Двадцать восемь анабиотических камер, в которых, согласно заключению Приликлы, находились живые существа, зависли в космическом мраке подобно гигантской трехмерной картинке, иллюстрирующей процесс агглютинации штамма палочковидных бактерий. На каждый отсек был нанесен порядковый номер для последующей идентификации и исследования. Других поисковых кораблей вблизи не было – все они отбыли на поиск новых отсеков.
Даже при том, что на медицинской палубе отключили искусственную гравитацию, и при том, что в доставке трупа на борт «Ргабвара» им помогали гравилучами, Мерчисон, Нэйдрад и Конвею потребовалось больше часа для того, чтобы извлечь мертвого колосса из поврежденного отсека и переместить на «Ргабвар». Затем пришлось подставлять под безжизненное тело все, что только находилось на палубе: лабораторный стол, кровати, каталки с инструментами.
Через несколько часов к медикам наведался Флетчер, чтобы увидеть инопланетянина вблизи, но момент для визита он избрал как раз тот самый, когда Мерчисон собиралась начать вскрытие, и потому капитан поспешил ретироваться. Уходя, он сказал:
– Когда вы тут освободитесь, доктор, не смогли бы вы зайти в отсек управления?
Конвей кивнул, не отрывая взгляда от экрана сканера, которым обследовал труп. Через несколько минут он выпрямился и объявил:
– Не могу понять, где у этой штуковины хвост, а где голова.
– Это вполне понятно, доктор, – сказала Нэйдрад, принадлежавшая к виду, представители которого отличались исключительной прямолинейностью, – у него нет ни того, ни другого.
Мерчисон оторвалась от микроскопа, с помощью которого рассматривала отрезок нервного ствола, и протерла глаза.
– Нэйдрад совершенно права, – сказала она. – У этого существа напрочь отсутствуют головной и хвостовой отделы. Быть может, они были удалены хирургическим путем, но пока я в этом не до конца уверена, хотя на одной конечности явно была произведена небольшая операция. Единственное, что пока ясно наверняка, так это то, что перед нами – теплокровное кислорододышащее существо, скорее всего взрослая особь. Я говорю «скорее всего» потому, что та особь, которую мы наблюдали внутри неповрежденной секции, несколько крупнее. Чаще всего размеры свидетельствуют о степени зрелости у большинства видов, но пока я не могу с точностью сказать, подросток перед нами или ребенок. В одном я уверена: Торннастор получит огромное удовольствие от работы с этим материалом.
– И вы тоже, – уточнил Конвей.
Мерчисон устало улыбнулась и продолжала:
– Не хочу сказать, что вы мне совсем не помогаете, доктор. Помогаете. Но у меня большое подозрение, что капитан просто-напросто проявил большую вежливость, а на самом деле ему надо срочно поговорить с вами.
Приликла, которой отдыхал под потолком после очередного визита к новодоставленным спящим гигантам, у которых он оценивал эмоциональное излучение, издал мелодичную трель, которую транслятор перевел так:
– Ты не эмпат, друг Мерчисон, но твои чувства тебя не обманули.
Когда через несколько минут Конвей вошел в отсек управления, он обнаружил там Флетчера и Нельсона. Оба явно порадовались его появлению. Первым заговорил Нельсон.
– Доктор, – торопливо проговорил он, – у меня такое впечатление, что спасательная операция выходит из-под контроля. Собрано уже тридцать восемь отсеков, и датчики показывают, что во всех них, за исключением двух, находятся живые существа. Каждые несколько минут поступают сообщения об обнаружении новых отсеков. Все они одинакового размера, и судя по всему, для формирования кольцеобразной станции их должно быть еще немало.
– Если по техническим или физиологическим соображениям их корабль должен был иметь форму кольца, – задумчиво проговорил Конвей, – то он мог быть построен, как и некоторые из наших первых космических станций, в виде отдельных концентрических колец.
Нельсон покачал головой.
– Продольный изгиб у всех отсеков одинаков. А может быть, было два кольца – отдельных, одинаковых по размерам, которые столкнулись между собой?
– Я не согласен с предположением о столкновении, – подал голос Флетчер, до того молчавший. – По крайней мере с предположением о том, что столкнулись два кольца. Слишком много отсеков и их обитателей уцелело. Впечатление такое, что корабль разлетелся на части. Думаю, он на высокой скорости врезался в какое-то небесное тело, и от этого удара пострадала «ось» колеса и все крепежные конструкции.
