– И возьми с собой Кантора!
– Уж не хотите ли вы, чтобы Кантор и тут нашел след? – засмеялся старшина.
– Я хочу найти мешки с деньгами. Они должны находиться где-то здесь.
– Если они здесь, то Кантор их найдет, – уверенно сказал Чупати. – Это он может. Ищи, Кантор, ищи!..
И Кантор действительно нашел в одном из небольших туннелей мешки с деньгами.
– Ну, что я вам говорил? – обрадованно воскликнул Чупати. – Нашел-таки! Правда, все деньги промокли.
– Ничего, деньги высушат. Важно, что у нас теперь в руках вещественные доказательства, с помощью которых мы припрем Чити к стенке.
Позже выяснилось, что Ласло Чити, он же Людвиг Кройцер, совершил ограбление с помощью двух своих сообщников. Ограблению способствовал и еще один человек – железнодорожник Лладар, который сообщил злоумышленникам точное время прохождения эшелона. Деньги бандиты решили спрятать на мельнице. Пограничники, которые наведывались на мельницу, хорошо знали всех, кто здесь жил, и не могли, следовательно, заподозрить их в чем-нибудь плохом. Вот бандиты и решили: пусть пограничники думают, что грабители, совершив свое черное дело, скрылись за границей. Однако Кантор вывел полицейских на верный след.
Ласло Чити вовсе не собирался убегать в Австрию, где он жил в детстве. Туда его увезла мать в конце войны. Австрийская полиция тоже разыскивала его, так как он совершил несколько краж.
Год назад Ласло «сбежал» к отцу. Отец, конечно, обрадовался возвращению сына. Было подано прошение о возвращении Ласло венгерского подданства, при этом в заявлении говорилось, что просьба эта вызвана якобы любовью к родине…
Майору Бокору сделали операцию. Через два дня, получив разрешение главного врача, капитан Шатори и старшина Чупати навестили майора в госпитале. Бокор встретил друзей с улыбкой. Разговаривать ему еще не разрешали, но он покачивал головой, давая знать, что все понимает, о чем ему говорит капитан Шатори.
У майора из плеча извлекли три пули, одна из которых перебила ключицу, но, к счастью, легкие не задела.
Майор Бокор с благодарностью смотрел на сидящего возле его кровати Кантора. Пес же в необычной для него госпитальной обстановке чувствовал себя стесненно. Старшина Чупати, стоя позади капитана, тоже чувствовал себя неловко и, когда Шатори пожелал майору скорейшего выздоровления, с облегчением вздохнул.
– Я тоже желаю вам скорейшего выздоровления, – смущенно пробормотал старшина и отдал честь.
Кантор же встал передними лапами на край кровати и ласково лизнул майора в щеку.
Успех – это своего рода пробный камень в жизни любого человека, но успех несет с собой и опасность.
Капитан Шатори дважды отказывал Чупати, который во что бы то ни стало хотел, чтобы Кантор принял участие во всевенгерском соревновании служебных собак, хотя шансов на успех было мало.
– Почему тебе так хочется участвовать на этих соревнованиях? – допытывался капитан у Чупати. Старшине за храбрость, проявленную при задержании вооруженных грабителей железнодорожного состава, досрочно присвоили звание «младший лейтенант».
– Хочется, и все, – отвечал Чупати.
– Но почему?
– Тебе этого не понять… Лучше Кантора нет собаки на свете!
– Это, конечно, так, но ведь твоему Кантору уже десять лет!
– Ну и что?
– А если он провалится? Что тогда?
– Что такое?! – воскликнул Чупати, смерив начальника уничтожающим взглядом. – Такое мог мне сказать владелец какого-нибудь слюнявого щенка, но ты…
– По-моему, тебя опьянила слава!
– А разве мы ее не заслужили? Покажи мне такого пса, который работал больше, проявил больше смекалки и героизма, чем мы!
– Чем кто?
– Чем мы… с Кантором, разумеется…
– Ага, понимаю, – кивнул капитан, внимательно рассматривая Чупати.
– Уж не завидуешь ли ты нам?
– А ты, оказывается, еще и наглец! Пойми же ты наконец: я не хочу, чтобы Кантор участвовал в этом конкурсе! Что будет, если он отстанет от других собак? Вся твоя слава пойдет насмарку! Ты и Кантор своим трудом заслужили и славу, и уважение! Вот и пользуйтесь ими на здоровье!..
– Можешь не бояться! – уверенно заявил Чупати. – Я знаю, на что еще способен Кантор!..
