– Он поерзал на сиденье и впервые за время разговора повернулся ко мне лицом. Дышать у меня получалось как-то коротко и прерывисто.
– О! – Меня аж судорога пробрала.
– С тех пор, как мы встретились тогда на вечеринке, я… В общем, я всю ночь не спал. Бродил по дому с бокалом виски в руке. И наконец лег в кровать, но заснуть все равно не мог. Твое лицо так и стояло передо мной. – Он пристально посмотрел на меня своими темными глазами, в которых играли сияющие искры. Ноздри у меня раздувались от возбуждения, сердце колотилось. Его рука проскользнула за спинку моего кресла.
– И я знаю, что ты чувствуешь то же самое. Чувствую, – продолжал он. – Прошу, скажи, что я не сошел с ума?
– Не сошел, – пробормотала я, нервно оглядываясь по сторонам. Передо мной стояла невероятная дилемма. С одной стороны, желание броситься в его объятия было почти невыносимым, но с другой стороны – здесь? Рядом с домом? В машине с открытым верхом, которая прекрасно просматривается из окон Незерби – вон как они поблескивают на солнце!
– Может, зайдешь на чашечку кофе? – нервно выпалила я.
Он рассмеялся и убрал руку:
– Отличная мысль. И не надо так нервничать. Я вовсе не собирался напрыгнуть на тебя прямо здесь, на самом виду, рядом с Незерби-Холлом. И обещаю, что в доме за чашкой «Нескафе» я тоже набрасываться на тебя не буду. Я просто хотел узнать… – он замялся. – Хотел узнать, испытываешь ли ты такие же чувства, хотя бы намек на них. Понимаешь ли ты хоть немного, о чем я говорю.
Его карие глаза стали похожи на озера горячего шоколада. Мягкие, даже ранимые.
– Да, – пролепетала я. – Я согласна.
О боже. «Я согласна». Как будто я только что за него замуж вышла, в самом деле! Замуж. Помогите! Я выскочила из машины и засеменила по садовой дорожке. Я знала, что он идет за мной, только помедленнее.
Господи, ну что с тобой такое, Люси? Я злилась на себя, бегая по дому и открывая все окна: не хотелось, чтобы мы оказались герметично изолированы внутри. Не этого ли я хотела, не об этом ли мечтала все эти месяцы? Господи, да я ведь даже смотала удочки и последовала за ним в Оксфордшир, так почему сейчас веду себя, как застенчивая простофиля? Он вошел через парадную дверь и закрыл ее за собой. И тут я поняла, почему так себя веду. Я обернулась и сглотнула слюну.
– Ты женат, – резко выпалила я: получилось даже обвиняюще. Я на секунду с вызовом взглянула ему в глаза.
Он спокойно выдержал мой взгляд:
– Ты права, с этим не поспоришь. Но это же для тебя не новость. Ты знала об этом, когда соглашалась сесть ко мне в машину.
Я разглядывала свои руки:
– Да. Да, знала. Еще как знала.
– Люси. – Он подошел и остановился прямо передо мной. – Клянусь, ничего подобного со мной раньше не происходило. С тех пор, как я познакомился с Мирандой. Видит Бог, я никогда не заглядывался на женщин. Из-за того, что случилось с Ником, я думал, что мне уже ничего не светит. Можно сказать, я привык быть несчастным. Носил на себе горе, как тяжелое пальто, которое все время тянет к земле. Но последние несколько дней заставили меня задуматься: не пора ли и мне испытать немного его? – Он осторожно подбирал слова. – Видишь ли, раньше я чувствовал, что не заслужил счастье. До недавних пор. – Он сдвинул брови. – Ты понимаешь, о чем я говорю, или я несу полную чушь? Я улыбнулась:
– Это не чушь. Я знаю, о чем ты говоришь. Мне тоже казалось, что я не заслуживаю счастья.
– И я даже не знаю, какое оно бывает, счастье. – Чарли расставил ладони на асфальтово-сером кухонном столе и уставился на них, словно хотел почерпнуть в пальцах вдохновение. Он поднял голову. – Я не предлагаю тебе пойти наверх и по-быстрому перепихнуться. Я точно знаю только одно: я хочу проводить с тобой больше времени. Гулять вместе с тобой. Ужинать. Разговаривать, как сегодня.
– И я тоже этого очень хочу, – выпалила я.
«О да, – с трепетом подумала я. – Проводить время вместе! Как следует разглядеть его, изучить, и не только краем глаза, урывками. Вместе готовить ужин, устраивать пикники, неспешно прогуливаться по берегу реки, проводить вместе целый день, как сегодня. Да!» Я радостно пошла наливать воду в чайник. Старалась идти спокойно, ну, может, только немножко подпрыгивала.
