Глаза его смотрели куда-то в сторону – он старательно избегал ее взгляда. Подобрав юбки, Адриенна вышла на безжалостное солнце, ощутила сильный аромат цветов. И, оглянувшись, вошла в ворота.
Из фонтана била тонкая струйка воды – отец построил его для матери в первый год их брака. Возле фонтана был маленький водоем, где водились карпы. К пруду, привлеченные влагой, клонили свои головки цветы.
Прежде чем Адриенна приблизилась к двери, та отворилась. Адриенна прошла внутрь мимо одетого во все черное слуги и почувствовала ароматы женской половины, которые вдруг будто перенесли ее назад, в детство. Когда дверь за ней закрылась, она сделала то, что ей хотелось сделать во время долгого пути из аэропорта: сняла покрывало.
– Адриенна!
Ей навстречу шла женщина в расшитом блестками красном платье, которое прекрасно смотрелось бы в начале прошлого века.
– Добро пожаловать домой. Я – Латифа, жена Фахира, брата твоего отца. – Говоря слова приветствия, тетя по обычаю расцеловала гостью в обе щеки. – Когда я видела тебя в прошлый раз, ты была совсем ребенком.
Адриенна ответила на приветствие как положено:
– Я помню тебя, тетя Латифа. Я видела Дюжу. Она здорова и счастлива. Она шлет тебе привет и выражает почтение отцу.
Женщина кивнула. Хотя Адриенна была выше рангом, Латифа, подарившая своему мужу пятерых крепких сыновей, занимала такое положение в гареме, которое вызывало у других его обитательниц почтение и зависть.
– Идем подкрепимся. Остальные тоже хотят поприветствовать тебя.
Внутри дворца почти все осталось по-старому: господствовал аромат сдобренного специями кофе и тяжелый дурманящий запах духов и курений. Собравшиеся у стола женщины были одеты в шелк и атлас, и даже, несмотря на жару, кое-где тускло светился бархат. Сверкали бусы, блестки и драгоценные камни. Пока женщины обменивались традиционными приветствиями, звенели браслеты и о чем-то шептались кружева.
Адриенна слегка прикоснулась губами к щеке второй жены своего отца, которая много лет назад стала причиной несчастья Фиби. К своему удивлению, она не почувствовала к ней неприязни. Женщина делает то, чего от нее требуют. И Лия наглядно подтверждала это правило, потому что, родив семерых детей, она в свои сорок лет снова была беременной.
Присутствовали здесь и кузины, которых она помнила, и молоденькие девушки в пестрых платьях. Была здесь и Сара, последняя жена Абду, маленькая большеглазая девочка лет шестнадцати, уже ожидавшая младенца. Судя по их виду, можно было сделать вывод, что Лия и Сара зачали примерно в одно время. Адриенна заметила, что камни на пальцах и в ушах новой жены были не менее дорогими, чем у Лии. Таков был закон Якира. Мужчина имел право на четырех жен, но только если мог содержать их в равном положении.
Фиби здесь никогда не была равной среди равных. Несмотря на то что отец предал ее мать, Адриенна не обнаружила в своем сердце ненависти к молодой женщине.
– Ты здесь желанная гостья, – сказала Сара негромким мелодичным голосом, слегка запнувшись на английской фразе.
– Это принцесса Ясмин, – представила тетка девочку со смуглым лицом, лет двенадцати. В уши ее были продеты массивные золотые серьги. – Твоя сестра.
Этого Адриенна не ожидала. Она знала, что встретится с другими детьми Абду, но никак не ждала, что ей придется увидеть свою копию. Поэтому, когда Адриенна наклонилась поцеловать щечку Ясмин, ее приветствие прозвучало несколько высокопарно и не совсем естественно.
– Добро пожаловать в дом моего отца, – сказала девочка.
– Твой английский хорош, – похвалила ее Адриенна.
– Я хожу в школу, чтобы стать образованной женой.
– Понимаю.
Адриенна сняла свою абайю. Сделав знак служанке, чтобы та себя не утруждала, она сама аккуратно сложила ее: в складки одежды были зашиты необходимые в ее ремесле инструменты.
– Ты должна рассказать мне, что уже выучила.
Ясмин глядела на простую белую юбку и такую же блузку старшей сестры взглядом женщины, искушенной в модах.
Однажды Дюжа привезла в гарем фотографию Адриенны, вырезанную из газеты, поэтому Ясмин знала, что ее сестра красива. И подумала: «Какая жалость, что на Адриенне не надето чего-нибудь красного с блестками».
Женщины сели за стол. Любимым развлечением здесь была еда, и чем богаче стол, тем лучше. Разговоры были обычными: о детях и покупках.
