Однако я должен вас предостеречь. Если – я подчеркиваю, если – Джо не убивал Линну, тогда кто-то все это подстроил. А Линна может не знать, кто это сделал.
– И она пытается выяснить это через меня? Логично…
– Полагаю, так и обстоит дело. Надеюсь, вы также понимаете, что если Джо не виновен в этом преступлении, то тех, кто его совершил, очень заинтересует, что вам удалось раскопать.
– Я буду очень осторожна.
– Вы уже допустили ошибку – вы рассказали все мне.
– Да, потому что… – Она запнулась в поисках нужного слова, потом продолжила: – Я не наивна. То, что я все рассказала вам, не имеет никакого отношения к вашей службе в полиции. Просто я вам поверила – отчасти потому, что Морган вам доверял, а главное, потому, что сама почувствовала доверие к вам. Не знаю, как еще это объяснить.
– Я бы сказал, что вы проделали неплохую работу. А теперь скажите, какой у вас опыт расследований?
– Никакого, – жалко улыбнулась Хейли.
Она потянулась за кофейником, но Эд накрыл свою чашку ладонью.
– Мне нужно идти, – сказал он. – Не беспокойтесь, о нашей встрече я никому не расскажу.
– Спрошу вас еще об одном. Вы когда-нибудь видели брата Линны?
– Луи? Да. Мы пару раз сиживали в кафе с ним, Джо и Линной. Он был тогда первоклассным юристом, по мнению некоторых, даже лучшим, чем его отец. Но после убийства Линны, как я слышал, он потерял зрение и передал своих клиентов коллегам. Лет пять назад партнеры по фирме выкупили у него его долю, и он переехал в тот офис, где когда-то практиковал его отец, – на Ройал-стрит. Разумеется, работать ему нет нужды. Анри был богат, а Луи – его единственный наследник.
– Автор детективных романов сказал бы, что именно Луи – главный подозреваемый.
О’Брайен лишь пожал плечами.
Хейли подумала о величественном доме в Парковом районе, об окружающем его саде, красноречиво свидетельствовавшем о больших деньгах и аристократических креольских корнях.
– А как брат Линны относился к Джо Моргану?
– Они ладили. Насколько хорошо, не знаю. В последние годы большинство людей разве что терпели Джо. Вероятно, по сравнению с Бучем Джо казался чуточку более порядочным. А может, Луи был рад, что за его сестрой для разнообразия теперь будет присматривать кто-нибудь другой.
– А как Джо зарабатывал себе на жизнь?
– Вел криминальные расследования, потом давал репортажи в газеты. А под конец работал на одном из местных телеканалов. Он опрашивал свидетелей еще до приезда съемочной группы. Это экономило время, и не надо было беспокоиться о том, можно ли будет выпустить его на экран.
– А он появлялся на экране? – спросила Хейли. И Берлин, и О’Брайен говорили, что Морган в конце жизни завязал с выпивкой.
– Вероятно. Но не в этом дело. Они должны были быть уверены в правдивости его информации.
– Ему нравилась эта работа?
– Он никогда не говорил ни о ней, ни о чем-либо, что имело к ней отношение. – О’Брайен встал и взял со спинки кресла плащ. – Жаль, что не смог вам помочь.
– А можно ли мне как-нибудь посмотреть протоколы следствия?
– Они где-то зарыты. Думаю, очень глубоко, поскольку дело касалось Буча. Я бы, наверное, мог кое с кем переговорить и добраться до них. Но вы? Сомневаюсь.
– А легко ли добраться до следователей, которые вели дело?
– Как бы это поделикатней выразиться… Детектив, занимавшийся этим делом, не любит, когда ворошат старое, – с неприязнью сказал О’Брайен.
– Можно мне вам позвонить, если потребуется что-нибудь проверить?
– Можно. А смогу ли я это сделать, посмотрим. – Направляясь к двери, он на ходу надевал плащ.
Интересно, ему так не терпелось уйти или он испытывал чувство вины из-за того, что почти не помог ей? А может, она разбередила его старую рану?
– Мистер О’Брайен, последний вопрос. Вы ходили в таверну «В сумерках» и расспрашивали там о Джо. Значит, он вам был небезразличен?
Посмотрев на нее непроницаемым взглядом и сухо улыбнувшись, О’Брайен ответил:
– Вы, видимо, плохо представляете себе работу полицейского. Мы с Джо были напарниками. Мы доверяли друг другу свои жизни. Конечно же, мне он был небезразличен.
– Простите, мне самой следовало догадаться.
– Большинство людей не догадываются. Но мне бы хотелось, чтобы вы задали Линне один вопрос: почему она выбрала именно вас? – В его тоне не было ничего обидного – только любопытство.
