— Хотел бы я на это зрелище поглядеть.
Когда они добрались до лодки и Крув начал отвязывать канат от торчавшего на берегу обрубка дерева, Скарум сказал:
—Гляньте, они столпились на дюне. И таращатся во все глаза на нас. Эй вы, лупоглазые, слюнявые рожи, шершавые доходяги! Счастливо оставаться!
Подмигнув Сагаксу, Крув кивком предложил ему взобраться на борт, и они вдвоем отшвартовали судно, оставив Скарума на берегу.
—Глянь, — крикнула морская выдра, — как быстро сюда приближаются ящерицы.
—Эй вы, разбойники, — догоняя друзей, крикнул им Скарум. — А как же я? Неужели бросите бедного друга на произвол судьбы?
Друзья помогли зайцу взобраться на борт, не упустив случая лишний раз его подколоть:
—Фу, какой ты мокрый. Смотри, как бы тебе не подхватить простуду.
—Ну что, приятель, как насчет акул? Поди после ящериц они тебя уже не пугают?
Над спокойным морем сгустились вечерние сумерки. Сагакс готовил на ужин суп с ячменными лепешками, а Скарум рядом водил носом, пока барсук его не шугнул.
—Я не могу готовить, когда ты стоишь у меня над душой, — сказал Сагакс. — Пойди лучше помоги Круву раскрыть бамбуковую штуковину.
Неохотно оторвавшись от созерцания готовящихся блюд, заяц собрался было подойти к выдре, но по дороге споткнулся и упал, угодив головой по бамбуковой палке так, что та раскололась пополам.
—Ух! Ха-ха! — воскликнул Скарум. — Вот и все дела!
Крув достал из бамбука какой-то завернутый в скользкую ткань предмет.
—Да это же такой кинжал, как тот, что у тебя за поясом! — воскликнул Крув, обращаясь к Скаруму. — Глянь, какие на нем вырезаны знаки. Точь-в-точь как те, что на твоем ноже. А также на корме нашей лодки.
—Интересно, что бы это могло значить? — Бросив свою стряпню, к ним подошел Сагакс.
Но Скарума гораздо больше волновало другое:
—Это значит, что, если я сам не позабочусь о супе, нам его не едать. Кстати, как ни крепка эта бамбуковая вещица, голова у меня, видать, тверже.
Не обращая внимания на комментарии своего товарища, Крув с Сагаксом уставились на странные знаки, вырезанные на рукоятке ножа.
12
Плагг Огнехвост, владелец «Морского струпа», самого большого корабля на северном побережье, в хитрости и кровожадности не знал себе равных на море. Его команда состояла из зверья, для которого свирепость являлась второй натурой. С самого рассвета Плагг не сводил глаз с горящего на вершине Рифтгарда костра. Заметив его из окна своей каюты серебристый лис пришел в крайне отвратительное состояние духа. Он накинул на плечи длиннополый плащ из зеленого бархата, знававший лучшие времена, и схватив большой обоюдоострый топор, свое излюбленное оружие, направился прямиком на кормовую часть палубы.
—От волдыря на морде больше проку, чем от этой безмозглой команды, — проворчал он по дороге.
Огромная жирная крыса, почти безухая, спала крепким сном у руля «Морского струпа». Остановившись от нее на расстоянии шага, Плагг, широко размахнувшись, что было сил поддал ей под зад плоской стороной топора. Удар возымел желаемое действие. Рулевой Замараха, взвыв от боли, бросил штурвал и заплясал кругами, отчаянно растирая ушибленное место.
—Уииии! Извини, капитан!
Схватившись за руль, Плагг пинком прогнал Замараху прочь, после чего развернул корабль к берегу, в направлении горящего костра.
—Так и быть, извиняю, паразит. Видишь вон тот костер?
Слезы лились из глаз крысы, и она, склонив голову набок, продолжала тереть свое мягкое место.
—Чего говоришь, капитан?
—Да ты что, вонючая твоя кишка, не только глух, но еще и слеп?! — заорал прямо ему в морду Огнехвост. — Видишь, спрашиваю, вон тот костер, что наверху Рифтгарда?
—Ну да, — ответил тот, натянув с двух сторон себе на голову тюрбан. — Знать, какие-то звери собрались поесть.
Наклонившись над рулем, лис тяжело вздохнул, закрыв морду лапой. Когда он снова поднял глаза, перед ним стоял первый помощник Длинноклык, тощая, с некрасивыми редкими зубами, ласка.
—Смотри, капитан, — взволнованно начал Длинноклык, указывая лапой на горящий костер, — что я там обнаружил.
—Знать, говорю, ребята собрались на небольшую пирушку, — вставил свое слово Замараха. — Чай, жарят рыбу.
—А ну-ка, вы оба, — скомандовал им лис, — идите сюда ближе. Станьте прямо передо мной.
Когда те повиновались, капитан схватил их за головы и треснул друг об друга, так что у них посыпались искры из глаз.
