Его взгляд скользнул ниже и остановился на гибкой шее и молочно-белой коже, не прикрытой скромным лифом платья. Удивительно длинными казались ее ноги под муслиновым платьем.
Очередная прядь выбилась из ее небрежно уложенных волос и пощекотала ей губы. Она несколько раз шевельнула ими и, приоткрыв глаза, отбросила беспокоивший ее локон.
Остин сразу же заметил, что она увидела перед собой его черные сапоги для верховой езды. Она замерла и моргнула. Затем подняла глаза и тихонько ахнула.
- Ваша светлость! - Элизабет вскочила и изобразила реверанс, который в лучшем случае можно было бы назвать неизящным, но Остину он показался просто очаровательным.
- Доброе утро, мисс Мэтьюз. Кажется, вы оказались правы, предсказывая, что вас нетрудно будет найти. Я наталкиваюсь на вас, куда бы ни пошел.
Кровь прихлынула к щекам Элизабет: она была так смущена - мечтать о поцелуях мужчины, от которых у нее замирало бы сердце, и, открыв глаза, увидеть, что этот самый мужчина стоит и смотрит на нее. И Боже, как он потрясающе красив!
Пробившиеся сквозь листву лучи солнца играли на его черных как вороново крыло волосах. Ветер шевелил на лбу выбившуюся прядь волос, придавая лицу почти мальчишеское очарование, совершенно не соответствовавшее властной настойчивости его серых глаз. От его высокой фигуры веяло мужеством и благородством аристократа.
Ослепительно белая рубашка облегала его широкие плечи. На нем не было шейного платка, и сильная смуглая шея выступала из открытого ворота его тонкой батистовой рубашки. У Элизабет екнуло сердце, когда она заметила темные волосы, не скрытые рубашкой и выглядывавшие из расстегнутого ворота. Широкая грудь контрастировала с узкими бедрами. Кожаные бриджи, обтягивающие мускулистые ноги, скрывались в блестящих черных сапогах. Элизабет представила себе штабеля особ женского пола с разбитыми сердцами, лежащие на улицах Лондона. Без сомнения, он послужил бы прекрасной моделью для ее рисунка.
- Я подвергаюсь осмотру?
- Осмотру?
- Да. - Чуть заметная улыбка тронула его губы. - Это английское слово, означающее "тщательное исследование".
Хотя было очевидно, что он ее поддразнивает, Элизабет охватило чувство досады. Господи, она и в самом деле смотрела на него, как голодный смотрит на накрытый стол. Но по крайней мере он больше на нее не сердился.
- Простите меня, ваша светлость. Я просто очень удивилась, увидев вас здесь. - Она посмотрела на его щеку. - Вы поранились?
Он осторожно дотронулся до щеки.
- Я задел ветку. Это всего лишь царапина.
Тихое ржание привлекло внимание Элизабет, и она увидела великолепного черного коня, который пил из озера.
- Вы хорошо прогулялись?
- Очень. - Он огляделся. - А где же ваша лошадь?
- Я шла пешком. Такое прекрасное ут...
В ее голове промелькнуло видение, и она умолкла. Лошадь, вставшая на дыбы. Черная лошадь, очень похожая на ту, что сейчас пила из озера.
- С вами все в порядке, мисс Мэтьюз?
Видение исчезло, и она отогнала мысль о нем.
- Да, я прекрасно себя чувствую. Ведь я...
- Очень крепкая.
Она улыбнулась:
- Да, но я хотела сказать, что я голодна. Не желаете ли составить мне компанию и съесть что-нибудь? Я захватила с собой более чем достаточно. Элизабет опустилась на колени и начала разгружать свою сумку.
- Вы взяли с собой завтрак?
- Ну, не совсем завтрак: несколько морковок, яблоки и хлеб с сыром.
Остин с интересом наблюдал за ней. Никогда еще его не приглашали на столь непритязательный пикник. Ему предоставлялся весьма удобный случай побыть с ней какое-то время. Разве это не лучший способ выведать ее секреты и точно установить, что именно ей известно об Уильяме и письме шантажиста? Усевшись на землю рядом с Элизабет, он взял ломоть хлеба и кусок сыра.
- Кто приготовил вам еду для пикника?
- Я сама. Вчера утром перед отъездом из Лондона я помогала кухарке тети Джоанны с одним делом. В знак благодарности кухарка угостила меня. Она взяла яблоко и вытерла его о юбку.
Остин стал есть сыр, удивляясь, что столь простая еда может быть такой вкусной. Никаких тонких соусов, никакого позвякивания серебра, никаких слуг, суетящихся вокруг.
- А чем вы помогли кухарке?
- Она так порезала палец, что рану требовалось зашить. Когда это случилось, я была на кухне, искала сидр. Естественно, я вызвалась помочь ей.
- Послали за доктором?
Элизабет удивленно подняла брови, скрывая насмешку, промелькнувшую было в ее глазах.
- Я обработала рану и затем зашила ее.
Остин чуть не подавился.
- Вы зашили рану?
- Да. Не было необходимости беспокоить доктора, раз я вполне могла справиться сама. Кажется, вчера вечером я упомянула, что мой отец был врачом. Я ему часто помогала.
- У вас были определенные обязанности?
- О да. Папа был очень хорошим учителем. Уверяю вас, кухарка получила необходимую помощь. - Она улыбнулась ему, принимаясь за яблоко.
Остин не мог отвести глаз от ее пухлых губ, блестевших от яблочного сока. Ее рот казался влажным и сладким. И невероятно соблазнительным. Не то чтобы он верил в ее способность читать его мысли, но, вспомнив ее странную проницательность, он поспешил отвести взгляд.
- Такое чудесное утро, - заметила она. - Я бы хотела уловить краски солнечного восхода, но у меня нет способностей к акварели. Только уголь, а угольные карандаши, к сожалению, бывают лишь одного цвета.
Остин кивнул в сторону папки, лежащей рядом с ней:
- Разрешите?
Она протянула ему папку:
- Конечно.
Он внимательно рассмотрел каждый рисунок и понял, что она талантлива. Четкие линии делали изображения такими живыми, такими впечатляющими, что, казалось, они вот-вот сойдут с листа.
- Вы узнали Чертвозьми? - спросила она, глядя через его плечо.
Нежный аромат сирени окружил его.
- Да. Удивительное сходство. - Отведя глаза от эскиза, Остин заинтересовался золотистыми искорками в ее глазах. Огромные золотисто-карие глаза цвета выдержанного бренди. Она пристально посмотрела на него, и он заставил себя выдержать ее взгляд. Дрожь пробежала по его телу, и сердце забилось сильнее. Несмотря на то что он сидел на земле, он неожиданно почувствовал себя так, словно только что пробежал целую милю. Эта женщина оказывала странное влияние на его чувства.
И на его дыхание. Он прокашлялся.
- Вы познакомились с семьей Чертвозьми?
- Только с его мамой Джорджем, вчера вечером.
- Тогда вы должны еще раз побывать на конюшне и познакомиться с Будьтынеладен, Прахпобери, Разразигром и остальными.
Она расхохоталась:
- Вы выдумываете эти имена, ваша светлость?
- Не я. Мортлин давал им эти имена, когда они рождались... и рождались... и рождались. Всего их было десять в последнем помете, и имена становились все... э... фантастичнее по мере их появления на свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77