– Но в то же время, – продолжал он, по-прежнему рассматривая свои руки, – я ничего не могу поделать со своим супружеским статусом. Может, со временем, кто знает. Думаю, ты представляешь себе, как живем мы с Мирандой – практически раздельно, но я хочу сказать… Короче, все зависит от тебя. Такой уж я, со всеми изъянами и недостатками, женатый, у меня есть прошлое и так далее. Тебе решать, Люси. – Он поднял голову.
Я обернулась, стоя у раковины с чайником.
– Очень уж ты несправедлив к себе.
– Зато честен. Честен, как только можно. – Он засунул руки глубоко в карманы и, нахмурившись, уставился в пол. – У меня есть еще только одна проблема: вот я все тебе рассказал, откровенно рассказал о своем браке, о том, что собираюсь вести себя сдержанно и разумно по отношению к тебе, но дело в том, Люси, что, когда я рядом с тобой… все это летит к черту. Потому что я хочу тебя сильнее всего на свете, – тут он посмотрел на меня, – и это опасное и непреодолимое желание.
Я грохнула чайником о стол. У меня было ощущение, что стены закружились перед глазами, завертелись как волчок. И посреди этой кутерьмы как огонь горели его темные глаза, прожигая мне всю душу. Я с силой ухватилась за стол и оглянулась. Его рука медленно подползла к моей ладони и накрыла ее. Я опустила глаза. В последний раз, когда мужчина держал меня за руку, это был викарий на крестинах Макса. Рядом с нашими ладонями на столе лежала голая улыбающаяся кукла Супермена с распростертыми руками и без пениса. «Символично, – подумала я. – Но что именно это символизирует?»
Я подняла глаза, и это был фатальный шаг. Наши взгляды встретились, и он в одно мгновение обогнул стол. Еще одна секунда – и я в его объятиях. Наши губы соединились. Не медленно и осторожно, а страстно, отчаянно. А потом мне показалось, что он повсюду. Его руки гладили мои волосы, потом вдруг оказались на спине; губы прижимались к моим губам. Мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, и его дыхание загремело у меня в ушах. Сама я почти не дышала, а потом мы поцеловались во второй раз, и комната опять бешено завертелась перед глазами. Я знала, что надо как-то сопротивляться, и в знак протеста не закрывала глаза, но он начал целовать мое лицо, и у меня подкосились колени. И все же я не настолько ослабела и продолжала энергично отвечать на поцелуи. Обняла его за шею, потянула вниз и стала целовать, как сумасшедшая. Я чувствовала, что его тело напряглось и прижалось ко мне. Я закрыла глаза, позволяя желанию захлестнуть себя волной; я погружалась в головокружительное забытье, и тут знакомый голос произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– О! – Меня аж судорога пробрала.
– С тех пор, как мы встретились тогда на вечеринке, я… В общем, я всю ночь не спал. Бродил по дому с бокалом виски в руке. И наконец лег в кровать, но заснуть все равно не мог. Твое лицо так и стояло передо мной. – Он пристально посмотрел на меня своими темными глазами, в которых играли сияющие искры. Ноздри у меня раздувались от возбуждения, сердце колотилось. Его рука проскользнула за спинку моего кресла.
– И я знаю, что ты чувствуешь то же самое. Чувствую, – продолжал он. – Прошу, скажи, что я не сошел с ума?
– Не сошел, – пробормотала я, нервно оглядываясь по сторонам. Передо мной стояла невероятная дилемма. С одной стороны, желание броситься в его объятия было почти невыносимым, но с другой стороны – здесь? Рядом с домом? В машине с открытым верхом, которая прекрасно просматривается из окон Незерби – вон как они поблескивают на солнце!
– Может, зайдешь на чашечку кофе? – нервно выпалила я.
Он рассмеялся и убрал руку:
– Отличная мысль. И не надо так нервничать. Я вовсе не собирался напрыгнуть на тебя прямо здесь, на самом виду, рядом с Незерби-Холлом. И обещаю, что в доме за чашкой «Нескафе» я тоже набрасываться на тебя не буду. Я просто хотел узнать… – он замялся. – Хотел узнать, испытываешь ли ты такие же чувства, хотя бы намек на них. Понимаешь ли ты хоть немного, о чем я говорю.
Его карие глаза стали похожи на озера горячего шоколада. Мягкие, даже ранимые.
– Да, – пролепетала я. – Я согласна.
О боже. «Я согласна». Как будто я только что за него замуж вышла, в самом деле! Замуж. Помогите! Я выскочила из машины и засеменила по садовой дорожке. Я знала, что он идет за мной, только помедленнее.
Господи, ну что с тобой такое, Люси? Я злилась на себя, бегая по дому и открывая все окна: не хотелось, чтобы мы оказались герметично изолированы внутри. Не этого ли я хотела, не об этом ли мечтала все эти месяцы? Господи, да я ведь даже смотала удочки и последовала за ним в Оксфордшир, так почему сейчас веду себя, как застенчивая простофиля? Он вошел через парадную дверь и закрыл ее за собой. И тут я поняла, почему так себя веду. Я обернулась и сглотнула слюну.
