Он забирает любое заведение, приносящее доход. Он весьма незаурядный человек – в этом нет сомнений. До сих пор никому не удалось поймать его за руку. Есть все основания предполагать, что он замешан не только в ограблении в аэропорту Кневесмайр, но и ещё в десятке подобных афер, совершенных за последние пять-шесть лет.
– Да, но зачем он явился сюда? – спросил Брэди. – Не могу понять.
– Я думаю, дело объясняется просто, – ответил Грант. – С середины прошлого года началась открытая борьба между четырьмя влиятельными группировками. В основном драка идет из-за денег, отсасываемых этими синдикатами через государственных чиновников. Такие сражения проходят почти всегда по одному образцу. Акулы пожирают друг друга, а полиция выжидает, чтобы собрать жалкие остатки, когда все уже закончится. В таких драках не бывает победителей.
Вернон достаточно умен, чтобы это понять. Заслышав первые раскаты грома, он сбыл свое дело одному из конкурентов и был таков.
– Чтобы всплыть тут? – спросил Брэди.
Грант встал и подошел к окну.
– Я всегда боялся, что настанет день, когда лондонских гангстеров потянет на свежее пастбище. Мне очень хотелось бы знать, что Вернон успел предпринять со времени прибытия в наш чудный город.
– Может быть, сможет кое-что подсказать Чак Лазар, – заметил Миллер.
Грант быстро повернулся, лицо его прояснилось.
– Неплохая идея. Попытайтесь что-то из него выудить.
– Сделаю все, что могу, – обещал Миллер. – Однако многого не ждите. Ведь Лазар в каком-то смысле тоже по ту сторону забора. Не забывайте об этом. Буду держать вас в курсе.
Вдвоем с Брэди они вернулись в его кабинет.
– Как действовать дальше? – спросил Брэди.
– Вы имеете в виду гибель девушки? – Миллер пожал плечами. – Сам ломаю голову. Конечно, есть ещё кое-какие возможности.
Доставая сигарету, он выронил золотой медальон, который со звоном упал на пол. Брэди поднял его и в который раз стал внимательно рассматривать надпись на оборотной стороне, потом сказал:
– Нам, по крайней мере, точно известно её имя.
Рука Миллера с зажигалкой застыла в воздухе.
– Боже мой, а я старею.
– Что вы хотите сказать? – поинтересовался Брэди.
– Я вспомнил, что говорила Марта Броадриббс. Она рассказывала, что большинство людей, сбегающих от родных, сохраняют собственное имя. Психология объясняет это явление однозначно. Поэтому в Армии спасения есть картотека по именам.
– Но какой нам от этого прок, не понимаю.
– Нужно снова навести справки в Академии искусств, – заявил Миллер, не вдаваясь в детали. – Может быть, на этот раз больше повезет.
Хендерсон отошел от большого шкафа с картотекой и протянул Миллеру белую карточку.
– Это, несомненно, она, – сказал он.
Маленького седого шотландца с добрым морщинистым лицом явно заинтересовала необычная история.
Миллер прочел данные на карточке вслух, а Брэди начал записывать.
– Джоанна Мария Крэйг, проживает в Розедене, Гранд Авеню, Сен-Мартин Вудс.
Брэди громко присвистнул:
– Шикарный район.
– Отсюда следует, что она бросила посещать занятия около трех месяцев назад, – сказал Миллер.
– Тут примечание, смотри личное дело.
Хендерсон отозвался:
– Я его как раз ищу.
Он выдвинул ящик в другом шкафу и быстро перелистывал стоящие в нем зеленые папки. Найдя нужную, вынул папку и раскрыл её. Через минуту он утвердительно кивнул.
– Да, теперь я вспомнил. И не столько её, сколько отца.
– Отца?
– Да. Удивительно симпатичный человек. Мне было искренне жаль его. Он генеральный директор нового предприятия на Йорк Роод. Фирма называется, кажется, «Галф электроникс».
– Так за что же вы его пожалели?
– Если не ошибаюсь, к тому времени дочь уже основательно отравила ему жизнь. Когда она поступила к нам, поначалу все шло хорошо. Но четыре месяца назад она внезапно изменилась до неузнаваемости. Стала прогуливать лекции, не сдавала во время домашние задания и тому подобное. Мы позвонили отцу, чтобы поговорить с ним. Да, теперь я вспомнил. Он приехал вдвоем со старшей дочерью. Очень милая девушка. Она, по-моему, учительница. Во время беседы выяснилось, что он вдовец.
– И что дальше?
– Он обещал нам сделать все возможное, чтобы вразумить дочь, но боюсь, что его усилия ни к чему не привели. Примерно через неделю произошел большой скандал с преподавательницей. В ответ на строгое замечание и резкие слова, девушка ударила её по лицу. Естественно, пришлось её отчислить.
