Они торопливо сели, джип тихо вырулил на пустое шоссе и помчался, набирая скорость. Через некоторое время дорога выбежала из сумрачного леса в поля, тускло освещенные луной, а вскоре по бокам заплесали огоньки деревень и поселков. Стало спокойнее. Первое время парень напряженно вглядывался в зеркало заднего вида, но конечно никакой погони не было.
— Надеюсь ты не хочешь оставить пистолет на память? — спросил парень.
— Хм… Я даже не знаю что это за модель.
— Я сам первый раз вижу. С глушителем. Без глушителя видел.
— А что это?
— Это «LLama».
— Иностранная?
— Да уж не наша. Испания. Очень хорошая штука.
— А ты разве не хочешь себе оставить? — спросила Яна.
— А зачем мне? У меня уже есть. — парень распахнул дверцу бардачка: в глубине темнел точно такой же пистолет, только без глушителя. — Возьми там тряпочку и тщательно протри свой трофейчик. А затем мой. Да не этот! Трофейный.
— Откуда у тебя такая же «LLama»?
— Ну у меня-то понятно. А вот у них откуда — это вопрос.
Яна нашла байковую тряпочку и тщательно протерла оба пистолета. За окном снова замелькали безлюдные поля. Парень аккуратно взял из рук Яны оба пистолета, завернутых в тряпочку, открыл окошко и выкинул их вместе с тряпкой.
— Вот так-то лучше. — сказал он, закрывая окошко, — Чем меньше противозаконностей, тем лучше.
— Вообще-то я бы оставила себе… — задумчиво сказала Яна. — Что-то я в последнее время стала коллекционировать оружие.
Парень покосился на нее.
— Уж так и быть, когда приедешь в Москву — подарю тебе новенькую. Будет и у тебя своя «LLama». Я тебе обязан сегодня жизнью, вряд-ли я бы справился один.
— Ну ты так хорошо работаешь!
— Да я-то ладно, а вот от тебя я обалдел — откуда у тебя такая техника и столько сил? Сколько тебе вообще годков-то?
— Шестнадцать. А учил меня отец с восьми лет, он инструктор.
— Тогда понятно… Нет, все равно ни фига не понятно! Так не бывает.
Яна пожала плечами.
— Кстати, — продолжил парень, — меня зовут Артем.
— Яна.
— Будем знакомы. — он улыбнулся. — Значит с меня чистая «LLama» и… Да, между прочим, раз уж такое дело, я пожалуй смогу тебе помочь с поступлением. Только не в училище, а в ГИТИС, у меня там завязки.
— Ух ты! — оживилась Яна, — А что такое ГИТИС? Это хуже Щепкинского?
Парень покосился на нее.
— Ты смеешься? Это театральный институт, а то училище. ГИТИС несравненно круче.
— Обалдеть! — засмеялась Яна.
Парень нашарил блокнотик, записал телефон и вырвал листок.
— Звони вечером до часу ночи как в Москве объявишься, а лучше недельки через две звякни из Ярославля — я пока разузнаю как и что. Но учти — готовиться тебе придется изо всех сил, мои завязки помогут тебе пройти по конкурсу среди других блатных — там все до одного идут блатные. Но если ты завалишься по глупости или бездарности — я тут навряд-ли тебе помогу.
— Ух! Спасибо!
— Да не за что пока. Могу еще рабочий телефон написать, но не буду — у нас серьезные неприятности и может статься что контора прикроется за это время.
За окном пронеслась небольшая деревушка.
— Ой! Это же «Поречное» было!
Парень резко притормозил и машина остановилась. Он задумался, а затем сказал:
— Знаешь, что-то мне не хочется тебя отпускать после всего этого в ночь по лесу одной. Давай-ка я тебя довезу до твоей военной базы — как туда лучше проехать?
Июль 1990 года.
До самый первых чисел июля Яна прожила дома. Родители так обрадовались ее возвращению, что почти не ругали, хотя отношения с отцом как-то незаметно похолодели — не было уже того взаимопонимания и открытости. Тем не менее Яна рассказала отцу почти обо всех своих приключениях. По прежнему каждое утро они выходили на тренировку. Отгремел в школе «последний звонок», начались экзамены. Яна углубилась в учебу с головой, и в итоге единственная из выпусков последних лет окончила школу с золотой медалью. Постоянно звонила в Москву Артему — там почему-то никто не брал трубку, но Яна продолжала каждую неделю ходить на почту и звонить. В конце концов, уже летом, трубку подняла какая-то женщина и сказала, что Артема нет и в ближайшие десять лет не будет — он в тюрьме… Яна сначала не поверила и еще несколько раз звонила, но снова никто не брал трубку. Несколько раз Яна звонила Мыши. Та звала ее в гости пораньше — туманно намекала что в начале июля все едут в «летний лагерь», и Яна может никого не застать, хотя в квартире обязательно кто-то будет. Сказала, что в конце июня к Яне в гости собирается поехать Ежик — Яна объясняла ему когда-то как найти ее дом в военном городке и как до него доехать от Ярославля или от «Поречного». Ежик так и не появился.
