Для него это очень дорого, но он по-прежнему в повышенном
состоянии добрался до корабля и погрузился в жидкую грязь пещеры,
служившей ему каютой. И при этом изо всех сил звал своих соплеменников.
По человеческим стандартам, голос его звучал необыкновенно громко.
Такие голоса есть у больших земных китов, их песни могут услышать и
ответить на них киты на другом краю океана. Соплеменники Ла-Дзха-Ри
услышали, и вот стены небольшого космического корабля сотрясались от рева.
Дрожали инструменты. Мебель раскачивалась. Самки в панике бежали,
опасаясь, что их съедят или осеменят.
Для семерых самцов ощущение было почти таким же ужасным, и один из
них как можно быстрее перешел в повышенное положение и закричал в ответ.
Все они знали, что произошло. Они тоже ощутили прикосновение чужака и
сделали все необходимое. Весь экипаж перешел в повышенное положение,
передал сигнал, как завещали предки, и вернулся в нормальное состояние...
и Ла-Дзха-Ри тоже нужно это сделать и не пугать самок.
Ла-Дзха-Ри замедлился и позволил себе "перевести дыхание", хотя его
народ такое выражение не использовал. Нельзя в повышенном состоянии
слишком долго биться в грязи. Он уже и так вызвал несколько сильных
кавитационных карманов. И вся среда, в которой они живут, грозила выйти из
равновесия. Он виновато работал вместе с остальными, пока все не пришло в
норму, самок успокоили и выманили из укрытий, одну из них приготовили на
обед, и весь экипаж занялся обсуждением безумного прикосновения,
невероятно стремительного и ужасного, которое ощутили они все. Это заняло
весь сентябрь и начало октября.
К этому времени корабль вернулся к обычному распорядку и Ла-Дзха-Ри
смог снова заняться своим холстом. Он нейтрализовал испорченные участки
большого крыла, ловушки фотонов. Тщательно собрал краску-порошок, потому
что нельзя так расточительно тратить массу.
Он был скуповат, этот Ла-Дзха-Ри. Но должен признать, что я им
восхищаюсь. Он оказался верен традициям своего народа в таких
обстоятельствах, в каких человек прежде всего подумал бы об угрозе себе.
Ла-Дзха-Ри не хичи, но он знал, где скрываются хичи, и верил, что послание
его товарищей рано или поздно будет ими получено, и они услышат ответ.
И вот как раз когда он начал снова писать свой пейзаж, он ощутил
новое прикосновение, на этот раз не неожиданное. Все ближе. Сильнее.
Настойчивее и страшнее.
У моего друга Робина есть несколько недостатков, и один из них, очень
забавный, это застенчивость. Легко объяснить, каким образом ему стало
известно о существах с корабля-парусника и о многом другом, чего он не
может видеть. Но он просто не хочет объяснять. Объяснение же таково: ему
рассказал я. Самое простое чаще всего оказывается правильным.
А возможно ли, что застенчивость заразительна?
9. ОДИ И Я
Фрагменты жизни моих друзей или почти друзей, а в некоторых случаях
не-друзей начали складываться в единое целое. Не очень быстро. Не быстрее,
кстати, чем фрагменты вселенной снова стали стягиваться в единое
первобытное целое (так мне все время говорит Альберт) по причинам, которые
в то время были мне совершенно непонятны (Но я тогда этого не опасался,
потому что не опасался и Альберт). Экипаж корабля-парусника с
беспокойством ждал последствий своего праведного поступка. Долли и Вэн
находились на пути к очередной черной дыре, Долли собиралась лечь спать,
Вэн сердито дулся на нее. А Уолтерс и Джейни несчастно сидели в своем
слишком дорогом номере отеля в Роттердаме, потому что обнаружили, что меня
здесь нет. Джейни сидела на большой анизокинетической постели, а Оди
приставал к моей секретарше. У Джейни был синяк на щеке - сувенир того
приступа безумия, но у Оди запястье в гипсе - сильное растяжение. До этого
момента он не знал, что у Джейни черный пояс в карате.
Морщась, Уолтерс прервал связь и положил руку на колени.
- Она говорит, что он будет здесь завтра, - проворчал он. - Передаст
ли она ему мое сообщение?
- Конечно, передаст. Она ведь не человек.
- Правда? Ты считаешь, что это компьютерная программа? - Эта мысль
ему в голову не приходила, потому что на планете Пегги такого нет. - Во
таком случае, - утешился он, - она не забудет. - Он налил себе и ей
бельгийского яблочного коньяку из бутылки, купленной по пути в отель.
