Настроению м-ра Мак-Кинли вполне соответствует и погода: холод,
слякоть, дождь. Уж вечер, и м-р Мак-Кинли бредет наугад по парку, сквозь
усилившийся к ночи туман. Его никто нигде не ждет, он не нужен никому на
свете, так что у него уйма свободного времени. Навстречу ему попадаются лишь
такие же отчаявшиеся искатели шальной удачи и, взглядом оценив по
достоинству шансы на ничтожный от Мак-Кинли барыш, тают за спиной в плывучей
мгле.
Только ветер, неотступный покровитель бродяг, волочит за м-ром
Мак-Кинли кучу палой листвы - постель бездомных. Порою листья с дружным
шелестом перегоняют его и ждут впереди, чтобы дальше тронуться вместе.
Неразличимые в отдельности, они сливаются в сплошное грязное пятно, за
исключением лишь одной, белеющей поверх вороха, непонятной пока бумажки.
Остается впечатление, что последняя в особенности ластится к м-ру Мак-Кинли,
непременно хочет пригреться в тепле его ладони. Вот он дремлет - и она
терпеливо ждет возле его ботинка, двинется в путь - она не отстает.
Потом происходит сюжетно обоснованное, потому что с последующей
отменой, чудо. М-р Мак-Кинли замечает наконец и поднимает неотвязную: билет
государственной лотереи!.. И м-р Мак-Кинли устремляет благодарный взор к
непогодному небу. Сверка с помещенной в газете таблицей при рассеянном свете
фонаря, хотя заранее ясно, что билет выиграл и сумма выигрыша - в обрез на
покупку места в сальватории... И тут все должно обернуться праздничной
стороной. Но м-р Мак-Кинли никуда не торопится пока, он все сидит на своей
мокрой скамье в безлюдном парке, недоверчиво поглядывая на подсунутую
судьбой бумажку.
Д и к т о р. Вот видишь: провидение раскаялось! Все они т а м страсть
любят помучить, прежде чем наградить... если только не собираются испробовать на
тебе еще более сумасшедшую затею. Все равно, убегая от несчастий, выпей во
второй раз в жизни самую большую рюмку за предстоящее тебе будущее!
Держа в кармане квитанцию на свое чем-то сомнительное счастье, м-р
Мак-Кинли спускается в ярко освещенный бар, вертеп на средний вкус и цену.
Он бредет среди полупустых столиков, привлекая всеобщее внимание своим
необыкновенным видом: чего стоит одна его бесповоротно испорченная шляпа!
Среди полупустых столиков он выбирает себе укромное местечко в углу: здесь
стол большой, как двуспальная кровать, есть на чем справить победу.
Подошедшему официанту м-р Мак-Кинли без выражения в лице заказывает вино,
много вина, поочередно все названия из прейскуранта, повешенного в рамочке
на стене. По необъяснимой прихоти новичка в этом деле некоторые он
заказывает даже в двойном количестве - самое название ему нравится, форма ли
бутылок или цвет жидкостей в них?
По мановению его руки гарсон разливает вино в бокалы - и вот их уже
целая шеренга, цветных и полных доверху. Заказав музыку необыкновенно
повелительным жестом, м-р Мак-Кинли пьет свое вино покамест только
равнодушными, тоскующими глазами. Несмотря на удачу, у него неспокойно на
душе.
Постепенно м-р Мак-Кинли становится центром внимания, загадкой данной
ночи. Прислуга и оркестр из четырех подозрительных персон услужливо ловят
его желания, чтобы с каким-то изуверским восторгом и немедля выполнить их:
обычно подобные господа щедро оплачивают свои ночные фантазии. Такие же
подпольной внешности молодцы откровенно обсуждают у заднего выхода фарт и
достоинства м-ра Мак-Кинли. Уже певица, тянущая в микрофон очередную порцию
мунлайта, смотрит на возможную жертву влажным взглядом, полным практических
предложений пополам с обещанием самых волшебных причуд... И хотя оркестр
играет свое, м-р Мак-Кинли слышит только одну и ту же, бессчетно
повторяемую, отоваренную наконец музыкальную формулу блаженства и бессмертия
"BS".
Он сутуло сидит с полузакрытыми глазами, с головой набочок, почти
неживой, словно его вовсе и нет адесь. Тогда с улицы приходит потаскушка. Ее
не гонят, она вполне прилична, даже шикарна - издали. Только мокрая немножко
- в такую подлую погоду не убережешься - и не слишком молода. Ее независимая
прогулка между столиками, как бы в поисках места. У ниши с группой уныло
веселящихся молодых людей она задерживается на мгновение.
- Мальчики, вам нравятся блондинки? - осведомляется она, щурясь и лаская их
покровительственно-распутным взором.
Молокососы разом замолкают; уж она-то хорошо понимает причину их
испуга! Ей самой предпочтительней клиенты постарше, которым хмель несколько
позастлал глаза на второстепенные подробности и у которых немощи как бы
уравнены с ее отцветшей прелестью. С трагическим величием она движется
дальше, пока не замечает царственно-изобильный стол м-ра Мак-Кинли.
Прикидываясь, будто красит губы, она косит глаза, ждет, когда владелец
обратит на нее внимание. Это длится долго, она терпит, сердится,
нервничает... но вот столь ожидаемый ею взгляд. Нет, он не гонит, а
молчанием в таких делах обычно выражается позволение! Женщина шумно
присаживается, закуривает с помощью подоспевшего гарсона, презрительно
разглядывает ярлыки бутылок, а на самом деле ей профессионально требуется
хоть вкратце охватить историю душевной болезни этого подбитого маньяка,
характер его несомненной беды, чтобы разведать по-паучьи, где у него тоньше
кожа.
С вопросительной для первого знакомства улыбкой женщина тянется к
одному из налитых бокалов м-ра Мак-Кинли. Да, он парень покладистый, надо
становиться здесь на якорь. Только ее немножко пугает неизлечимая тоска в
его глазах.
Ж е н щ и н а. Сколько всего, а не тронуто! Почему не пьешь?.. Сердце,
жена, придирчивое начальство?
Мистер Мак-Кинли молчит, и та пренебрежительно пожимает плечами:
"Хорошо, я справлюсь пока и одна... Дай знак, мигни, когда потребуюсь!"
Судя по непроизвольным, чуть не каждую минуту содроганиям, эта женщина
до костей прозябла на своем углу в гадком и гнилом тумане. Один за другим с
волчьей дерзостью она опустошает два бокала из уже налитых, взялась было за
третий... Но нет, и с двух успела захмелеть непозволительно быстро для своей
профессии.
Ж е н щ и н а. А может, ты собираешься смешивать в себе для опыта все это?
Смотри не взорвись! Ты кто, слушай, ты не химик? Я тоже не специалистка, но мне
все кажется, что самая-то главная, водородная бомба составляется из людского
горя, согласен? Так какое же торжество ты справляешь так буйно?.. Поминки,
проигрыш, рождение сына?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32