Наконец отгремел выпускной — тусклая, ничем не примечательная сельская пьянка. И вот настал день отъезда — Яна поехала в Москву поступать в театральное училище. На это раз ее провожали и родители и даже соседи. Мать была категорически против чтобы Яна ездила автостопом, поэтому пришлось сесть на автобус и доехать почти до самого Ярославля, но все-таки Яна попросила водителя высадить ее возле трассы.
Буквально через пару минут притормозил мужичок на «Москвиче», который ехал прямо в Москву. Мужичок был прирожденный техник, мастер на все руки. Он подробно рассказывал Яне как купил старый «Москвич», как перебрал движок на работе в мастерской, расточил какие-то кольца, что-то уплотнил, что-то отрегулировал — «Москвич» плавно несся к Москве, порой развивая скорость до 180 километров в час. Яна в устройстве автомобиля разбиралась неплохо — еще в Выборге ей не раз доводилось помогать отцу в ремонте моторов, поэтому они нашли общий язык. Автостоп мужику был не в новинку — и самому в молодости доводилось так ездить когда денег не было. От него Яна узнала, что существует даже некая полутуристическая-полуспортивная лига автостопа — их легко узнать на трассе по ярко-желтым или оранжевым комбинезонам. «Вот этих я всегда подвожу, если встречаю — говорил мужик, — очень приятные ребята, они мне удачу приносят, как талисман.» Один раз за превышение скорости машину тормознул гаишник — мужичок, не выходя из машины, показал ему какую-то корочку, гаишник козырнул и отошел.
— В КГБ работаете? — понимающе кивнула Яна.
— Да нет. Так, в одном институте военном, в лаборатории.
Услышав про военную лабораторию, Яна поколебалась немного, но мужичок вызывал доверие и выглядел очень толковым и осведомленным, поэтому она рассказала историю про бурую реанимационную машину, будто слышала об этом от каких-то своих друзей, которые якобы видели ее стоящей на обочине, ну и заглянули внутрь. Не эксперименты ли это КГБ? Мужичок про такие эксперименты не слышал, но крайне заинтересовался, долго выспрашивал подробности, что было внутри машины, когда ее видели, как выглядели склянки, какой стоял в ней запах, просил свести его с этими знакомыми чтобы выяснить подробнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Надеюсь ты не хочешь оставить пистолет на память? — спросил парень.
— Хм… Я даже не знаю что это за модель.
— Я сам первый раз вижу. С глушителем. Без глушителя видел.
— А что это?
— Это «LLama».
— Иностранная?
— Да уж не наша. Испания. Очень хорошая штука.
— А ты разве не хочешь себе оставить? — спросила Яна.
— А зачем мне? У меня уже есть. — парень распахнул дверцу бардачка: в глубине темнел точно такой же пистолет, только без глушителя. — Возьми там тряпочку и тщательно протри свой трофейчик. А затем мой. Да не этот! Трофейный.
— Откуда у тебя такая же «LLama»?
— Ну у меня-то понятно. А вот у них откуда — это вопрос.
Яна нашла байковую тряпочку и тщательно протерла оба пистолета. За окном снова замелькали безлюдные поля. Парень аккуратно взял из рук Яны оба пистолета, завернутых в тряпочку, открыл окошко и выкинул их вместе с тряпкой.
— Вот так-то лучше. — сказал он, закрывая окошко, — Чем меньше противозаконностей, тем лучше.
— Вообще-то я бы оставила себе… — задумчиво сказала Яна. — Что-то я в последнее время стала коллекционировать оружие.
Парень покосился на нее.
— Уж так и быть, когда приедешь в Москву — подарю тебе новенькую. Будет и у тебя своя «LLama». Я тебе обязан сегодня жизнью, вряд-ли я бы справился один.
— Ну ты так хорошо работаешь!
— Да я-то ладно, а вот от тебя я обалдел — откуда у тебя такая техника и столько сил? Сколько тебе вообще годков-то?
— Шестнадцать. А учил меня отец с восьми лет, он инструктор.
— Тогда понятно… Нет, все равно ни фига не понятно! Так не бывает.
Яна пожала плечами.
— Кстати, — продолжил парень, — меня зовут Артем.
— Яна.
— Будем знакомы. — он улыбнулся. — Значит с меня чистая «LLama» и… Да, между прочим, раз уж такое дело, я пожалуй смогу тебе помочь с поступлением. Только не в училище, а в ГИТИС, у меня там завязки.
