Кто-то был в ее спальне. И теперь этот кто-то убегал.
Оливия схватила с тумбочки графин с водой и запустила его в, как ей показалось, голову непрошеного гостя. Она услышала приглушенный крик, женский крик, в этом Оливия была уверена, а затем ночная гостья скрылась. Оливия включила лампу, стоявшую на тумбочке, и увидела, что ее разбудило.
Удавка. А к ней была прикреплена записка: «В следующий раз я ее затяну».
Оливия швырнула удавку на пол. Сердце ее колотилось как бешеное. Оливия схватила сотовый телефон, бросилась в ванную и закрыла за собой дверь.
Колени ее дрожали, и она медленно опустилась на мраморный пол. Руки ее тряслись так сильно, что Оливия выронила телефон. Нашарив его дрожащими руками, она кое-как набрала номер Зака. Была полночь. Оливия надеялась, что Кайла спит достаточно крепко и телефонный звонок ее не разбудит.
Зак ответил после первого же гудка.
– Зак, – сказала Оливия и не смогла произнести больше ни слова.
– Оливия, что случилось? – спросил он, в его голосе звучала тревога. – Оливия?
– Кто-то… – Реальность всего происходящего оказалась слишком страшной, и Оливия не выдержала. Телефон упал на мраморный пол. Она слышала голос Зака, зовущий ее из трубки. Она подняла телефон. – Зак, кто-то был у меня в спальне, – сказала она сбивающимся голосом. – Кто-то пытался… у меня на шее была удавка. – Она вздохнула и рассказала ему про записку.
– Ты позвонила в полицию?
– Нет. Я заперлась в ванной, сейчас звоню тебе. О Господи, Зак, мне страшно.
– Оставайся на месте, хорошо? Ты же не знаешь, в доме они еще или нет. Я приеду через пару минут. Не клади трубку.
– Хорошо, – сказала Оливия дрожащим голосом. – Пожалуйста, поторопись.
– Я только оставлю Кайле записку на случай, если она проснется. – Через некоторое время он сказал: – Я уже вышел. Сажусь в машину.
Зак разговаривал с Оливией на протяжении всего пути до ее коттеджа, до того момента, пока она не открыла дверь ванной и побежала к нему навстречу.
Оливия бросилась в объятия Зака, и он обнял ее.
– Давай зайдем внутрь и закроем дверь, – сказал он. – Не то ты замерзнешь.
Она поняла, что на ней нет ничего, кроме тоненькой сорочки. Накануне она так устала, что просто разделась и не стала надевать пижаму.
– Мне холодно, – сказала она, ее действительно всю трясло. – И очень страшно.
Зак запер дверь, подхватил ее на руки и отнес на диван, где удобно устроил на подушках, затем взял шаль с кресла и хорошенько укутал.
– Я позвоню в полицию.
Оливия кивнула. Затем открыла рот, желая что-то сказать, но просто покачала головой.
– Все в порядке, Оливия, – заверил он ее. – Просто отдышись. Тебе не надо сейчас разговаривать.
Она глубоко вздохнула.
– Они должны поймать этого психа. Глупые шутки – это одно, но сегодня кто-то был в моей спальне. Эта женщина могла придушить меня во сне.
Зак сел рядом.
– Дай взглянуть на шею.
Оливия запрокинула голову назад, и он нежно провел пальцами по ее шее.
– Хорошо, что они не успели, – сказал он и вздохнул. Он держал ее за руку, пока разговаривал с полицейским участком. Наконец убрал телефон в задний карман брюк. – Они сейчас приедут.
– Кто может желать моей смерти? – спросила Оливия, дрожа от страха. – И почему? Я ведь ничего никому в Блубери не сделала. Я не понимаю, да, признаюсь, я была готова обвинить Джоанну или даже Марни в проникновении в дом и проколотых шинах, но покушение на убийство? Стал бы мой отец встречаться с кем-то настолько ненормальным, чтобы тот мог убить кого-то?
– Оливия, мне очень неприятно это говорить, но чужая душа потемки. Никогда не знаешь, что у человека на уме. То, что твой отец сделал с нами, было неправильно. Могла ли ты когда-нибудь подумать, что твой отец способен на такое?
– Даже если вспомнить, как он обращался со мной и с сестрами, нет, – согласилась она. – Думаю, ты прав. Никогда не знаешь наверняка. Но это ведь страшно, Зак.
Приехали полицейские и занялись своей работой: они снимали отпечатки пальцев, задавали вопросы, проверяли окна и дверь, искали улики.
– На этот раз у нас есть отпечатки обуви, – сказал один из офицеров, проходя в гостиную с черного входа. – Похоже, обувь женская, тридцать восьмой размер.
– Мне тоже показалось, что кричала женщина, – сказала Оливия. – А тридцать восьмой – очень распространенный размер, у меня, например, тоже тридцать восьмой.
Офицер кивнул.
– Отпечаток мог быть оставлен кем угодно, не обязательно убийцей, – заметил Зак.
