Дома, расположившиеся за идеально подстриженными живыми изгородями, среди ухоженных лужаек и разбитых с геометрической точностью цветочных клумб, были похожи, как близнецы.
Номер восемнадцать по Казуарина-роуд ничем не выделялся среди собратьев – белое оштукатуренное двухэтажное здание с остроконечной черепичной крышей, упрятанное за живой изгородью и окруженное со всех сторон зарослями фуксий и азалий. Мощенная каменными плитками дорожка вела к парадной двери, выкрашенной в такой же серый цвет, как и наглухо закрытые ставни.
Пока Сарина стояла и разглядывала дом, в ее душе бушевали разнообразные чувства: надежда и отчаяние, волнение и страх, радостная уверенность и ужасающие сомнения. Все, о чем она раньше отказывалась думать, обрушилось на нее одним сумасшедшим ударом.
Что она собирается сказать людям, живущим здесь? Она сделала неуверенный шаг вперед и снова остановилась. Что, если почтовый клерк прав? Сарина приказала себе забыть о сомнениях и решительно двинулась вперед. А если Ли солгала и ребенок в этом доме вовсе не ее? Сарина замерла на ступеньке, зажав кулаком рот и собираясь с силами, чтобы сделать эти несколько последних шагов и поднять дверной молоток.
Звук удара бронзового молотка о дверь показался ей невыносимо громким. Дверь открыл мальчик-китаец в белой хлопчатобумажной куртке, белых брюках и черных кожаных туфлях.
– Да? – Он вопросительно посмотрел на нее.
– Миссис Дин дома? – спросила Сарина как можно спокойнее.
Его ответ поверг ее в шок.
– Мисси Дин в Англии.
Перед ней словно разверзлась пропасть, и Сарина почувствовала, что падает в нее. Она схватилась за косяк двери, чтобы удержать равновесие.
– Гостит у родителей в Сассексе, – пояснил мальчик. – Не придет домой много месяцев. Ждать конца лета.
Клерк в почтовом отделении оказался прав. Сарина еле сдержала подступившие слезы. У нее не было денег, чтобы последовать за этой женщиной в Англию, но даже если бы они и были, где гарантия, что Анна Дин все еще будет тай, когда она доберется до Сассекса? Что, если она переедет на континент или решит пораньше вернуться в Гонконг?
– Мисси больна?
Сарина покачала головой.
– Нет… – ответила она прерывающимся голосом. – Я не больна.
Она все еще упрямо отказывалась поверить услышанному. Она надеялась поймать слугу на лжи, например, услышать крик младенца или увидеть разбросанные игрушки.
– А мистер Дин остался в Гонконге? – с надеждой спросила она.
И снова мальчик покачал головой.
– Он в Европе. Много работы.
– А он вернется вместе с миссис Дин?
Несмотря на вежливый кивок, слуга явно испытывал желание как можно быстрее захлопнуть дверь.
– А их сын? – настаивала Сарина, выставив ногу вперед, чтобы помешать двери закрыться.
Казалось, его удивил этот вопрос.
– Он с мисси Дин. Пожалуйста, извините.
Она шагнула назад, и дверь захлопнулась у нее перед носом. Несколько минут она смотрела на невыразительную серую поверхность, и чем дольше она так стояла, тем больше дверь казалась ей неким символическим препятствием, которое она обязана преодолеть. Если ее сын действительно здесь живет, никто и ничто не удержит ее!
Сарина повернулась и побрела обратно по вымощенной плитками дорожке. Она приняла решение. Она останется в Гонконге до возвращения семейства Динов, а потом сразится с ними за своего сына и выиграет!
Недели тянулись с ужасающей монотонностью, а деньги таяли на глазах. Сарина купила два муслиновых платья в недорогой лавчонке готовой одежды около гавани и вторую пару туфель, когда ее единственная пара сносилась. Эти покупки существенно истощили ее денежные запасы. На ленч она ела «конги», а потом терпела допоздна и покупала у одного из уличных торговцев суп или рыбу. К десяти часам вечера большинство продавцов уставали и горели желанием вернуться домой, поэтому ей частенько удавалось приобрести задешево подвядшие овощи или побитые фрукты, которые служили ей потом завтраком.
Но самым тяжелым испытанием для Сарины оказался климат. Ее одолевала влажная жара, которая, словно живое существо, выдыхала зловонные испарения и высасывала всю свежесть из воздуха. Гнилостные запахи таились в простынях, в самих стенах, пропитывали одежду. Плесень появлялась на спинке кровати и на зеркале, а однажды утром она проснулась и обнаружила, что на полу у двери выросли серые грибы. Хозяин гостиницы посоветовал ей воспользоваться карболовой кислотой, и ее комната вскоре пропиталась резким запахом карболки.