В кресле, обитом парчой, уютно устроилась старушка, одетая в изумрудно-зеленое платье. Морщины на ее лице были резко обозначены, кое-где кожа обвисла, но она упорно продолжала красить волосы хной. Она прижимала к себе мальчика лет двух или трех пальцами, скрюченными от артрита, на которых ярко сверкали кольца. Служанки, стоявшие по обе стороны кресла, обмахивали старушку веерами так, что дым, поднимавшийся из горшка с курениями, овевал ее волосы, пропитывая их своим ароматом.
Прошло около двадцати лет, как Адриенна уехала отсюда, но она все помнила. Слезы хлынули из ее глаз столь внезапно и неудержимо, что она ничего не могла с собой поделать. Вместо ожидаемых приветствий она упала на колени и положила голову на колени бабушки.
Чувствуя, что рука бабушки гладит ее волосы, Адриенна закрыла глаза. Самые добрые, самые нежные воспоминания о жизни в Якире были связаны с образом этой женщины, расчесывавшей ей волосы и рассказывавшей истории о пиратах и принцах.
– Я знала, что снова увижу тебя, – сказала Джидда, хрупкая старушка семидесяти лет, мать двенадцати детей и единственная жена короля Ахменда. Она гладила волосы Адриенны, своей любимой внучки, и прижимала ее к груди. – Я плакала, когда ты уехала, и теперь, когда ты вернулась, плачу снова.
Адриенна вытерла слезы тыльной стороной ладони и поднялась, чтобы поцеловать бабушку.
– Бабушка, ты еще красивее, чем мне запомнилась. Я скучала по тебе.
– Ты вернулась домой взрослой женщиной. Ты похожа на своего отца.
На мгновение Адриенна замерла, но, овладев собой, ухитрилась улыбнуться.
– Возможно, я похожа на свою бабушку.
Джидда улыбнулась в ответ, показав белые и ровные искусственные зубы. Они были совсем новыми, и старушка гордилась ими не меньше, чем изумрудным ожерельем на шее.
Она приняла от служанки чашку чаю.
– Шоколада для моей внучки. Ты еще не разлюбила его? – Нет.
Адриенна расположилась на подушке у ног Джидды.
– Помню, как ты мне давала конфеты в красных и серебряных обертках. Пока я их развертывала, конфеты успевали растаять, но ты никогда не бранила меня.
Говоря это, Адриенна заметила, что Ясмин стоит рядом. Лицо ее было непроницаемо, но по блеску глаз Адриенна поняла, что сестренка, должно быть, ревнует. Не раздумывая, она подняла руку и привлекла девочку к себе.
– Бабушка тоже рассказывает тебе разные истории?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Из фонтана била тонкая струйка воды – отец построил его для матери в первый год их брака. Возле фонтана был маленький водоем, где водились карпы. К пруду, привлеченные влагой, клонили свои головки цветы.
Прежде чем Адриенна приблизилась к двери, та отворилась. Адриенна прошла внутрь мимо одетого во все черное слуги и почувствовала ароматы женской половины, которые вдруг будто перенесли ее назад, в детство. Когда дверь за ней закрылась, она сделала то, что ей хотелось сделать во время долгого пути из аэропорта: сняла покрывало.
– Адриенна!
Ей навстречу шла женщина в расшитом блестками красном платье, которое прекрасно смотрелось бы в начале прошлого века.
– Добро пожаловать домой. Я – Латифа, жена Фахира, брата твоего отца. – Говоря слова приветствия, тетя по обычаю расцеловала гостью в обе щеки. – Когда я видела тебя в прошлый раз, ты была совсем ребенком.
Адриенна ответила на приветствие как положено:
– Я помню тебя, тетя Латифа. Я видела Дюжу. Она здорова и счастлива. Она шлет тебе привет и выражает почтение отцу.
Женщина кивнула. Хотя Адриенна была выше рангом, Латифа, подарившая своему мужу пятерых крепких сыновей, занимала такое положение в гареме, которое вызывало у других его обитательниц почтение и зависть.
– Идем подкрепимся. Остальные тоже хотят поприветствовать тебя.
Внутри дворца почти все осталось по-старому: господствовал аромат сдобренного специями кофе и тяжелый дурманящий запах духов и курений. Собравшиеся у стола женщины были одеты в шелк и атлас, и даже, несмотря на жару, кое-где тускло светился бархат. Сверкали бусы, блестки и драгоценные камни. Пока женщины обменивались традиционными приветствиями, звенели браслеты и о чем-то шептались кружева.
Адриенна слегка прикоснулась губами к щеке второй жены своего отца, которая много лет назад стала причиной несчастья Фиби. К своему удивлению, она не почувствовала к ней неприязни. Женщина делает то, чего от нее требуют. И Лия наглядно подтверждала это правило, потому что, родив семерых детей, она в свои сорок лет снова была беременной.
