– Она смотрит и смотрит на меня!
– Давай, давай, – сказал Глод, вытряхивая из горна конденсат. – Ищи себе на задницу приключений.
– Думаешь, она из тех гропи, про которых говорил Асфальт?
– Скорее всего.
Прочие новости распространялись так же быстро. Рассвет застал еще один перекрашенный гостиничный номер, королевское повеление о группах музыки рока, которые под страхом порки должны покидать город в течении часа и поспешный отъезд.
Бадди валялся в телеге, пока она тряслась по направлению к Квирму.
Она не появилась. Он вглядывался в публику два вечера подряд, но ее не было. Он даже поднялся среди ночи и ходил по темным улицам, надеясь, что она ищет его. Теперь он сомневался в самом факте ее существования.
Если уж на то пошло, он наполовину сомневался и в своем существовании, за исключением того времени, которое он проводил на сцене.
Он наполовину прислушивался к разговорам:
– Асфальт.
– Да, мистер Глод?
– Клифф и я не могли не заметить кое-что.
– Да, мистер Глод?
– Ты все время таскаешься с тяжелой кожаной сумкой, Асфальт.
– Да, мистер Глод.
– Сегодня утром она была много тяжелее, мне кажется.
– Да, мистер Глод.
– У тебя там деньги, не так ли?
– Да, мистер Глод.
– Сколько?
– Э-э-э. Мистер Достабль просил меня не беспокоить вас по финансовым вопросам, – сказал Асфальт.
– Ничего, нам не трудно, – сказал Клифф.
– Именно, – сказал Глод. – Мы хотим беспокоится.
– Э-э-э… – Асфальт облизал губы. В поведении Клиффа было что-то настораживающее. – Около двух тысяч долларов, мистер Глод.
Некоторое время телега подпрыгивала в тишине. Пейзаж чуть-чуть изменился. Появились холмы, а фермы стали поменьше.
– Две тысячи долларов, – сказал Глод. – Две тысячи долларов. Две тысячи долларов. Две тысячи долларов.
– Чего ты заладил – две тысячи долларов? – спросил Клифф.
– Никогда не выпадало случая сказать «две тысячи долларов», – объяснил Глод.
– Просто не стоит говорить это так громко.
– ДВЕ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ!!!
– Шшш! – отчаянно прошипел Асфальт, когда крик Глода отразился от холмов. – Это бандитский край!
Глод уставился на сумку.
– Это ты мне говоришь? – спросил он.
– Я не имел в виду мистера Достабля.
– Мы на дороге Сто Лат – Квирм, – объяснил Глод терпеливо. – Это не Овцепики. Это цивилизованный край. В цивилизованном краю тебя не будут грабить прямо на дороге. – Он опять мрачно посмотрел на сумку. – Подождут, пока ты не доберешься до города. Потому это и называется – цивилизация. Ха, да ты можешь сказать, когда кого-то ограбили на этой дороге?
– В пятницу, вроде бы, – раздался голос со скал. – А, придур…
Лошади сдали назад и тотчас понеслиь галопом вперед. Асфальтово размахивание кнутом было не более чем инстинктивной реакцией.
Они не сбавляли хода, пока не удалились на несколько миль по дороге.
– Просто помалкивайте насчет денег, ладно? – прошипел Асфальт.
– Я профессиональный музыкант, – заявил Глод. – Конечно, я думаю о деньгах. Сколько еще до Квирма?
– Теперь намного меньше, – сказал Асфальт. – Пара миль.
И за следующим же холмом они увидели город, раскинувшийся в долине внизу. У закрытых ворот виднелась группа людей. Лучи заходящего солнца играли на шлемах.
– Как называются эти длинные палки с топором на конце? – спросил Асфальт.
– Алебарды, – сказал Бадди.
– Там их полно, – заметил Глод.
– Вряд ли их приготовили для нас, – сказал Клифф. – Мы же просто музыканты.
– И еще я вижу каких-то мужиков в длинных мантиях, в золотых цепях и с побрякушками, – сказал Асфальт.
– Городское начальство, – предположил Глод.
– Я вот думаю, тот всадник, который обогнал нас сегодня, – сказал Асфальт. – Может, он вез новости?
– Ну и что, не мы же разнесли этот их театр? – сказал Клифф.
– Ага, вы всего лишь шесть раз бисировали, – согласился Асфальт.
– И не мы устраивали весь этот бардак на улицах.
– Я уверен, что те люди с острыми клинками это поймут.
– Может быть, им не понравился наш дизайн гостиничного номера, – сказал Клифф. – Я ведь говорил тебе, что оранжевые шторы не сочетаются с желтыми обоями.
Телега подкатила к воротам и стала. Шарообразный мужчина в трехрогой шляпе и подбитом мехом плаще встретил их хмурым взглядом.
– Являетесь ли вы музыкантами, известными как Банда Рока? – спросил он.
– А в чем проблема, начальник? – вопросом на вопрос ответил Асфальт.
– Я мэр города Квирм. По законам Квирма Музыку Рока запрещено исполнять в его стенах. Вот здесь об этом сказано, поглядите…
Он помахал свитком. Глод схватил его.