– Можете вы сообщить что-то еще? – спросил офицер. – Может быть, вы почувствовали что-нибудь? Духи? Мыло? Какой-нибудь странный запах?
Оливия покачала головой:
– Я едва дышала.
– А что с веревкой? – спросил Зак. – Какая-нибудь особенная?
– Я отправлю ее в лабораторию, – сказал офицер, – но на первый взгляд это самая обыкновенная веревка, которую можно купить в любом хозяйственном магазине. И мы выяснили, как преступник проник в дом. Одно из окон в подвале было не заперто. Преступнику нужно было всего лишь поднять раму и войти. Мы нашли отпечаток как раз снаружи под окном. Я его запер.
– Большое спасибо, – сказала Оливия. – На всякий случай я еще раз проверю все окна.
– На вашем месте я бы так и сделал, – сказал офицер. После нескольких вопросов полицейские уехали.
– Ты не можешь оставаться здесь, – сказал Зак. – Сегодня переночуешь у меня.
– Я потеряю дом и наследство, – возразила Оливия. – Я должна помочь маме выбраться из долгов.
– В завещании сказано, что ты должна проводить здесь каждую ночь? – спросил Зак.
Оливия задумалась:
– Подожди, я достану письмо. – Она порылась в сумочке и вытащила конверт, который получила от поверенного отца. «Ты должна прожить месяц в Блубери» и так далее. Она вздохнула с облегчением. – Здесь сказано лишь, что я должна прожить в Блубери тридцать дней, не обязательно в этом доме. Так что я могу пожить у тебя. Только мне нужно будет вернуться сюда к восьми утра, чтобы отдать Джоанне чеки.
– Ты вернешься. Вместе со мной. А затем мы посмотрим, на что предполагаемая невеста твоего отца тратит время.
– А что с Марни? – спросила Оливия. – Чем у вас все утром закончилось?
– Все было ужасно, – признался Зак. – Она просто в ярости.
– Этой ярости достаточно, чтобы попытаться меня убить?
– Не знаю, – сказал он. – Я так не думаю, мне не хочется так думать, но я не могу быть уверенным на сто процентов. Она говорила разные глупости, например, что я пожалею обо всем этом. И запустила вазой в мою машину. Она целилась в лобовое стекло.
Оливия покачала головой:
– Тогда, возможно, у нас есть две женщины, к которым стоит присмотреться.
Зак кивнул:
– Я архитектор, а не детектив, но будем надеяться, что нам удастся найти что-то, что укажет на нужного человека.
– Спасибо тебе за все, Зак, – сказала Оливия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Оливия схватила с тумбочки графин с водой и запустила его в, как ей показалось, голову непрошеного гостя. Она услышала приглушенный крик, женский крик, в этом Оливия была уверена, а затем ночная гостья скрылась. Оливия включила лампу, стоявшую на тумбочке, и увидела, что ее разбудило.
Удавка. А к ней была прикреплена записка: «В следующий раз я ее затяну».
Оливия швырнула удавку на пол. Сердце ее колотилось как бешеное. Оливия схватила сотовый телефон, бросилась в ванную и закрыла за собой дверь.
Колени ее дрожали, и она медленно опустилась на мраморный пол. Руки ее тряслись так сильно, что Оливия выронила телефон. Нашарив его дрожащими руками, она кое-как набрала номер Зака. Была полночь. Оливия надеялась, что Кайла спит достаточно крепко и телефонный звонок ее не разбудит.
Зак ответил после первого же гудка.
– Зак, – сказала Оливия и не смогла произнести больше ни слова.
– Оливия, что случилось? – спросил он, в его голосе звучала тревога. – Оливия?
– Кто-то… – Реальность всего происходящего оказалась слишком страшной, и Оливия не выдержала. Телефон упал на мраморный пол. Она слышала голос Зака, зовущий ее из трубки. Она подняла телефон. – Зак, кто-то был у меня в спальне, – сказала она сбивающимся голосом. – Кто-то пытался… у меня на шее была удавка. – Она вздохнула и рассказала ему про записку.
– Ты позвонила в полицию?
– Нет. Я заперлась в ванной, сейчас звоню тебе. О Господи, Зак, мне страшно.
– Оставайся на месте, хорошо? Ты же не знаешь, в доме они еще или нет. Я приеду через пару минут. Не клади трубку.
– Хорошо, – сказала Оливия дрожащим голосом. – Пожалуйста, поторопись.
– Я только оставлю Кайле записку на случай, если она проснется. – Через некоторое время он сказал: – Я уже вышел. Сажусь в машину.
Зак разговаривал с Оливией на протяжении всего пути до ее коттеджа, до того момента, пока она не открыла дверь ванной и побежала к нему навстречу.
Оливия бросилась в объятия Зака, и он обнял ее.
– Давай зайдем внутрь и закроем дверь, – сказал он. – Не то ты замерзнешь.
Она поняла, что на ней нет ничего, кроме тоненькой сорочки. Накануне она так устала, что просто разделась и не стала надевать пижаму.
