Но посочувствовать — для автомобилистов святое дело. Странно, что он не делал попыток улизнуть отсюда и спасти свое инкогнито, да еще аварийку включил… А вдруг там кодла с пистолетами затаилась? И сейчас они поубавят во мне оптимизма, невзирая на мой «аргумент».
Но отступать было поздно. Я подошел к «девятке» со стороны пассажирского сиденья и увидел, что задняя дверца приоткрыта. Разумеется, приоткрыта она была для меня: незнакомец пожелал увидеть меня в своей машине. С чего это он вдруг изменил свои планы? Ведь он хотел позвонить мне завтра утром. Что ж, это к лучшему. Сейчас все выясним, во всем разберемся. Может статься, его проблема яйца выеденного не стоит и он приплел Ирину просто сгоряча.
Я решительно распахнул дверцу и сел на заднее сиденье, которое было свободным. Гаечный ключ положил на колени. В машине, кроме водителя, никого не было. Он сидел пригнувшись, Опираясь лбом о рулевое колесо. Мне показалось, что он плачет, склонив голову от неутешного горя.
Я не сразу понял, что за рулем — мертвец.
4
Я не стал зажигать плафон на потолке кабины. Света фар проезжающих мимо машин было достаточно, чтобы увидеть, что моему «клиенту» выстрелили в затылок. Я отчетливо видел входное отверстие под редкими, слипшимися волосами. Пуля прошла навылет, кровяные сгустки, смешанные с костной крошкой, заляпали стекло и панель. В окно постучали.
— Мужики! — громко говорил кто-то, склонившись перед тонированным стеклом. — Съехали бы на обочину! Пробку устроили…
Скверная ситуация, очень скверная! Я сижу в салоне чужой машины рядом с трупом; убийство произошло только что, буквально за две или три минуты до того, как я здесь оказался. Как загнанный в западню зверь… Нужно немедленно выйти отсюда, вернуться в свою машину и как можно быстрее свалить отсюда. Домой, домой! Закрыться на все замки, выпить и постараться забыть всю эту странную цепочку событий, как дурной сон. А как теперь уехать незамеченным, когда вокруг такое столпотворение и все водилы и прохожие уверены, что случилось дорожно-транспортное происшествие? На наши машины смотрят десятки глаз. Стоит мне только пересесть на свой «Опель» да тронуться с места, как толпа свидетелей начнет старательно записывать мой номер. Может быть, лучше остаться? Дождаться ГАИ… Но стоило мне представить себя, растерянного, бледного, сидящего в салоне вместе с трупом, как холодный пот выступил у меня на лбу. Что я скажу милиции? Как они воспримут мой лепет о девушке в красной юбке, об анонимном звонке, угрозе и о моих благих намерениях, когда я с гаечным ключом шестьдесят восьмого калибра забрался в чужую машину!
Что же прикажете делать? Сбежать нельзя. Оставаться здесь — тем более. Надо попытаться облегчить свою участь. Например, уничтожить улики, которые могут сыграть против меня… Где же его мобильник, по которому он разговаривал со мной? Осторожно, чтобы не выпачкаться в крови, я ощупал накладные карманы на его рубашке. В них только мятые мелкие купюры и водительские права. Вергелис Леонид Анатольевич, год рождения — тысяча девятьсот шестьдесят восьмой… Теперь карманы брюк. И здесь нет телефона… Я перегнулся через спинку переднего сиденья и открыл бардачок. Нет мобильника, никаких следов его существования!
Да что ж я, в самом деле! Частный детектив или лох, окруженный на рынке милыми мошенниками? Конечно же, мобильник умыкнул убийца. Он тоже смекнул, что это — серьезная улика против меня, и теперь постарается подкинуть трубку следователю, который будет заниматься убийством… Проклятье! Как душно и жарко! Вот-вот начнется гроза… Серебристый джип «Мицубиси», объезжая «девятку» по обочине, пронзительно посигналил. Из окна высунулось злобное лицо молодого человека.
— Убирайте на хрен свой металлолом! — крикнул он. — Из-за какой-то дерьмовой царапины перегородили весь проезд!
Водители, следующие за ним, начали кто как умеет срывать злость: протяжно сигналили, выкрикивали ругательства. Чего я только не наслышался в свой адрес! Я сидел как на бочке с порохом, к которой по фитилю бежал огонь, но я не знал, что мне делать. Жуткое оцепенение охватило меня. Никогда раньше я не чувствовал себя столь беспомощным и растерянным.