Наконец капитан уступил. Чупати и раньше вел себя несколько заносчиво и был падок на похвалы, а теперь его одолела гордыня. С тех пор как ему присвоили звание младшего лейтенанта, Чупати не ходил, а буквально летал над землей. Он сравнивал других служебных собак с Кантором и не находил ему равных. А разве кто-нибудь из собаководов, или проводников служебных собак, дослуживался до офицерского звания? Никто. Взять хотя бы пса по кличке Разбойник. Его хозяин после тринадцати лет службы так и ушел на пенсию в чине старшины, а ведь он был на целых десять лет старше Чупати. Более того, даже начальник пункта служебного собаководства – и тот всего лишь старшина!..
За последние четыре года Кантор оказывался первым на всех конкурсах. И Чупати считал, что им нужно в последний раз завоевать на предстоящем конкурсе лавры победителей, а уж потом спокойно сойти со сцены. Младший лейтенант ни за что на свете не хотел упускать такой возможности. Капитан Шатори наконец уступил просьбам Чупати и чуть было не опоздал заявить об участии Кантора в конкурсе.
В этом году соревнование служебных собак проводилось не в августе, как обычно, а во время традиционной осенней ярмарки в Будапеште. Короче говоря, на подготовку оставалось всего-навсего несколько дней.
Кантор с большой неохотой шел на тренировки и все упражнения выполнял с ленцой. Чупати очень сердился, когда Кантор на тренировках не брал нужной высоты. Особенно неприятно чувствовал себя Чупати потому, что от их управления кроме Кантора в соревновании участвовали еще восемь служебных собак. Областное управление полиции со своей стороны тоже выставляло несколько собак.
– Тютю, так дело не пойдет, – строго сказал Чупати Кантору. – Ведь будут соревнования. Понимаешь? Соревнования!.. На таких соревнованиях мы с тобой еще никогда не участвовали… Ты должен себя показать…
– Интересно, на что ты надеешься? – не без иронии спросил младшего лейтенанта хозяин черной Клеопатры, который тоже собирался выступать на этих соревнованиях. – Уж не на былые ли заслуги?!
– Придержал бы ты лучше язык за зубами! – обиделся Чупати.
Разговор этот проходил на тренировочной площадке. В этот момент красавица Клео с легкостью взяла двухметровую высоту.
– Давай поспорим, – предложил вдруг хозяин Клеопатры, – что моя Клео в два счета обставит твоего Кантора, как младенца…
У Чупати больно сжалось сердце, но, немного подумав, он протянул руку и сказал:
– Спорим…
– На что?
– На ящик пива.
– Берегись, Чупати!
– Победит Кантор!
– Тогда я ставлю тебе два ящика!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
– Уж не хотите ли вы, чтобы Кантор и тут нашел след? – засмеялся старшина.
– Я хочу найти мешки с деньгами. Они должны находиться где-то здесь.
– Если они здесь, то Кантор их найдет, – уверенно сказал Чупати. – Это он может. Ищи, Кантор, ищи!..
И Кантор действительно нашел в одном из небольших туннелей мешки с деньгами.
– Ну, что я вам говорил? – обрадованно воскликнул Чупати. – Нашел-таки! Правда, все деньги промокли.
– Ничего, деньги высушат. Важно, что у нас теперь в руках вещественные доказательства, с помощью которых мы припрем Чити к стенке.
Позже выяснилось, что Ласло Чити, он же Людвиг Кройцер, совершил ограбление с помощью двух своих сообщников. Ограблению способствовал и еще один человек – железнодорожник Лладар, который сообщил злоумышленникам точное время прохождения эшелона. Деньги бандиты решили спрятать на мельнице. Пограничники, которые наведывались на мельницу, хорошо знали всех, кто здесь жил, и не могли, следовательно, заподозрить их в чем-нибудь плохом. Вот бандиты и решили: пусть пограничники думают, что грабители, совершив свое черное дело, скрылись за границей. Однако Кантор вывел полицейских на верный след.
Ласло Чити вовсе не собирался убегать в Австрию, где он жил в детстве. Туда его увезла мать в конце войны. Австрийская полиция тоже разыскивала его, так как он совершил несколько краж.
Год назад Ласло «сбежал» к отцу. Отец, конечно, обрадовался возвращению сына. Было подано прошение о возвращении Ласло венгерского подданства, при этом в заявлении говорилось, что просьба эта вызвана якобы любовью к родине…
Майору Бокору сделали операцию. Через два дня, получив разрешение главного врача, капитан Шатори и старшина Чупати навестили майора в госпитале. Бокор встретил друзей с улыбкой. Разговаривать ему еще не разрешали, но он покачивал головой, давая знать, что все понимает, о чем ему говорит капитан Шатори.
У майора из плеча извлекли три пули, одна из которых перебила ключицу, но, к счастью, легкие не задела.
Майор Бокор с благодарностью смотрел на сидящего возле его кровати Кантора. Пес же в необычной для него госпитальной обстановке чувствовал себя стесненно. Старшина Чупати, стоя позади капитана, тоже чувствовал себя неловко и, когда Шатори пожелал майору скорейшего выздоровления, с облегчением вздохнул.