Присутствовали здесь и кузины, которых она помнила, и молоденькие девушки в пестрых платьях. Была здесь и Сара, последняя жена Абду, маленькая большеглазая девочка лет шестнадцати, уже ожидавшая младенца. Судя по их виду, можно было сделать вывод, что Лия и Сара зачали примерно в одно время. Адриенна заметила, что камни на пальцах и в ушах новой жены были не менее дорогими, чем у Лии. Таков был закон Якира. Мужчина имел право на четырех жен, но только если мог содержать их в равном положении.
Фиби здесь никогда не была равной среди равных. Несмотря на то что отец предал ее мать, Адриенна не обнаружила в своем сердце ненависти к молодой женщине.
– Ты здесь желанная гостья, – сказала Сара негромким мелодичным голосом, слегка запнувшись на английской фразе.
– Это принцесса Ясмин, – представила тетка девочку со смуглым лицом, лет двенадцати. В уши ее были продеты массивные золотые серьги. – Твоя сестра.
Этого Адриенна не ожидала. Она знала, что встретится с другими детьми Абду, но никак не ждала, что ей придется увидеть свою копию. Поэтому, когда Адриенна наклонилась поцеловать щечку Ясмин, ее приветствие прозвучало несколько высокопарно и не совсем естественно.
– Добро пожаловать в дом моего отца, – сказала девочка.
– Твой английский хорош, – похвалила ее Адриенна.
– Я хожу в школу, чтобы стать образованной женой.
– Понимаю.
Адриенна сняла свою абайю. Сделав знак служанке, чтобы та себя не утруждала, она сама аккуратно сложила ее: в складки одежды были зашиты необходимые в ее ремесле инструменты.
– Ты должна рассказать мне, что уже выучила.
Ясмин глядела на простую белую юбку и такую же блузку старшей сестры взглядом женщины, искушенной в модах.
Однажды Дюжа привезла в гарем фотографию Адриенны, вырезанную из газеты, поэтому Ясмин знала, что ее сестра красива. И подумала: «Какая жалость, что на Адриенне не надето чего-нибудь красного с блестками».
Женщины сели за стол. Любимым развлечением здесь была еда, и чем богаче стол, тем лучше. Разговоры были обычными: о детях и покупках.
В кресле, обитом парчой, уютно устроилась старушка, одетая в изумрудно-зеленое платье. Морщины на ее лице были резко обозначены, кое-где кожа обвисла, но она упорно продолжала красить волосы хной. Она прижимала к себе мальчика лет двух или трех пальцами, скрюченными от артрита, на которых ярко сверкали кольца. Служанки, стоявшие по обе стороны кресла, обмахивали старушку веерами так, что дым, поднимавшийся из горшка с курениями, овевал ее волосы, пропитывая их своим ароматом.
Прошло около двадцати лет, как Адриенна уехала отсюда, но она все помнила. Слезы хлынули из ее глаз столь внезапно и неудержимо, что она ничего не могла с собой поделать. Вместо ожидаемых приветствий она упала на колени и положила голову на колени бабушки.
Чувствуя, что рука бабушки гладит ее волосы, Адриенна закрыла глаза. Самые добрые, самые нежные воспоминания о жизни в Якире были связаны с образом этой женщины, расчесывавшей ей волосы и рассказывавшей истории о пиратах и принцах.
– Я знала, что снова увижу тебя, – сказала Джидда, хрупкая старушка семидесяти лет, мать двенадцати детей и единственная жена короля Ахменда. Она гладила волосы Адриенны, своей любимой внучки, и прижимала ее к груди. – Я плакала, когда ты уехала, и теперь, когда ты вернулась, плачу снова.
Адриенна вытерла слезы тыльной стороной ладони и поднялась, чтобы поцеловать бабушку.
– Бабушка, ты еще красивее, чем мне запомнилась. Я скучала по тебе.
– Ты вернулась домой взрослой женщиной. Ты похожа на своего отца.
На мгновение Адриенна замерла, но, овладев собой, ухитрилась улыбнуться.
– Возможно, я похожа на свою бабушку.
Джидда улыбнулась в ответ, показав белые и ровные искусственные зубы. Они были совсем новыми, и старушка гордилась ими не меньше, чем изумрудным ожерельем на шее.
Она приняла от служанки чашку чаю.
– Шоколада для моей внучки. Ты еще не разлюбила его? – Нет.
Адриенна расположилась на подушке у ног Джидды.
– Помню, как ты мне давала конфеты в красных и серебряных обертках. Пока я их развертывала, конфеты успевали растаять, но ты никогда не бранила меня.
Говоря это, Адриенна заметила, что Ясмин стоит рядом. Лицо ее было непроницаемо, но по блеску глаз Адриенна поняла, что сестренка, должно быть, ревнует. Не раздумывая, она подняла руку и привлекла девочку к себе.
– Бабушка тоже рассказывает тебе разные истории?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104