Линии
оставались видимыми, пока их не размагнитит обратное магнитное поле. Таким
образом, чертежи могли неоднократно исправляться. Файбрас выразил желание
помочь в сооружении знаменитого судна. Такое разрешение ему было дано,
хотя поначалу Джон возражал. Сэм ответил на это, что чем большую помощь
они получат, тем быстрее будет продвигаться работа. Он никак не мог понять
того, как участие Файбраса в строительстве может позволить ему украсть
судно. У Сэма появились некоторые планы относительно посла, но он ничего
не сказал об этом Джону. Нужно было так увлечь посла работой, чтобы
впоследствии он принял предложение занять место на корабле.
Оборудование, необходимое для прокатки первых листов корпуса, было
почти готово. Неделю назад была сооружена дамба, и вода наполнила
водохранилище. Были изготовлены из алюминиевого провода обмотки
генераторов, которые будут вращаться водой, накопленной в искусственном
водохранилище. Если хватит материала, то через месяц будет закончено
сооружение опытного образца дельтатрона высотой не меньше четырехэтажного
здания.
Через несколько дней пятьсот приверженцев Церкви Второго Шанса
попросили убежища в Пароландо. Иеясу вышвырнул их из своего нового
государства, пригрозив применить к ним изощренные пытки, если только они
попробуют сунуться назад. Сэм не сразу узнал об этом, поскольку был на
плотине.
Они отказались уйти, когда Джон отдал приказ немедленно очистить
территорию Пароландо. Узнав об этом, Джон зловеще улыбнулся, дернул себя
за волосы и выпалил свое любимое ругательство.
В это время Сэм следил за установкой нескольких тонн динамита внутрь
плотины. Это было еще одним из его козырей, которые следовало бы вытащить
только в случае крайней необходимости. Использовать это средство было бы
самоубийством и могло быть оправдано только в том случае, если нашествие
противника окажется удачным.
Фон Рихтгофен, раскрасневшийся и запыхавшийся после подъема,
рассказал Клеменсу о прибытии церковников и об их отказе уйти. Он и словом
не обмолвился о поведении Джона.
Сэм сказал Лотару, чтобы тот передал изгоям, что он только вечером
спустится с плотины. Пусть они его ждут, но не удаляются дальше чем на
двадцать ярдов от чашного камня, к которому они причалили. Какое-то
мгновение Клеменс размышлял о том, а не приказать ли им убраться тот же
час и не велеть ли солдатам, чтобы те слегка подтолкнули их широкой
поверхностью мечей в случае сопротивления. Ему было жарко, он был весь
покрыт потом и цементной пылью и ощущал сейчас какую-то особую ненависть к
церковникам. Благословением этой планеты было отсутствие мух и комаров, но
люди, в данном случае церковники, пытались изо всех сил заполнить эту
брешь.
Грохот бетономешалок, крики мастеров и скрежет лопат и ручных тачек
не позволили Сэму услышать выстрелы, раздавшиеся через полчаса после
посещения Рихтгофена. Он ничего не знал о том, что произошло на берегу
Реки, пока к нему снова не прибежал Лотар.
У Клеменса возникло такое ощущение, будто все его суставы сломались и
он рухнул в грязную яму. Джон испытал новые пистолеты на святошах. Сотня
Марков-1 с кремневыми затворами за три минуты лишила жизни почти пятьсот
мужчин и женщин. Джон лично перезаряжал оружие и стрелял более десятка
раз, использовав несколько последних пуль для того, чтобы прикончить
раненых.
Около тридцати наиболее красивых женщин были схвачены и уведены во
дворец Джона.
Задолго до того, как он достиг берега Реки, Клеменс увидел толпу,
собравшуюся вокруг чашного камня. Он пропустил вперед немца, чтобы тот
расчистил ему дорогу. Толпа расступалась перед ним, как Красное Море перед
Моисеем, подумал Сэм, но настоящее Красное Море предстало перед ним, когда
он прошел сквозь толпу. Тела были набросаны одно на другое, покрыты кровью
и клочьями оторванной плоти, их кости были раздроблены пулями крупного
калибра. За свои девяносто семь лет жизни Сэм так и не привык к гробовой
тишине. Казалось, она висела над трупами как невидимое и холодное облако.
Рты, которые уже никогда не будут произносить слова, мозги, которые больше
уже ничего не будут думать...
И то, что завтра эти люди со свежими и здоровыми телами вернутся к
жизни где-то в других местах на берегах Реки, не приносило никакого
утешения. Потрясение от вида смерти нельзя ослабить никаким умствованием.