– Я не первая, кто снимает эту комнату после убийства, так что дело не в этом, – осторожно предположила Хейли. – Но я… отзывчива. Способность к сопереживанию – качество, необходимое хорошему писателю, по крайней мере так принято считать.
На пороге они пожали друг другу руки.
– Сопереживание… – повторил Эд, глядя на нее сверху вниз и подмигивая. – Передайте от меня привет Джо, когда он снова объявится.
О’Брайен ушел, а Хейли продолжала стоять, прислонившись к двери и оглядывая свою маленькую комнатку с любопытством, с каким могла бы рассматривать неожиданно встретившегося на улице колоритного прохожего. Эта комната знала все, а три души – одна живая и две мертвых – бродили в потемках.
– Приди ко мне сегодня ночью, Джо Морган! – прошептала Хейли с перехватывавшей дыхание страстью, с какой обращаются только к любовнику, – и рассмеялась.
Но над призраками смеяться нельзя. Она провела чудовищную бессонную ночь, пока, уже на рассвете, они не простили ее.
Глава 7
Еще недавно заполненная людьми галерея, после того как джазовое трио завершило свое выступление и было покончено с кофе и пирожными, заметно опустела. В конце концов входную дверь заперли, шторы опустили и приготовились к началу вечеринки для особых гостей.
Черное креповое платье без рукавов тесно облегает стан, свободно расширяясь книзу и заканчиваясь зубчатым подолом. Зубцы клиньев полощутся вокруг щиколоток, обхваченных перепонками босоножек на высоких каблуках. Окидывая зал глазами Линны, Хейли замечает свое отражение в зеркале, окантованном рамой из резного дерева, видит свои темные волосы, свободно ниспадающие на плечи из-под маленькой плетеной шапочки, – лиловые блики оттеняют их черноту. Линна берет со стола бокал вина. Слуга ест ее глазами, в его взгляде скорее сексуальный, чем какой бы то ни было иной интерес. Его не интересует ее возраст.
Сквозь толпу уверенно пробирается мужчина в великолепно сшитом костюме. Он почти одного роста с ней, мужественность его худой фигуре придают широкие плечи. Она видит, что у него сильные руки и бледно-оливковая кожа.
Она уже встречала его в других местах, время от времени замечала в задней комнате таверны, куда часто захаживает. А однажды, на одном из вудуистских сборищ, которые она изредка посещала после возвращения в город, видела мужчину, очень на него похожего, – редкое белое лицо в толпе темнокожих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– И она пытается выяснить это через меня? Логично…
– Полагаю, так и обстоит дело. Надеюсь, вы также понимаете, что если Джо не виновен в этом преступлении, то тех, кто его совершил, очень заинтересует, что вам удалось раскопать.
– Я буду очень осторожна.
– Вы уже допустили ошибку – вы рассказали все мне.
– Да, потому что… – Она запнулась в поисках нужного слова, потом продолжила: – Я не наивна. То, что я все рассказала вам, не имеет никакого отношения к вашей службе в полиции. Просто я вам поверила – отчасти потому, что Морган вам доверял, а главное, потому, что сама почувствовала доверие к вам. Не знаю, как еще это объяснить.
– Я бы сказал, что вы проделали неплохую работу. А теперь скажите, какой у вас опыт расследований?
– Никакого, – жалко улыбнулась Хейли.
Она потянулась за кофейником, но Эд накрыл свою чашку ладонью.
– Мне нужно идти, – сказал он. – Не беспокойтесь, о нашей встрече я никому не расскажу.
– Спрошу вас еще об одном. Вы когда-нибудь видели брата Линны?
– Луи? Да. Мы пару раз сиживали в кафе с ним, Джо и Линной. Он был тогда первоклассным юристом, по мнению некоторых, даже лучшим, чем его отец. Но после убийства Линны, как я слышал, он потерял зрение и передал своих клиентов коллегам. Лет пять назад партнеры по фирме выкупили у него его долю, и он переехал в тот офис, где когда-то практиковал его отец, – на Ройал-стрит. Разумеется, работать ему нет нужды. Анри был богат, а Луи – его единственный наследник.
– Автор детективных романов сказал бы, что именно Луи – главный подозреваемый.
О’Брайен лишь пожал плечами.
Хейли подумала о величественном доме в Парковом районе, об окружающем его саде, красноречиво свидетельствовавшем о больших деньгах и аристократических креольских корнях.
– А как брат Линны относился к Джо Моргану?
– Они ладили. Насколько хорошо, не знаю. В последние годы большинство людей разве что терпели Джо. Вероятно, по сравнению с Бучем Джо казался чуточку более порядочным. А может, Луи был рад, что за его сестрой для разнообразия теперь будет присматривать кто-нибудь другой.