– По-моему, чернила еще не высохли, – заметил он.
– Музыка Рока является нарушением общественного порядка; доказано, что она наносит ущерб здоровью и нравственности, а так же служит причиной ненатуральным вращениям телом, – заявил мужчина, скручивая свиток.
– Вы хотите сказать, мы не сможем попасть в Квирм? – спросил Глод.
– Сможете, если очень хочется, – сказал мужчина. – Но играть – нет.
Бадди поднялся на ноги.
– Мы будем играть, – сказал он. Гитара висела у него на плече. Он сжал гриф и угрожающе занес правую руку над струнами. Глод в отчаянии обернулся. Клифф и Асфальт зажали уши руками.
– О! – сказал он. – Я так понимаю, у нас здесь есть прекрасный повод для торговли.
Он соскочил с телеги.
– Я полагаю, о чем Ваша Честь не слышала, – сказал он, – так это о музыкальном налоге.
– Какой еще музыкальный налог? – в один голос спросили Асфальт и мэр.
– Ввели совсем недавно, – объяснил Глод. – В расчете на популярность Музыки Рока. Музыкальный налог, по пятьдесят пенсов с билета. В Сто Лате он составил, по моим прикидкам, э-э-э, двести пятьдесят долларов. В Анк-Морпорке, конечно, в два раза больше. Его придумал Патриций.
– В самом деле? Похоже, что Витинари совершенно прав, – заметил мэр, массируя подбородок. – Так вы говорите – двести пятьдесят долларов в Сто Лате? Точно? А ведь наш город значительно больше.
Стражник с пером на шлеме нервно отдал честь.
– Прошу прощения, Ваша Честь, но в записке из Сто Лата говориться…
– Погодите минутку! – сказал мэр раздраженно. – Я думаю…
Клифф слез с телеги.
– Это ведь взяточничество, разве нет? – прошептал он.
– Это налогообложение, – сказал Глод.
Стражник опять отдал честь.
– Но в самом деле, сэр, стражники из…
– Капитан! – перебил его мэр, задумчиво изучая Глода. – Это политика! Прошу вас!
– И это тоже? – спросил Клифф.
– И чтобы продемонстрировать добрую волю, – заявил Глод. – Было бы неплохо, если бы мы внесли налог до представления, как полагаете?
Мэр вылупился на него в изумлении – у него никак не укладывалось в голове, что у музыкантов может быть что-то общее с деньгами.
– Ваша Честь, в послании сказано…
– Двести пятьдесят доллларов, – повторил Глод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Давай, давай, – сказал Глод, вытряхивая из горна конденсат. – Ищи себе на задницу приключений.
– Думаешь, она из тех гропи, про которых говорил Асфальт?
– Скорее всего.
Прочие новости распространялись так же быстро. Рассвет застал еще один перекрашенный гостиничный номер, королевское повеление о группах музыки рока, которые под страхом порки должны покидать город в течении часа и поспешный отъезд.
Бадди валялся в телеге, пока она тряслась по направлению к Квирму.
Она не появилась. Он вглядывался в публику два вечера подряд, но ее не было. Он даже поднялся среди ночи и ходил по темным улицам, надеясь, что она ищет его. Теперь он сомневался в самом факте ее существования.
Если уж на то пошло, он наполовину сомневался и в своем существовании, за исключением того времени, которое он проводил на сцене.
Он наполовину прислушивался к разговорам:
– Асфальт.
– Да, мистер Глод?
– Клифф и я не могли не заметить кое-что.
– Да, мистер Глод?
– Ты все время таскаешься с тяжелой кожаной сумкой, Асфальт.
– Да, мистер Глод.
– Сегодня утром она была много тяжелее, мне кажется.
– Да, мистер Глод.
– У тебя там деньги, не так ли?
– Да, мистер Глод.
– Сколько?
– Э-э-э. Мистер Достабль просил меня не беспокоить вас по финансовым вопросам, – сказал Асфальт.
– Ничего, нам не трудно, – сказал Клифф.
– Именно, – сказал Глод. – Мы хотим беспокоится.
– Э-э-э… – Асфальт облизал губы. В поведении Клиффа было что-то настораживающее. – Около двух тысяч долларов, мистер Глод.
Некоторое время телега подпрыгивала в тишине. Пейзаж чуть-чуть изменился. Появились холмы, а фермы стали поменьше.
– Две тысячи долларов, – сказал Глод. – Две тысячи долларов. Две тысячи долларов. Две тысячи долларов.
– Чего ты заладил – две тысячи долларов? – спросил Клифф.
– Никогда не выпадало случая сказать «две тысячи долларов», – объяснил Глод.
– Просто не стоит говорить это так громко.
– ДВЕ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ!!!
– Шшш! – отчаянно прошипел Асфальт, когда крик Глода отразился от холмов. – Это бандитский край!
Глод уставился на сумку.
– Это ты мне говоришь? – спросил он.
– Я не имел в виду мистера Достабля.
