- Нам надо поговорить, - сообщаю я, беря ключи.
Он смотрит на часы.
- Долго?
- Дайте мне тридцать минут. Это срочно.
Он пожимает плечами, и я опять иду за ним в его кабинет, где он опускает широкий зад в персональное кожаное кресло.
- В чем дело? - спрашивает он с очень деловым видом, доставая из кармана ручку и берясь за обязательный блокнот.
Еще прежде, чем я начинаю говорить, он уже что-то царапает в нем.
Я выкладываю ему быстрое, насыщенное фактами резюме по блейковскому делу, что занимает десять минут. По ходу разговора, в промежутках главного повествования, я рассказываю о том, как и чем завершились мои отношения с фирмой Лейка. Объясняю, как попользовался мной Барри Ланкастер, чтобы украсть дело Блейков, и перехожу к основному пункту, главному удару.
- Мы должны сегодня же подать в суд на «Дар жизни», - говорю я серьезно и мрачно, - потому что практически Барри Ланкастер прибрал дело к рукам, и я думаю, что он тоже вот-вот оформит его в суде.
Брюзер вперяет в меня сверкающий взгляд черных глаз.
Кажется, мне удалось завладеть его вниманием, и мысль привлечь саму лейковскую фирму к судебному следствию ему нравится.
- А как быть с клиентами? - спрашивает он. - Ведь они подписали контракт с фирмой Лейка.
- Да. Но я собираюсь срочно повидаться с ними. Они меня послушают. - Я вынимаю из кейса черновик судебного иска к «Дару жизни», тот самый, над которым мы с Барри изрядно попотели несколько часов. Брюзер его внимательно читает.
Затем я подаю ему письмо, напечатанное на машинке и адресованное Барри Ланкастеру о прекращении с ним легальных отношений, которое должно быть подписано всеми тремя Блейками. Он медленно читает и его.
- Неплохо сработано, Руди, - одобряет он, и я чувствую себя законченным крючкотвором и мошенником. - Дайте-ка подумать. Сегодня днем вы подадите дело на судебное слушание, а потом копию заявления отвезете Блейкам. Покажите им, что процесс пошел, и заставьте подписать письмо о прекращении контракта с Лейком и Ланкастером.
- Точно. Мне только понадобится ваше имя и подпись на документах, подаваемых в суд. Все остальное я беру на себя, но действовать буду от вашего имени.
- Мы здорово прищемим хвост фирме Лейка, правда? - Он раздумывает над моими словами и дергает себя за ус. - Мне это по нутру. Я вас познакомлю с Деком Шиффлетом, одним из моих служащих. Ему приходилось работать с большими страховыми компаниями, и он делает для меня сводки продаваемых ими полисов.
- Это здорово!
- Его кабинет находится через холл от вашего. Перепишите все набело, поставьте мое имя, и мы сегодня же все это подадим в суд. Я чертовски уверен, что клиенты будут заодно с нами.
- Клиенты с нами заодно, - заверяю я его и мысленно вижу, как Бадди поглаживает кошек и давит слепней в «ферлейне». Дот сидит на пороге, смолит очередную сигарету и смотрит на почтовый ящик так, словно сию же минуту принесут чек от «Дара жизни». Я вижу, как сгорбился Донни Рей, поддерживая ладонями отяжелевшую голову. - Немного о другом, - говорю я, откашлявшись, - ничего не слышно насчет копов?
- Ровным счетом ничего, - заверяет Брюзер самодовольно, словно фокусник, который опять блестяще продемонстрировал свое мастерство. - Я кое с кем поговорил, кого знаю, и они даже сомневаются, что это вообще поджог. Пройдет несколько дней, пока установят причину.
- Так что они не арестуют меня глубокой ночью?
- Нет-нет. Они обещали позвонить, если вы им понадобитесь, и я обещал им, что вы сами явитесь, если надо, словно письмо по почте, и так далее. Но до этого не дойдет. Так что расслабьтесь.
И я действительно расслабляюсь. Я верю в способность Брюзера заставить полицию пообещать, что ему надо.
- Спасибо, - говорю я.
За пять минут до закрытия я вхожу в дежурную приемную подаю судебный иск на четырех страницах к страховой компании «Прекрасный дар жизни» и Бобби Отту, исчезнувшему агенту, который продал Блейкам полис.
Мои клиенты Блейки требуют уплаты издержек в двести тысяч долларов и штрафа в размере десяти миллионов. Понятия не имею, сколько стоит сама компания «Дар жизни», и пройдет много времени, прежде чем я узнаю. Я взял цифру с потолка, потому что она очень приятно звучит. Судебные адвокаты всегда так поступают.
Разумеется, мое имя нигде не упомянуто. От лица истца выступает Дж. Лаймен Стоун, и его броская подпись украшает последнюю страницу заявления, придавая ему авторитетную весомость. Я вручаю дежурному клерку чек фирмы как гонорар за принятие иска к судебному рассмотрению, и, таким образом, дело закрутилось.
Мы официально предъявили исковое требование «Прекрасному дару жизни».
Потом на рысях я пускаюсь в северный район Мемфиса, в Грейнджер, где нахожу своих клиентов примерно в том же положении, в каком оставил их несколько дней назад. Бадди в машине, Дот приволакивает Донни Рея из его комнаты.
Мы трое сидим за круглым кухонным столом, и они приходят в восторг при виде своей копии искового заявления.
Большие цифры производят на них очень сильное впечатление. Дот все время повторяет «десять миллионов» с таким видом, словно держит в руках выигрышный лотерейный билет.
Я вынужден рассказать им, что произошло у меня с этими ужасными людьми из лейковской фирмы. Мы не сошлись на стратегии. С моей точки зрения, они слишком затягивали подачу документов в суд, а мне это не по нраву. Я предпочитаю жестокий бескомпромиссный подход к делу. И так далее и тому подобное.
Но вообще-то все это им безразлично. Дело передано в суд, и они держат в руках подтверждающий документ. Они могут сколько угодно читать и перечитывать его втроем. Они хотят знать, что произойдет потом и как скоро я их об этом оповещу. И какие шансы на быстрое улаживание дела. Все это меня жутко угнетает. Я-то знаю, что пройдет очень много времени, прежде чем дело решится, и чувствую себя злодеем, поскольку скрываю это от них.
Я улещиваю их, чтобы они подписали письмо Барри Экс Ланкастеру, своему прежнему адвокату. В письме в жестких выражениях ему дается отставка. Есть также новый контракт с фирмой Дж. Лаймена Стоуна. Я быстро тарахчу, объясняя, к чему эта новая бумага. С тех же самых мест за кухонным столом, что в прошлый раз, мы с Донни Реем наблюдаем, как Дот печатает шаг через сорняки и опять бранится с мужем, чтобы выудить у него подпись.
Когда я уезжаю, настроение у них лучше, чем при моем появлении. Они весьма удовлетворены фактом преследования по суду компании, которую так давно ненавидят. Они наконец-то нанесли ответный удар. Их топтали ногами, они и меня убедили, что с ними поступили несправедливо. И теперь они примкнули к миллионам американцев, которые предъявляют иски каждый год, и даже в каком-то смысле слова они чувствуют себя патриотами.
Я сижу в своем прожаренном маленьком автомобиле, продвигаясь с потоком мощного уличного движения, и думаю о безумных двадцати четырех часах, которые только что пережил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162