Я рычал, я метался, и пена с моих губ клочьями падала на пол.
Вдруг член мой затрепетал, каким-то сверхестественным усилием он
еще более увеличился в обьеме и, изогнувшись в каком-то диком,
совершенно немыслимом виде, он извергнул из себя водопад
огненной росы. Струя едва не достигла кровати, на которой
стонали и метались Фанни и Гамиани. Да! Наслаждения страшные,
они разбивают нас и бросают на землю.
Очнувшись, я почувствовал себя ослабленным. Веки мои
отяжелели, голова еле держалась на плечах. Я хотел сойти со
своего места, но меня удержали вздохи Фанни. В то время, как
муки старались оживить мою упавшую силу, сцена, происходящая на
моих глазах, повергла меня в состояние ужасающего смятения.
Позы переменились. Мои трибабы скрестились одна с другой,
стараясь смешать трением пушистую шерстку своих тайных частей.
Они сталкивались и отталкивались с такой силой, словно хотели
растерзать друг друга.
-Ай, ай - вскричала Фанни- я кончаю. Я чувствую, что я тону!
О-о-у-у-ай! Гамиани в это время крутила головой, она рычала,
кусая простынь, хватала зубами волосы, струящиеся кольцами по
телу. Пораженный, я следил за их неутомимой борьбой, завидуя
вершинам охватывающего их наслаждения.
Фанни обессиленно откинулась в сторону.
-Как я устала-прошептала она. -Меня всю ломит. Но зато,
боже мой, какое наслаждение.
-Чем напряженнее усилия, -улыбнулась Гамиани-тем тяжелее, но
и наслаждение тогда пленительнее и острее.
-О, да! Я это уже испытала. Я была в состоянии опьянения,
сладостного возбуждения. Это трение шерсткой о кожу, такое
зудящее, едкое-оно вызывало во мне шекотку, ненасытную,
неутолимую, я каталась в огне от наслаждения. Какая это
радость, какое счастье! Я только удивляюсь:как ты, Гамиани,
такая еще молодая успела столько узнать. Я ни за что не
придумала и половины наших с тобой сумасбродств. Откуда у тебя
такие познания? Ведь природа не дает нам таких уроков?
Гамиани: "так ты хочешь меня узнать? Хорошо изволь. Обвей
меня руками, скрести ноги и прижмемся друг к другу. Я расскажу
тебе мою жизнь в монастыре. Этот рассказ может снова поднять
наши головы и вдохнуль жажду новых наслаждений".
Фанни: "я слушаю тебя, Гамиани."
Гамиани: "ты не забыла о той пытке, которой подвергли меня
монахи и тетка, чтобы послужить ее похоти? Как только я поняла
всю низость ее поведения, я тотчас же завладела теми бумагами,
которые обеспечивали мое благосостояние. Я захватила свои
деньги, драгоценности и, воспользовавшись отсутствием моей
достойной родственницы, бежала в монастырь сестер искупления.
Игуменья, очевидно тронутая моей юностью и боязливостью, приняла
меня так радушно, что рассеяло мою робость и смущение. Я
рассказала ей все, что со мною произошло и просила ее помочь
покровительством. Она обняла меня, нежно прижав к сердцу, и
назвала своею дочерью. Потом рассказала о спокойной и ясной
жизни монастыря. Она разгорячила еще больше мою ненависть к
мужчинам. Свою беседу она закончила проповедническими словами,
которые прозвучали неземным глаголом божественного существа.
Чтобы сделать мой переход от света к монастырю для меня легким,
мы условились , что останусь вблизи нее и буду спать в ее покое.
Со второй же ночи мы сдружились настолько, что фамильярно
болтали решительно обо всем.
Настоятельница была неспокойна в постели. Она двигалась
жалуясь на холод, и просила меня лечь с нею, чтобы ее согреть.
Я почувствовала, что она совсем голая. Она сказала, что без
рубашки легче спать и предложила мне снять свою. Я исполнила
это, чтобы доставить ей удовольствие. "Крошечка моя, -
воскликнула она, трогая меня - какая ты горячая! До чего твоя
кожица нежна! Злодеи осилились тебя мучить. Ты конечно
страдала? Раскажи мне обо всем, что они с тобой сделали. Они
били тебя, скажи?
Я снова повторила свою историю со всеми подробностями,
которые подчеркивала, так как они ее особенно интересовали.
Удовольствие от моего рассказа было так велико и сильно, что она
испытывала такую необычайную дрожь. "Бедное дитя, бедное дитя!
- Повторяла она, прижимая меня со всех сил. Незаметным образом
я оказалась лежащей на ней. Ее ноги скрестились у меня за
спиной, ее руки меня обнимали. Приятная и ласкающая теплота
разлились у меня по телу. Я испытывала чувства незнакомого
благополучия, сладости, которое сообщалось всему телу. Какой -
то эликсир любви, струился во мне как сладкое молоко. "Вы очень
добры, я счастлива с вами и никогда не захочу с вами растаться".
Мой рот сливался с ее губами, а я снова отрывалась, чтобы
произнести:- "о да, я люблю вас ужасно. Я не знаю, но я
чувствую..."
Руки настоятельницы нежно меня ласкали. Тело ее тихо
двигалось под моим телом. Ее мох, твердый и густой, смешивался
с моим и щекотно покалывал. От ее сильного поцелуя, которым она
меня наградила, я внезапно остановилась.
"Мой бог, - воскликнула я - оставьте меня, ох..."
Никогда, никогда более сладостная и обильная роса не была
последствием любовных состояний. Мое экзотическое состояние
прошло, но я еще не была сражена и устремилась с новым
энтузиазмом на мою искустную соратницу. Я пожирала ее ласками,
затем взяла ее руку и приложила к тому самому месту, которое она
так сильно сумела раздразнить. Настоятельница, видя меня в
таком забвении, пришла в такое состояние, что ринулась на меня
как вакханка. Мы состязались в горячности и боролись в
поцелуях, спорили в нежности укусов.
Что за дивная поспешность, какая чудная гибкость была в
членах этой женщины! Ее тело изумительно изгибалось, страстно
вытягивалось, не давая мне опомниться. Я не успевала за нею. Я
едва имела мгновение, чтобы вернуть ей один поцелуй, как она
огнистым дождем, как искрами осыпала меня сотнями поцелуев,
начиная от головы и кончая ногами. Мне казалось что они меня
жгут и впиваются в меня в тысячах мест. Эта живость
сладострастных прикосновений привела меня в неописуемое
сладострасти! О Фанни, зачем ты не была свидетельницей наших
схваток, наших битв. Если бы ты видела нас тогда обеих
раз'яренных, задыхающихся, ты поняла бы тогда, что значит
властное влечение чувств двух влюбленных женщин!
Одно мгновение и голова моя охвачена бедрами моей соратницы.
Я быстро угадала ее желание. Вдохновленная страстью, я
бросилась греть самые нежные части у нее между ног. Но я плохо
отвечала на зов ее желаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14