полиции претензий не было. И ты говоришь, «Картуз» твой у них на фирме в конторе подъедается? Что-то мне сдается, что он не столько по конторской части Маркеловым нужен, сколько для выполнения особых поручени й . Надо узнать, где он каторжный срок отбывал, не вместе ли с Маркеловым-старшим? Может, там на каторге и снюхались...
Антипов плюхнулся на диван и попросил:
– Митя, ты насчет чаю распорядись. Устал я сегодня, как собака. Сейчас протелефонирую в Сыскное, пусть Бочарникова в розыск по свежим следам объявляют. Ума не приложу, как он так сплоховал с тобой? Как тебе вывернуться удалось? Спугнул его кто-то, не иначе...
– Спугнул, спугнул. Павел, я сейчас представлю тебе одного человека. Но учти, я надеюсь на твое благородство... Ты пока поговори по телефону, а я скоро вернусь.
Прыгая по лестнице сразу через три ступени, Колычев помчался в мезонин. Анастасия, понимая, что в доме чужой человек, забилась в щель между шкафом и массивным сундуком, и, войдя в полутемную комнату, Дмитрий ее не сразу заметил.
– Анастасия Павловна, где вы? – тихонько позвал он, по привычке переходя снова на «вы» и почти сразу пожалев об этом.
– Я тут прячусь, – вышла из-за массивного старомодного гардероба Ася. В ней уже не было ничего от той женщины, что совсем недавно покрывала лицо Колычева быстрыми горячими поцелуями. Глаза Аси смотрели в лицо Дмитрия по-прежнему – несколько отстраненно и с тоской, прячущейся в глубине взгляда. Колычева кольнула иголка не то досады, не то стыда – черствый сухарь, не поднялся следом за Асей, не нашел нужных слов, вот и оборвалась та незримая ниточка, что связала их в темном переулке...
Единственное, что Колычев смог теперь себе позволить – склониться и почтительно поцеловать Анастасии руку, все остальное – объяснения, слова благодарности, объятия и поцелуи – казалось ему сейчас слишком пошлым.
– Анастасия Павловна, позвольте пригласить вас в столовую. Я хочу познакомить вас с одним господином, – сказал наконец Колычев, прерывая затянувшееся неловкое молчание. – Это мой друг, он служит в Сыскном отделении.
– В Сыскном? – переспросила Ася каким-то странным тоном.
– Не бойтесь, он не опасен. Это свой человек, – поспешил успокоить ее Колычев. – Я надеюсь на его помощь в вашем деле.
– Да я вовсе не боюсь, – грустно сказала Ася и, помолчав, добавила: – Я устала бояться, Дмитрий Степанович.
Антипов, успевший устроиться за чайным столом, намазывал маслом кусок калача. Когда Дмитрий ввел в столовую даму, Павел вскочил и галантно шаркнул ножкой, как подобает хорошо воспитанному господину. Усмехнувшись про себя, Колычев подумал, что как только Антипов пытается произвести хорошее впечатление и блеснуть благородством манер, он теряет присущую ему мужественность и становится похожим на приказчика из галантерейной лавки. А его модный набриллиантиненный пробор, сверкающие запонки и галстучная булавка с золотистым топазом лишь довершают впечатление. Если бы Дмитрию не доводилось видеть своими глазами, как Антипов в одиночку брал вооруженных бандюг, агента Сыскной полиции можно было бы принять за обычного фата и мелкого ловеласа...
– Знакомьтесь – Павел Мефодьевич Антипов, Анастасия Павловна Покотилова.
Антипов галантно поклонился.
– Весьма польщен, мадам. Ожидал нашей встречи. Премного о вас наслышан. Прошу вас.
Павел любезно отодвинул стул, предлагая Асе сесть к столу.
– Неужели польщены? – с вызовом спросила она, даже не улыбнувшись в ответ. – Вы ведь обязаны меня арестовать как беглую каторжную.
Дмитрий вздрогнул – зачем она это говорит? Зачем провоцировать старого сыскаря на неукоснительное исполнение им служебного долга, он ведь может свой долг и исполнить...
– Ну с этим спешить некуда, – улыбнулся Антипов самой обаятельной улыбкой из своего арсенала.
– А я вас помню, – продолжала Ася, разглядывая Антипова холодным взглядом. – Как принято говорить в хорошем обществе, мы , кажется , встречались... Вы приходили в наш дом вместе с другими полицейскими в день убийства моего мужа.
– Я тоже прекрасно помню вас, сударыня, – ответил Антипов и хотел было что-то добавить, но Колычев перебил его, пытаясь увести разговор от неприятной темы.
– Павел, ты спрашивал, как мне удалось избежать сегодня смерти? Меня спасла Анастасия Павловна. Представь себе, очаровательная молодая дама напала со спины на вооруженного убийцу и ухитрилась так отделать его поленом, что тот растянулся на земле, а потом кинулся бежать без оглядки.
Дмитрий рассказывал о происшедшем и сам чувствовал, что слова его звучат как-то фальшиво и бодренькая интонация голоса тут не уместна. «Боже, я окончательно все испорчу», – подумал он и замолчал.
– Анастасия Павловна, неужели вы способны на такой героизм? – спросил Антипов.
Ася пожала плечами.
– Какой там героизм? Стояла у окна, смотрела сквозь щелку в шторах на улицу и увидела, как в Дмитрия Степановича целится из револьвера здоровый громила. Пришлось бежать на выручку, схватив первое, что подвернулось под руку. А подвернулось как раз полено, потому что перед тем Василий принес дрова для растопки печей и сложил их в сенях. На каторге я научилась не медлить и не бояться, когда нужно ввязаться в драку.
– Если бы вы только знали, кто этот бандит, стрелявший в Дмитрия Степановича! – воскликнул Антипов, собираясь рассказать Асе про Бочарникова, уголовного преступника, побывавшего на каторге за убийство, а потом прибившегося к фирме Маркеловых, конкурентов Покотиловых...
– Я знаю, – спокойно ответила Ася. – Это дворник Ермолай. Он служил у нас с покойным мужем в особняке на Пречистенке, а потом давал против меня показания в суде. Я его узнала, когда подошла близко, чтобы огреть поленом...
– Что, со спины узнали? – быстро спросил Антипов.
– Ну, когда он падал, вставал, а потом убегал, я и лицо его рассмотрела, он не все время спиной ко мне поворачивался. Хотя знакомого человека и со спины узнать немудрено. Это Ермолай, дворник наш, только без бороды...
За столом установилась именно та пауза, которую в пьесах принято называть «немая сцена».
– Так, – сказал наконец с тяжким вздохом Павел, – чем дальше в лес, тем больше дров... Стало быть, Маркеловы, присмотрев фабрику Никиты Покотилова и вознамерившись ее купить, пристроили в дом Покотиловых своего человека. И еще хорошо бы узнать, с какими намерениями – так, присмотреть за хозяевами или...
– Скорее – или , – осторожно добавил Дмитрий, бегло взглянув на Анастасию (сейчас разговор неизбежно коснется убийства Никиты;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79