– Я вам очень благодарен за эти слова, Вернон. Они облегчают мою задачу.
Приветливая улыбка Вернона на миг погасла.
– А знаете, вы мне напомнили моего бывшего полковника. Того я тоже не переносил. Гарри, – крикнул он, – Подойди сюда.
Бармен Гарри поспешил к нему.
– Да, мистер Вернон, что угодно?
Вернон кивнул в сторону Крэйга и взял газету.
– Выбросьте этого типа вон.
– Как скажете, мистер Вернон.
Выйдя из-за стойки и приблизившись к Крэйгу, Гарри прошипел:
– Проваливайте, мистер.
– Я уйду, когда захочу, – невозмутимо возразил Крэйг.
Правой рукой Гарри схватил его за ворот и поволок за дверь под злорадное хихиканье Страттона и Карвера.
Когда дверь заведения распахнулась, Сейлор притаился за коробками.
Гарри широко улыбался, держа Крэйга за ворот.
– Нас совершенно не устраивает, когда тут шляются типы вроде вас, и портят отдых нашим гостям, – заявил он.
Больше он ничего сказать не успел. Крэйг нанес ему правым локтем резкий удар под дых. Гарри задохнулся и зашатался. Крэйг резко развернулся к нему.
– Никогда не следует подпускать врага к себе так близко, – заметил полковник. – Вас забыли обучить искусству ближнего боя.
С яростным воплем Гарри бросился на Крэйга и замахнулся правой. Крэйг обеими руками схватил его запястье, рванул назад и одновременно вверх. Гарри заорал от ужасной боли и завертелся как уж, но Крэйг не ослабил захвата. Он толкнул визжавшего бармена вперед, придал хорошее ускорение, и Гарри хлопнулся на гору коробок и ящиков.
Когда Крэйг нагнулся, чтобы поднять зонт, в дверях показался Вернон. Страттон с Карвером с любопытством заглядывали через его плечо.
Крэйг коротко поклонился всем троим.
– Вы ещё услышите обо мне, Вернон, – сказал он и быстро удалился.
Всего через десять минут в кабинете Миллера зазвонил телефон. Он снял трубку. Раздался знакомый голос, осипший от постоянного пьянства.
– Это сержант Миллер? Говорит Сейлор, Сейлор Хаган. Я говорю из автомата на площади. Могу кое-что рассказать. Сколько заплатите?
– Зависит от ценности сведений, – ответил Миллер.
– Про Макса Вернона, который откупил у Гарри Фолкнера его клуб.
Миллер вскочил со стула.
– Через четверть часа внизу у подъезда, – сказал он и бросил трубку.
Когда Миллера впустили, Вернон находился в большом игорном зале и проверял готовность к вечерней игре.
– Видимо, вы почему-то избрали клуб «Фламинго» местом своего постоянного пребывания, – заметил Вернон.
– Приберегите свои шутки для себя, – ответил Миллер. – Что произошло сегодня в «Болл энт Белл»?
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Дункан Крэйг застал вас там полчаса назад. Мне сказали, будто он грозился вас убить.
Вернон, стоя у рулетки, рассмеялся.
– Ну, дорогой мой, это вам кто-то лапшу на уши навешал.
– Это серьезное дело, Вернон, – возразил Миллер.
– Что касается меня, я эту проблему решил, – и взглянув на часы, Вернон продолжал: – Сегодня в четыре похороны дочери Крэйга на кладбище Сент-Джемма. Я послал венок. Чего ещё можно от меня желать?
– Что вы сделали? – недоверчиво переспросил Миллер.
Вернон невозмутимо усмехнулся.
– Иногда нужно придерживаться обычаев.
Сунув руки в карманы куртки, Миллер долго стоял и молчал, преодолевая желание наброситься на Вернона и дать выход безумной ярости. Затем повернулся и быстро зашагал к двери. Позади раздался смех Вернона.
По дороге к церкви Сент-Джемма дождь усилился. Оставив машину на улице, Миллер вошел на кладбище через боковой вход и медленно пошел по узкой аллее, обсаженной тополями.
Голос пастора Райяна был слышен издали. Подойдя ближе, сержант увидел группу провожавших. Около открытой могилы стояло несколько человек. Голос старого священника звучал мощно и успокаивающе, перекрывая шум дождя.
Миллер сошел с тропинки и встал за помпезным мраморным памятником. Вскоре пастор Райян закончил проповедь. Маленькая группа распалась. Молодая горничная заботливо увела заплаканную Хэрриет Крэйг, пастор Райян последовал за ними. И только Дункан Крэйг остался у края могилы.
Миллер подошел к нему и тихо сказал:
– Это не имеет смысла. Джоанну уже не вернуть.
Крэйг обернулся к нему.
– Вы умеете читать мысли?
– Я знаю, что произошло сегодня после обеда в «Болл энт Белл».
– Не имею понятия, о чем вы.
– То же самое утверждал и Макс Вернон, когда я его разыскал. Однако факт, что плечо у Гарри Парсона в гипсе, а нос сломан. Как вы считаете, кто должен отвечать за это?
Крэйг молча стоял над открытой могилой.
– Она была замечательным человеком, сержант. А теперь все мечты разбиты, ничего не осталось.
– Мне обидно за венок, – сказал Миллер.
– Какой венок? – нахмурился Крэйг.
– Тот, который прислал Вернон. Одному Богу известно, откуда в нем такой цинизм.
– Рад сообщить, сержант, что у вас ложная информация, – сказал Крэйг. – Никакого венка от Макса Вернона мы не получали.
Подняв воротник пальто, он пошел к выходу.
– Прошу меня извинить, но Хэрриет очень тяжело пережила прощание. Я должен поскорее вернуться домой.
– Естественно. Если я могу что-то для вас сделать…
– Не думаю, – Крэйг небрежно улыбнулся, подал сержанту руку и поспешно ушел.
Миллер смотрел ему вслед, пока он не исчез вдали. Тогда он вернулся к машине.
На следующий день около десяти утра Макс Вернон сидел у камина за маленьким столиком и пил кофе. Раздался стук и вошел Карвер.
Вернон раздраженно взглянул на него.
– В чем дело?
Карвер держал над головой большой венок из белых лилий.
– Это ещё что такое?
– Тот венок, который я отвез вчера на похороны. Портье только что обнаружил его. Он был прибит на вашу дверь.
– Так – так, – задумчиво протянул Вернон.
– Но это ещё не все, – продолжал Карвер. – Было ещё и это.
Вернон взял маленькую карточку в черной рамке. Надпись была краткая и недвусмысленная:
«Макс Вернон.
1929 – 1967.
Покойся в мире.»

8
Ник Миллер долго не мог проснуться окончательно. Довольно долго он лежал в постели, бездумно глядя в потолок. Утро было сумрачное, ещё не совсем рассвело. Он взглянул на часы: без восьми минут шесть. И тут он вспомнил, что у него сегодня выходной. Облегченно вздохнув, он повернулся на другой бок, но вдруг услышал, как распахнулась входная дверь. С трудом поднявшись, он расслышал детский смех и топанье маленьких ножек. Через несколько мгновений распахнулась дверь в спальню, и два племянника бросились к нему. За ними огромными скачками мчался эрдельтерьер, который немедленно вскочил на кровать. Миллер с проклятием столкнул его на пол.
Томми было восемь, Роджеру – десять. Оба кипели жизненной энергией и непосредственностью. И с ходу бросились Нику на шею.
– Вставай, дядя Ник! Мы хотим поскорее пойти с Фредом в парк, чтобы он вдоволь нагулялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36