Миллер долго сидел молча, переваривая услышанное. Потом встал и, пожав Хендерсону руку, поблагодарил его за помощь. Тот скромно ответил:
– Не стоит благодарности. Обращайтесь ко мне в любое время, рад буду помочь.
Улица была освещена бледными лучами заходящего солнца. Его лучи отражались в настенной мозаике нового супермаркета на другой стороне улицы, придавая ей праздничный вид.
Миллер остановился на нижней ступеньке лестницы, закурил и со вздохом сказал:
– А теперь начинается малоприятная часть.
Улица Сен-Мартин-Вуд находилась на окраине города. Это был аристократический квартал, застроенный шикарными виллами. Виллы походили друг на друга по стилю – просторные коттеджи из серого камня, построенные в начале века, прикрытые высокими деревьями. Миллер жил недалеко отсюда. Дом, который они искали, стоял в конце тихого переулка за высокой каменной стеной.
Миллер проехал сквозь открытые ворота к широкой лестнице парадного крыльца.
На звонок вышла хорошенькая девушка в белом переднике.
– Что вам угодно, сэр? – обратилась она к Миллеру.
– Могу я видеть мистера Крэйга?
– Полковник Крэйг, – ответила она с мягким упреком в голосе, – сейчас в Лондоне, но к вечеру должен вернуться.
– Кто там, Дженни? – раздался голос из дома, и на пороге показалась молодая женщина.
Горничная доложила, что господа хотели говорить с полковником, а его нет дома.
– Хорошо, Дженни. Я сама с ними поговорю, – она подошла ближе с раскрытой книгой в руках. – Меня зовут Хэрриет Крэйг. Может быть, я могу вам помочь?
Ей было года двадцать два – двадцать три. И ни малейшего сходства с сестрой. Черные гладкие волосы до плеч обрамляли лицо, слишком угловатое, чтобы быть красивым. Рот был слишком велик, а толстые губы – почти безобразны. Она улыбнулась, и лицо её стало настолько иным, что казалось лицом другого человека.
Миллер предъявил свое удостоверение.
– Можете вы уделить мне несколько минут, мисс Крэйг?
Взглянув на удостоверение, она недоуменно нахмурилась.
– Что-нибудь случилось?
– Может быть, вы разрешите нам войти, – предложил Брэди.
Гостиная, в которую она их пригласила, была обставлена с большим вкусом. На рояле стояла старинная оловянная ваза с букетом белых и фиолетовых гиацинтов. Их цвет удачно гармонировал с убранством комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Да, но зачем он явился сюда? – спросил Брэди. – Не могу понять.
– Я думаю, дело объясняется просто, – ответил Грант. – С середины прошлого года началась открытая борьба между четырьмя влиятельными группировками. В основном драка идет из-за денег, отсасываемых этими синдикатами через государственных чиновников. Такие сражения проходят почти всегда по одному образцу. Акулы пожирают друг друга, а полиция выжидает, чтобы собрать жалкие остатки, когда все уже закончится. В таких драках не бывает победителей.
Вернон достаточно умен, чтобы это понять. Заслышав первые раскаты грома, он сбыл свое дело одному из конкурентов и был таков.
– Чтобы всплыть тут? – спросил Брэди.
Грант встал и подошел к окну.
– Я всегда боялся, что настанет день, когда лондонских гангстеров потянет на свежее пастбище. Мне очень хотелось бы знать, что Вернон успел предпринять со времени прибытия в наш чудный город.
– Может быть, сможет кое-что подсказать Чак Лазар, – заметил Миллер.
Грант быстро повернулся, лицо его прояснилось.
– Неплохая идея. Попытайтесь что-то из него выудить.
– Сделаю все, что могу, – обещал Миллер. – Однако многого не ждите. Ведь Лазар в каком-то смысле тоже по ту сторону забора. Не забывайте об этом. Буду держать вас в курсе.
Вдвоем с Брэди они вернулись в его кабинет.
– Как действовать дальше? – спросил Брэди.
– Вы имеете в виду гибель девушки? – Миллер пожал плечами. – Сам ломаю голову. Конечно, есть ещё кое-какие возможности.
Доставая сигарету, он выронил золотой медальон, который со звоном упал на пол. Брэди поднял его и в который раз стал внимательно рассматривать надпись на оборотной стороне, потом сказал:
– Нам, по крайней мере, точно известно её имя.
Рука Миллера с зажигалкой застыла в воздухе.
– Боже мой, а я старею.
– Что вы хотите сказать? – поинтересовался Брэди.
– Я вспомнил, что говорила Марта Броадриббс. Она рассказывала, что большинство людей, сбегающих от родных, сохраняют собственное имя. Психология объясняет это явление однозначно. Поэтому в Армии спасения есть картотека по именам.
