Оливия бросила на Зака взволнованный взгляд и сжала его руку.
Марни вышла из примерочной. На ней были обтягивающие джинсы и черный кружевной лифчик.
– Зак, мне нужно мужское мнение, не поможешь? Какой цвет мне идет больше? – спросила она, прикладывая к себе поочередно белый и черный свитера.
– Мне больше нравится, когда ты одета не так вульгарно, – сказал Зак.
Марни рассмеялась.
– Я слышал, что Дон отказался от участия в конкурсе в качестве судьи, – заметил Зак. – Вряд ли тебе удастся соблазнить Перл, так что, думаю, отныне конкурс будет проходить честно.
Улыбка Марни исчезла.
– Джоанна, я привезла тебе чеки, – крикнула Оливия. – Ты здесь?
– Джоанна плохо себя чувствует, – сказала Марни. – Я пообещала ей помочь собирать твои чеки и давать тебе форму на подпись. Мы же двоюродные сестры, в конце концов. Это меньшее, что я могу сделать.
Зак уставился на нее, внутри у него все сжалось.
– Тогда мы лучше заедем к ней домой. Лучше, чтобы все было по правилам. Она что, приболела?
– Вообще-то она расшибла голову. Такая неуклюжая. Наткнулась прямо на дверь.
– Правда? – удивился Зак. – Я думал, что человек, который везде ходит на двенадцатисантиметровых каблуках, держится на ногах довольно неплохо.
– Это еще раз доказывает, что знаешь ты не так уж много, – сказала Марни и повернулась к Оливии: – Можешь оставить чеки на прилавке. Форма лежит там же. Пока Джоанна не встанет на ноги, этим буду заниматься я.
– Я бы предпочла иметь дело непосредственно с Джоанной, – сказала Оливия. – Пойдем, Зак.
– На вашем месте я бы не тратила время, – быстро сказала Марни. – У нее сотрясение мозга, и ей прописан постельный режим. Вообще-то она в больнице.
Колокольчик над дверью зазвенел, и в магазин вошли несколько женщин. Зак заметил, что Оливия заметно расслабилась.
– Я сообщу адвокатам, что ты отказалась от борьбы за наследство, – проговорила Марни. – Джоанна сказала, что у тебя есть промежуток всего в пятнадцать минут каждое утро, чтобы предоставить чеки и подписать форму. А сейчас уже восемь двадцать.
– Вообще-то, Марни, – сообщила ей Оливия, – я читала мелкий шрифт в письме отца. Там сказано, что если Джоанна Коул не может выполнить свои обязанности смотрителя в течение этих тридцати дней, то коттедж автоматически становится моим.
Если бы взгляды могли убивать…
– Что ж, тогда наслаждайся своим разгромленным домом.
Одна из женщин, разглядывающих ряды водолазок, обратилась к Марни за помощью.
– Мы закрыты, – рявкнула она.
– Пойдем, Лив, – сказал Зак, подталкивая Оливию к выходу. – А это правда насчет условий? – спросил он по дороге к машине. – Больше никаких визитов Джоанны по утрам? Теперь дом твой?
– Не очень-то он мне и нужен, – сказала Оливия. – Но ты прав. Только мне придется поговорить с Эдвином Харрисом, адвокатом Уильяма. И думаю, Джоанне нужно будет подтвердить тот факт, что из-за болезни она была не в состоянии выполнить свою часть договора. Если она этого не сделает, это будет ее слово против моего.
– А вот и нет, – сказал Зак, вытаскивая из кармана диктофон. – Марни все для тебя подтвердила.
Оливия улыбнулась:
– Помнится ты говорил, что ты архитектор, а не детектив.
Зазвонил телефон Зака. Его, Оливию и Кайлу ждали у Абернети.
– Ну что еще? – пробормотал Зак, открывая для Оливии машину.
Через десять минут Зак получил ответ на этот вопрос. Ева Абернети проснулась этим утром и обнаружила на подушке рядом с собой мертвого крота и записку: «Ты следующая».
– Это мы обнаружили за окном комнаты близняшек, – сказал Заку офицер полиции, протягивая розовую шерстяную перчатку с розовыми блестящими помпонами.
– И мы собираемся довести дело до суда, – сказал Кларк Абернети, одной рукой обнимая жену. – Мои дочери не будут участвовать в конкурсе.
– Все из-за Кайлы! – закричала Ева со второго этажа. – Из-за нее и ее глупой зависти нам приходится выйти из конкурса. Это так несправедливо! А теперь, когда мы больше не будем ей мешать, она победит. Наверное, в этом и заключается ее план!
– Офицер, во время каждого инцидента находили нечто, указывающее на мою дочь, – сказал Зак. – Я думаю, что ее пытаются подставить. Если бы моя дочь захотела подбросить мертвого крота на чью-то подушку, вряд ли бы она была настолько глупа, чтобы оставить перчатку у окна этой девочки. Или оставить след своих духов. Или отдать свой рюкзак для осмотра, зная, что директор найдет в них улики.
– Возможно, он прав, – согласился полицейский. – Перчатка ничего не доказывает.
– Убирайтесь, вы все, – сказала миссис Абернети, щеки ее алели от возбуждения.
Уже в машине Зак заявил:
– С меня хватит. Понятия не имею, что происходит, но я собираюсь во всем разобраться, и немедленно.
– Как? – спросила Оливия.
– На конкурсе остались всего три девочки, кроме Кайлы: дочь Марни, дочь Жаклин Маккорд и Сесили Карл. У двух из матерей огромные проблемы с нами, и вполне возможно, одна из них пытается подставить Кайлу. Давай отправимся к матери Сесили. Узнаем, получали ли они угрозы.
Через несколько минут они припарковались перед домом Карлов. Это был очаровательный особняк в центре города. Рори Карл пригласила Зака и Оливию в дом и усадила за стол, накрытый к чаю.
– Рори, – сказала Оливия, – прежде всего я хотела сказать, что Кайла ко всему происходящему не имеет никакого отношения.
– Послушай, буду честной. Я еще плохо знаю Кайлу. Она была здесь всего один раз и показалась мне милой вежливой девочкой. Но близняшки Абернети и Брианна Суитсер ничуть не хуже. Про Дини Маккорд ничего сказать не могу. Но когда одна из девочек позвонила сегодня утром Сесили, чтобы рассказать о том, что произошло, даже Сесили задумалась о том, не Кайла ли во всем этом виновата.
– Но Сесили ведь поддержала Кайлу на прошлом собрании, – возразила Оливия. – Странно слышать, что теперь она считает Кайлу виновной.
Рори покачала головой:
– Она так не считает. Она просто беспокоится, что это может быть Кайла. Если это не так, тогда это должна быть Дини. Но в тот момент, когда развешивали эти плакаты, Дини сдавала экзамен по макияжу. И все знают, что из-за астмы ей запрещено пользоваться духами. Стоит ей хоть издали почувствовать их запах, как она уже не может дышать. Так что…
– Так что Кайла выглядит самой подозрительной, – закончил за нее Зак.
– Прошу прощения, – извинилась Рори. – Мне нравится Кайла. И Сесили она тоже по душе. Но мы не знаем, что и думать.
– Рори, а Сесили получала какие-нибудь угрозы? – поинтересовался Зак.
Рори сжала губы.
– Я только что узнала кое о чем сегодня утром. Она не хотела говорить мне, боялась, что я расстроюсь, но несколько дней назад она получила письмо с угрозами. Услышав о мертвом кроте, которого нашла Ева, Сесили рассказала мне о письме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60