Магазины еще не работали, и Пейтон отправилась на базар. Базарная площадь, уставленная длинными, казалось, нескончаемыми рядами небольших лавок с открытыми прилавками и навешанными над ними тентами, гудела, волновалась и двигалась. Узкие проходы между торговыми рядами не превышали в ширину нескольких метров, и Пейтон с трудом прокладывала себе путь сквозь толпу. Чем дальше она шла, тем оглушительнее вопили, кричали, спорили, торговались.
На базаре было обилие фруктов и овощей: арбузы, апельсины, бананы, а на одном из прилавков Пейтон увидела фрукты, похожие на миниатюрные яблоки, но только у верхушки с нашлепкой вроде фасолины – анакарды, догадалась она.
Пейтон хотела купить немного фруктов в дорогу, но долго не решалась остановиться у какого-нибудь прилавка. Продавцы – все, как один, мужчины – казались неприветливыми, свирепыми. Но вот на одном из прилавков Пейтон увидела странные зеленовато-желтые фрукты, точь-в-точь такие, что она как-то видела на Ямайке, гуляя с мужем по улице, – тогда Барри купить хотя бы штуку на пробу наотрез отказался, опасаясь за свой желудок. Теперь Пейтон за руку не держали, и она отважилась купить четыре зеленовато-желтых шара, похожих на огромные апельсины, добавив к ним четыре лимона. Покупка обошлась в семь крузейро. Деньги, данные ей Джермано, она почти не потратила, и остаток собиралась ему вернуть.
Но прежде она зашла в магазин, торговавший одеждой, решив приодеться к ланчу. Выбор пал на цветистую мини-юбку и блузку с каскадом оборок и глубоким вырезом на груди. Зашла она и в обувной магазин. Там ее внимание привлекли сандалии на платформе, напоминавшие обувь японских гейш. Подозвав продавца и показав на сандалии, Пейтон, улыбнувшись, произнесла:
– Шестой размер, США.
Покупки порадовали, и Пейтон даже позлорадствовала в душе, что поступила по-своему, вопреки пожеланиям сердобольной свекрови, стремящейся обрядить простецкую непритязательную невестку по своему вкусу. Все! Грейс больше ей не указ. Воодушевленная этой мыслью, Пейтон пошла на набережную и купила парео, заняв себя и приятным раздумьем: какого цвета купить. Она остановилась на красном.
Вернувшись в гостиницу, Пейтон взяла со столиков в вестибюле несколько рекламных проспектов, предназначавшихся для туристов, собираясь представить в свое агентство хоть какие-то материалы. Было бы неплохо увидеть красоты Рио собственными глазами, но экскурсионные группы уже разъехались! Не побывала даже на Шугарлоуф, на вершину которой стремится ступить каждый турист. Можно было бы съездить на Корковадо – это недалеко, – но видеть Христа Спасителя не хотелось ни издали, ни вблизи.
Внезапно Пейтон приспичило, и она поспешила в номер. Однако полностью справить нужду не удалось. Запор! Пейтон поморщилась: надо было в гостях налегать на овощи, а не накидываться на мясо. Услужил, наверное, и кокаин.
Оставив пустую попытку, Пейтон приняла душ, а затем, достав бритву, побрила ноги. На вид получилось сносно, но, проведя рукой по ногам, Пейтон скривила губы: руку слегка кололо – видно, бритва оказалась тупой. Одевшись, Пейтон стала собирать сумку – лучше сделать это заранее, чтобы после ланча не носиться как угорелой, собирая вещи в дорогу. Дорожная сумка снова привела в ужас. Разве сравнишь ее с чемоданом Джермано?
Джермано вернулся только около трех.
– Извини, – сказал он, – попал в пробку. Ты голодная?
– От обещанного ланча не откажусь.
– В гостинице есть ресторан, но лучше пойти в другой, отсюда недалеко. Когда я бываю в Рио, то хожу только туда. Там прекрасная бразильская кухня. Особенно хороши мясные блюда: churrasco, feijoada , да всего не упомнишь. Ты любишь мясо?
– Люблю, – промямлила Пейтон. Неужто у нее вздулся живот и он это заметил?
– Хороша там и рыба – peixada , – продолжил Джермано. – А какая там cachacas. У себя в Штатах ты такой не найдешь.
– Мы прекрасно провели время, – мягко сказал Джермано, раскладывая по тарелкам ароматное мясо, принесенное официантом прямо с миниатюрной жаровней. – Надеюсь, что и ты осталась довольна. Выпей за нашу встречу. Cachaca великолепна.
– А ты? – Пейтон подняла брови.
– Мне еще на работу. Потом, надо беречь печень. В последние дни я ее не щадил.
– Мы еще встретимся? – тоскливо спросила Пейтон.
– Конечно! – воодушевленно ответил он. – Я часто бываю в Нью-Йорке. Как приеду, тотчас же позвоню.
– Буду рада, – сказала Пейтон и, помолчав, понуро продолжила: – Такого, как ты, я никогда не встречала.
Джермано всплеснул руками. Теперь он снова походил на доброго дядюшку.
– Нашла о ком говорить, – добродушно произнес он. – Вот ты на самом деле неподражаема.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… я думал, что ты заносчива… щепетильна, как рядовая американка, а ты оказалась добросердечной и… непосредственной.
– Вероятно, излишне, – сказала Пейтон. – Поверь, при других обстоятельствах я вела бы себя иначе.
– Хорошо, что они не имели место. – Джермано широко улыбнулся. – Как тебе cachaca ?
– Приятный, хотя и специфический вкус, – ответила Пейтон и допила водку. Спиртное ударило в голову, и она решилась спросить: – Ты разговаривал с Феликсом?
– С Феликсом? – Джермано напустил на себя удивленный вид. – Я видел его сегодня, и мы договорились в Уик-энд сыграть в гольф. С чего ты вдруг о нем вспомнила? Он тебе понравился?
– Мне нравишься только ты, – ответила Пейтон, бесстрашно подняв глаза на Джермано. – Просто я подумала, что Феликс мог нелестно отозваться обо мне.
– С какой стати? Мы прекрасно провели время. Феликс очень доволен, а я так прямо в восторге. Собираюсь сделать тебе подарок на память о нашей встрече.
– Нет-нет! – запротестовала она. – Ты и так потратился на меня: дал мне денег, купил дорогое платье…
– Пейтон, не возражай. Речь идет всего лишь о безделушке. Хочешь кофе?
– Нет, – она уныло повела головой.
Джермано подозвал официанта и расплатился по счету.
Глава двадцать четвертая
Спустя несколько месяцев после свадьбы Пейтон и Барри отправились во Флориду, чтобы погостить несколько дней у Кэти, ее старшей сестры, давно вышедшей замуж и поднимавшей с мужем двух дочерей – Мирабел, которой шел шестой год, и Аниту двух лет.
Кэти была высокая долговязая женщина с каштановыми волосами и скуластым лицом, походившая статью как тот тип англичанки, который по вкусу британским аристократам.
Муж ее, Мануэль, которого она называла Мэнни, работал компьютерщиком в Майами. Раньше он жил на Кубе, но потом вместе со своими родителями эмигрировал в Штаты. По его словам, они на Кубе оставили особняк, настоящий палаццо, но Пейтон в это не верилось, ибо Кэти и Мануэль жили в убогом, невзрачном доме на окраине Саут-Бич.
Прилетев в Майами, Барри взял напрокат машину, и они поехали в Саут-Бич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81