Потом в кустах мы переоделись и, перестав быть духами, снова превратились в Девятку и Мацека.
— Что будем делать? — спросил Мацек.
— Искать шляпу, — ответила я.
— Где?
— Там, где она должна быть.
— А если ее там не будет?
— Тогда не знаю, — вздохнула я, — возможно, тоже стану орнитологом.
Однако я была убеждена, что шляпа за сто тысяч находится в доме огородника, и решила попытать счастья еще раз.
— Слушай, Мацек, — попросила я орнитолога, — останься здесь последить за этой компанией, а я смотаюсь к огороднику за огурцами.
— Не боишься? — вытаращил глаза Мацек.
— Чего? — пошутила я. — Каждый может купить себе огурцы или цветную капусту… кому что нравится.
— Только будь осторожна и не делай глупостей.
Мацек говорил совсем как взрослый. Может быть, он не знал, что совершить иногда маленькую глупость — это самая приятная вещь на свете. Но сейчас у меня не было желания делать глупости, я хотела только найти эту прямо заколдованную шляпу за сто тысяч.
В первую очередь нужно было установить, где находится Франт. Мне никак не хотелось встретить его у огородника. В это время — около шести вечера — инженеру Кардасевичу надлежало сидеть на террасе гостиницы, любуясь игрой света и вслушиваясь в шум морских волн.
Я не ошиблась. Уже подходя к гостинице, я увидела на террасе знакомую трубку, а в придачу к ней самого инженера Кардасевича, который, попивая кофе, действительно любовался и вслушивался…
"Прекрасно, — решила я, — теперь можно спокойно идти за покупками к огороднику". По дороге я заскочила в "Укромный уголок", оставила простыню, убедилась, что мое семейство еще не вернулось с экскурсии к маяку, и вообще почувствовала себя гораздо лучше, особенно когда мимоходом уплела полбаночки замечательного сливового джема. Кроме того, я взяла корзинку для покупок и пять злотых из своих собственных сбережений: пусть семья хотя бы раз съест за мой счет салат из огурцов со сметаной. Потом я вышла на улицу, делая вид, что в самом деле иду за покупками.
Уже стоя перед калиткой, я почувствовала, что у меня от страха подгибаются ноги, и на лбу выступил холодный пот. Я, пожалуй, отказалась бы от огурцов, от салата со сметаной и от всего остального, если бы не пожилая женщина, направлявшаяся к калитке с кошелкой в руке. Я сразу же почувствовала себя уверенней и даже спросила, что она собирается покупать. Оказалось, стручковую фасоль. Я обожаю фасоль, и потому, не раздумывая больше, нажала кнопку звонка.
А дальше все было точно как в сказке. Словно из — под земли появилась бабуля в черном шерстяном платке и открыла нам калитку, объявив, что огородник за домом поливает грядки.
— А огурцы у вас есть? — спросила я, чтобы придать себе смелости.
— Я там не знаю. Спроси у огородника.
Пожилая женщина успокоила меня:
— Есть, моя деточка. Сегодня утром соседка принесла пять кило.
— Ну, тогда все в порядке.
Мы с моей спутницей обогнули дом, за которым находились большая оранжерея и обширный огород. Посреди огорода стоял огородник, поливая из шланга грядки. Не хотелось ему мешать и, поставив корзинку на землю, я с минуту стояла не двигаясь, восхищенно рассматривая чудесную цветную капусту, савойскую капусту, стручковую фасоль и наблюдая за ловкой работой огородника. Потом мое внимание привлек сарай, за приоткрытой дверью которого виднелся просто фантастический "мерседес" — 220. Я не могла на него насмотреться, но вскоре заметила кое — что, отвлекшее меня от "мерседеса" и заставившее задуматься. А именно: над сараем высилась покрытая черным толем пристройка, нечто вроде мезонина.
Оконце показалось мне весьма загадочным и подозрительным, и я, притворившись, что восхищаюсь "мерседесом" и хочу поближе рассмотреть его, подошла к сараю. Оглянувшись, я убедилась, что за мной никто не наблюдает. Пожилая женщина направлялась к огороду, огородник все еще поливал грядки, а я тем временем проскользнула в сарай.
"Мерседес" был действительно суперкласс, темно — серый с серебристым отливом. Он был бы еще чудесней, находись в нем шляпа, но шляпы я нигде не обнаружила, даже в багажнике, который мимоходом приоткрыла.
Меня заинтересовало, впрочем, кое — что другое: невысокая дверь в боковой стене. Выкрашенная в зеленый цвет, она так и напрашивалась, чтобы ее открыли. И я, нажав на ручку, осторожно отворила дверь, даже не скрипнувшую — так хорошо она была смазана. За дверью оказалась крутая деревянная лестница. Забыв об огурцах и салате, я на цыпочках поднялась по лестнице и очутилась перед другой невысокой дверью из белых досок. Но тут смелость оставила меня, сердце громко стучало, страх сжимал горло, мысли разбегались. И все же я повернула ручку…
И тогда кто — то с другой стороны помог мне отворить дверь. А когда я увидела, кто это был, — едва не скатилась с лестницы… Но не скатилась, ибо этот кто — то, ухватив меня за руку, втащил внутрь помещения.
Сначала я ничего не могла разобрать, слышала только громкое сопенье, а затем раздался разъяренный голос:
— Это уж слишком! С этим нужно, наконец, покончить!
Я не знала, что означала "слишком", и с чем "нужно покончить", и потому, закрыв глаза, молча ждала, что будет дальше. Думала, сейчас этот человек разорвет меня на куски. Но вдруг услышала мягкое и успокаивающее:
— Не бойся!
— Я пришла за огурцами! — закричала я.
— Нечего притворяться и корчить из себя невинного младенца.
— Я и подумать не могла, что встречу вас здесь, вы ведь только что сидели на террасе гостиницы.
Франт рассмеялся, будто услышал что — то забавное, а я наконец открыла глаза и увидела, где нахожусь. Я была в мансарде, похожей скорее на чердак. Клетушка, напоминающая своей формой гроб, прикрытое бумагой оконце, раскладушка, старый шкаф, хилый столик, стул, умывальник, вот и все… Пол вымыт, на столике чистая салфетка, вазочка с цветами. Все вещи, видимо, были убраны в шкаф, только на стуле висели пиджак и великолепный шелковый галстук, а на столике возле пепельницы лежала знакомая короткая трубочка. Вот оно, образцовое логово элегантного преступника!
Франт посмеялся еще немного, но смех его звучал как — то неестественно.
— Ты не девочка, а сатана в юбке. — Франт широко развел руками. — Знаешь ли ты, за кем следишь? — Не ожидая ответа, он вынул из кармана какое — то удостоверение и помахал им у меня перед глазами. — Я офицер уголовного розыска, а ты мне все время мешаешь, путаешься под ногами.
— Вы?.. — прошептала я. — Вы офицер милиции… а я думала… — Говоря откровенно, я ни о чем в тот момент не думала, после столь сенсационного открытия невозможно было даже глазом моргнуть, а не то чтобы думать. Голова кружилась, я чувствовала себя как на карусели, не понимая уже, кто есть кто. А может быть, все это мне снилось, и я еще не проснулась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48