—Становись за штурвал, Длинноклык, — улыбнувшись, мягко приказал тому Огнехвост. — И держи курс прямо на костер. Понял? Не то я из тебя якорь сделаю.
Замараха! Буди команду и вели поднимать паруса.
С этими словами серебристый лис удалился в свою каюту.
Собравшись на палубе, звери принялись поднимать паруса, а того, кто мешкал, Замараха подгонял узловатым концом веревки:
—Пошевеливайтесь, разгильдяи. Что-то я не слышу нашей матросской песни. Бормочете себе невесть что под нос. Аж слушать противно. А ну-ка петь громче!
И команда «Морского струпа» под свои мерные движения затянула песнь.
Капитан Затрещина изрядно запыхался, пока бежал по горному хребту к королю на доклад. Отчитавшись о замеченном на море объекте, он стоял перед тремя благородными особами в ожидании дальнейших распоряжений.
—Скажи пиратам, пусть бросают якорь в бухте, — приказал Агарну. — Мы должны обсудить с ними одно дельце.
Бесцеремонно оттолкнув Блэдда в сторону, Курда встала между ним и королем:
—Не позволяй им входить в бухту. Вели бросить якорь в море. Пусть капитан с офицерами подплывают в шлюпке. Если, конечно, не захотят идти пешком. Не желаю видеть здесь весь этот сброд.
Агарну терпеть не мог, когда оспаривались его приказы, но на этот раз не мог не признать разумности Курды.
—Делай, что она говорит, — кивнул он Затрещине. — Приведи сюда капитана и его помощников. Да смотри за ними в оба.
Затрещина вновь вернулся на мыс, прихватив с собой вооруженных до зубов стражников.
Плагг наотрез отказался идти к крепости по суше. Загрузив в длинную шлюпку добрых два десятка зверей, он велел им грести в бухту и швартоваться на пристани.
Подождав, пока пираты высадятся на берег, Затрещина сказал:
—Оставить свое оружие. Вооруженным не дозволено являться к королевской семье.
—Послушай, крыса, — схватившись за топор, злорадно ухмыльнулся Огнехвост, — отвали-ка в сторону и дай пройти. Пираты всегда носят оружие с собой. Уяснил, недоумок?
Затрещина поднял лапу, и крысы-стражники натянули луки.
—Либо ты подчинишься моему приказу, — в свою очередь растянув губы в ехидной улыбке, сказал Затрещина, — либо умрешь.
Однако угроза капитана, казалось, не произвела на Плагга большого впечатления. Сделав жест ласке, стоящей позади него и размахивающей страшным на вид стилетом, он произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Когда они добрались до лодки и Крув начал отвязывать канат от торчавшего на берегу обрубка дерева, Скарум сказал:
—Гляньте, они столпились на дюне. И таращатся во все глаза на нас. Эй вы, лупоглазые, слюнявые рожи, шершавые доходяги! Счастливо оставаться!
Подмигнув Сагаксу, Крув кивком предложил ему взобраться на борт, и они вдвоем отшвартовали судно, оставив Скарума на берегу.
—Глянь, — крикнула морская выдра, — как быстро сюда приближаются ящерицы.
—Эй вы, разбойники, — догоняя друзей, крикнул им Скарум. — А как же я? Неужели бросите бедного друга на произвол судьбы?
Друзья помогли зайцу взобраться на борт, не упустив случая лишний раз его подколоть:
—Фу, какой ты мокрый. Смотри, как бы тебе не подхватить простуду.
—Ну что, приятель, как насчет акул? Поди после ящериц они тебя уже не пугают?
Над спокойным морем сгустились вечерние сумерки. Сагакс готовил на ужин суп с ячменными лепешками, а Скарум рядом водил носом, пока барсук его не шугнул.
—Я не могу готовить, когда ты стоишь у меня над душой, — сказал Сагакс. — Пойди лучше помоги Круву раскрыть бамбуковую штуковину.
Неохотно оторвавшись от созерцания готовящихся блюд, заяц собрался было подойти к выдре, но по дороге споткнулся и упал, угодив головой по бамбуковой палке так, что та раскололась пополам.
—Ух! Ха-ха! — воскликнул Скарум. — Вот и все дела!
Крув достал из бамбука какой-то завернутый в скользкую ткань предмет.
—Да это же такой кинжал, как тот, что у тебя за поясом! — воскликнул Крув, обращаясь к Скаруму. — Глянь, какие на нем вырезаны знаки. Точь-в-точь как те, что на твоем ноже. А также на корме нашей лодки.
—Интересно, что бы это могло значить? — Бросив свою стряпню, к ним подошел Сагакс.
Но Скарума гораздо больше волновало другое:
—Это значит, что, если я сам не позабочусь о супе, нам его не едать. Кстати, как ни крепка эта бамбуковая вещица, голова у меня, видать, тверже.
Не обращая внимания на комментарии своего товарища, Крув с Сагаксом уставились на странные знаки, вырезанные на рукоятке ножа.
