Однако Сэм не
мог глядеть на Ливи, не испытывая некоторой горечи утраты.
Если бы не Ливи и Джон, он, наверное, был бы на верху блаженства, о
котором только мог мечтать. Однако Ливи, возможно, будет сопровождать его
все сорок лет Путешествия. А один лишь вид Джона приводил его в уныние и
преследовал в кошмарах.
Джон столь охотно позволил Сэму стать капитаном и, не колеблясь,
занял должность первого помощника, что Клеменс понял, что он замышляет
что-то недоброе. "Но когда же все-таки, - думал Сэм, - произойдет
мятеж???". Джон неминуемо должен попытаться захватить всю полноту власти
на Судне, и любой разумный человек, понимая это, тем или иным образом
убрал бы Джона со своего пути.
Однако на совести Сэма уже было убийство Эрика Кровавого Топора, и он
не мог совершить еще одно убийство, даже зная, что смерть Джона будет
временной и завтра же он снова где-нибудь воскреснет. Труп есть труп, и
вероломство есть вероломство.
Вопрос состоял в том, когда Джон нанесет удар? В самом начале или
гораздо позже, когда бдительность Клеменса ослабнет?
Положение было практически невыносимым. Удивительно, сколько
невыносимого может вынести человек!
На капитанский мостик взошел светловолосый верзила. Его звали Август
Страбвелл, он был адъютантом Джона. Он был подобран Джоном во время их
совместного посещения территории Иеясу после нападения Хаскинга. Этот
блондин родился в 1971 году в Сан-Диего, штат Калифорния, и он был
защитником сборной США по футболу, капитаном американской морской пехоты,
за храбрость, проявленную на Ближнем Востоке и в Южной Америке, был
награжден орденом, а затем сделал карьеру в кино и на телевидении. Он
казался весьма приятным парнем, если не считать того, что, подобно Джону,
хвастал своими победами над женщинами. Сэм не доверял ему. Всякий, кто
служил у Джона Безземельного, имел какие-нибудь пороки.
Сэм пожал плечами. Сейчас он мог бы быть доволен собой. Но почему
что-то портит ему настроение в величайший день его жизни?
Он высунулся из окна и стал наблюдать за упражнениями десантников и
толпой зевак. Солнце поблескивало на волнах, дул прохладный бриз. Если
станет слишком жарко, он может закрыть окна и включить кондиционеры. На
высоком флагштоке, установленном на носу судна, ветер трепал флаг. Алый
феникс, вышитый на голубом прямоугольнике, символизировал возрождение
человечества.
Он помахал людям, толпившимся на берегу, и нажал кнопку. Раздалась
серия протяжных гудков и ударов корабельного колокола.
Он сильно затянулся отличной сигарой, выпятил грудь и стал
торжественно прохаживаться по капитанской рубке. Страбвелл вручил Джону
полный бокал виски, затем такой же предложил Сэму. Все, находившиеся в
рубке: Стайлс, шестеро матросов, Джо Миллер, фон Рихтгофен, Файбрас,
Публий Красс, Моцарт, Джон Безземельный, Страбвелл и три других адъютанта,
взяли по бокалу.
- Джентльмены, тост! - воскликнул Джон на эсперанто. - За долгое и
счастливое Путешествие, за то, чтобы мы добились всего, что заслуживаем!
Джо Миллер стоял рядом с Сэмом, слегка касаясь головой потолка рубки,
и держал бокал, в котором было добрых поллитра виски. Он понюхал янтарную
жидкость своим чудовищным хоботом, затем попробовал ее кончиком языка.
Сэм уже собирался опрокинуть свои сто пятьдесят граммов, когда увидел
гримасу на обезьяньем лице гиганта.
- В чем дело, Джо? - спросил Клеменс.
- В этом пойле ешть что-то не то!
Сэм принюхался, но ничего не смог обнаружить кроме того, что это было
отличное виски, не хуже некогда изготовлявшегося в Кентукки.
Однако, когда Джон, Страбвелл и остальные схватились за оружие, он
плеснул виски в лицо англичанина и с воплем "Это яд!" бросился на пол.
Прогремел пистолет Марк-2 Страбвелла. Пластиковая пуля врезалась в
пуленепробиваемое стекло иллюминатора над головой Сэма.
Джо взревел, будто лев, неожиданно выпущенный из клетки, и швырнул
свой бокал в лицо Страбвелла.
Остальные адъютанты выстрелили, потом еще раз. Пистолеты Марк-2 были
четырехзарядными. Порох в алюминиевых патронах воспламенялся с помощью
электрической искры. Это оружие было еще больше и тяжелее, чем система
Марк-1, однако могло стрелять гораздо чаще, и в нем применялся бездымный
порох.