Конвей попытался представить себе, как выглядел инопланетянский корабль.
– Но все равно вы думаете, что было не одно кольцо?
– Не совсем так, – покачал головой Флетчер. – Я предполагаю, что их было два, но они были смонтированы друг над другом, и в каждом из них располагались разные существа. Между прочим, я не до конца уверен в том, что в каждом отсеке находится отдельное существо. Можно предположить, что это – части одного гиганта, хирургическим путем расчлененного для совершения космического путешествия. Окончательно увериться в том, так ли это, мы сможем только тогда, когда поисковые корабли доставят головы и хвосты. Думаю, все обитатели корабля пребывали в состоянии анабиоза, и что корабль летел, набирая скорость и сбавляя ее вдоль вертикальной оси. Если я прав, то в обломках оси корабля должны находиться остатки единственного реактивного двигателя и отсека, в котором находилось оборудование для автоматической навигации и датчики.
Конвей кивнул.
– Теория четкая, капитан. Возможно ли подтвердить ваше предположение?
Флетчер улыбнулся и ответил:
– Все части головоломки перед нами, хотя некоторые из них могут быть слегка расплющены, и идентифицировать их будет непросто, но за какое-то время и при том условии, что нам будет оказана помощь, мы могли бы восстановить целостную картину.
– Вы хотите сказать – реконструировать корабль целиком?!
– Может быть, – до странности нейтрально отозвался Флетчер. – Но наше ли это дело?
Конвей открыл было рот, намереваясь сказать капитану, что он думает по поводу таких дурацких вопросов, но быстро закрыл, заметив выражения лиц обоих капитанов.
И на самом деле положение складывалось такое, что делать здесь действительно было нечего. «Ргабвар» был кораблем-неотложкой, сконструированным и оснащенным для проведения коротких вылетов, целью которых было спасение, оказание срочной помощи и транспортировка в госпиталь существ, пострадавших в результате аварий или болезни в космосе. Но обнаруженные существа не нуждались ни в лечении, ни в срочной доставке в госпиталь. В состоянии анабиоза они находились уже долго, и могли пробыть в нем еще немало времени. Процесс их оживления и доставки на родную планету мог оказаться делом долгим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Даже при том, что на медицинской палубе отключили искусственную гравитацию, и при том, что в доставке трупа на борт «Ргабвара» им помогали гравилучами, Мерчисон, Нэйдрад и Конвею потребовалось больше часа для того, чтобы извлечь мертвого колосса из поврежденного отсека и переместить на «Ргабвар». Затем пришлось подставлять под безжизненное тело все, что только находилось на палубе: лабораторный стол, кровати, каталки с инструментами.
Через несколько часов к медикам наведался Флетчер, чтобы увидеть инопланетянина вблизи, но момент для визита он избрал как раз тот самый, когда Мерчисон собиралась начать вскрытие, и потому капитан поспешил ретироваться. Уходя, он сказал:
– Когда вы тут освободитесь, доктор, не смогли бы вы зайти в отсек управления?
Конвей кивнул, не отрывая взгляда от экрана сканера, которым обследовал труп. Через несколько минут он выпрямился и объявил:
– Не могу понять, где у этой штуковины хвост, а где голова.
– Это вполне понятно, доктор, – сказала Нэйдрад, принадлежавшая к виду, представители которого отличались исключительной прямолинейностью, – у него нет ни того, ни другого.
Мерчисон оторвалась от микроскопа, с помощью которого рассматривала отрезок нервного ствола, и протерла глаза.
– Нэйдрад совершенно права, – сказала она. – У этого существа напрочь отсутствуют головной и хвостовой отделы. Быть может, они были удалены хирургическим путем, но пока я в этом не до конца уверена, хотя на одной конечности явно была произведена небольшая операция. Единственное, что пока ясно наверняка, так это то, что перед нами – теплокровное кислорододышащее существо, скорее всего взрослая особь. Я говорю «скорее всего» потому, что та особь, которую мы наблюдали внутри неповрежденной секции, несколько крупнее. Чаще всего размеры свидетельствуют о степени зрелости у большинства видов, но пока я не могу с точностью сказать, подросток перед нами или ребенок. В одном я уверена: Торннастор получит огромное удовольствие от работы с этим материалом.