Монотонность существования, вкупе с постоянной тревогой, сделали сон ускользающим удовольствием, поймать которое ей не всегда удавалось. Сарина теперь частенько лежала ночью на влажном бугристом матрасе и смотрела на свои единственные три платья, развешенные на веревке, которую она протянула через всю комнату в тщетной попытке просушить наряды и уберечь их от плесени. Как она мечтала о возможности вновь почувствовать на коже шелковую прохладу роскошных платьев, которые когда-то носила! Глядя на жалкие фрукты и овощи, лежащие в щербатой фарфоровой миске на комоде, Сарина вспоминала вкус изысканных плодов, которыми наслаждалась в недалеком прошлом. И вместо полутемной духоты убогой комнатушки она воображала, что снова ощущает запах жасмина, залетевшего к ней на крыльях бриза.
Запас серебряных монет почти растаял, и Сарина пришла в отчаяние. Если она хочет дождаться возвращения Динов, ей придется искать работу. Возможно, на острове есть миссионерская школа или какой-нибудь семье нужны услуги гувернантки или няни. Сарина посмотрела на свои поношенные платья, и ее сердце упало. Никто не наймет ее, если увидит в подобной одежде. И все же тратить драгоценные деньги на новое платье без малейшей гарантии получить работу было глупостью. И так же как в свое время по поводу плесени, Сарина решила обратиться за советом к управляющему отелем – пожилому американцу, который десять лет назад бросил карьеру моряка, чтобы заменить на этом посту отпрыска одной известной английской фамилии, который доживал свою никчемную жизнь, занимая один из самых больших номеров отеля.
Управляющий уставился на нее из-за конторки, поправил на переносице очки и задумчиво пожевал кончик старой трубки. Сарина нервно переминалась с ноги на ногу.
– Работа, говоришь? – Он поскреб макушку, где все еще оставалось несколько седых волосков. – Я думаю, тебе лучше подумать о возвращении домой, юная леди. Здесь нет работы для таких, как ты.
– На острове наверняка есть миссионерская школа, – настаивала Сарина.
Он лишь покачал головой.
– Это не Китай, мисси. Насколько я знаю, здесь нет ни одной.
– Тогда, возможно, я могла бы работать гувернанткой или няней в семье англичан или американцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Номер восемнадцать по Казуарина-роуд ничем не выделялся среди собратьев – белое оштукатуренное двухэтажное здание с остроконечной черепичной крышей, упрятанное за живой изгородью и окруженное со всех сторон зарослями фуксий и азалий. Мощенная каменными плитками дорожка вела к парадной двери, выкрашенной в такой же серый цвет, как и наглухо закрытые ставни.
Пока Сарина стояла и разглядывала дом, в ее душе бушевали разнообразные чувства: надежда и отчаяние, волнение и страх, радостная уверенность и ужасающие сомнения. Все, о чем она раньше отказывалась думать, обрушилось на нее одним сумасшедшим ударом.
Что она собирается сказать людям, живущим здесь? Она сделала неуверенный шаг вперед и снова остановилась. Что, если почтовый клерк прав? Сарина приказала себе забыть о сомнениях и решительно двинулась вперед. А если Ли солгала и ребенок в этом доме вовсе не ее? Сарина замерла на ступеньке, зажав кулаком рот и собираясь с силами, чтобы сделать эти несколько последних шагов и поднять дверной молоток.
Звук удара бронзового молотка о дверь показался ей невыносимо громким. Дверь открыл мальчик-китаец в белой хлопчатобумажной куртке, белых брюках и черных кожаных туфлях.
– Да? – Он вопросительно посмотрел на нее.
– Миссис Дин дома? – спросила Сарина как можно спокойнее.
Его ответ поверг ее в шок.
– Мисси Дин в Англии.
Перед ней словно разверзлась пропасть, и Сарина почувствовала, что падает в нее. Она схватилась за косяк двери, чтобы удержать равновесие.
– Гостит у родителей в Сассексе, – пояснил мальчик. – Не придет домой много месяцев. Ждать конца лета.
Клерк в почтовом отделении оказался прав. Сарина еле сдержала подступившие слезы. У нее не было денег, чтобы последовать за этой женщиной в Англию, но даже если бы они и были, где гарантия, что Анна Дин все еще будет тай, когда она доберется до Сассекса? Что, если она переедет на континент или решит пораньше вернуться в Гонконг?
– Мисси больна?
Сарина покачала головой.
– Нет… – ответила она прерывающимся голосом. – Я не больна.