Джон находился здесь же и отдавал распоряжения о переноске тел в
мыловаренные и кожевенные цеха. Увидев Сэма, он ухмыльнулся, как
нашкодивший мальчишка, которого поймали за ухо, когда он тащил за хвост
кошку.
- Ведь это же настоящая бойня! - вскричал Сэм. - Как вы допустили
такую резню? Неоправданная и непростительная резня! Для нее не было
никаких причин, кровожадный зверь!!! Вы были им всегда, подлая собака,
таким и останетесь! Свинья! Свинья! Свинья!
Ухмылка сошла с лица Джона, и он сделал шаг назад, увидев, что Сэм,
сжав кулаки, направился к нему. Могучий Закскромб, подняв в руке огромную
палицу со стальными шипами на конце, двинулся навстречу Клеменсу.
- Не сметь! - закричал Лотар фон Рихтгофен. - Не трогайте его или я
позову Джо! Я пристрелю каждого, кто приблизится к Сэму.
Сэм оглянулся. Лотар держал в руке пистолет, дуло которого было
направлено на Джона.
Он посмотрел на короля и увидел, что его смуглое лицо побледнело,
глаза округлились. Даже голубой цвет глаз, казалось, потускнел. Позже
Клеменс жалел, что он не велел Рихтгофену стрелять. Хотя Стрелки и были
людьми Джона, возможно, они не решились бы стрелять, если бы их начальник
был убит первым же выстрелом, поскольку сейчас они были окружены
вооруженными людьми, большинство из которых недолюбливали Джона, и почти
все были потрясены учиненной им бойней. Но даже если бы они и решились, то
Сэм и остальные могли бы в момент залпа броситься на землю и пули бы
просвистели мимо. А после этого, кто знает, что могло бы произойти после
этого?
Но теперь было уже бесполезно фантазировать! Этот приказ он так и не
отдал!
Тем не менее, Сэму надо было что-то предпринять. Если он допустит,
чтобы Джону это сошло с рук, то он может потерять уважение людей, да и сам
перестанет уважать себя. После такого ему оставалось бы только одно -
сложить с себя полномочия со-консула, а это означало, что он потеряет
Судно!
Он слегка повернул голову, но так, чтобы не терять из виду Джона, и
увидел бледное лицо и большие темные глаза Ливи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
оставались видимыми, пока их не размагнитит обратное магнитное поле. Таким
образом, чертежи могли неоднократно исправляться. Файбрас выразил желание
помочь в сооружении знаменитого судна. Такое разрешение ему было дано,
хотя поначалу Джон возражал. Сэм ответил на это, что чем большую помощь
они получат, тем быстрее будет продвигаться работа. Он никак не мог понять
того, как участие Файбраса в строительстве может позволить ему украсть
судно. У Сэма появились некоторые планы относительно посла, но он ничего
не сказал об этом Джону. Нужно было так увлечь посла работой, чтобы
впоследствии он принял предложение занять место на корабле.
Оборудование, необходимое для прокатки первых листов корпуса, было
почти готово. Неделю назад была сооружена дамба, и вода наполнила
водохранилище. Были изготовлены из алюминиевого провода обмотки
генераторов, которые будут вращаться водой, накопленной в искусственном
водохранилище. Если хватит материала, то через месяц будет закончено
сооружение опытного образца дельтатрона высотой не меньше четырехэтажного
здания.
Через несколько дней пятьсот приверженцев Церкви Второго Шанса
попросили убежища в Пароландо. Иеясу вышвырнул их из своего нового
государства, пригрозив применить к ним изощренные пытки, если только они
попробуют сунуться назад. Сэм не сразу узнал об этом, поскольку был на
плотине.
Они отказались уйти, когда Джон отдал приказ немедленно очистить
территорию Пароландо. Узнав об этом, Джон зловеще улыбнулся, дернул себя
за волосы и выпалил свое любимое ругательство.
В это время Сэм следил за установкой нескольких тонн динамита внутрь
плотины. Это было еще одним из его козырей, которые следовало бы вытащить
только в случае крайней необходимости. Использовать это средство было бы
самоубийством и могло быть оправдано только в том случае, если нашествие
противника окажется удачным.
Фон Рихтгофен, раскрасневшийся и запыхавшийся после подъема,
рассказал Клеменсу о прибытии церковников и об их отказе уйти. Он и словом
не обмолвился о поведении Джона.