– Но какой нам от этого прок, не понимаю.
– Нужно снова навести справки в Академии искусств, – заявил Миллер, не вдаваясь в детали. – Может быть, на этот раз больше повезет.
Хендерсон отошел от большого шкафа с картотекой и протянул Миллеру белую карточку.
– Это, несомненно, она, – сказал он.
Маленького седого шотландца с добрым морщинистым лицом явно заинтересовала необычная история.
Миллер прочел данные на карточке вслух, а Брэди начал записывать.
– Джоанна Мария Крэйг, проживает в Розедене, Гранд Авеню, Сен-Мартин Вудс.
Брэди громко присвистнул:
– Шикарный район.
– Отсюда следует, что она бросила посещать занятия около трех месяцев назад, – сказал Миллер.
– Тут примечание, смотри личное дело.
Хендерсон отозвался:
– Я его как раз ищу.
Он выдвинул ящик в другом шкафу и быстро перелистывал стоящие в нем зеленые папки. Найдя нужную, вынул папку и раскрыл её. Через минуту он утвердительно кивнул.
– Да, теперь я вспомнил. И не столько её, сколько отца.
– Отца?
– Да. Удивительно симпатичный человек. Мне было искренне жаль его. Он генеральный директор нового предприятия на Йорк Роод. Фирма называется, кажется, «Галф электроникс».
– Так за что же вы его пожалели?
– Если не ошибаюсь, к тому времени дочь уже основательно отравила ему жизнь. Когда она поступила к нам, поначалу все шло хорошо. Но четыре месяца назад она внезапно изменилась до неузнаваемости. Стала прогуливать лекции, не сдавала во время домашние задания и тому подобное. Мы позвонили отцу, чтобы поговорить с ним. Да, теперь я вспомнил. Он приехал вдвоем со старшей дочерью. Очень милая девушка. Она, по-моему, учительница. Во время беседы выяснилось, что он вдовец.
– И что дальше?
– Он обещал нам сделать все возможное, чтобы вразумить дочь, но боюсь, что его усилия ни к чему не привели. Примерно через неделю произошел большой скандал с преподавательницей. В ответ на строгое замечание и резкие слова, девушка ударила её по лицу. Естественно, пришлось её отчислить.
Миллер долго сидел молча, переваривая услышанное. Потом встал и, пожав Хендерсону руку, поблагодарил его за помощь. Тот скромно ответил:
– Не стоит благодарности. Обращайтесь ко мне в любое время, рад буду помочь.
Улица была освещена бледными лучами заходящего солнца. Его лучи отражались в настенной мозаике нового супермаркета на другой стороне улицы, придавая ей праздничный вид.
Миллер остановился на нижней ступеньке лестницы, закурил и со вздохом сказал:
– А теперь начинается малоприятная часть.
Улица Сен-Мартин-Вуд находилась на окраине города. Это был аристократический квартал, застроенный шикарными виллами. Виллы походили друг на друга по стилю – просторные коттеджи из серого камня, построенные в начале века, прикрытые высокими деревьями. Миллер жил недалеко отсюда. Дом, который они искали, стоял в конце тихого переулка за высокой каменной стеной.
Миллер проехал сквозь открытые ворота к широкой лестнице парадного крыльца.
На звонок вышла хорошенькая девушка в белом переднике.
– Что вам угодно, сэр? – обратилась она к Миллеру.
– Могу я видеть мистера Крэйга?
– Полковник Крэйг, – ответила она с мягким упреком в голосе, – сейчас в Лондоне, но к вечеру должен вернуться.
– Кто там, Дженни? – раздался голос из дома, и на пороге показалась молодая женщина.
Горничная доложила, что господа хотели говорить с полковником, а его нет дома.
– Хорошо, Дженни. Я сама с ними поговорю, – она подошла ближе с раскрытой книгой в руках. – Меня зовут Хэрриет Крэйг. Может быть, я могу вам помочь?
Ей было года двадцать два – двадцать три. И ни малейшего сходства с сестрой. Черные гладкие волосы до плеч обрамляли лицо, слишком угловатое, чтобы быть красивым. Рот был слишком велик, а толстые губы – почти безобразны. Она улыбнулась, и лицо её стало настолько иным, что казалось лицом другого человека.
Миллер предъявил свое удостоверение.
– Можете вы уделить мне несколько минут, мисс Крэйг?
Взглянув на удостоверение, она недоуменно нахмурилась.
– Что-нибудь случилось?
– Может быть, вы разрешите нам войти, – предложил Брэди.
Гостиная, в которую она их пригласила, была обставлена с большим вкусом. На рояле стояла старинная оловянная ваза с букетом белых и фиолетовых гиацинтов. Их цвет удачно гармонировал с убранством комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36