– А как Джо зарабатывал себе на жизнь?
– Вел криминальные расследования, потом давал репортажи в газеты. А под конец работал на одном из местных телеканалов. Он опрашивал свидетелей еще до приезда съемочной группы. Это экономило время, и не надо было беспокоиться о том, можно ли будет выпустить его на экран.
– А он появлялся на экране? – спросила Хейли. И Берлин, и О’Брайен говорили, что Морган в конце жизни завязал с выпивкой.
– Вероятно. Но не в этом дело. Они должны были быть уверены в правдивости его информации.
– Ему нравилась эта работа?
– Он никогда не говорил ни о ней, ни о чем-либо, что имело к ней отношение. – О’Брайен встал и взял со спинки кресла плащ. – Жаль, что не смог вам помочь.
– А можно ли мне как-нибудь посмотреть протоколы следствия?
– Они где-то зарыты. Думаю, очень глубоко, поскольку дело касалось Буча. Я бы, наверное, мог кое с кем переговорить и добраться до них. Но вы? Сомневаюсь.
– А легко ли добраться до следователей, которые вели дело?
– Как бы это поделикатней выразиться… Детектив, занимавшийся этим делом, не любит, когда ворошат старое, – с неприязнью сказал О’Брайен.
– Можно мне вам позвонить, если потребуется что-нибудь проверить?
– Можно. А смогу ли я это сделать, посмотрим. – Направляясь к двери, он на ходу надевал плащ.
Интересно, ему так не терпелось уйти или он испытывал чувство вины из-за того, что почти не помог ей? А может, она разбередила его старую рану?
– Мистер О’Брайен, последний вопрос. Вы ходили в таверну «В сумерках» и расспрашивали там о Джо. Значит, он вам был небезразличен?
Посмотрев на нее непроницаемым взглядом и сухо улыбнувшись, О’Брайен ответил:
– Вы, видимо, плохо представляете себе работу полицейского. Мы с Джо были напарниками. Мы доверяли друг другу свои жизни. Конечно же, мне он был небезразличен.
– Простите, мне самой следовало догадаться.
– Большинство людей не догадываются. Но мне бы хотелось, чтобы вы задали Линне один вопрос: почему она выбрала именно вас? – В его тоне не было ничего обидного – только любопытство.
– Я не первая, кто снимает эту комнату после убийства, так что дело не в этом, – осторожно предположила Хейли. – Но я… отзывчива. Способность к сопереживанию – качество, необходимое хорошему писателю, по крайней мере так принято считать.
На пороге они пожали друг другу руки.
– Сопереживание… – повторил Эд, глядя на нее сверху вниз и подмигивая. – Передайте от меня привет Джо, когда он снова объявится.
О’Брайен ушел, а Хейли продолжала стоять, прислонившись к двери и оглядывая свою маленькую комнатку с любопытством, с каким могла бы рассматривать неожиданно встретившегося на улице колоритного прохожего. Эта комната знала все, а три души – одна живая и две мертвых – бродили в потемках.
– Приди ко мне сегодня ночью, Джо Морган! – прошептала Хейли с перехватывавшей дыхание страстью, с какой обращаются только к любовнику, – и рассмеялась.
Но над призраками смеяться нельзя. Она провела чудовищную бессонную ночь, пока, уже на рассвете, они не простили ее.
Глава 7
Еще недавно заполненная людьми галерея, после того как джазовое трио завершило свое выступление и было покончено с кофе и пирожными, заметно опустела. В конце концов входную дверь заперли, шторы опустили и приготовились к началу вечеринки для особых гостей.
Черное креповое платье без рукавов тесно облегает стан, свободно расширяясь книзу и заканчиваясь зубчатым подолом. Зубцы клиньев полощутся вокруг щиколоток, обхваченных перепонками босоножек на высоких каблуках. Окидывая зал глазами Линны, Хейли замечает свое отражение в зеркале, окантованном рамой из резного дерева, видит свои темные волосы, свободно ниспадающие на плечи из-под маленькой плетеной шапочки, – лиловые блики оттеняют их черноту. Линна берет со стола бокал вина. Слуга ест ее глазами, в его взгляде скорее сексуальный, чем какой бы то ни было иной интерес. Его не интересует ее возраст.
Сквозь толпу уверенно пробирается мужчина в великолепно сшитом костюме. Он почти одного роста с ней, мужественность его худой фигуре придают широкие плечи. Она видит, что у него сильные руки и бледно-оливковая кожа.
Она уже встречала его в других местах, время от времени замечала в задней комнате таверны, куда часто захаживает. А однажды, на одном из вудуистских сборищ, которые она изредка посещала после возвращения в город, видела мужчину, очень на него похожего, – редкое белое лицо в толпе темнокожих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91