Сэм сказал Лотару, чтобы тот передал изгоям, что он только вечером
спустится с плотины. Пусть они его ждут, но не удаляются дальше чем на
двадцать ярдов от чашного камня, к которому они причалили. Какое-то
мгновение Клеменс размышлял о том, а не приказать ли им убраться тот же
час и не велеть ли солдатам, чтобы те слегка подтолкнули их широкой
поверхностью мечей в случае сопротивления. Ему было жарко, он был весь
покрыт потом и цементной пылью и ощущал сейчас какую-то особую ненависть к
церковникам. Благословением этой планеты было отсутствие мух и комаров, но
люди, в данном случае церковники, пытались изо всех сил заполнить эту
брешь.
Грохот бетономешалок, крики мастеров и скрежет лопат и ручных тачек
не позволили Сэму услышать выстрелы, раздавшиеся через полчаса после
посещения Рихтгофена. Он ничего не знал о том, что произошло на берегу
Реки, пока к нему снова не прибежал Лотар.
У Клеменса возникло такое ощущение, будто все его суставы сломались и
он рухнул в грязную яму. Джон испытал новые пистолеты на святошах. Сотня
Марков-1 с кремневыми затворами за три минуты лишила жизни почти пятьсот
мужчин и женщин. Джон лично перезаряжал оружие и стрелял более десятка
раз, использовав несколько последних пуль для того, чтобы прикончить
раненых.
Около тридцати наиболее красивых женщин были схвачены и уведены во
дворец Джона.
Задолго до того, как он достиг берега Реки, Клеменс увидел толпу,
собравшуюся вокруг чашного камня. Он пропустил вперед немца, чтобы тот
расчистил ему дорогу. Толпа расступалась перед ним, как Красное Море перед
Моисеем, подумал Сэм, но настоящее Красное Море предстало перед ним, когда
он прошел сквозь толпу. Тела были набросаны одно на другое, покрыты кровью
и клочьями оторванной плоти, их кости были раздроблены пулями крупного
калибра. За свои девяносто семь лет жизни Сэм так и не привык к гробовой
тишине. Казалось, она висела над трупами как невидимое и холодное облако.
Рты, которые уже никогда не будут произносить слова, мозги, которые больше
уже ничего не будут думать...
И то, что завтра эти люди со свежими и здоровыми телами вернутся к
жизни где-то в других местах на берегах Реки, не приносило никакого
утешения. Потрясение от вида смерти нельзя ослабить никаким умствованием.
Джон находился здесь же и отдавал распоряжения о переноске тел в
мыловаренные и кожевенные цеха. Увидев Сэма, он ухмыльнулся, как
нашкодивший мальчишка, которого поймали за ухо, когда он тащил за хвост
кошку.
- Ведь это же настоящая бойня! - вскричал Сэм. - Как вы допустили
такую резню? Неоправданная и непростительная резня! Для нее не было
никаких причин, кровожадный зверь!!! Вы были им всегда, подлая собака,
таким и останетесь! Свинья! Свинья! Свинья!
Ухмылка сошла с лица Джона, и он сделал шаг назад, увидев, что Сэм,
сжав кулаки, направился к нему. Могучий Закскромб, подняв в руке огромную
палицу со стальными шипами на конце, двинулся навстречу Клеменсу.
- Не сметь! - закричал Лотар фон Рихтгофен. - Не трогайте его или я
позову Джо! Я пристрелю каждого, кто приблизится к Сэму.
Сэм оглянулся. Лотар держал в руке пистолет, дуло которого было
направлено на Джона.
Он посмотрел на короля и увидел, что его смуглое лицо побледнело,
глаза округлились. Даже голубой цвет глаз, казалось, потускнел. Позже
Клеменс жалел, что он не велел Рихтгофену стрелять. Хотя Стрелки и были
людьми Джона, возможно, они не решились бы стрелять, если бы их начальник
был убит первым же выстрелом, поскольку сейчас они были окружены
вооруженными людьми, большинство из которых недолюбливали Джона, и почти
все были потрясены учиненной им бойней. Но даже если бы они и решились, то
Сэм и остальные могли бы в момент залпа броситься на землю и пули бы
просвистели мимо. А после этого, кто знает, что могло бы произойти после
этого?
Но теперь было уже бесполезно фантазировать! Этот приказ он так и не
отдал!
Тем не менее, Сэму надо было что-то предпринять. Если он допустит,
чтобы Джону это сошло с рук, то он может потерять уважение людей, да и сам
перестанет уважать себя. После такого ему оставалось бы только одно -
сложить с себя полномочия со-консула, а это означало, что он потеряет
Судно!
Он слегка повернул голову, но так, чтобы не терять из виду Джона, и
увидел бледное лицо и большие темные глаза Ливи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78