Капитанский мостик стал ареной яростного сражения. Его заполнили
оглушительные взрывы, скрежет пуль, рикошетом отскакивающих от стен и
пластика, крики и вопли людей и рев Джо Миллера.
Сэм перекувырнулся, вскочил, переключил управление судном на
автоматический режим. Роб Стайлс валялся на полу с простреленной рукой.
Напротив него умирал один из адъютантов короля Джона. Страбвелл перелетел
через Клеменса, ударился о стекло и сполз на пол. Джон исчез, очевидно,
удрав вниз по лестнице.
Сэм выбрался из-под Страбвелла. Четверо его матросов и все адъютанты
Джона были убиты, кроме Страбвелла, который еще был жив, но лежал на полу
без сознания. Одним адъютантам Джо свернул шеи, другим раздробил челюсти.
Моцарт, скорчившись, дрыгался в углу. Файбрас истекал кровью, израненный
мелкими осколками пластика, у Лотара шла кровь из раны на руке. Один из
адъютантов Джона успел ударить его ножом, после чего Джо Миллер повернул
его голову на сто восемьдесят градусов.
Сэм, шатаясь, поднялся и выглянул наружу. Толпа, глазевшая на
десантников, рассеялась, оставив на палубе несколько трупов. Десантники на
машинной палубе отстреливались от людей, паливших по ним с главной палубы.
Стреляли также и из некоторых иллюминаторов кают, расположенных на главной
палубе.
Сирано не покидал своей быстро сокращавшейся роты десантников,
постоянно отдавая распоряжения. Но вскоре люди Джона стали метить в него,
и Сирано пригнулся. Через мгновение он вновь поднялся. Его серебристая
шпага окрасилась кровью. Противник дрогнул и обратился в бегство. Сирано
бросился за ними.
- Дурак! Немедленно вернись! - закричал ему Клеменс, но француз его,
конечно же, не слышал.
Сэм попытался оправиться от потрясения. Итак, Джон подсыпал что-то в
их бокалы (яд или, может быть, снотворное), и только чувствительный нос
первобытного человека спас их от гибели, сорвав планы англичанина: без
хлопот завладеть капитанским мостиком. Он выглянул в иллюминатор правого
борта. Всего в полумиле впереди был огромный волнорез, за которым корабль
должен был на ночь стать на якорь. Завтра должно будет официально начаться
долгое плаванье. "Должно было бы начаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
мог глядеть на Ливи, не испытывая некоторой горечи утраты.
Если бы не Ливи и Джон, он, наверное, был бы на верху блаженства, о
котором только мог мечтать. Однако Ливи, возможно, будет сопровождать его
все сорок лет Путешествия. А один лишь вид Джона приводил его в уныние и
преследовал в кошмарах.
Джон столь охотно позволил Сэму стать капитаном и, не колеблясь,
занял должность первого помощника, что Клеменс понял, что он замышляет
что-то недоброе. "Но когда же все-таки, - думал Сэм, - произойдет
мятеж???". Джон неминуемо должен попытаться захватить всю полноту власти
на Судне, и любой разумный человек, понимая это, тем или иным образом
убрал бы Джона со своего пути.
Однако на совести Сэма уже было убийство Эрика Кровавого Топора, и он
не мог совершить еще одно убийство, даже зная, что смерть Джона будет
временной и завтра же он снова где-нибудь воскреснет. Труп есть труп, и
вероломство есть вероломство.
Вопрос состоял в том, когда Джон нанесет удар? В самом начале или
гораздо позже, когда бдительность Клеменса ослабнет?
Положение было практически невыносимым. Удивительно, сколько
невыносимого может вынести человек!
На капитанский мостик взошел светловолосый верзила. Его звали Август
Страбвелл, он был адъютантом Джона. Он был подобран Джоном во время их
совместного посещения территории Иеясу после нападения Хаскинга. Этот
блондин родился в 1971 году в Сан-Диего, штат Калифорния, и он был
защитником сборной США по футболу, капитаном американской морской пехоты,
за храбрость, проявленную на Ближнем Востоке и в Южной Америке, был
награжден орденом, а затем сделал карьеру в кино и на телевидении. Он
казался весьма приятным парнем, если не считать того, что, подобно Джону,
хвастал своими победами над женщинами. Сэм не доверял ему. Всякий, кто
служил у Джона Безземельного, имел какие-нибудь пороки.
Сэм пожал плечами. Сейчас он мог бы быть доволен собой. Но почему
что-то портит ему настроение в величайший день его жизни?
Он высунулся из окна и стал наблюдать за упражнениями десантников и
толпой зевак. Солнце поблескивало на волнах, дул прохладный бриз. Если
станет слишком жарко, он может закрыть окна и включить кондиционеры. На
высоком флагштоке, установленном на носу судна, ветер трепал флаг. Алый
феникс, вышитый на голубом прямоугольнике, символизировал возрождение
человечества.
