В подобном случае любая пара соглядатаев поступила бы одинаковым образом: один шпик остался бы у машины, а второй попытался бы тайно проследить за мной, чтобы увидеть, что я делаю в парке: встречаюсь с кем-нибудь, достаю из тайника контейнер с инструкциями и т. д. и т. п. Но они поступили иначе. Бросив машину, они отправились за мной оба. Это было странно, поскольку, если бы я повернул и двинулся им навстречу, им тоже пришлось бы разворачиваться и, пропустив меня вперед, начинать все сначала, а это было бы слишком грубо и очевидно. Другое дело, если бы они разделились… Если за объектом отправляется только один из пары, то в случае, подобном описанному выше, он продолжает идти в прежнем направлении, а его напарник, не возбуждая подозрений, «ведет» объект из машины. Но эти парни поступили не так, а между тем я не сомневался, что в синем «форде» сидело только двое шпиков. Вряд ли они успели каким-то образом добраться до телефона и вызвать вторую машину, а раз так, то оставалось только одно объяснение: эта парочка спускалась по холму, чтобы перехватить меня внизу и убить. Скорее всего – убить. Все остальные предположения были лишены здравого смысла, и я их отбросил.
Придя к этому малоутешительному выводу, я снова спросил себя, почему все-таки они не попытались прикончить меня утром сонного в моей квартире. Не исключено, подумалось мне, что они наблюдали за несколькими домами одновременно. Они не знали точно, где я живу, и следили за определенным участком улицы. Может быть, зная, что меня видели где-то в этом районе, они курсировали по Бродвею и им повезло – они заметили меня. В этом случае логично было бы застрелить меня на месте, но что, если они увидели меня не сразу, а, скажем, где-то на подходе к мосту Вашингтона? В том районе почти всегда дежурит дорожная полиция, а даже на Вашингтон-Хайтс нельзя застрелить человека на глазах у дюжины полицейских и надеяться, что это сойдет тебе с рук.
Должно быть, эта охота казалась им увлекательным занятием. Вот они медленно едут вдоль тротуара, а в их ушах звучит голос Лучика: «Мне доложили, что он живет в районе 180-х рядом с Бродвеем. Покатайтесь по тем местам, мальчики, и если увидите его – стреляйте, а вопросы задавать будете потом. Только смотрите не наделайте глупостей». И вот один из них замечает меня… Ага, вот он. Ну-ка, посмотрим поближе… Взгляни, похож? Он самый! Точно, он! Правда, у него борода, да и волосы длиннее, ну и что? Дай-ка сюда ту старую фотографию из профсоюзной карточки… Ну точно, одно лицо. Интересно, куда это он направляется? Черт, пошел через мост… Ничего, ничего, не переживай, никуда он не денется. Дуй через мост, подождем его с той стороны…
Да, я представлял себе, как они возбуждены, как горят нетерпением. Вот они переезжают через мост, останавливаются, проверяют оружие и ждут, пока им представится подходящая возможность. А вот и «объект», который, как по заказу, сам спускается под мост, в глухомань, где нет ни единой живой души. Надо же случиться такому: как раз в это время по мосту над нами проезжает и проходит, наверное, добрая половина населения Нью-Джерси, но здесь, внизу, тихо и безлюдно. И никаких свидетелей.
На мгновение я почувствовал, как во мне нарастает злость. Двое убийц шагали как на параде; неужели они думали, что я их не услышу? Потом я подумал, что, может быть, я ошибся и за мной следила не одна машина, а больше. Может быть, они все-таки вызвали подкрепление. Справиться с четырьмя профессионалами будет трудновато, особенно если они решат побеседовать со мной, прежде чем всадить мне пулю в затылок.
Что ж, придется как следует поработать головой, тем более что шпики, конечно, вооружены, а я, как назло, не успел попросить у Рамона новый ствол.
Мне оставалось только одно: соображать, думать, вспоминать… Хорошо еще, что у меня был кое-какой опыт и знания. Я побывал в мясорубке в Белфасте, в мясорубке в Мексике, а кроме того – быть может, самое главное, – в армии я прошел два весьма полезных курса подготовки: разведывательный курс на Святой Елене (когда я избил того парня и в результате с треском вылетел оттуда) и курсы подготовки младшего командного состава в Блайти, которые я так и не сумел закончить, чего, впрочем, почти не стыдился. Я объясню, в чем тут дело: в последнее время приходится много слышать о высоких требованиях, предъявляемых к американским военнослужащим. В каждом вербовочном пункте вам скажут, что американские армейские части специального назначения – это войска элитные, а вот о том, что при приеме на курсы базовой подготовки у них почти нет отсева, здесь предпочитают помалкивать. Как помалкивают и о том, что даже «Морские львы» ВМС США испытывают настолько острую нехватку личного состава, что берут на службу больше половины желающих. Честно. Иными словами, служба службе рознь. Я учился на капральских курсах в Западной Шотландии и не справился, но ведь недаром курсы подготовки младшего командного состава британской армии считаются самыми трудными в мире. Все дело в принципах комплектования. Британцы считают капралов и сержантов становым хребтом своих вооруженных сил. Именно младшие командиры у нас отвечают за все, поэтому, естественно, они должны быть блестяще подготовлены и многократно испытаны. Не удивительно, что учеба в капральской школе – это тебе не баран чихнул. За какие-нибудь четыре-пять дней в тебя вдалбливают дистиллированный и процеженный опыт нескольких поколений военнослужащих. Этакий британский И-Цин…
Одной из дисциплин, которую я изучал на курсах, была «пешая разведка лесистой местности дозорной группой в темное время суток». Практическая отработка этого навыка заключалась в том, что две дозорные группы разыскивали друг друга в лесу и «уничтожали». Должен сказать честно: в разведывательном дозоре, даже учебном, бывает страшновато, и, скрытно приближаясь к макету деревни, будущий капрал невольно учится не торопиться самому и не торопить своих людей, наблюдать, слушать, делать выводы. В наши дни большинство людей разучилось слушать, но кое-кто это еще умеет.
И сейчас, стоя на склоне холма в Нью-Джерси, я в одно мгновение вспомнил этот свой опыт и впервые попытался исполнить все, что говорили мне тогда: «Слушай, ты, ирландский тупица. Вытряхни дерьмо из ушей и слушай. Напрягись. Ну, давай же!»
Опустившись на корточки, я приставил к ушам согнутые ковшиком ладони. Потом убрал руки и сел поудобнее. Сначала я ничего не услышал, но так всегда бывает. Стоило мне сосредоточиться, разобраться в какофонии звуков, отсечь пение птиц, шум движения на мосту и буксиров на реке, и я начал различать шорох их шагов. Вскоре мне стали очевидны три вещи: во-первых, мои преследователи не бежали, а шли обычным шагом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120