— Мужики! — на удивление ласково сказал водитель «Газели» с голым потным торсом. — Да отъедьте вы немного вперед и там разбирайтесь!
Я понял, что надо делать. Выдернув из-под руки мертвеца ключи зажигания, повернул руль, выравнивая колеса, и вышел из машины. Расслабленной походкой, подошел к своей машине и достал из багажника буксировочный трос. Один его конец прицепил к своей машине, другой — к «девятке» мертвеца. «Девятка», к счастью, стояла почти параллельно линиям дорожной разметки. За перекрестком, если ехать прямо, тянулась пустынная и темная улица, и я мог буксировать по ней неуправляемую, способную двигаться только вперед «девятку».
Конечно, колодки будут нагреваться, скрежетать, зато, если не разгонять машину сильно, она при необходимости остановится сразу.
Наконец я в своей машине. Захлопнул дверцу, поднял все стекла. Как здесь хорошо! Все привычно, знакомо, как в доме. Но чувство безопасности обманчиво. За мной, в одной связке, такая телеиска, какую врагу не пожелаешь. Я надавил на педаль газа. Мотор завыл, дым выхлопа заклубился вокруг туманом. «Давай, давай!» — подзадоривали проезжающие мимо водители… Машина тронулась с места. Поехали. Черный катафалк, эта моргающая аварийными огнями труповозка следовала за мной. На черепашьей скорости мы пересекли перекресток. Я ехал по темной улице, стараясь придерживаться ее середины. Здесь мало фонарей. Темнота стала моим союзником. Мы двигались с черепашьей скоростью. Редкие прохожие не обращали на нас внимания. Никому не было никакого дела до двух машин с включенными аварийными огнями. Еще метров пятьсот, и я ее брошу. Быстрее бы освободиться от этого ужасного груза!
И тут откуда-то из темноты прямо под колеса моей машины быстрым шагом вышел милиционер. Он взмахнул разукрашенной под зебру палочкой, приказывая мне остановиться. Я обмер. Вот и все, приехали… Что же мне ему сказать? Сейчас он проверит у меня документы, затем неторопливо, вразвалочку направится к «девятке».
Я с трудом нащупал кнопку, опускающую стекло. Надо взять себя в руки. Ведь я не виновен, не виновен! Поигрывая палочкой, милиционер приблизился. Я не разглядел выражения его лица. Нет, не станет он спрашивать у меня документы. Он уже все знает. Прикажет протянуть руки и защелкнет на запястьях наручники.
— Фары, — сказал милиционер.
— Что? — Я не понял, о чем он, и подумал, что ослышался.
— Фары включать надо, когда буксируешь автомобиль! — громче сказал он. — Подзабыл ведь правила, дружочек, а обязан знать их назубок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Но отступать было поздно. Я подошел к «девятке» со стороны пассажирского сиденья и увидел, что задняя дверца приоткрыта. Разумеется, приоткрыта она была для меня: незнакомец пожелал увидеть меня в своей машине. С чего это он вдруг изменил свои планы? Ведь он хотел позвонить мне завтра утром. Что ж, это к лучшему. Сейчас все выясним, во всем разберемся. Может статься, его проблема яйца выеденного не стоит и он приплел Ирину просто сгоряча.
Я решительно распахнул дверцу и сел на заднее сиденье, которое было свободным. Гаечный ключ положил на колени. В машине, кроме водителя, никого не было. Он сидел пригнувшись, Опираясь лбом о рулевое колесо. Мне показалось, что он плачет, склонив голову от неутешного горя.
Я не сразу понял, что за рулем — мертвец.
4
Я не стал зажигать плафон на потолке кабины. Света фар проезжающих мимо машин было достаточно, чтобы увидеть, что моему «клиенту» выстрелили в затылок. Я отчетливо видел входное отверстие под редкими, слипшимися волосами. Пуля прошла навылет, кровяные сгустки, смешанные с костной крошкой, заляпали стекло и панель. В окно постучали.
