– Ты ведь знаешь, что я собирала все вырезки своих любимых знаменитостей и наклеивала в альбомы.
– Да, твои звездные альбомы.
Не обращая внимания на его иронию, Мери села и открыла альбом.
– Вот Фиби Спринг. Посмотри, этот снимок был сделан на премьере ее первого фильма. В то время ей было не больше двадцати.
Филипп присел на ручку ее кресла. Фиби сразу же приковывала взгляд. Даже на черно-белой фотографии она была ослепительна. Глаза ее были – сама невинность, а тело – само обещание.
– Это и сделало ее звездой, – размышляла вслух Мери, перелистывая страницы. Там были и другие вырезки из журналов и фотографии Фиби. На некоторых она казалась манерной, явно для них позировала. На других выглядела очень естественно. Но на всех была прекрасна.
Рядом со снимками были наклеены статейки из бульварных газет, которые Мери вырезала. В некоторых говорилось о романах Фиби с продюсерами, режиссерами, политиками.
– А вот снимок, когда ее выдвинули на соискание Оскара за фильм «Ребенок завтрашнего дня». Жаль, что она не получила премии, но ее сопровождал на церемонии Гэри Грант, а это чего-нибудь да стоит.
– Я видел этот фильм. Она влюбилась не в того мужчину, родила от него ребенка, а потом ей пришлось воевать с ним и его богатыми родственниками из-за опеки над ребенком.
– Каждый раз, когда я смотрела этот фильм, то обливалась слезами. Она была такой отважной, и с ней так плохо обошлись.
Мери снова вздохнула и перевернула страницу.
Появился еще один снимок – Фиби в декольтированном атласном платье склонилась в реверансе перед королевой. Потом еще один, где актриса танцует со смуглым темноволосым мужчиной с надменным выражением лица. Филиппу можно было не говорить, что это отец Адриенны. Глаза, черты лица, темные волосы – все говорило в пользу этого.
– Это ее муж, король Абду. Об их романе писали во всех газетах и журналах. О том, как они познакомились здесь, в Лондоне, когда она снималась в «Белых розах». Как влюбились друг в друга с первого взгляда. Каждый день он присылал ей дюжины белых роз, пока ее номер в отеле не стал походить на оранжерею. Он закупал целые залы в ресторанах, чтобы обедать с ней наедине. Все это выглядело так романтично.
Хотя Мери наблюдала все эту историю со стороны четверть века назад, ее глаза до сих пор становились влажными при воспоминании о ней.
– Дело кончилось тем, что Фиби оставила кино, вышла замуж за короля и уехала куда-то далеко в крошечную арабскую страну.
– Она уехала в Якир.
– Да, верно. Все было похоже на сказку. Вот фотография, сделанная в день свадьбы. Фиби здесь выглядит как королева.
Платье Фиби было сногсшибательным – море кружев и шелка. В руках она держала белые розы, а на шее ее сверкало и переливалось, прекрасное даже на старой пожелтевшей газетной странице, ожерелье «Солнце и Луна».
Бриллиант и жемчужина были прикреплены к двойной золотой цепи. Оправа камней выглядела несколько старомодной, но была настоящим шедевром ювелирного искусства.
Конечно, Филипп отошел от дел, но при виде драгоценности на снимке он почувствовал, что пульс его участился, а в кончиках пальцев появился зуд. Держать это ожерелье, владеть им хотя бы минуту было все равно что владеть. миром.
– После того как Фиби и Абду поженились, из Якира поступало очень мало сообщений. Всего лишь несколько фотографий появилось в газетах и журналах. Говорят, там не очень-то разрешают женщинам фотографироваться. Прошел слух, что у Фиби появился ребенок – девочка. Люди посудачили, а потом начали забывать о Фиби. Из Якира доходило все меньше и меньше известий, как вдруг через несколько лет актриса объявилась в Нью-Йорке со своей дочерью. Поговаривали, что брак ее оказался несчастливым и дело кончилось тем, что она бросила мужа и вернулась домой к своей работе и карьере. После ее возвращения появилось несколько интервью, но она ничего особенного не сказала, кроме того, что скучала по актерской работе.
Мери перевернула страницу, и там оказалась еще одна фотография. Фиби на ней была все еще красива, но больше не выглядела ослепительной, казалась нервной и напряженной. Рядом с ней на снимке была Адриенна. Ей было около восьми лет. Девочка стояла, глядя пристальным взглядом прямо в камеру, но в глазах ее была настороженность. Трудно было понять, она ли льнет к матери, или та к ней.
– Какая печальная история! Фиби Спринг больше не снялась ни в одном хорошем фильме. Только в тех, где актриса вынуждена раздеваться и тому подобное.
Мери перевернула еще несколько страниц. Фиби на снимках выглядела много старше, чем была, – под глазами у нее появились морщинки, а платья были вырезаны столь низко, что можно было любоваться ее все еще красивой грудью. Взгляд ее был отсутствующим, а в улыбке проглядывало отчаяние.
– Она стала сниматься обнаженной для журналов, которые так любят мужчины. – Мери сморщила нос. Она вовсе не была ханжой, но всему же есть предел. – У нее была связь с ее агентом, однако поговаривали, что этот тип положил глаз на ее дочь. Мерзкая история.
У Филиппа тоскливо сжалось сердце.
– Как его звали?
– О боже, да я не помню, не уверена, что когда-нибудь знала его имя. Но где-то здесь оно должно быть.
– Могу я взять твой альбом?
– Конечно. Но разве это имеет значение, Фил? – Мери накрыла рукой руку сына. – Неважно, кем были ее родители, неважно, чем они занимались, это ничего не меняет – Адриенна остается самой собой.
– Я это знаю.
Он поцеловал мать в щеку.
– Но ей это важно.
– Девушке повезло, что она заполучила тебя.
– Да, – Филипп снова поцеловал ее, – знаю. Когда зазвенел звонок, Филипп посмотрел на часы.
– Это, должно быть, Стюарт. Точен, как всегда.
– Подогреть чай?
– Он и так горячий, – сказал Филипп, направляясь к двери.
Вошел Спенсер – его нос и щеки разрумянились от ветра.
– Чертовски холодно. Ночью снова пойдет снег, миссис Чемберлен. – Сыщик взял ее протянутую руку и поднес к губам. – Приятно вас видеть.
– Вы согреетесь, мистер Спенсер, если выпьете чашку чаю. Фил поухаживает за вами, а мне надо идти.
Мери накинула манто из черной норки, подаренное ей сыном на Рождество.
– На кухне есть еще кексы.
– Спасибо, мама. – Он поднял воротник ее манто. – Ты выглядишь как кинозвезда.
Ничто не могло бы доставить Мери большего удовольствия. Она ущипнула сына за щеку и удалилась.
– Твоя мать. – прелестная женщина.
– Да, собирается отправиться в круиз с каким-то зеленщиком по имени Пэддингтон.
– С зеленщиком? – Спенсер сложил свое пальто и аккуратно повесил на спинку стула. Потом повернулся к чайному подносу. – Надеюсь, она будет вести себя разумно. – Он налил себе чаю. – Я думал, у тебя каникулы.
– Так и было.
Бровь Спенсера поползла вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104