Во всяком
случае, закончил он совсем другим тоном:
- Эти ублюдки никому не нравятся.
- А чем они вообще занимаются?
- Дерутся, не соблюдая никаких правил. Кроме того, полагаю, воруют
фрукты и продают их на обочинах дорог. Билли говорит, что некоторые из
старших - грабители, а у некоторых в карманах перья... Я имею в виду ножи.
Мне не понравилась его улыбка. С его характером, который, мне
казалось, я начинаю узнавать, у него не должно было быть подобной улыбки.
- Большинство из них, - продолжал он, - уроженцы... ну, того района,
где живут бедные. Это южный конец Калюмет-стрит... Есть сигареты?
Я достал одну сигарету и дал ему прикурить. Ферман не видел, но,
думаю, с ним-то мы бы договорились в любом случае.
- Анжело! - сказал я. - А нет ли у "индейцев" конкурентов?
Он пребывал в сомнениях совсем не долго.
- Разумеется! "Стервятники". Это банда Билли Келла. - Он курил
небрежно, глубоко затягиваясь и не кашляя. - Вы знаете, я однажды видел,
как Билли колет грецкие орехи. Просто кладет орех на бицепс и сгибает
руку. Связываться с Билли Келлом желающих нет. - Он помолчал и добавил
таким тоном, будто пытался убедить себя в чем-то весьма значительном: -
"Стервятники" - нормальные ребята.
- И у тебя есть о чем разговаривать с ним? С этим самым Билли
Келлом...
Он прекрасно понял смысл моего вопроса, но притворился, будто до него
не доходит.
- Что вы имеете в виду?
- Когда я впервые встретил тебя вчера, ты читал "Крития". Именно это
я и имею в виду.
Он ответил уклончиво:
- Книги - далеко не все... Билли хорошо учится, все время получает
"ашки" ["А" - в США высшая отметка за классную работу].
- А как школа? Достаточно приличная?
- Нормальная.
- Но тебе приходится ломать комедию, верно?
Он затушил сигарету о камень. И, помолчав, сказал:
- Они занимаются ужасными вещами. Может быть, я тоже. Иногда... Я не
очень способный к математике. Да и к труду... Видели бы вы скворечники,
которые я пытался сделать! Они скорее были похожи на собачью конуру.
- А к чему у тебя есть способности?
Он скорчил рожицу"
- К предметам, которые у них не преподаются. К примеру, "Критий",
мистер Майлз. Философия.
- А этика?
- Ну, я достал университетский учебник в библиотеке. Я не ожидал, что
в нем так много доказательств. У них там Спиноза. Я и пытаться не стал.
- И не пытайся. - Я схватил его за здоровую лодыжку, словно не
позволяя ему прыгнуть. - Ты опередил свой возраст, дружок, но до Спинозы
ты еще не дорос. Не уверен, что даже я до него дорос. Если ты сумеешь
одолеть его, это, разумеется, хорошо, но лучше пусть он подождет... Когда
я работал в школе, я преподавал историю. Как насчет этого предмета?
- Они не преподают ее, а вдалбливают. Забивают твою голову лозунгами.
Скажут вам одно, а потом вы возьмете книгу в библиотеке, и там совершенно
противоположное. Ну и кто прав? Мне кажется, учитель преподносит нам все
так, как он видит сам. Нам же остается только проглотить и выложить ему
его же мнение. Если вы считаете иначе, вам "Е" [плохая отметка] за
достижения. В школьных учебниках говорится, что в 1776 году мы отделились
от Англии, потому что британский империализм экономически душил колонии.
Декларация независимости утверждает, что мы сделали это по политическим
мотивам. А на самом деле - по обеим причинам, не так ли?
- Это были две из множества причин, Анжело.
Я никогда не примирюсь с нашим притворством, Дрозма. Мне хотелось
рассказать ему о том, как я наблюдал за кораблями французского флота,
входящими в Чесапик перед Йорктауном! [под Йорктауном в октябре 1781 года
американская армия одержала решающую победу в войне английских колоний за
независимость. Франция в этой войне выступила на стороне американцев]
Помню я и осеннюю бурю, поднявшуюся в тот день, когда бедняги в красных
мундирах [красные мундиры во время североамериканской войны за
независимость носили солдаты английской армии] пытались переправиться
через реку... Пожалуй, я не мог бы описать ему эту переправу подробно. Или
мог бы - не знаю...
- История не укладывается в планы любых преподавателей, - сказал я, -
потому что она бесконечно велика. Приходится производить отбор событий и
фактов, и, производя подобный отбор, даже лучший из преподавателей не
способен избежать своего предвзятого отношения к ним. Конечно, учителя
обязаны напоминать вам об этой сложности, но, полагаю, не напоминают.