Она все еще упрямо отказывалась поверить услышанному. Она надеялась поймать слугу на лжи, например, услышать крик младенца или увидеть разбросанные игрушки.
– А мистер Дин остался в Гонконге? – с надеждой спросила она.
И снова мальчик покачал головой.
– Он в Европе. Много работы.
– А он вернется вместе с миссис Дин?
Несмотря на вежливый кивок, слуга явно испытывал желание как можно быстрее захлопнуть дверь.
– А их сын? – настаивала Сарина, выставив ногу вперед, чтобы помешать двери закрыться.
Казалось, его удивил этот вопрос.
– Он с мисси Дин. Пожалуйста, извините.
Она шагнула назад, и дверь захлопнулась у нее перед носом. Несколько минут она смотрела на невыразительную серую поверхность, и чем дольше она так стояла, тем больше дверь казалась ей неким символическим препятствием, которое она обязана преодолеть. Если ее сын действительно здесь живет, никто и ничто не удержит ее!
Сарина повернулась и побрела обратно по вымощенной плитками дорожке. Она приняла решение. Она останется в Гонконге до возвращения семейства Динов, а потом сразится с ними за своего сына и выиграет!
Недели тянулись с ужасающей монотонностью, а деньги таяли на глазах. Сарина купила два муслиновых платья в недорогой лавчонке готовой одежды около гавани и вторую пару туфель, когда ее единственная пара сносилась. Эти покупки существенно истощили ее денежные запасы. На ленч она ела «конги», а потом терпела допоздна и покупала у одного из уличных торговцев суп или рыбу. К десяти часам вечера большинство продавцов уставали и горели желанием вернуться домой, поэтому ей частенько удавалось приобрести задешево подвядшие овощи или побитые фрукты, которые служили ей потом завтраком.
Но самым тяжелым испытанием для Сарины оказался климат. Ее одолевала влажная жара, которая, словно живое существо, выдыхала зловонные испарения и высасывала всю свежесть из воздуха. Гнилостные запахи таились в простынях, в самих стенах, пропитывали одежду. Плесень появлялась на спинке кровати и на зеркале, а однажды утром она проснулась и обнаружила, что на полу у двери выросли серые грибы. Хозяин гостиницы посоветовал ей воспользоваться карболовой кислотой, и ее комната вскоре пропиталась резким запахом карболки.
Монотонность существования, вкупе с постоянной тревогой, сделали сон ускользающим удовольствием, поймать которое ей не всегда удавалось. Сарина теперь частенько лежала ночью на влажном бугристом матрасе и смотрела на свои единственные три платья, развешенные на веревке, которую она протянула через всю комнату в тщетной попытке просушить наряды и уберечь их от плесени. Как она мечтала о возможности вновь почувствовать на коже шелковую прохладу роскошных платьев, которые когда-то носила! Глядя на жалкие фрукты и овощи, лежащие в щербатой фарфоровой миске на комоде, Сарина вспоминала вкус изысканных плодов, которыми наслаждалась в недалеком прошлом. И вместо полутемной духоты убогой комнатушки она воображала, что снова ощущает запах жасмина, залетевшего к ней на крыльях бриза.
Запас серебряных монет почти растаял, и Сарина пришла в отчаяние. Если она хочет дождаться возвращения Динов, ей придется искать работу. Возможно, на острове есть миссионерская школа или какой-нибудь семье нужны услуги гувернантки или няни. Сарина посмотрела на свои поношенные платья, и ее сердце упало. Никто не наймет ее, если увидит в подобной одежде. И все же тратить драгоценные деньги на новое платье без малейшей гарантии получить работу было глупостью. И так же как в свое время по поводу плесени, Сарина решила обратиться за советом к управляющему отелем – пожилому американцу, который десять лет назад бросил карьеру моряка, чтобы заменить на этом посту отпрыска одной известной английской фамилии, который доживал свою никчемную жизнь, занимая один из самых больших номеров отеля.
Управляющий уставился на нее из-за конторки, поправил на переносице очки и задумчиво пожевал кончик старой трубки. Сарина нервно переминалась с ноги на ногу.
– Работа, говоришь? – Он поскреб макушку, где все еще оставалось несколько седых волосков. – Я думаю, тебе лучше подумать о возвращении домой, юная леди. Здесь нет работы для таких, как ты.
– На острове наверняка есть миссионерская школа, – настаивала Сарина.
Он лишь покачал головой.
– Это не Китай, мисси. Насколько я знаю, здесь нет ни одной.
– Тогда, возможно, я могла бы работать гувернанткой или няней в семье англичан или американцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91