— Возможно, это всего-навсего хвастовство, — возразил Марзак.
— А чем можешь похвастаться ты? — спросил корсар. — Что с этого расстояния попадешь в остров Ферментера?
— Ты осмеливаешься насмехаться надо мною? — заносчиво проговорил Марзак.
— Разве для этого нужна смелость? — поинтересовался Сакр аль-Бар.
— Клянусь Аллахом, я проучу тебя!
— Смиренно жду урока.
— И ты получишь его, — последовал злобный ответ.
Марзак подошел к перилам:
— Эй, Виджителло! Арбалет мне и Сакр аль-Бару!
Виджителло бросился исполнять приказание. Асад покачал головой и снова рассмеялся.
— Если бы закон Пророка не запрещал биться об заклад… — начал было паша, но Марзак прервал его:
— Я уже предложил ставку.
— И твой кошелек, — пошутил Сакр аль-Бар, — скоро будет так же пуст, как и твоя голова.
Марзак, ухмыляясь, посмотрел на корсара, затем выхватил из рук Виджителло арбалет и вставил в него стрелу. Только теперь Сакр аль-Бар разгадал коварный замысел, ради которого была разыграна эта нелепая комедия.
— Посмотри, — юноша показал на корзину у грот-мачты, — вон на той корзине есть пятнышко размером с мой зрачок. Правда, тебе придется поднапрячь глаза, чтобы разглядеть его. Так вот, ты увидишь, как моя стрела попадет прямо в него. Ну а ты на какой мишени собираешься доказать, что стреляешь лучше меня?
Пристально глядя на Сакр аль-Бара, Марзак увидел, как внезапная бледность разлилась по его лицу. Однако корсар мгновенно взял себя в руки. Он так искренно и беззаботно рассмеялся, что Марзак усомнился, не была ли бледность Сакр аль-Бара плодом его собственного воображения.
— Ах, Марзак! Ты выбрал мишень, которую никто не видит, и попадет в нее твоя стрела или нет, ты все равно скажешь, что попал. Это старый фокус, о Марзак. Показывай его женщинам.
— В таком случае, — согласился Марзак, — мы выберем веревку, которой перевязана корзина. Она достаточно тонка.
Юноша прицелился, но Сакр аль-Бар схватил его за руку.
— Подожди, — сказал он. — Тебе придется выбрать другую цель. На то есть несколько причин. Во-первых, я не допущу, чтобы твоя стрела попала в кого-нибудь из моих гребцов и, чего доброго, убила его. Все они отборные рабы, которыми я не могу рисковать. Во-вторых, до твоей цели не больше десяти шагов. Это детское испытание, в чем, видимо, и кроется причина твоего выбора.
Марзак опустил арбалет, и Сакр аль-Бар разжал руку. Они посмотрели друг на друга. Корсар безупречно владел собой, на его губах играла небрежная улыбка, а на смуглом бородатом лице и в светлых жестких глазах не было и следа ужаса, царившего в его душе.
Сакр аль-Бар показал на оливковое дерево на склоне холма, шагах в ста от галеаса.
— Вот, — сказал он, — мишень, достойная мужчины. Попробуй попасть в ту длинную ветку.
Асад и офицеры одобрили выбор корсара.
— Эта мишень действительно достойна мужчины, — заявил Асад. — Конечно, если он — меткий стрелок.
Но Марзак с напускным презрением пожал плечами.
— Я знал, что он откажется от моего предложения, — усмехнулся он. — Ну а эта ветка слишком большая. Отсюда в нее может попасть и ребенок.
— Коль ребенок может попасть в нее, тебе тем более стыдно промахнуться, — возразил Сакр аль-Бар. Теперь он стоял, заслоняя собой корзину от Марзака. — Посмотрим, о Марзак, как ты попадешь в эту ветку.
С этими словами он поднял арбалет и, почти не целясь, выстрелил. Стрела взвилась в воздух и вонзилась в ветку.