– Мне холодно, – сказала она, ее действительно всю трясло. – И очень страшно.
Зак запер дверь, подхватил ее на руки и отнес на диван, где удобно устроил на подушках, затем взял шаль с кресла и хорошенько укутал.
– Я позвоню в полицию.
Оливия кивнула. Затем открыла рот, желая что-то сказать, но просто покачала головой.
– Все в порядке, Оливия, – заверил он ее. – Просто отдышись. Тебе не надо сейчас разговаривать.
Она глубоко вздохнула.
– Они должны поймать этого психа. Глупые шутки – это одно, но сегодня кто-то был в моей спальне. Эта женщина могла придушить меня во сне.
Зак сел рядом.
– Дай взглянуть на шею.
Оливия запрокинула голову назад, и он нежно провел пальцами по ее шее.
– Хорошо, что они не успели, – сказал он и вздохнул. Он держал ее за руку, пока разговаривал с полицейским участком. Наконец убрал телефон в задний карман брюк. – Они сейчас приедут.
– Кто может желать моей смерти? – спросила Оливия, дрожа от страха. – И почему? Я ведь ничего никому в Блубери не сделала. Я не понимаю, да, признаюсь, я была готова обвинить Джоанну или даже Марни в проникновении в дом и проколотых шинах, но покушение на убийство? Стал бы мой отец встречаться с кем-то настолько ненормальным, чтобы тот мог убить кого-то?
– Оливия, мне очень неприятно это говорить, но чужая душа потемки. Никогда не знаешь, что у человека на уме. То, что твой отец сделал с нами, было неправильно. Могла ли ты когда-нибудь подумать, что твой отец способен на такое?
– Даже если вспомнить, как он обращался со мной и с сестрами, нет, – согласилась она. – Думаю, ты прав. Никогда не знаешь наверняка. Но это ведь страшно, Зак.
Приехали полицейские и занялись своей работой: они снимали отпечатки пальцев, задавали вопросы, проверяли окна и дверь, искали улики.
– На этот раз у нас есть отпечатки обуви, – сказал один из офицеров, проходя в гостиную с черного входа. – Похоже, обувь женская, тридцать восьмой размер.
– Мне тоже показалось, что кричала женщина, – сказала Оливия. – А тридцать восьмой – очень распространенный размер, у меня, например, тоже тридцать восьмой.
Офицер кивнул.
– Отпечаток мог быть оставлен кем угодно, не обязательно убийцей, – заметил Зак.
– Можете вы сообщить что-то еще? – спросил офицер. – Может быть, вы почувствовали что-нибудь? Духи? Мыло? Какой-нибудь странный запах?
Оливия покачала головой:
– Я едва дышала.
– А что с веревкой? – спросил Зак. – Какая-нибудь особенная?
– Я отправлю ее в лабораторию, – сказал офицер, – но на первый взгляд это самая обыкновенная веревка, которую можно купить в любом хозяйственном магазине. И мы выяснили, как преступник проник в дом. Одно из окон в подвале было не заперто. Преступнику нужно было всего лишь поднять раму и войти. Мы нашли отпечаток как раз снаружи под окном. Я его запер.
– Большое спасибо, – сказала Оливия. – На всякий случай я еще раз проверю все окна.
– На вашем месте я бы так и сделал, – сказал офицер. После нескольких вопросов полицейские уехали.
– Ты не можешь оставаться здесь, – сказал Зак. – Сегодня переночуешь у меня.
– Я потеряю дом и наследство, – возразила Оливия. – Я должна помочь маме выбраться из долгов.
– В завещании сказано, что ты должна проводить здесь каждую ночь? – спросил Зак.
Оливия задумалась:
– Подожди, я достану письмо. – Она порылась в сумочке и вытащила конверт, который получила от поверенного отца. «Ты должна прожить месяц в Блубери» и так далее. Она вздохнула с облегчением. – Здесь сказано лишь, что я должна прожить в Блубери тридцать дней, не обязательно в этом доме. Так что я могу пожить у тебя. Только мне нужно будет вернуться сюда к восьми утра, чтобы отдать Джоанне чеки.
– Ты вернешься. Вместе со мной. А затем мы посмотрим, на что предполагаемая невеста твоего отца тратит время.
– А что с Марни? – спросила Оливия. – Чем у вас все утром закончилось?
– Все было ужасно, – признался Зак. – Она просто в ярости.
– Этой ярости достаточно, чтобы попытаться меня убить?
– Не знаю, – сказал он. – Я так не думаю, мне не хочется так думать, но я не могу быть уверенным на сто процентов. Она говорила разные глупости, например, что я пожалею обо всем этом. И запустила вазой в мою машину. Она целилась в лобовое стекло.
Оливия покачала головой:
– Тогда, возможно, у нас есть две женщины, к которым стоит присмотреться.
Зак кивнул:
– Я архитектор, а не детектив, но будем надеяться, что нам удастся найти что-то, что укажет на нужного человека.
– Спасибо тебе за все, Зак, – сказала Оливия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60