Здесь два убитых
солдата лежат лицами вниз.
- Отбивайтесь от сюда, - кричит Травкин и убегает по извилине окопа
дальше.
Чеченцы совсем рядом, метров в двадцати и я сам очень удивился, когда
очередью подломил двоих. Мы кидаем гранаты и тут Шпора сбивает меня с ног и
мы валимся на дно окопа. Опять грохот и земля поехала в сторону.
- Стреляй, - рычит Шпора.
Мы распрямляемся и опять садим очереди в эти мельтешащие у окопов
фигуры.
Наступившая темнота, прервала наступление чеченцев и мы усталые валимся
на песок.
- Старлей, выпить хочешь?
- Иди к черту.
- А ты ничего, неплохо для новичка.
- Давно здесь?
- Пятый месяц.
По окопу идет Травкин.
- Шпора, возьми , возьми Новикова и оттащи погибших ребят в яму. Оружие
собери. Как у вас с патронами?
- Здесь пол цинки от ребят сохранилось, - говорит Шпора.
Я осматриваю свои рожки и с удивлением вижу, что они пусты.
- У меня ничего.
До чего же быстро я расстрелял четыре диска.
- Хорошо. Шпора, возьмешь еще цинку в хранилище. Старший лейтенант,
пойдемте со мной.
Бродим по окопам, где Травкин отдает встречным солдатам распоряжения и
наконец, доходим до блиндажа. Капитан с перевязанной рукой сидит за столом.
- Валера, какие потери?
- Шесть убитых, семь раненых, не считая тебя. Прапора тоже нет.
- Жаль. Неплохой все же мужик был. Как наши уголовнички?
- Ничего. Хочешь жить, умей вертеться. За те несколько месяцев, что они
здесь, пообтерлись немного, даже Хромов неплохо вел. Лучше скажи, как
подмога?
- Застряли. В Аргуне ведут переговоры, а с другой стороны стоят и не
могут продвинуться из-за плотного огня. Авиация подняться не может в воздух
из-за низкой облачности.
- Значит завтра день неудач. Патронов осталось мало.
Этот день завтра начался с девяти часов, когда чеченская артиллерия
начала долбить наши позиции. Тонкие пукалки двух зарытых бронетранспортеров
не могли устоять против длинных сигар "града" и вскоре один накрылся.
На Шпору рухнула стена окопа и я руками пытался его откопать. Наконец
голова вылезла из песка и после пары оплеух, вздохнула. Я выволок его за
плечи из обвала и, найдя флягу, влил глоток спирта с полу сжатый рот. Глаза
раскрылись и Шпора сел.
- Ну ты даешь.
- Стрелять можешь?
- Сейчас. Башка чугунная.
Артиллерия кончила долбать наши полуразрушенные окопы и вопли атакующих
понеслись к нам. За первые пол часа, даже прицельными короткими очередями, я
высадил все патроны и, сидя над цинкой, набивал рожки. Чеченцы прорвали
полосу огня и вышли к окопам. Стреляю почти в упор. На меня валится человек,
я отскакиваю, но он не шевелится на дне окопа и последние пол диска веером
всаживаю в эту редкую цепочку врагов. Штыка у меня нет и первый чеченец,
прыгнувший в окоп, напоролся на ствол автомата, он согнулся на песке и,
выронив автомат, принялся блевать кровью. Удар в спину, перекидывает меня
через него. Молодой мальчишка, лет 18, саданул мне прикладом в спину. Я
вскочил и вцепился в его оружие, под нашими ногами блюет чеченец. Вдруг,
мальчик выпрямляется, ноги его подламываются и он падает вниз, автомат
остается у меня в руках. Шпора со штыком в руке стоит и с удивлением глядит
на дно окопа.
- Ну, летчик, ты даешь.
- Патроны есть?
- Не гоношись, чеченцы отступают.
В окопах много раненых и убитых солдат наших и врагов. Мы идем со
Шпорой, перепрыгивая через валяющиеся тела, и нарываемся на человек пять
живых, во главе с сержантом Хромовым, оживленно ругающихся матом. Хромов
видит меня, его скулы сжимаются.
- Ну что, сука, смотришь на погибших ребят. Это из-за тебя они сдохли в
этой дыре.
- Сержант, возьмите себя в руки.
- Ах ты, дерьмо.
В руках у Хромова оказался штык. Я вырвал из кобуры пистолет и снял
предохранитель.
- Не балуй...
Но в это время кто то из стоящих за спиной Хромова бросил кинжал и он
воткнулся мне в левое плечо. От боли я нажал на курок и сержант, выронив
штык, упал на песок.
- Ни с места, - зверею я, обращаясь стволом к оставшимся пятерым. - Кто
кинул нож?
Молчание. И вдруг из-за моей спины Шпора говорит.
- Ну что, Миша, допрыгался. Не надо в него стрелять, старлей, мы сами с
ним разберемся.
К месту происшествия прибежал Травкин.
- Почему здесь выстрелы?
Он видит всю сцену.
- Отставить, старший лейтенант. Я сам разберусь. Спрячь пистолет.
Я с трудом запихиваю пистолет в кобуру. Травкин подходит ко мне.
- Шпора, держи старшего лейтенанта за плечи.
Шпора крепко держит меня. Травкин цепляется за кинжал и вдруг резким
рывком выдирает его из тела. Он рассматривает рукоятку.
- Миша Х. Ну что же, Хитров, мне с тобой делать?
- Ничего не надо с ним делать, товарищ старший лейтенант, - говорит
Шпора, еще держа меня за плечи, - мы с этим, жополизом, сами разберемся.
Сейчас каждый человек дорог на позиции.
- Хорошо. Разбирайтесь сами. Летчик, как себя чувствуешь?
- Как после сковородки по голове.
- Сейчас сан инструктор подойдет, потом приходи в блиндаж.
В блиндаже на нарах лежит капитан. Я дотрагиваюсь до его плеча.
- Товарищ капитан...
И вдруг отдергиваю руку, у капитана черное лицо и ледяная кожа.
- Капитан...
- Его убили, - раздается голос у двери.
Травкин бросает автомат на стол.
- Кто?
- Черт его знает, но нашим уголовникам он, по-моему, не мешал. Еще один
такой напор и нам хана. Выбито половина блокпоста.
В блиндаж вбегает солдат.
- Товарищ старший лейтенант. Чечены парламентера выслали.
- Вот черт. Летчик сиди здесь, я сейчас.
Через двадцать минут Травкин возвращается.
- Три часа отдыха.
- Что такое?
- Им надо трупы забрать.
Миша пришел в себя. Я сижу на нарах в его ногах.
- Как мы здесь очутились? - спрашивает он.
- Стингер задел наш вертолет.
- Я же имитаторы включил...
- Ты все сделал правильно, но не повезло... Я говорил с медиком. У тебя
два перелома ребер и вывихнуто плечо.
- Знаю. Ребята говорят..., вам там тяжело...
- Паршиво. Подмога застряла и не может подойти.
- Ты мне автомат, на всякий случай, подкинь...
- Хорошо. У нас патронов мало. Дам только один рожок.
К вечеру опять началась атака и тут знакомый гул прорвался с небес.
Почти задевая землю шли мои вертолеты. Дудаевцы сразу запрыгали и я увидел,
как земля вздыбилась на их позициях. Вертолеты улетели на базу, а у нас
изредка постреливают.
- Теперь, будут зализывать раны, - говорит Шпора. - Как плечо?
- Болит.
- Ты посиди здесь, чечены очухаются часа через два.
Я прислоняюсь к стенке окопа и дремлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385