12
Плагг Огнехвост, владелец «Морского струпа», самого большого корабля на северном побережье, в хитрости и кровожадности не знал себе равных на море. Его команда состояла из зверья, для которого свирепость являлась второй натурой. С самого рассвета Плагг не сводил глаз с горящего на вершине Рифтгарда костра. Заметив его из окна своей каюты серебристый лис пришел в крайне отвратительное состояние духа. Он накинул на плечи длиннополый плащ из зеленого бархата, знававший лучшие времена, и схватив большой обоюдоострый топор, свое излюбленное оружие, направился прямиком на кормовую часть палубы.
—От волдыря на морде больше проку, чем от этой безмозглой команды, — проворчал он по дороге.
Огромная жирная крыса, почти безухая, спала крепким сном у руля «Морского струпа». Остановившись от нее на расстоянии шага, Плагг, широко размахнувшись, что было сил поддал ей под зад плоской стороной топора. Удар возымел желаемое действие. Рулевой Замараха, взвыв от боли, бросил штурвал и заплясал кругами, отчаянно растирая ушибленное место.
—Уииии! Извини, капитан!
Схватившись за руль, Плагг пинком прогнал Замараху прочь, после чего развернул корабль к берегу, в направлении горящего костра.
—Так и быть, извиняю, паразит. Видишь вон тот костер?
Слезы лились из глаз крысы, и она, склонив голову набок, продолжала тереть свое мягкое место.
—Чего говоришь, капитан?
—Да ты что, вонючая твоя кишка, не только глух, но еще и слеп?! — заорал прямо ему в морду Огнехвост. — Видишь, спрашиваю, вон тот костер, что наверху Рифтгарда?
—Ну да, — ответил тот, натянув с двух сторон себе на голову тюрбан. — Знать, какие-то звери собрались поесть.
Наклонившись над рулем, лис тяжело вздохнул, закрыв морду лапой. Когда он снова поднял глаза, перед ним стоял первый помощник Длинноклык, тощая, с некрасивыми редкими зубами, ласка.
—Смотри, капитан, — взволнованно начал Длинноклык, указывая лапой на горящий костер, — что я там обнаружил.
—Знать, говорю, ребята собрались на небольшую пирушку, — вставил свое слово Замараха. — Чай, жарят рыбу.
—А ну-ка, вы оба, — скомандовал им лис, — идите сюда ближе. Станьте прямо передо мной.
Когда те повиновались, капитан схватил их за головы и треснул друг об друга, так что у них посыпались искры из глаз.
—Становись за штурвал, Длинноклык, — улыбнувшись, мягко приказал тому Огнехвост. — И держи курс прямо на костер. Понял? Не то я из тебя якорь сделаю.
Замараха! Буди команду и вели поднимать паруса.
С этими словами серебристый лис удалился в свою каюту.
Собравшись на палубе, звери принялись поднимать паруса, а того, кто мешкал, Замараха подгонял узловатым концом веревки:
—Пошевеливайтесь, разгильдяи. Что-то я не слышу нашей матросской песни. Бормочете себе невесть что под нос. Аж слушать противно. А ну-ка петь громче!
И команда «Морского струпа» под свои мерные движения затянула песнь.
Капитан Затрещина изрядно запыхался, пока бежал по горному хребту к королю на доклад. Отчитавшись о замеченном на море объекте, он стоял перед тремя благородными особами в ожидании дальнейших распоряжений.
—Скажи пиратам, пусть бросают якорь в бухте, — приказал Агарну. — Мы должны обсудить с ними одно дельце.
Бесцеремонно оттолкнув Блэдда в сторону, Курда встала между ним и королем:
—Не позволяй им входить в бухту. Вели бросить якорь в море. Пусть капитан с офицерами подплывают в шлюпке. Если, конечно, не захотят идти пешком. Не желаю видеть здесь весь этот сброд.
Агарну терпеть не мог, когда оспаривались его приказы, но на этот раз не мог не признать разумности Курды.
—Делай, что она говорит, — кивнул он Затрещине. — Приведи сюда капитана и его помощников. Да смотри за ними в оба.
Затрещина вновь вернулся на мыс, прихватив с собой вооруженных до зубов стражников.
Плагг наотрез отказался идти к крепости по суше. Загрузив в длинную шлюпку добрых два десятка зверей, он велел им грести в бухту и швартоваться на пристани.
Подождав, пока пираты высадятся на берег, Затрещина сказал:
—Оставить свое оружие. Вооруженным не дозволено являться к королевской семье.
—Послушай, крыса, — схватившись за топор, злорадно ухмыльнулся Огнехвост, — отвали-ка в сторону и дай пройти. Пираты всегда носят оружие с собой. Уяснил, недоумок?
Затрещина поднял лапу, и крысы-стражники натянули луки.
—Либо ты подчинишься моему приказу, — в свою очередь растянув губы в ехидной улыбке, сказал Затрещина, — либо умрешь.
Однако угроза капитана, казалось, не произвела на Плагга большого впечатления. Сделав жест ласке, стоящей позади него и размахивающей страшным на вид стилетом, он произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77