Человек - это то, что он делает и о чем думает в каждую секунду. Он
никогда не остается неизменным во времени.
Личность - это поток, облаченный в кожу, и поток вне этого мешка из
кожи, но обретший форму благодаря ему.
Когда-то жил человек по имени Джефферсон Сервантес Кэрд. Он обладал
собственной индивидуальностью, как и все люди, от нее Бог не освобождает
даже идиотов или полностью парализованных. Эта индивидуальность менялась
со временем вместе с изменением его тела и состояния разума. Неизменным
оставался только закрепленный за ним ярлык - его имя - Джефферсон
Сервантес Кэрд. Затем изменился и ярлык. Он стал Робертом Аквилайном
Тинглом. Но только по Средам. Тингл не был просто Кэрдом, играющим роль
Тингла. Каждую Среду на рассвете Кэрд _п_р_е_в_р_а_щ_а_л_с_я_ в Тингла. В
Четверг он _с_т_а_н_о_в_и_л_с_я_ Джеймсом Свартом Дунски, в Пятницу Уайтом
Бампо Реппом. В Субботу наступало время Чарльза Арпада Ома, в Воскресенье
- Томаса Ту Зурвана, уличного проповедника, Отца Тома, ревностного
приверженца религии, резко контрастирующего с другими шестью личностями,
которые сплошь были агностиками или атеистами. По Понедельникам личность
претерпевала еще одну метаморфозу, _п_р_е_в_р_а_щ_а_я_с_ь_ в Вилла Мачлака
Ишарашвили.
Каждый из этих людей был по-своему уникален, но в то же время они не
могли полностью забыть друг о друге. Поскольку Кэрд состоял связным тайной
организации, переходящим из одного дня в другой, и передающим сообщения
между днями, он должен был помнить - кем он являлся в других
обстоятельствах. Фактически он сохранял часть воспоминаний обо всех своих
личностях. Слова "_н_е_з_а_б_ы_т_о_е_" и "_в_о_с_п_о_м_и_н_а_н_и_я_" были
ключевыми. Все дни, несмотря на метаморфозы своей личности, он следовал по
определенному пути, который предопределялся ограниченной памятью о других
персонах. В определенном смысле эти воспоминания вытекали из других
персон, а их природа, их пределы помогали ему правильно ориентироваться в
его незаконной деятельности. Они прорывались к нему голосами тех шестерых,
похороненных в глубине него. Голоса эти - неотчетливые, но все-таки
достаточно сильные - помогали, советовали ему, доносясь из каких-то
временных гробниц.
Один мешок из кожи оказался в состоянии вместить сразу несколько
личностей. Люди, у которых наблюдается расслоение личности, время от
времени оказываются во власти то одной, то другой из них. Различие между
этими людьми, рассудок которых серьезно и необратимо поврежден, и Кэрдом
состояло в том, что он отдавался во власть своих образов добровольно.
Только в самом конце он потерял способность управлять чередованием ролей.
Тогда под угрозой смерти все семеро, забыв о принципах, вступили в схватку
за влияние.
Сейчас Дункан размышлял о том, способен ли он освободиться от своей
настоящей индивидуальности Дункана, растворить ее и вернуться в личность
Кэрда. Придется ли ему, чтобы добиться этого, схватиться и победить
поочередно, в хронологическом порядке всех семерых? Если бы удалось
пробиться к самому началу, к главному образу - к Кэрду, он смог бы стать
им. Тогда он узнал бы, в чем состоит та тайна, которой, как считает
правительство, он владеет. Ему стало бы известно, как он оказался на
первых ступеньках сегодняшнего положения.
Хороший шанс, хотя вряд ли те, кто оказался сегодня его тюремщиками,
желали его превращения в Кэрда. Дункан думал, что человеку, который
допрашивал его в Среду, этому "Руггедо", это вовсе не понравится. Ему
нужно было только одно - открыть способ, благодаря которому Дункану
удавалось лгать в парах ТИ. И это все. По крайней мере, создавалось такое
впечатление.
Почему эта часть памяти Дункана оказалась совершенно разрушенной,
погребенной под обломками отрывочных воспоминаний? Неужели он сделал это
сознательно, чтобы быть уверенным: если его поймают, он просто не сможет
ничего рассказать органикам? Или в какой-то момент он решил, что у него
более не осталось сил исполнять роли других людей и новых превращений ему
уже не выдержать? Вероятно, его психика оказалась на пределе возможного
напряжения, резервуар, хранящий энергетические запасы души, оказался
исчерпанным.
В этот момент дверь неожиданно отворилась. Появился Каребара, а
следом за ним - Сник и Кэбтэб. Товарищи Дункана выглядели посвежевшими, и,
казалось, не имели более друг к другу никаких претензий.
- Я думал над тем, как нам следует работать, - сообщил профессор. - И
мне кажется, мы пошли по ложному пути, стараясь добраться до той личности,
которой известен способ трансформации. Надо попробовать другой подход. Вы
будете оперировать в сознательном состоянии и, оставаясь Бивольфом,
постараетесь изобрести свои приемы заново. Раз вам удалось это, когда вы
были Кэрдом, сможете сделать и как Бивольф. Ведь независимо от того, в
каком образе вы пребываете, ваши творческие способности остаются все теми
же. Вот где потенциал открытия.
Да, любитель Муравьев, ты снова направился по ложному пути, словно
одно из твоих насекомых ошибочно движется по присыпанной сахаром дорожке,
куда бы она ни вела. Только не надейся, что я скажу тебе об этом.
- Прекрасно, - произнес Дункан вслух. - Приступим.
27
Плавательный бассейн занимал сорок футов в длину и пятнадцать в
ширину при высоте десять футов. Само помещение - пятьдесят в длину и
двадцать в ширину. Хотя звуки в нем распространялись слабо - значительно
умереннее, чем в большом общественном бассейне, слышно было достаточно
хорошо. Дункан и его товарищи ныряли, колотили ногами по воде, с шумом
плавали, пока двое вооруженных охранников стерегли их. Начиная с Четверга,
их сопровождали в это большое помещение - часть комплекса - для ежедневных
физических занятий. Вся троица была голой, но охранники конечно же не
сводили глаз со Сник. Дункан улучил момент, когда он и Сник прыгнули в
воду, а сильные шлепки Кэбтэба по воде покрывали звук, и прошептал:
- Надо найти способ поговорить. У меня есть план.
Должно быть, охранник заметил движение губ. Он заорал:
- Эй, вы! Никаких разговоров! Иначе конец вашим удовольствиям в
бассейне!
Дункан поднял руку в успокаивающем жесте и поплыл, бормоча: "Чтоб
твой колокол оторвался!". Зная, что за ним наблюдают экраны со стен и
потолка, он, говоря с ней, прикрыл ладонью рот. Вполне вероятно, что
мониторы способны распознавать артикулируемые звуки.
Чуть позже, когда Сник отплыла и он убедился, что охранники перевели
взоры на нее, Дункан тихо сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98