— Я прожил в этой прекрасной стране несколько лет,— сказал немец и поднял руку, похоже останавливая приближающийся автомобиль.
Я обернулся и увидел огромный грузовик Ромео. Итальянец, наверняка узнав нашу машину, миновал «фиат» и «мерседес», взял вправо и остановился у обочины шоссе. Я наблюдал, как Ромео вылезает из кабины, вытирает руки о комбинезон и идет к нам, громко восклицая:
— Мама миа, опять авария!
— У этого господина что-то не в порядке с машиной,— пояснил Джордже.
Ромео взглянул на номерной знак «мерседеса».
— Дойчланд! Штутгарт! Доброе утро! — Приняв серьезный вид, Ромео представился:—Ромео Альфиери, Италия, Наполи!—и низко поклонился.
Когда он выпрямился, я увидел, что он смотрит на девушку в «мерседесе». В его зрачках вспыхнули зеленые огоньки, и он напомнил мне изготовившегося к прыжку кота.
— Сейчас Ромео все исправит...— Итальянец склонился над мотором.
— Надеюсь, мы вам теперь не понадобимся,— обратился Джордже к немцу и пояснил:—Ромео отличный механик. Если он не устранит неполадку, боюсь, придется отбуксировать вас до ближайшего автосервиса.
— Дженерале преувеличивает,— отозвался смущенный Ромео.
— Вы генерал? — удивился немец.
— Ромео преувеличивает! — улыбнулся Джордже.
— Я полагаю, вы были партизаном?
— Правильно полагаете,— подтвердил Джордже.
— Позвольте представиться,— сказал немец и щелкнул каблуками,—Адольф Штраус!
— Очень приятно! У вас звучное имя. С вашего разрешения и я представлюсь: Джордже Врзич,— мой друг пожал протянутую ему руку.— Полагаю, и вы воевали?
— Правильно полагаете,— засмеялся Штраус.— Партизаны были достойными противниками.
— И я партиджан! — снова вмешался Ромео.
— Разве вы не итальянец? — холодно уточнил Штраус.
— Да! Но дженерале меня взял в плен и спас мою честь!
— Так! Занятно! — оборвал его Штраус возмущенно и вновь, любезно улыбаясь, обратился к Джордже: — Надеюсь, мы еще увидимся, господа!
Его явно не интересовали партизанские подвиги Ромео.
— До свидания,— попрощался я и, проходя мимо красотки в «мерседесе», чуть поклонился.
Она ответила вежливой улыбкой. Вернуть ей улыбку я не успел, поскольку около «фиата» увидел парня, который упросил нас взять в машину Юлиану.
— Откуда вы здесь? — удивился я.
— Меня подвез этот болтун,— он указал на Ромео.
— Представляешь,—прерывая нас, обратилась ко мне Чедна,— он хочет забрать у нас девушку!
— Мы вместе отправились в путь, вместе и продолжим его,— вежливо заметил молодой человек.
— Но Юлии будет удобнее в легковой машине, чем в этом огромном броненосце.
— В кабине рефрижератора вполне удобно,— упорствовал юноша.
— Пусть решает юная дама,— послышался за моей спиной голос Джордже.
— Не сердитесь, но я бы перешла в броненосец! — сказала Юлиана.
— Стоит ли сердиться, если молодой человек и девушка, тем более влюбленные, хотят ехать вместе?!—сказал я, когда мы снова отправились в путь втроем.
— Все-таки ей надо было остаться с нами! — упрямо повторила Чедна.— Бедняжку трясет. Будь этот парень умнее, он попросил бы меня позаботиться о ней.
— Значит, в подобной ситуации и я должен был бы поручить тебя чьим-либо заботам?
— Ты, наверное, так бы и поступил!
— Думаешь?!
— А ты думаешь, я не заметила, как ты поглядывал на ту куклу?!
Кукла—это девушка из черного «мерседеса». Да, путешествие начиналось прекрасно! Мне придется стать свидетелем классической семейной ссоры. Пытаюсь разрядить обстановку.
— Не знаю, как поглядывал на ту куклу Джордже, зато знаю, как глазели на нее мы с Ромео!
— Тоже мне красавцы! — В голосе Чедны звучало миролюбие.
— Про себя не скажу,— ответил я столь же миролюбиво, хотя мне вроде бы следовало обидеться: ирония Чедны явно относилась к моей полноте.— Но Ромео уж точно красавец!
— И все-таки не лучше моего Джордже!—сказала Чедна не без гордости.
— Ого!—только и произнес майор и мастерски обогнал грузовик в тот самый момент, когда мимо нас вихрем пронеслась «акула».
— О вкусах не спорят, на все находится любитель, даже на оплеухи.—Я был настроен на философский лад.
— Что касается вкусов, я тебе не завидую. А что касается оплеух, получишь от меня такую, что век не забудешь, если еще раз при мне будешь пялиться на куколок такого рода!
— Откуда тебе известно, что она «такого рода»?
— Она похожа на Розмари Нитрибит.
— Она очень молода, а Розмари Нитрибит давно умерла.
— Тебе не приходилось слышать о перевоплощении?— насмешливо спросила Чедна.—Не станешь же ты утверждать, что она приходится этому старому распутнику дочерью? — Теперь в ее голосе звучал сарказм.
Должен признаться, я никак не могу понять, откуда у женщин это особое, шестое, чувство. Но сейчас, не получив доказательств, я не хотел сдаваться и потому заявил:
— Семь раз проверь, прежде чем высказывать о ком-либо суждение!
— Вы заметили, как девушки похожи друг на друга?—спросил Джордже.
- На первый взгляд—да,— согласился я и обратился к Чедне: — Не хочешь ли ты сказать, что Юлия—наша Розмари?
— Глупо! — поморщилась Чедна.
До самого Шидского мотеля мы не произнесли ни слова. А в Шидском мотеле я ликовал! Расплачиваясь за кофе, я увидел в дверях румяную физиономию Адольфа Штрауса.
— Откуда он здесь взялся? — подумал я вслух.
Штраус придерживал раскрытую настежь дверь, пропуская девушку из «мерседеса». Все, о чем я мог лишь догадываться, поглядывая на нее украдкой, пока она сидела в машине, теперь предстало во всем своем великолепии.
На девушке была блузка, украшенная сербской народной вышивкой, скорее всего приобретенная в лавочке кустарного промысла, и черные бархатные брюки, которые подчеркивали красоту ее длинных ног и всего прочего, что имело непосредственное отношение к этим ногам. Надо признать — девушке было чем покрасоваться!
— Какое удовольствие видеть вас снова! — Штраус развел руки, словно собирался всех нас обнять.
— Как вам удалось так быстро добраться? — спросил Джордже, вставая.
— Ваш Ромео дотащил нас,— ответил немец и, подталкивая девушку вперед, сказал: — Позвольте вам представить мою дочь!
Я бросил на Чедну. торжествующий взгляд. Она же — дьявол, а не женщина! — с ангельской улыбкой протянула руку прелестному созданию и приветливо произнесла:
— Чедна!
С ответной улыбкой, которая сделала ее еще красивей, девушка пожала протянутую руку и в свою очередь представилась:
— Розмари!
Теперь я ожидал торжествующего взгляда Чедны, но она словно забыла о нашей перепалке в машине. Она подала руку Штраусу, который галантно ее поцеловал.
Что мне оставалось? Как истинный джентльмен, невзирая на юный возраст Розмари, я приложился к ее ручке.
— Равник, Предраг Равник,— назвался я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27