Поставил бутылку, поморщился, потер запястье и отхлебнул, прежде чем
сказать: - Джейни? Сколько денег у нас осталось?
Она наклонилась вперед и набрала код на ПВ.
- Примерно еще на четверо суток в этом отеле, - сообщила она. -
Конечно, мы можем переселиться в более дешевый...
Он покачал головой.
- Здесь остановится Броадхед, и я хочу быть здесь.
- Хорошая причина, - заметила Джи-ксинг, намекая, что понимает
истинную причину: если Броадхед не очень захочет увидеться с Уолтерсом,
его легче будет увидеть здесь, чем дозвониться по П-фону. - А почему ты
спросил о деньгах?
- Давай потратим немного на информацию, - предложил он. - Мне
хотелось бы узнать, насколько богат Броадхед.
- Ты хочешь получить финансовый отчет? Узнать, может ли он заплатить
миллион долларов?
Уолтерс покачал головой.
- Хочу узнать, нельзя ли получить больше миллиона.
Не очень благородное отношение. Если бы я тогда знал об этом, я бы
гораздо жестче обошелся со своим старым другом Оди Уолтерсом. А может, и
нет. Когда у тебя много денег, привыкаешь к тому, что люди видят в тебе не
человека, а лишь источник пополнения своих средств. Хотя окончательно
привыкнуть к этому невозможно.
Но у меня не было возражений против сообщения о размерах моего
состояния, и я сообщал о нем финансовым службам. Я владею многим.
Значительная доля в чартерных рейсах "С.Я." Акции пищевых фабрик и рыбных
ферм. Большое количество проектов на планете Пегги, включая (к удивлению
Уолтерса) компании, которые неоднократно нанимали его самолет. Сама
информационная служба, сообщавшая эту информацию. Несколько холдинговых
компаний и экспортно-импортных фирм. Два банка; четырнадцать агентств по
продаже недвижимости, разбросанных повсюду от Нью-Йорка до Нового Южного
Уэльса, с отделениями на Венере и планете Пегги; большое количество
различных мелкий корпораций, включая авиалинии, фабрики быстрой пищи,
что-то под названием "Здесь и После, Инк.", и еще что-то называющееся
"Пегтехнефтеразведка".
- Боже, - сказал Уолтерс, - это компания мистера Лукмана! Так что я
работал на этого сукина сына!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
состоянии добрался до корабля и погрузился в жидкую грязь пещеры,
служившей ему каютой. И при этом изо всех сил звал своих соплеменников.
По человеческим стандартам, голос его звучал необыкновенно громко.
Такие голоса есть у больших земных китов, их песни могут услышать и
ответить на них киты на другом краю океана. Соплеменники Ла-Дзха-Ри
услышали, и вот стены небольшого космического корабля сотрясались от рева.
Дрожали инструменты. Мебель раскачивалась. Самки в панике бежали,
опасаясь, что их съедят или осеменят.
Для семерых самцов ощущение было почти таким же ужасным, и один из
них как можно быстрее перешел в повышенное положение и закричал в ответ.
Все они знали, что произошло. Они тоже ощутили прикосновение чужака и
сделали все необходимое. Весь экипаж перешел в повышенное положение,
передал сигнал, как завещали предки, и вернулся в нормальное состояние...
и Ла-Дзха-Ри тоже нужно это сделать и не пугать самок.
Ла-Дзха-Ри замедлился и позволил себе "перевести дыхание", хотя его
народ такое выражение не использовал. Нельзя в повышенном состоянии
слишком долго биться в грязи. Он уже и так вызвал несколько сильных
кавитационных карманов. И вся среда, в которой они живут, грозила выйти из
равновесия. Он виновато работал вместе с остальными, пока все не пришло в
норму, самок успокоили и выманили из укрытий, одну из них приготовили на
обед, и весь экипаж занялся обсуждением безумного прикосновения,
невероятно стремительного и ужасного, которое ощутили они все. Это заняло
весь сентябрь и начало октября.
К этому времени корабль вернулся к обычному распорядку и Ла-Дзха-Ри
смог снова заняться своим холстом. Он нейтрализовал испорченные участки
большого крыла, ловушки фотонов. Тщательно собрал краску-порошок, потому
что нельзя так расточительно тратить массу.
Он был скуповат, этот Ла-Дзха-Ри. Но должен признать, что я им
восхищаюсь. Он оказался верен традициям своего народа в таких
обстоятельствах, в каких человек прежде всего подумал бы об угрозе себе.
Ла-Дзха-Ри не хичи, но он знал, где скрываются хичи, и верил, что послание
его товарищей рано или поздно будет ими получено, и они услышат ответ.