– Я тоже желаю вам скорейшего выздоровления, – смущенно пробормотал старшина и отдал честь.
Кантор же встал передними лапами на край кровати и ласково лизнул майора в щеку.
Успех – это своего рода пробный камень в жизни любого человека, но успех несет с собой и опасность.
Капитан Шатори дважды отказывал Чупати, который во что бы то ни стало хотел, чтобы Кантор принял участие во всевенгерском соревновании служебных собак, хотя шансов на успех было мало.
– Почему тебе так хочется участвовать на этих соревнованиях? – допытывался капитан у Чупати. Старшине за храбрость, проявленную при задержании вооруженных грабителей железнодорожного состава, досрочно присвоили звание «младший лейтенант».
– Хочется, и все, – отвечал Чупати.
– Но почему?
– Тебе этого не понять… Лучше Кантора нет собаки на свете!
– Это, конечно, так, но ведь твоему Кантору уже десять лет!
– Ну и что?
– А если он провалится? Что тогда?
– Что такое?! – воскликнул Чупати, смерив начальника уничтожающим взглядом. – Такое мог мне сказать владелец какого-нибудь слюнявого щенка, но ты…
– По-моему, тебя опьянила слава!
– А разве мы ее не заслужили? Покажи мне такого пса, который работал больше, проявил больше смекалки и героизма, чем мы!
– Чем кто?
– Чем мы… с Кантором, разумеется…
– Ага, понимаю, – кивнул капитан, внимательно рассматривая Чупати.
– Уж не завидуешь ли ты нам?
– А ты, оказывается, еще и наглец! Пойми же ты наконец: я не хочу, чтобы Кантор участвовал в этом конкурсе! Что будет, если он отстанет от других собак? Вся твоя слава пойдет насмарку! Ты и Кантор своим трудом заслужили и славу, и уважение! Вот и пользуйтесь ими на здоровье!..
– Можешь не бояться! – уверенно заявил Чупати. – Я знаю, на что еще способен Кантор!..
Наконец капитан уступил. Чупати и раньше вел себя несколько заносчиво и был падок на похвалы, а теперь его одолела гордыня. С тех пор как ему присвоили звание младшего лейтенанта, Чупати не ходил, а буквально летал над землей. Он сравнивал других служебных собак с Кантором и не находил ему равных. А разве кто-нибудь из собаководов, или проводников служебных собак, дослуживался до офицерского звания? Никто. Взять хотя бы пса по кличке Разбойник. Его хозяин после тринадцати лет службы так и ушел на пенсию в чине старшины, а ведь он был на целых десять лет старше Чупати. Более того, даже начальник пункта служебного собаководства – и тот всего лишь старшина!..
За последние четыре года Кантор оказывался первым на всех конкурсах. И Чупати считал, что им нужно в последний раз завоевать на предстоящем конкурсе лавры победителей, а уж потом спокойно сойти со сцены. Младший лейтенант ни за что на свете не хотел упускать такой возможности. Капитан Шатори наконец уступил просьбам Чупати и чуть было не опоздал заявить об участии Кантора в конкурсе.
В этом году соревнование служебных собак проводилось не в августе, как обычно, а во время традиционной осенней ярмарки в Будапеште. Короче говоря, на подготовку оставалось всего-навсего несколько дней.
Кантор с большой неохотой шел на тренировки и все упражнения выполнял с ленцой. Чупати очень сердился, когда Кантор на тренировках не брал нужной высоты. Особенно неприятно чувствовал себя Чупати потому, что от их управления кроме Кантора в соревновании участвовали еще восемь служебных собак. Областное управление полиции со своей стороны тоже выставляло несколько собак.
– Тютю, так дело не пойдет, – строго сказал Чупати Кантору. – Ведь будут соревнования. Понимаешь? Соревнования!.. На таких соревнованиях мы с тобой еще никогда не участвовали… Ты должен себя показать…
– Интересно, на что ты надеешься? – не без иронии спросил младшего лейтенанта хозяин черной Клеопатры, который тоже собирался выступать на этих соревнованиях. – Уж не на былые ли заслуги?!
– Придержал бы ты лучше язык за зубами! – обиделся Чупати.
Разговор этот проходил на тренировочной площадке. В этот момент красавица Клео с легкостью взяла двухметровую высоту.
– Давай поспорим, – предложил вдруг хозяин Клеопатры, – что моя Клео в два счета обставит твоего Кантора, как младенца…
У Чупати больно сжалось сердце, но, немного подумав, он протянул руку и сказал:
– Спорим…
– На что?
– На ящик пива.
– Берегись, Чупати!
– Победит Кантор!
– Тогда я ставлю тебе два ящика!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143