– Мы на дороге Сто Лат – Квирм, – объяснил Глод терпеливо. – Это не Овцепики. Это цивилизованный край. В цивилизованном краю тебя не будут грабить прямо на дороге. – Он опять мрачно посмотрел на сумку. – Подождут, пока ты не доберешься до города. Потому это и называется – цивилизация. Ха, да ты можешь сказать, когда кого-то ограбили на этой дороге?
– В пятницу, вроде бы, – раздался голос со скал. – А, придур…
Лошади сдали назад и тотчас понеслиь галопом вперед. Асфальтово размахивание кнутом было не более чем инстинктивной реакцией.
Они не сбавляли хода, пока не удалились на несколько миль по дороге.
– Просто помалкивайте насчет денег, ладно? – прошипел Асфальт.
– Я профессиональный музыкант, – заявил Глод. – Конечно, я думаю о деньгах. Сколько еще до Квирма?
– Теперь намного меньше, – сказал Асфальт. – Пара миль.
И за следующим же холмом они увидели город, раскинувшийся в долине внизу. У закрытых ворот виднелась группа людей. Лучи заходящего солнца играли на шлемах.
– Как называются эти длинные палки с топором на конце? – спросил Асфальт.
– Алебарды, – сказал Бадди.
– Там их полно, – заметил Глод.
– Вряд ли их приготовили для нас, – сказал Клифф. – Мы же просто музыканты.
– И еще я вижу каких-то мужиков в длинных мантиях, в золотых цепях и с побрякушками, – сказал Асфальт.
– Городское начальство, – предположил Глод.
– Я вот думаю, тот всадник, который обогнал нас сегодня, – сказал Асфальт. – Может, он вез новости?
– Ну и что, не мы же разнесли этот их театр? – сказал Клифф.
– Ага, вы всего лишь шесть раз бисировали, – согласился Асфальт.
– И не мы устраивали весь этот бардак на улицах.
– Я уверен, что те люди с острыми клинками это поймут.
– Может быть, им не понравился наш дизайн гостиничного номера, – сказал Клифф. – Я ведь говорил тебе, что оранжевые шторы не сочетаются с желтыми обоями.
Телега подкатила к воротам и стала. Шарообразный мужчина в трехрогой шляпе и подбитом мехом плаще встретил их хмурым взглядом.
– Являетесь ли вы музыкантами, известными как Банда Рока? – спросил он.
– А в чем проблема, начальник? – вопросом на вопрос ответил Асфальт.
– Я мэр города Квирм. По законам Квирма Музыку Рока запрещено исполнять в его стенах. Вот здесь об этом сказано, поглядите…
Он помахал свитком. Глод схватил его.
– По-моему, чернила еще не высохли, – заметил он.
– Музыка Рока является нарушением общественного порядка; доказано, что она наносит ущерб здоровью и нравственности, а так же служит причиной ненатуральным вращениям телом, – заявил мужчина, скручивая свиток.
– Вы хотите сказать, мы не сможем попасть в Квирм? – спросил Глод.
– Сможете, если очень хочется, – сказал мужчина. – Но играть – нет.
Бадди поднялся на ноги.
– Мы будем играть, – сказал он. Гитара висела у него на плече. Он сжал гриф и угрожающе занес правую руку над струнами. Глод в отчаянии обернулся. Клифф и Асфальт зажали уши руками.
– О! – сказал он. – Я так понимаю, у нас здесь есть прекрасный повод для торговли.
Он соскочил с телеги.
– Я полагаю, о чем Ваша Честь не слышала, – сказал он, – так это о музыкальном налоге.
– Какой еще музыкальный налог? – в один голос спросили Асфальт и мэр.
– Ввели совсем недавно, – объяснил Глод. – В расчете на популярность Музыки Рока. Музыкальный налог, по пятьдесят пенсов с билета. В Сто Лате он составил, по моим прикидкам, э-э-э, двести пятьдесят долларов. В Анк-Морпорке, конечно, в два раза больше. Его придумал Патриций.
– В самом деле? Похоже, что Витинари совершенно прав, – заметил мэр, массируя подбородок. – Так вы говорите – двести пятьдесят долларов в Сто Лате? Точно? А ведь наш город значительно больше.
Стражник с пером на шлеме нервно отдал честь.
– Прошу прощения, Ваша Честь, но в записке из Сто Лата говориться…
– Погодите минутку! – сказал мэр раздраженно. – Я думаю…
Клифф слез с телеги.
– Это ведь взяточничество, разве нет? – прошептал он.
– Это налогообложение, – сказал Глод.
Стражник опять отдал честь.
– Но в самом деле, сэр, стражники из…
– Капитан! – перебил его мэр, задумчиво изучая Глода. – Это политика! Прошу вас!
– И это тоже? – спросил Клифф.
– И чтобы продемонстрировать добрую волю, – заявил Глод. – Было бы неплохо, если бы мы внесли налог до представления, как полагаете?
Мэр вылупился на него в изумлении – у него никак не укладывалось в голове, что у музыкантов может быть что-то общее с деньгами.
– Ваша Честь, в послании сказано…
– Двести пятьдесят доллларов, – повторил Глод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85