– Ты женат, – резко выпалила я: получилось даже обвиняюще. Я на секунду с вызовом взглянула ему в глаза.
Он спокойно выдержал мой взгляд:
– Ты права, с этим не поспоришь. Но это же для тебя не новость. Ты знала об этом, когда соглашалась сесть ко мне в машину.
Я разглядывала свои руки:
– Да. Да, знала. Еще как знала.
– Люси. – Он подошел и остановился прямо передо мной. – Клянусь, ничего подобного со мной раньше не происходило. С тех пор, как я познакомился с Мирандой. Видит Бог, я никогда не заглядывался на женщин. Из-за того, что случилось с Ником, я думал, что мне уже ничего не светит. Можно сказать, я привык быть несчастным. Носил на себе горе, как тяжелое пальто, которое все время тянет к земле. Но последние несколько дней заставили меня задуматься: не пора ли и мне испытать немного его? – Он осторожно подбирал слова. – Видишь ли, раньше я чувствовал, что не заслужил счастье. До недавних пор. – Он сдвинул брови. – Ты понимаешь, о чем я говорю, или я несу полную чушь? Я улыбнулась:
– Это не чушь. Я знаю, о чем ты говоришь. Мне тоже казалось, что я не заслуживаю счастья.
– И я даже не знаю, какое оно бывает, счастье. – Чарли расставил ладони на асфальтово-сером кухонном столе и уставился на них, словно хотел почерпнуть в пальцах вдохновение. Он поднял голову. – Я не предлагаю тебе пойти наверх и по-быстрому перепихнуться. Я точно знаю только одно: я хочу проводить с тобой больше времени. Гулять вместе с тобой. Ужинать. Разговаривать, как сегодня.
– И я тоже этого очень хочу, – выпалила я.
«О да, – с трепетом подумала я. – Проводить время вместе! Как следует разглядеть его, изучить, и не только краем глаза, урывками. Вместе готовить ужин, устраивать пикники, неспешно прогуливаться по берегу реки, проводить вместе целый день, как сегодня. Да!» Я радостно пошла наливать воду в чайник. Старалась идти спокойно, ну, может, только немножко подпрыгивала.
– Но в то же время, – продолжал он, по-прежнему рассматривая свои руки, – я ничего не могу поделать со своим супружеским статусом. Может, со временем, кто знает. Думаю, ты представляешь себе, как живем мы с Мирандой – практически раздельно, но я хочу сказать… Короче, все зависит от тебя. Такой уж я, со всеми изъянами и недостатками, женатый, у меня есть прошлое и так далее. Тебе решать, Люси. – Он поднял голову.
Я обернулась, стоя у раковины с чайником.
– Очень уж ты несправедлив к себе.
– Зато честен. Честен, как только можно. – Он засунул руки глубоко в карманы и, нахмурившись, уставился в пол. – У меня есть еще только одна проблема: вот я все тебе рассказал, откровенно рассказал о своем браке, о том, что собираюсь вести себя сдержанно и разумно по отношению к тебе, но дело в том, Люси, что, когда я рядом с тобой… все это летит к черту. Потому что я хочу тебя сильнее всего на свете, – тут он посмотрел на меня, – и это опасное и непреодолимое желание.
Я грохнула чайником о стол. У меня было ощущение, что стены закружились перед глазами, завертелись как волчок. И посреди этой кутерьмы как огонь горели его темные глаза, прожигая мне всю душу. Я с силой ухватилась за стол и оглянулась. Его рука медленно подползла к моей ладони и накрыла ее. Я опустила глаза. В последний раз, когда мужчина держал меня за руку, это был викарий на крестинах Макса. Рядом с нашими ладонями на столе лежала голая улыбающаяся кукла Супермена с распростертыми руками и без пениса. «Символично, – подумала я. – Но что именно это символизирует?»
Я подняла глаза, и это был фатальный шаг. Наши взгляды встретились, и он в одно мгновение обогнул стол. Еще одна секунда – и я в его объятиях. Наши губы соединились. Не медленно и осторожно, а страстно, отчаянно. А потом мне показалось, что он повсюду. Его руки гладили мои волосы, потом вдруг оказались на спине; губы прижимались к моим губам. Мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, и его дыхание загремело у меня в ушах. Сама я почти не дышала, а потом мы поцеловались во второй раз, и комната опять бешено завертелась перед глазами. Я знала, что надо как-то сопротивляться, и в знак протеста не закрывала глаза, но он начал целовать мое лицо, и у меня подкосились колени. И все же я не настолько ослабела и продолжала энергично отвечать на поцелуи. Обняла его за шею, потянула вниз и стала целовать, как сумасшедшая. Я чувствовала, что его тело напряглось и прижалось ко мне. Я закрыла глаза, позволяя желанию захлестнуть себя волной; я погружалась в головокружительное забытье, и тут знакомый голос произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108