– Это было ужасно.
Шрив почувствовал, как горячие слезы закапали ему на рубашку.
– Не думай больше об этом. Все кончилось. Ты не вернешься туда.
– Я не знаю, что мне дали, но меня тошнило. – Она задрожала и вцепилась в лацкан его сюртука. – Мне… мне было очень плохо.
– Я знаю.
– Ты не можешь этого знать.
– Я видел комнату, где ты была. Я видел…
– О нет. – Она начала плакать. – Мне так стыдно. Ты видел…
Шрив вынул из кармана платок и сунул его ей в руку.
– Тише. Я взрослый мужчина. Я знаю, как ты устроена. И я знаю, что они с тобой сделали и почему.
– Она сказала: это для того, чтобы вывести из меня яд. Но во мне нет никакого яда.
Он вытер ей слезы и погладил по спине.
– Конечно, нет. – И нет ребенка, от которого эти негодяи хотели избавиться.
– Он велел дать мне две полные ложки.
– Мне надо было врезать ему хорошенько и не отдавать ему тебя. – Шрив едва сдерживал свой гнев. Если Миранда была беременна, то теперь она потеряла их ребенка. Он даже сам удивился, как сильно вдруг разозлился.
– Я не виню тебя за то, что ты этого не сделал, – прошептала она. – Я солгала тебе.
– Я не догадывался о том, что он задумал. Ты сказала, что он твой отчим?
Слезы вновь полились у нее из глаз.
– Да.
– Неудивительно, что ты убежала из дома.
– Он убил моего отца.
– Боже! И твоя мать все равно вышла за него замуж?
– Она ничего не знала. Она и сейчас не знает. Она хорошая мать. Замечательная. У меня есть маленькая сестренка Рейчел. Он пришел и предложил маме выйти за него замуж. Она была так одинока и несчастна. Мы жили у дедушки с бабушкой из милости.
– Это очень печально.
– Да.
Шрив больше не стал расспрашивать. Они продолжали путь молча. Наконец они приехали в гостиницу. Несмотря на протесты Миранды, он не позволил ей идти.
– Я отнесу тебя в комнату Ады.
– Не… в нашу? – тихо спросила она.
– «Нашей» не будет, Миранда. До тех пор, пока ты не станешь взрослой.
Его лицо было таким строгим, что она не решилась протестовать. Тщательно скрывая ее лицо, он пронес ее через вестибюль с гордым видом Макбета, короля Шотландии.
На верхней площадке лестницы он помедлил и посмотрел ей в лицо.
– Как твое настоящее имя?
– Миранда.
– Миранда… а дальше?
– Просто Миранда. Я не буду носить другого имени, пока не сделаю то, что должна сделать.
Шрив грозно нахмурился.
– Что именно?
– Пока не знаю. – Ее лицо было усталым. Глаза закрывались. Она прижала голову к его плечу. – Я действительно не знаю.
Сцена двенадцатая
Это была отличная пьеса.
– Бедняжка моя. – Наклонившись над ванной, Ада начала намыливать Миранде голову. – Сколько же тебе пришлось всего вынести.
Миранда не ответила. За столом она смогла проглотить лишь несколько кусочков бифштекса с картошкой, которые Джордж самолично принес ей из столовой. Даже сейчас ее измученный желудок угрожал исторгнуть все обратно. Миранду бросало то в жар, то в холод. В ушах у нее гудело, виски страшно ломило.
Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Шрив ждал, что вечером она выйдет на сцену. Он повторил это несколько раз. Они решили сбрить ей брови и нарисовать их по-другому, ярче накрасить губы, наложить более густой грим и с помощью накладок увеличить грудь и бедра. На случай если кто-нибудь решит зайти за кулисы, чтобы навести о ней справки, они наняли девушку с длинными белокурыми волосами, слегка похожую на Миранду, которая должна была находиться в ее гримерной. Ее собирались одеть в такой же костюм, как у Миранды, и представлять всем как Миранду.
Когда Ада поведала Миранде об этом плане, девушка начала нервничать, опасаясь, что из этого ничего не получится.
Теперь она должна взять себя в руки. Просто обязана. Она не может подвести своих друзей. Они так заботились о ней, спасали ее. Она не сомневалась, что обязана им своей жизнью.
– …тебе повезло, что ты работаешь у Шриви. Ты, может быть, так не думаешь, потому что он кажется тебе таким эгоистичным. Кричит как демон и капризен как принц, когда дело касается театра, но его эгоизм вполне понятен и идет только на пользу дела. Чтобы получить то, что он хочет, он готов драться как тигр…
Под бормотание Ады Миранда почти задремала. А потом, когда Ада вытирала ее тело полотенцем и надевала на нее ночную сорочку, она молча стояла перед ней как беспомощный ребенок.
– Сейчас забирайся в кровать и постарайся заснуть, детка.
– А утренний спектакль…
– Ты не можешь в нем участвовать. Миранда протестующе замотала головой.
Боль заставила ее пошатнуться и прижать руки к вискам.
– Видишь. Что я тебе говорила?
– Я должна выступать. Шрив…
– Он сам велел мне уложить тебя в постель. Я разбужу тебя перед вечерним спектаклем. Тогда вы с ним все и обсудите. – Нежные руки подвели ее к постели. Миранда опустилась на мягкий матрас, и Ада укрыла ее одеялом до самого подбородка. Не успела Ада вернуться к ванне, чтобы вылить воду и все убрать, как девушка уже заснула.
– Вот ваши деньги, Бледсоу. И рекомендательное письмо на случай, если оно вам потребуется. Вы отлично поработали. – Уэстфолл протянул ему конверт.
Паркер Бледсоу спокойно посмотрел на него и покачал головой.
– Видите ли, сэр, я не могу взять эти деньги.
Полковник удивленно взглянул на него.
– Не можете взять?
– Не могу, сэр. По правилам нашего бюро я не могу брать деньги за расследование, которое привело к преступным действиям.
Уэстфолл нахмурил брови и спрятал конверт.
– Что вы хотите этим сказать?
Бледсоу поднял крышку коробки для сигар на письменном столе Уэстфолла и выбрал себе одну. Зажав сигару между указательным и средним пальцами, он смерил взглядом своего клиента.
– Полковник Уэстфолл, вы прекрасно знаете, что я имел в виду. Вы забрали девушку и упрятали ее в исправительный дом без суда и следствия. Она не получила никакого решения суда. Это незаконно.
У полковника нервно задергалась щека.
– Вы ошибаетесь, мистер Бледсоу. Я ее законный опекун. Она вела распутный образ жизни. Вы сами видели ее на сцене. Пресса могла пронюхать о слушании дела в суде. Это могло причинить семье большие неприятности. – Он посмотрел на Бледсоу, стараясь понять, какое действие возымели его слова. Выражение лица сыщика оставалось невозмутимым. – Я просто определил ее в исправительный дом для ее же собственного блага. – Он опять достал конверт. – В этом нет ничего незаконного. Возьмите это, и вы свободны.
Паркер Бледсоу не двинулся с места.
– Нет, есть, сэр. Это ведь был не частный санаторий. Только в этом случае вы имели бы право поступить так, как вы поступили. Но здесь случай совершенно другой. Это исправительное заведение принадлежит городу и подчиняется муниципальным законам. Чтобы кого-то направить туда, должно состояться судебное разбирательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94