- Да, не напоминают. Федералистские документы тоже не все объясняют
экономикой. Я читал их, а это не положено. Нет, учительница не ругала меня
за это. Она сказала: прекрасно, что я предпринял такую попытку, но она
боится, что это окажется выше моего понимания. А кроме того, пусть
федералистские документы привлекательны своей стариной и интересны, но они
не являются частью нашего курса. Так не буду ли я повнимательнее в классе
и не продемонстрирую ли интереса к школьному курсу?
- Тебе не кажется, Анжело, что в некоторые дни попросту не стоит
вставать с постели?
Моя реплика ему понравилась. В приступе смеха он выронил изо рта
травинку и тут же сорвал другую.
- Ништяк, мистер Майлз!
На жаргоне тинэйджеров 30963 года это означает, что вы - молодец.
Впрочем, Анжело употреблял такие словечки крайне редко. Ведь нормальным
английским языком он владел более четко и красиво, чем любые взрослые, с
которыми я встречался при выполнении этой миссии.
- А ты входишь в банду, о которой говорил? Я имею в виду банду Билли
Келла... Ничего, если я лезу не в свое дело?
Он перестал смеяться и отвернулся.
- Нет, не вхожу. Но, думаю, они бы хотели, чтобы я присоединился. Я
не знаю...
Я молча ждал, а молчать было нелегко.
- Если я сделаю это, - сказал он наконец, - мне бы не хотелось, чтобы
узнала мама.
- А присоединившись, ты должен будешь согласиться со всеми их
действиями, верно? Обычно это главное условие.
- Может быть, и так.
Он спустился вниз - лениво, руки в карманах. Передо мной снова был
хулиган, показной и насквозь фальшивый. И я вдруг понял, что вторгся в
область, где он не примет от меня никакого совета. И что он не собирается
отвечать на незаданный вопрос. Его взгляд был не сухой, но полусонный. Он
уже спрятался - хоть и не очень глубоко - в тысячецветной глубине души,
которую я так никогда и не узнаю. И до конца жизни не забуду, как
напоминал он мне порой небесное создание с картины Микеланджело "Мадонна с
младенцем, святым Иоанном и ангелами". (Я купил неплохую копию и до сих
пор храню ее. Иногда детская фигурка на ней кажется мне более похожей на
Анжело, чем фотография, которая якобы говорит полную правду).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
случае, закончил он совсем другим тоном:
- Эти ублюдки никому не нравятся.
- А чем они вообще занимаются?
- Дерутся, не соблюдая никаких правил. Кроме того, полагаю, воруют
фрукты и продают их на обочинах дорог. Билли говорит, что некоторые из
старших - грабители, а у некоторых в карманах перья... Я имею в виду ножи.
Мне не понравилась его улыбка. С его характером, который, мне
казалось, я начинаю узнавать, у него не должно было быть подобной улыбки.
- Большинство из них, - продолжал он, - уроженцы... ну, того района,
где живут бедные. Это южный конец Калюмет-стрит... Есть сигареты?
Я достал одну сигарету и дал ему прикурить. Ферман не видел, но,
думаю, с ним-то мы бы договорились в любом случае.
- Анжело! - сказал я. - А нет ли у "индейцев" конкурентов?
Он пребывал в сомнениях совсем не долго.
- Разумеется! "Стервятники". Это банда Билли Келла. - Он курил
небрежно, глубоко затягиваясь и не кашляя. - Вы знаете, я однажды видел,
как Билли колет грецкие орехи. Просто кладет орех на бицепс и сгибает
руку. Связываться с Билли Келлом желающих нет. - Он помолчал и добавил
таким тоном, будто пытался убедить себя в чем-то весьма значительном: -
"Стервятники" - нормальные ребята.
- И у тебя есть о чем разговаривать с ним? С этим самым Билли
Келлом...
Он прекрасно понял смысл моего вопроса, но притворился, будто до него
не доходит.
- Что вы имеете в виду?
- Когда я впервые встретил тебя вчера, ты читал "Крития". Именно это
я и имею в виду.
Он ответил уклончиво:
- Книги - далеко не все... Билли хорошо учится, все время получает
"ашки" ["А" - в США высшая отметка за классную работу].
- А как школа? Достаточно приличная?
- Нормальная.
- Но тебе приходится ломать комедию, верно?
Он затушил сигарету о камень. И, помолчав, сказал:
- Они занимаются ужасными вещами. Может быть, я тоже. Иногда... Я не
очень способный к математике. Да и к труду... Видели бы вы скворечники,
которые я пытался сделать! Они скорее были похожи на собачью конуру.
- А к чему у тебя есть способности?