Он помахал людям, толпившимся на берегу, и нажал кнопку. Раздалась
серия протяжных гудков и ударов корабельного колокола.
Он сильно затянулся отличной сигарой, выпятил грудь и стал
торжественно прохаживаться по капитанской рубке. Страбвелл вручил Джону
полный бокал виски, затем такой же предложил Сэму. Все, находившиеся в
рубке: Стайлс, шестеро матросов, Джо Миллер, фон Рихтгофен, Файбрас,
Публий Красс, Моцарт, Джон Безземельный, Страбвелл и три других адъютанта,
взяли по бокалу.
- Джентльмены, тост! - воскликнул Джон на эсперанто. - За долгое и
счастливое Путешествие, за то, чтобы мы добились всего, что заслуживаем!
Джо Миллер стоял рядом с Сэмом, слегка касаясь головой потолка рубки,
и держал бокал, в котором было добрых поллитра виски. Он понюхал янтарную
жидкость своим чудовищным хоботом, затем попробовал ее кончиком языка.
Сэм уже собирался опрокинуть свои сто пятьдесят граммов, когда увидел
гримасу на обезьяньем лице гиганта.
- В чем дело, Джо? - спросил Клеменс.
- В этом пойле ешть что-то не то!
Сэм принюхался, но ничего не смог обнаружить кроме того, что это было
отличное виски, не хуже некогда изготовлявшегося в Кентукки.
Однако, когда Джон, Страбвелл и остальные схватились за оружие, он
плеснул виски в лицо англичанина и с воплем "Это яд!" бросился на пол.
Прогремел пистолет Марк-2 Страбвелла. Пластиковая пуля врезалась в
пуленепробиваемое стекло иллюминатора над головой Сэма.
Джо взревел, будто лев, неожиданно выпущенный из клетки, и швырнул
свой бокал в лицо Страбвелла.
Остальные адъютанты выстрелили, потом еще раз. Пистолеты Марк-2 были
четырехзарядными. Порох в алюминиевых патронах воспламенялся с помощью
электрической искры. Это оружие было еще больше и тяжелее, чем система
Марк-1, однако могло стрелять гораздо чаще, и в нем применялся бездымный
порох.
Капитанский мостик стал ареной яростного сражения. Его заполнили
оглушительные взрывы, скрежет пуль, рикошетом отскакивающих от стен и
пластика, крики и вопли людей и рев Джо Миллера.
Сэм перекувырнулся, вскочил, переключил управление судном на
автоматический режим. Роб Стайлс валялся на полу с простреленной рукой.
Напротив него умирал один из адъютантов короля Джона. Страбвелл перелетел
через Клеменса, ударился о стекло и сполз на пол. Джон исчез, очевидно,
удрав вниз по лестнице.
Сэм выбрался из-под Страбвелла. Четверо его матросов и все адъютанты
Джона были убиты, кроме Страбвелла, который еще был жив, но лежал на полу
без сознания. Одним адъютантам Джо свернул шеи, другим раздробил челюсти.
Моцарт, скорчившись, дрыгался в углу. Файбрас истекал кровью, израненный
мелкими осколками пластика, у Лотара шла кровь из раны на руке. Один из
адъютантов Джона успел ударить его ножом, после чего Джо Миллер повернул
его голову на сто восемьдесят градусов.
Сэм, шатаясь, поднялся и выглянул наружу. Толпа, глазевшая на
десантников, рассеялась, оставив на палубе несколько трупов. Десантники на
машинной палубе отстреливались от людей, паливших по ним с главной палубы.
Стреляли также и из некоторых иллюминаторов кают, расположенных на главной
палубе.
Сирано не покидал своей быстро сокращавшейся роты десантников,
постоянно отдавая распоряжения. Но вскоре люди Джона стали метить в него,
и Сирано пригнулся. Через мгновение он вновь поднялся. Его серебристая
шпага окрасилась кровью. Противник дрогнул и обратился в бегство. Сирано
бросился за ними.
- Дурак! Немедленно вернись! - закричал ему Клеменс, но француз его,
конечно же, не слышал.
Сэм попытался оправиться от потрясения. Итак, Джон подсыпал что-то в
их бокалы (яд или, может быть, снотворное), и только чувствительный нос
первобытного человека спас их от гибели, сорвав планы англичанина: без
хлопот завладеть капитанским мостиком. Он выглянул в иллюминатор правого
борта. Всего в полумиле впереди был огромный волнорез, за которым корабль
должен был на ночь стать на якорь. Завтра должно будет официально начаться
долгое плаванье. "Должно было бы начаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78