– И вы тоже, – уточнил Конвей.
Мерчисон устало улыбнулась и продолжала:
– Не хочу сказать, что вы мне совсем не помогаете, доктор. Помогаете. Но у меня большое подозрение, что капитан просто-напросто проявил большую вежливость, а на самом деле ему надо срочно поговорить с вами.
Приликла, которой отдыхал под потолком после очередного визита к новодоставленным спящим гигантам, у которых он оценивал эмоциональное излучение, издал мелодичную трель, которую транслятор перевел так:
– Ты не эмпат, друг Мерчисон, но твои чувства тебя не обманули.
Когда через несколько минут Конвей вошел в отсек управления, он обнаружил там Флетчера и Нельсона. Оба явно порадовались его появлению. Первым заговорил Нельсон.
– Доктор, – торопливо проговорил он, – у меня такое впечатление, что спасательная операция выходит из-под контроля. Собрано уже тридцать восемь отсеков, и датчики показывают, что во всех них, за исключением двух, находятся живые существа. Каждые несколько минут поступают сообщения об обнаружении новых отсеков. Все они одинакового размера, и судя по всему, для формирования кольцеобразной станции их должно быть еще немало.
– Если по техническим или физиологическим соображениям их корабль должен был иметь форму кольца, – задумчиво проговорил Конвей, – то он мог быть построен, как и некоторые из наших первых космических станций, в виде отдельных концентрических колец.
Нельсон покачал головой.
– Продольный изгиб у всех отсеков одинаков. А может быть, было два кольца – отдельных, одинаковых по размерам, которые столкнулись между собой?
– Я не согласен с предположением о столкновении, – подал голос Флетчер, до того молчавший. – По крайней мере с предположением о том, что столкнулись два кольца. Слишком много отсеков и их обитателей уцелело. Впечатление такое, что корабль разлетелся на части. Думаю, он на высокой скорости врезался в какое-то небесное тело, и от этого удара пострадала «ось» колеса и все крепежные конструкции.
Конвей попытался представить себе, как выглядел инопланетянский корабль.
– Но все равно вы думаете, что было не одно кольцо?
– Не совсем так, – покачал головой Флетчер. – Я предполагаю, что их было два, но они были смонтированы друг над другом, и в каждом из них располагались разные существа. Между прочим, я не до конца уверен в том, что в каждом отсеке находится отдельное существо. Можно предположить, что это – части одного гиганта, хирургическим путем расчлененного для совершения космического путешествия. Окончательно увериться в том, так ли это, мы сможем только тогда, когда поисковые корабли доставят головы и хвосты. Думаю, все обитатели корабля пребывали в состоянии анабиоза, и что корабль летел, набирая скорость и сбавляя ее вдоль вертикальной оси. Если я прав, то в обломках оси корабля должны находиться остатки единственного реактивного двигателя и отсека, в котором находилось оборудование для автоматической навигации и датчики.
Конвей кивнул.
– Теория четкая, капитан. Возможно ли подтвердить ваше предположение?
Флетчер улыбнулся и ответил:
– Все части головоломки перед нами, хотя некоторые из них могут быть слегка расплющены, и идентифицировать их будет непросто, но за какое-то время и при том условии, что нам будет оказана помощь, мы могли бы восстановить целостную картину.
– Вы хотите сказать – реконструировать корабль целиком?!
– Может быть, – до странности нейтрально отозвался Флетчер. – Но наше ли это дело?
Конвей открыл было рот, намереваясь сказать капитану, что он думает по поводу таких дурацких вопросов, но быстро закрыл, заметив выражения лиц обоих капитанов.
И на самом деле положение складывалось такое, что делать здесь действительно было нечего. «Ргабвар» был кораблем-неотложкой, сконструированным и оснащенным для проведения коротких вылетов, целью которых было спасение, оказание срочной помощи и транспортировка в госпиталь существ, пострадавших в результате аварий или болезни в космосе. Но обнаруженные существа не нуждались ни в лечении, ни в срочной доставке в госпиталь. В состоянии анабиоза они находились уже долго, и могли пробыть в нем еще немало времени. Процесс их оживления и доставки на родную планету мог оказаться делом долгим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73