Несчастная, я часто видел ее
плачущей на диване. Я видел, как она извивалась и в отчаянии
каталась на нем. Потом срывала с себя платье, становилась
обнаженная перед зеркалом и со взором, блуждающим как, у
безумной, она ощупывала себя, била себя по телу, подстрекала
себя к возбуждению с безумным иступлением.
Я не мог более ее исцелить. Мне оставалось только наблюдать
до каких пределов дойдет этот чувственный бред.
Однажды вечером, будучи по обыкновению на своем посту, когда
Фанни собиралась ложиться спать, я услышал как она воскликнула:
"кто там, ангелина? Это вы Гамиани? О, мадам, так далеко от...
Гамиани: "без сомнения вы любите меня. Я должна была
прибегнуть к хитрости. Я обманом удалила вашу прислугу и вот с
здесь".
Фанни: "я не понимаю вас, я не могу об'яснить ваше упорство,
но если все то, что я знаю о вас я сохранила в тайне, то все же
мой официальный отказ вам в приеме должен доказать ясно, что
ваше присутствие мне тягостно. Вы меня отталкиваете, вы меня
ужасаете! Оставьте меня, сделайте милость оставьте меня, если
желаете предотвратить огласку".
Гамиани: "мое решение твердо и все меры приняты. Вы не в
состоянии ничего изменить! Фанни, мое терпение истощилось".
Фанни: "хорошо, но что же вы намерены делать? Снова меня
изнасиловать? Снова меня грязнить? О, нет! Вы уйдете или я
позову на помощь".
Гамиани: "дитя! Дитя, мы снова одни. Все двери заперты, а
ключи выброшены в форточку. Вы моя... Но успокойтесь , бояться
нечего."
Фанни: "ради бога не прикасайтесь ко мне!"
Гамиани: "Фанни, всякое сопротивление напрасно! Вы все
равно покоритесь! Я сильнее и мною владеет страсть! Со мной
даже мужчина не сладит... Что такое... Она дрожит... Она
бледнеет... Боже мой Фанни... Фанни! Ей дурно? О, что я
сделала. Приди в себя, очнись. Если я так прижимаю тебя, то
это только от любви. Я так тебя люблю, ты моя теперь, моя
жизнь, моя душа. Ты только не понимаешь меня. Вгляни, я совсем
не злая, я очень добра, потому что люблю! Посмотри мне в глаза,
послушай как бьется мое сердце. Все это только для тебя одной.
Я хочу только твоей радости, твоего опьянения в моих об'ятиях.
Приди в себя. Очнись под моими поцелуями. О, безумие! Я
боготворю тебя, дитя!"
Фанни: "вы меня сейчас убьете... . Мой бог! Оставьте
меня! Вы ужасны!"
Гамиани: "ужасна? Ужасна! Взгляни, кто тебе внушает такой
ужас! Разве я еще не молода? Разве я не прекрасна? Мне
говорят об этом повсюду. А мое сердце? Разве встретится такое
же, способное к любви? А тот, который меня пожирает, этот
жаркий огонь италии, удваивающий силу моих чувств, дающий мне
триумф, где все терпят поражение, разве этот огонь может внушить
ужас? Скажи, что по сравнению со мной мужчина-любовник?
Две-три борьбы повергают его в прах, на четвертой он уже
беспомощно хрипит и его бедра бессильно сводят спазмы
наслаждения. А я все так-же остаюсь крепка, с дрожью желания,
остаюсь ненасытной. О! Да, я олицетворенная радость вещества,
огненного телесного счастья, сладострастия и неукротимости. Я
даю наслаждение до конца. Я любовь, которая убивает.
Фанни: "довольно, Гамиани, довольно!"
Гамиани: "нет-нет, слушай еще, Фанни!"
Прекрасно, сбросив одежду, сознавать себя молодой, красивой!
В сладостном благоухании гореть от любви и дрожать от
наслаждения, ощущать друг друга, смешаться и проникнуть телом и
душою друг в друга и насладиться в одном крике любви. Фанни,
Фанни. . Это небо!
Фанни: какие слова, какие глаза! И я вас слушаю , и я на
вас смотрю! О, пощадите меня! Я такая слабая! Вы меня
заворожили. Какую власть ты имеешь! И ты всосалась в мою душу,
ты вьелась в мои кости, ты-отрава. О, да, ты ужасна... И я
тебя люблю! Повтори разок еще слово, которое жжет.
Гамиани была бледна, неподвижна, словно небесная молния в
мгновение ока превратила ее в мрамор. Она была торжественна в
своем тихом смирении и экстазе.
Фанни: "да, я тебя люблю всеми силами своего существования,
своего тела. Я тебя хочу, я тебя жажду. Ох! Я теряю голову!
Гамиани: "что ты говоришь, моя бесконечно любимая! Что ты
говоришь! Я счастлива! Твои волосы прекрасны, а как они нежны!
Они скользят в руках тонкие и золотистые, как шелк. Твое лицо
такое чистое и белое, белее лилии. Ты-ангел страсти! Но будь
же нагой, прошу тебя. Смотри, я уже разделась. Ты
ослепительна! Постой, я целую твои ноги, твои колени, твою
грудь. Обними меня! Прижми! Сильнее! О! Какое наслаждение!
Она... Меня... Любит!"
И два тела соединились в одно. В глазах их блистал огонь,
щеки пылали румянцем. Губы дрожали, смеялись и страстно
сливались в поцелуях. Затем послышался приглушенный крик, и обе
женщины стали неподвижны.
-Я была счастлива, счастлива, -шептала Фанни, закрыв глаза.
- Я тоже, Фанни, была счастлива-ответила Гамиани, -но таким
счастьем, которого я еще не знала. Мои чувства смешались с
душой на твоих устах. Пойдем теперь в постельку и насладимся
снова.
И они рука об руку направились к алькову. Фанни бросилась на
кровать и застыла в сладострастной позе. Гамиани, касаясь
ногами ковра, привлекла ее к себе на грудь и заключила в
обьятия. В молчаливой истоме она долго смотрела на нее.
Любовные шалости начались сначала, поцелуй отвечал поцелую, руки
снова забегали по телу. Глаза Фанни загорелись диким огнем.
Взор Гамиани отвечал ей желанием и вожделением. Расцветшие,
воспламенные огнем наслаждения, они обе словно сверкали перед
моими глазами.
Наблюдая за их безумствами, я был взволнован, разгорячен,
охвачен желанием. Обуреваемый похотью, я метался, словно дикий
зверь, запертый в клетке. Я пожирал глазами голые, сплетенные
тела женщин. Взор мой помутился, я тяжело дышал, испытывая
невероятные, ни с чем не сравнимые муки. Я терял память. Мне
казалось, что мои натянутые до предела нервы порвутся. Внезапно
взгляд мой упал на пенис. Чудовищно разбухший, почерневший он
тупо вздрагивал своим рылом. Со сдавленным воплем я вонзил в
него пальцы. Руки не смогли обхватить такое бревно. Тогда я с
рычанием двинул пенис в прутья решетки. Дикая боль обожга меня,
мне показалось, словно расплавленный свинец брызнул на мой член.
Внезапно от ужаса я чуть не лишился чувств: эмблема моей
мужской силы, раздвинув прутья решетки, устремилась вперед. Мне
показалось, при этом что-то хрюкнуло. Сцепив зубы, сдерживая
стоны, я чувствовал, как мой пенис трется шкуркой об решетку.
О, всемогущие силы! Смешавшись вместе, боль и наслаждение
бросили меня в океан такой страсти, что я еле устоял на ногах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14