Он скорчил рожицу"
- К предметам, которые у них не преподаются. К примеру, "Критий",
мистер Майлз. Философия.
- А этика?
- Ну, я достал университетский учебник в библиотеке. Я не ожидал, что
в нем так много доказательств. У них там Спиноза. Я и пытаться не стал.
- И не пытайся. - Я схватил его за здоровую лодыжку, словно не
позволяя ему прыгнуть. - Ты опередил свой возраст, дружок, но до Спинозы
ты еще не дорос. Не уверен, что даже я до него дорос. Если ты сумеешь
одолеть его, это, разумеется, хорошо, но лучше пусть он подождет... Когда
я работал в школе, я преподавал историю. Как насчет этого предмета?
- Они не преподают ее, а вдалбливают. Забивают твою голову лозунгами.
Скажут вам одно, а потом вы возьмете книгу в библиотеке, и там совершенно
противоположное. Ну и кто прав? Мне кажется, учитель преподносит нам все
так, как он видит сам. Нам же остается только проглотить и выложить ему
его же мнение. Если вы считаете иначе, вам "Е" [плохая отметка] за
достижения. В школьных учебниках говорится, что в 1776 году мы отделились
от Англии, потому что британский империализм экономически душил колонии.
Декларация независимости утверждает, что мы сделали это по политическим
мотивам. А на самом деле - по обеим причинам, не так ли?
- Это были две из множества причин, Анжело.
Я никогда не примирюсь с нашим притворством, Дрозма. Мне хотелось
рассказать ему о том, как я наблюдал за кораблями французского флота,
входящими в Чесапик перед Йорктауном! [под Йорктауном в октябре 1781 года
американская армия одержала решающую победу в войне английских колоний за
независимость. Франция в этой войне выступила на стороне американцев]
Помню я и осеннюю бурю, поднявшуюся в тот день, когда бедняги в красных
мундирах [красные мундиры во время североамериканской войны за
независимость носили солдаты английской армии] пытались переправиться
через реку... Пожалуй, я не мог бы описать ему эту переправу подробно. Или
мог бы - не знаю...
- История не укладывается в планы любых преподавателей, - сказал я, -
потому что она бесконечно велика. Приходится производить отбор событий и
фактов, и, производя подобный отбор, даже лучший из преподавателей не
способен избежать своего предвзятого отношения к ним. Конечно, учителя
обязаны напоминать вам об этой сложности, но, полагаю, не напоминают.
- Да, не напоминают. Федералистские документы тоже не все объясняют
экономикой. Я читал их, а это не положено. Нет, учительница не ругала меня
за это. Она сказала: прекрасно, что я предпринял такую попытку, но она
боится, что это окажется выше моего понимания. А кроме того, пусть
федералистские документы привлекательны своей стариной и интересны, но они
не являются частью нашего курса. Так не буду ли я повнимательнее в классе
и не продемонстрирую ли интереса к школьному курсу?
- Тебе не кажется, Анжело, что в некоторые дни попросту не стоит
вставать с постели?
Моя реплика ему понравилась. В приступе смеха он выронил изо рта
травинку и тут же сорвал другую.
- Ништяк, мистер Майлз!
На жаргоне тинэйджеров 30963 года это означает, что вы - молодец.
Впрочем, Анжело употреблял такие словечки крайне редко. Ведь нормальным
английским языком он владел более четко и красиво, чем любые взрослые, с
которыми я встречался при выполнении этой миссии.
- А ты входишь в банду, о которой говорил? Я имею в виду банду Билли
Келла... Ничего, если я лезу не в свое дело?
Он перестал смеяться и отвернулся.
- Нет, не вхожу. Но, думаю, они бы хотели, чтобы я присоединился. Я
не знаю...
Я молча ждал, а молчать было нелегко.
- Если я сделаю это, - сказал он наконец, - мне бы не хотелось, чтобы
узнала мама.
- А присоединившись, ты должен будешь согласиться со всеми их
действиями, верно? Обычно это главное условие.
- Может быть, и так.
Он спустился вниз - лениво, руки в карманах. Передо мной снова был
хулиган, показной и насквозь фальшивый. И я вдруг понял, что вторгся в
область, где он не примет от меня никакого совета. И что он не собирается
отвечать на незаданный вопрос. Его взгляд был не сухой, но полусонный. Он
уже спрятался - хоть и не очень глубоко - в тысячецветной глубине души,
которую я так никогда и не узнаю. И до конца жизни не забуду, как
напоминал он мне порой небесное создание с картины Микеланджело "Мадонна с
младенцем, святым Иоанном и ангелами". (Я купил неплохую копию и до сих
пор храню ее. Иногда детская фигурка на ней кажется мне более похожей на
Анжело, чем фотография, которая якобы говорит полную правду).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74