Той ночью он спал беспокойно, то и дело просыпался, а уснув, видел тревожные сны. Несколько раз ему слышался крик маленькой девочки, заблудившейся в темноте.
Дни текли, как течет вода. Переход плавно сворачивал к востоку. Отряд шел по пыльным, затянутым паутиной коридорам, мимо медных урн и гипсовых сосудов высотой в рост человека и наконец вышел на площадку, откуда расходилось сразу несколько лестниц такой удивительной красоты, что у всех перехватило дыхание. Лестницы украшала резьба с изображением кораблей, матросов, войск, идущих на битву. Резные воины словно спускались по перилам навстречу друг другу, как с холмов, и все сходились на главной лестнице – месте сражения. Притом что сейчас здесь горели только фонари Картера и его спутников, было полное впечатление, будто резные воины появляются и появляются один за другим из темноты.
– Какое дивное мастерство! – воскликнул Филлип Крейн.
– Но зачем понадобилось мастерить такое чудо в потайном ходу? – удивился Макмертри.
– Может быть, этот путь не всегда был тайным, – предположил Картер. – Тут ведь тысячи отдельных фигур. Если их вырезал один и тот же мастер, на это должны были уйти годы.
– Я много всяких диковинок повидал за жизнь, – задумчиво проговорил Нункасл. – Тут и вправду какой-то большой мастер потрудился, а вот зачем – это вопрос. Интересная, наверное, история.
– Ну да, интересная, – хмыкнул Грегори. – Рассказ сумасшедшего. В любом случае нам его никогда не услышать.
– Лорд Андерсон, – умоляюще проговорил Говард Макмертри. – Если бы вы позволили мне сделать самый быстрый набросок…
Картер покачал головой:
– Нет, мистер Макмертри. Ведь все мы обязались молчать о том, где побывали. Вы тоже дали клятву. Нет резона пробуждать любопытство у других.
– Но это же архитектурный шедевр! – воскликнул Макмертри. – Разве вы не видите – она на подпорках! Ее следует поместить в Большой Музей в Эйлириуме…
– Если, конечно, удастся ее туда переместить, – уточнил Крейн.
– Ну, сфотографировать ее мы не можем, – продолжал напирать Макмертри. – Но хотя бы наскоро зарисовать… Картер вздохнул:
– Ладно, но при одном условии: вы никогда и никому не скажете, где она находится. А нам не повредят несколько минут отдыха.
Отряд расселся на ступенях, а Макмертри принялся сновать туда-сюда по лестнице с блокнотом в руках. Наброски он делал ногтем большого пальца, а мистер Крейн выступал в роли советчика – какие фрагменты резьбы следует скопировать в первую очередь. Картер и Даскин сидели, прислонившись к стене, посреди гвардейцев.
– Ты недоволен, – заключил Даскин.
– Верно, – кивнул Картер. – Дело у нас серьезнейшее. Я чувствую, как весь Дом словно раскачивается – того и гляди рухнет. Я не могу объяснить это ощущение словами. А Макмертри желает обзавестись иллюстрациями.
– Но ты мог ему не позволить. Картер вздохнул:
– Да, пожалуй. Но нам действительно не мешает передохнуть, а обижать человека не стоит. Он и так удручен донельзя. И вообще они оба проявили огромное мужество, согласившись пойти с нами. Просто мне хотелось бы, чтобы они более серьезно отнеслись к стоящей перед нами задаче.
– Единственное, к чему они относятся серьезно, – это архитектура, – сказал Даскин. – Поэтому ты и пригласил их.
– Именно так, – кивнул Картер. – Не могут же они избавиться от своего чудачества, как от дырявого пальто. Так хотелось бы, чтобы все это поскорее закончилось и мы вернулись домой. – Он говорил почти шепотом, чтобы другие не услышали.
– Надо бы сегодня пораньше остановиться на ночлег, – сказал Даскин. – Ты весь день ужасно бледен. Не простудился ли?
– Если бы… Даскин, мы приближаемся к пределам Тьмы. Я чувствую, как она притягивает нас, как она словно всасывает весь Дом, будто гигантская воронка. Равновесие нарушено, сердцевина прогнила. Все карты изменились. И чем ближе к Внешней Тьме, тем острее я ощущаю перемены. Это пугает меня. Все и все, что я люблю, в опасности.
– Что мы можем сделать?
– Ничего, – покачал головой Картер. – Пока не найдем источник всех бед.
– Задача не из легких.
– Да, – склонил голову Картер. – Прежде чем тронуться в путь, мы с Сарой говорили о том, что у нас нет детей. Все наши старания бесполезны, все молитвы – без ответа. Я не могу не думать об этом. Неужели и это – следствие всеобщих перемен? Неужели весь мир должен сорваться в бездну вопреки моим и чьим бы то ни было желаниям?
– Я не стал бы утверждать, что мне ведома Божья воля, – отозвался Даскин, – и я не знаю законов, по которым существует Вселенная, но ты задаешь два совершенно разных вопроса. С одной стороны, ты молишься о том, чтобы тебе был дарован ребенок, а с другой – обо всем Творении. Я бы сказал, что это разные вещи.
Картер рассмеялся.
– Наверное, я высказываюсь ужасно помпезно! И все же, если Вселенной придет конец и если я никогда не познаю прикосновения моего ребенка… Понимаю, звучит глупо.
– Вовсе нет. Тоскующему всегда кажется, что его тоска велика, как мир. Но укрепись в своей вере, брат. Ты – Хозяин Дома, такого, как ты, не сыщется во всем Эвенмере. Не позволяй трудностям повергнуть тебя в отчаяние.
Вдруг слева от Картера появился мистер Крейн. Братья вздрогнули – он обошел их сзади.
– Восхитительно! – восклицал мистер Крейн, лучась мальчишеской улыбкой. – Невероятно! Просто не знаю, как вас и благодарить, лорд Андерсон. Макмертри успел сделать только самые черновые наброски. Всю красоту этой лестницы мы, само собой, оценить сейчас не в состоянии, но есть у нас кое-какие задумки. Когда-нибудь я непременно обращусь к вам с просьбой прийти сюда еще раз и произвести замеры.
– Может быть, когда мы исполним то, ради чего тронулись в путь, – ответил Картер. – А сейчас нам пора.
Еще день отряд шел по коридору, вид которого мало-помалу менялся. Черные дорические колонны сменились четырехгранными столбами, арки утратили кривизну, скульптурные изображения орлов, воинов и богов уступили место угловатым абстрактным статуям – геометрическим монстрам, выглядевшим в темноте устрашающе и гнетуще.
– Ничего подобного я прежде в Муммут Кетровиане не наблюдал, – признался Макмертри. – Эти скульптуры… Они просто страшны – правда, не могу объяснить почему.
– Мы приближаемся к владениям анархистов, – сказал Картер. – Трансформация – их рук дело.
После нескольких мучительнейших часов странствия в бесконечном мраке отряд поравнялся с полуразрушенной скульптурой – кубом, из которого торчали шесть угловатых рук. Картер принялся ощупывать основание куба и наконец обнаружил на одной из его граней тайный механизм. Как только механизм сработал, скульптура отъехала в сторону, и под ней обнаружился люк, а в люке – уводящий вниз трап.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101