Аплодисменты и возгласы восхищения, встретившие меткий выстрел Сакр аль-Бара, привлекли внимание всей команды.
Марзак поджал губы: он понял, что его перехитрили, и теперь ему волей-неволей придется стрелять в ту же цель. Он нисколько не сомневался, что проиграет и станет всеобщим посмешищем, так и не осуществив своего замысла.
— Клянусь Кораном, о Марзак, — заявил Бискайн, — тебе потребуется вся твоя сноровка, чтобы не отстать от Сакр аль-Бара.
— Не я выбирал эту мишень, — угрюмо ответил Марзак.
— Но ты сам вызвал Сакр аль-Бара на состязание, — напомнил ему отец. — Поэтому выбор принадлежит ему. Он выбрал цель, достойную мужчины, и, клянусь бородой Пророка, показал нам выстрел, достойный мужчины.
С какой радостью Марзак бросил бы арбалет и отказался от избранного им способа разузнать о содержимом пальмовой корзины. Он поднял арбалет и стал не спеша прицеливаться.
— Не попади в дозорного на вершине холма.
Шутливое замечание Сакр аль-Бара вызвало смешки окружающих. Взбешенный Марзак выстрелил. Тетива загудела, стрела взмыла вверх и вонзилась в землю ярдах в двенадцати от дерева.
Так как проигравший был сыном паши, никто не посмел открыто рассмеяться, кроме его отца и Сакр аль-Бара. Но ни один из свидетелей состязания даже не попытался скрыть презрительной усмешки, которой всегда награждают зарвавшегося хвастуна.
— Теперь ты видишь, — с грустной улыбкой сказал Асад, — что значит похваляться перед Сакр аль-Баром.
— Я возражал против этой мишени, — с горечью ответил юноша. — Ты рассердил меня, и я не сумел как следует прицелиться.
Сочтя дело законченным, Сакр аль-Бар отошел к правому фальшборту. Марзак не сводил с него глаз.
— Но я готов потягаться с ним в стрельбе по корзине, — неожиданно объявил он и, вставив в арбалет стрелу, прицелился. — Смотри!
Не думая о последствиях, Сакр аль-Бар с быстротой мысли направил на Марзака свой арбалет.
— Остановись! — проревел он. — Только выстрели, и я тут же продырявлю тебе горло! Я еще ни разу не промахнулся!
На юте все вздрогнули от изумления и, онемев от неожиданности, уставились на Сакр аль-Бара, который стоял у фальшборта с побелевшим лицом, пылающими глазами и держал в руках арбалет, в любую секунду готовый выпустить смертоносную стрелу.
Марзак с ненавистью улыбнулся и опустил руки. Он достиг желанной цели: вынудил врага выдать себя с головой.
Голос Асада нарушил гнетущую тишину:
— О Аллах! Что это значит? Ты, кажется, обезумел, Сакр аль-Бар?
— Конечно, обезумел, — подхватил Марзак. — Обезумел от страха.
Он отступил в сторону и на всякий случай спрятался за Бискайном.
— Спроси, что он прячет в корзине, о отец мой.
— Действительно, что? Во имя Аллаха, отвечай! — потребовал паша.
Корсар опустил арбалет. Он вновь овладел собой.
— Я везу в ней ценный груз и не потерплю, чтобы его изрешетили стрелами по капризу какого-то мальчишки.
— Ценный груз? — хрипло повторил Асад. — Воистину, он должен дорого стоить, раз ты ценишь его выше жизни моего сына. Дай-ка нам взглянуть на этот ценный груз. — И громко приказал собравшимся на шкафуте:
— Откройте корзину!
Сакр аль-Бар одним прыжком подскочил к паше и коснулся его руки.
— Остановись, господин мой, — с угрозой попросил корсар. — Вспомни, ведь это моя корзина. То, что в ней находится, принадлежит мне, и никто не имеет права…
— Ты смеешь говорить о правах мне, твоему повелителю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94