И вот как раз когда он начал снова писать свой пейзаж, он ощутил
новое прикосновение, на этот раз не неожиданное. Все ближе. Сильнее.
Настойчивее и страшнее.
У моего друга Робина есть несколько недостатков, и один из них, очень
забавный, это застенчивость. Легко объяснить, каким образом ему стало
известно о существах с корабля-парусника и о многом другом, чего он не
может видеть. Но он просто не хочет объяснять. Объяснение же таково: ему
рассказал я. Самое простое чаще всего оказывается правильным.
А возможно ли, что застенчивость заразительна?
9. ОДИ И Я
Фрагменты жизни моих друзей или почти друзей, а в некоторых случаях
не-друзей начали складываться в единое целое. Не очень быстро. Не быстрее,
кстати, чем фрагменты вселенной снова стали стягиваться в единое
первобытное целое (так мне все время говорит Альберт) по причинам, которые
в то время были мне совершенно непонятны (Но я тогда этого не опасался,
потому что не опасался и Альберт). Экипаж корабля-парусника с
беспокойством ждал последствий своего праведного поступка. Долли и Вэн
находились на пути к очередной черной дыре, Долли собиралась лечь спать,
Вэн сердито дулся на нее. А Уолтерс и Джейни несчастно сидели в своем
слишком дорогом номере отеля в Роттердаме, потому что обнаружили, что меня
здесь нет. Джейни сидела на большой анизокинетической постели, а Оди
приставал к моей секретарше. У Джейни был синяк на щеке - сувенир того
приступа безумия, но у Оди запястье в гипсе - сильное растяжение. До этого
момента он не знал, что у Джейни черный пояс в карате.
Морщась, Уолтерс прервал связь и положил руку на колени.
- Она говорит, что он будет здесь завтра, - проворчал он. - Передаст
ли она ему мое сообщение?
- Конечно, передаст. Она ведь не человек.
- Правда? Ты считаешь, что это компьютерная программа? - Эта мысль
ему в голову не приходила, потому что на планете Пегги такого нет. - Во
таком случае, - утешился он, - она не забудет. - Он налил себе и ей
бельгийского яблочного коньяку из бутылки, купленной по пути в отель.
Поставил бутылку, поморщился, потер запястье и отхлебнул, прежде чем
сказать: - Джейни? Сколько денег у нас осталось?
Она наклонилась вперед и набрала код на ПВ.
- Примерно еще на четверо суток в этом отеле, - сообщила она. -
Конечно, мы можем переселиться в более дешевый...
Он покачал головой.
- Здесь остановится Броадхед, и я хочу быть здесь.
- Хорошая причина, - заметила Джи-ксинг, намекая, что понимает
истинную причину: если Броадхед не очень захочет увидеться с Уолтерсом,
его легче будет увидеть здесь, чем дозвониться по П-фону. - А почему ты
спросил о деньгах?
- Давай потратим немного на информацию, - предложил он. - Мне
хотелось бы узнать, насколько богат Броадхед.
- Ты хочешь получить финансовый отчет? Узнать, может ли он заплатить
миллион долларов?
Уолтерс покачал головой.
- Хочу узнать, нельзя ли получить больше миллиона.
Не очень благородное отношение. Если бы я тогда знал об этом, я бы
гораздо жестче обошелся со своим старым другом Оди Уолтерсом. А может, и
нет. Когда у тебя много денег, привыкаешь к тому, что люди видят в тебе не
человека, а лишь источник пополнения своих средств. Хотя окончательно
привыкнуть к этому невозможно.
Но у меня не было возражений против сообщения о размерах моего
состояния, и я сообщал о нем финансовым службам. Я владею многим.
Значительная доля в чартерных рейсах "С.Я." Акции пищевых фабрик и рыбных
ферм. Большое количество проектов на планете Пегги, включая (к удивлению
Уолтерса) компании, которые неоднократно нанимали его самолет. Сама
информационная служба, сообщавшая эту информацию. Несколько холдинговых
компаний и экспортно-импортных фирм. Два банка; четырнадцать агентств по
продаже недвижимости, разбросанных повсюду от Нью-Йорка до Нового Южного
Уэльса, с отделениями на Венере и планете Пегги; большое количество
различных мелкий корпораций, включая авиалинии, фабрики быстрой пищи,
что-то под названием "Здесь и После, Инк.", и еще что-то называющееся
"Пегтехнефтеразведка".
- Боже, - сказал Уолтерс, - это компания мистера Лукмана! Так что я
работал на этого сукина сына!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82