— Ух ты! — оживилась Яна, — А что такое ГИТИС? Это хуже Щепкинского?
Парень покосился на нее.
— Ты смеешься? Это театральный институт, а то училище. ГИТИС несравненно круче.
— Обалдеть! — засмеялась Яна.
Парень нашарил блокнотик, записал телефон и вырвал листок.
— Звони вечером до часу ночи как в Москве объявишься, а лучше недельки через две звякни из Ярославля — я пока разузнаю как и что. Но учти — готовиться тебе придется изо всех сил, мои завязки помогут тебе пройти по конкурсу среди других блатных — там все до одного идут блатные. Но если ты завалишься по глупости или бездарности — я тут навряд-ли тебе помогу.
— Ух! Спасибо!
— Да не за что пока. Могу еще рабочий телефон написать, но не буду — у нас серьезные неприятности и может статься что контора прикроется за это время.
За окном пронеслась небольшая деревушка.
— Ой! Это же «Поречное» было!
Парень резко притормозил и машина остановилась. Он задумался, а затем сказал:
— Знаешь, что-то мне не хочется тебя отпускать после всего этого в ночь по лесу одной. Давай-ка я тебя довезу до твоей военной базы — как туда лучше проехать?
Июль 1990 года.
До самый первых чисел июля Яна прожила дома. Родители так обрадовались ее возвращению, что почти не ругали, хотя отношения с отцом как-то незаметно похолодели — не было уже того взаимопонимания и открытости. Тем не менее Яна рассказала отцу почти обо всех своих приключениях. По прежнему каждое утро они выходили на тренировку. Отгремел в школе «последний звонок», начались экзамены. Яна углубилась в учебу с головой, и в итоге единственная из выпусков последних лет окончила школу с золотой медалью. Постоянно звонила в Москву Артему — там почему-то никто не брал трубку, но Яна продолжала каждую неделю ходить на почту и звонить. В конце концов, уже летом, трубку подняла какая-то женщина и сказала, что Артема нет и в ближайшие десять лет не будет — он в тюрьме… Яна сначала не поверила и еще несколько раз звонила, но снова никто не брал трубку. Несколько раз Яна звонила Мыши. Та звала ее в гости пораньше — туманно намекала что в начале июля все едут в «летний лагерь», и Яна может никого не застать, хотя в квартире обязательно кто-то будет. Сказала, что в конце июня к Яне в гости собирается поехать Ежик — Яна объясняла ему когда-то как найти ее дом в военном городке и как до него доехать от Ярославля или от «Поречного». Ежик так и не появился.
Наконец отгремел выпускной — тусклая, ничем не примечательная сельская пьянка. И вот настал день отъезда — Яна поехала в Москву поступать в театральное училище. На это раз ее провожали и родители и даже соседи. Мать была категорически против чтобы Яна ездила автостопом, поэтому пришлось сесть на автобус и доехать почти до самого Ярославля, но все-таки Яна попросила водителя высадить ее возле трассы.
Буквально через пару минут притормозил мужичок на «Москвиче», который ехал прямо в Москву. Мужичок был прирожденный техник, мастер на все руки. Он подробно рассказывал Яне как купил старый «Москвич», как перебрал движок на работе в мастерской, расточил какие-то кольца, что-то уплотнил, что-то отрегулировал — «Москвич» плавно несся к Москве, порой развивая скорость до 180 километров в час. Яна в устройстве автомобиля разбиралась неплохо — еще в Выборге ей не раз доводилось помогать отцу в ремонте моторов, поэтому они нашли общий язык. Автостоп мужику был не в новинку — и самому в молодости доводилось так ездить когда денег не было. От него Яна узнала, что существует даже некая полутуристическая-полуспортивная лига автостопа — их легко узнать на трассе по ярко-желтым или оранжевым комбинезонам. «Вот этих я всегда подвожу, если встречаю — говорил мужик, — очень приятные ребята, они мне удачу приносят, как талисман.» Один раз за превышение скорости машину тормознул гаишник — мужичок, не выходя из машины, показал ему какую-то корочку, гаишник козырнул и отошел.
— В КГБ работаете? — понимающе кивнула Яна.
— Да нет. Так, в одном институте военном, в лаборатории.
Услышав про военную лабораторию, Яна поколебалась немного, но мужичок вызывал доверие и выглядел очень толковым и осведомленным, поэтому она рассказала историю про бурую реанимационную машину, будто слышала об этом от каких-то своих друзей, которые якобы видели ее стоящей на обочине, ну и заглянули внутрь. Не эксперименты ли это КГБ? Мужичок про такие эксперименты не слышал, но крайне заинтересовался, долго выспрашивал подробности, что было внутри машины, когда ее видели, как выглядели склянки, какой стоял в ней запах, просил свести его с этими знакомыми чтобы выяснить подробнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108