— Мужики! — громко говорил кто-то, склонившись перед тонированным стеклом. — Съехали бы на обочину! Пробку устроили…
Скверная ситуация, очень скверная! Я сижу в салоне чужой машины рядом с трупом; убийство произошло только что, буквально за две или три минуты до того, как я здесь оказался. Как загнанный в западню зверь… Нужно немедленно выйти отсюда, вернуться в свою машину и как можно быстрее свалить отсюда. Домой, домой! Закрыться на все замки, выпить и постараться забыть всю эту странную цепочку событий, как дурной сон. А как теперь уехать незамеченным, когда вокруг такое столпотворение и все водилы и прохожие уверены, что случилось дорожно-транспортное происшествие? На наши машины смотрят десятки глаз. Стоит мне только пересесть на свой «Опель» да тронуться с места, как толпа свидетелей начнет старательно записывать мой номер. Может быть, лучше остаться? Дождаться ГАИ… Но стоило мне представить себя, растерянного, бледного, сидящего в салоне вместе с трупом, как холодный пот выступил у меня на лбу. Что я скажу милиции? Как они воспримут мой лепет о девушке в красной юбке, об анонимном звонке, угрозе и о моих благих намерениях, когда я с гаечным ключом шестьдесят восьмого калибра забрался в чужую машину!
Что же прикажете делать? Сбежать нельзя. Оставаться здесь — тем более. Надо попытаться облегчить свою участь. Например, уничтожить улики, которые могут сыграть против меня… Где же его мобильник, по которому он разговаривал со мной? Осторожно, чтобы не выпачкаться в крови, я ощупал накладные карманы на его рубашке. В них только мятые мелкие купюры и водительские права. Вергелис Леонид Анатольевич, год рождения — тысяча девятьсот шестьдесят восьмой… Теперь карманы брюк. И здесь нет телефона… Я перегнулся через спинку переднего сиденья и открыл бардачок. Нет мобильника, никаких следов его существования!
Да что ж я, в самом деле! Частный детектив или лох, окруженный на рынке милыми мошенниками? Конечно же, мобильник умыкнул убийца. Он тоже смекнул, что это — серьезная улика против меня, и теперь постарается подкинуть трубку следователю, который будет заниматься убийством… Проклятье! Как душно и жарко! Вот-вот начнется гроза… Серебристый джип «Мицубиси», объезжая «девятку» по обочине, пронзительно посигналил. Из окна высунулось злобное лицо молодого человека.
— Убирайте на хрен свой металлолом! — крикнул он. — Из-за какой-то дерьмовой царапины перегородили весь проезд!
Водители, следующие за ним, начали кто как умеет срывать злость: протяжно сигналили, выкрикивали ругательства. Чего я только не наслышался в свой адрес! Я сидел как на бочке с порохом, к которой по фитилю бежал огонь, но я не знал, что мне делать. Жуткое оцепенение охватило меня. Никогда раньше я не чувствовал себя столь беспомощным и растерянным.
— Мужики! — на удивление ласково сказал водитель «Газели» с голым потным торсом. — Да отъедьте вы немного вперед и там разбирайтесь!
Я понял, что надо делать. Выдернув из-под руки мертвеца ключи зажигания, повернул руль, выравнивая колеса, и вышел из машины. Расслабленной походкой, подошел к своей машине и достал из багажника буксировочный трос. Один его конец прицепил к своей машине, другой — к «девятке» мертвеца. «Девятка», к счастью, стояла почти параллельно линиям дорожной разметки. За перекрестком, если ехать прямо, тянулась пустынная и темная улица, и я мог буксировать по ней неуправляемую, способную двигаться только вперед «девятку».
Конечно, колодки будут нагреваться, скрежетать, зато, если не разгонять машину сильно, она при необходимости остановится сразу.
Наконец я в своей машине. Захлопнул дверцу, поднял все стекла. Как здесь хорошо! Все привычно, знакомо, как в доме. Но чувство безопасности обманчиво. За мной, в одной связке, такая телеиска, какую врагу не пожелаешь. Я надавил на педаль газа. Мотор завыл, дым выхлопа заклубился вокруг туманом. «Давай, давай!» — подзадоривали проезжающие мимо водители… Машина тронулась с места. Поехали. Черный катафалк, эта моргающая аварийными огнями труповозка следовала за мной. На черепашьей скорости мы пересекли перекресток. Я ехал по темной улице, стараясь придерживаться ее середины. Здесь мало фонарей. Темнота стала моим союзником. Мы двигались с черепашьей скоростью. Редкие прохожие не обращали на нас внимания. Никому не было никакого дела до двух машин с включенными аварийными огнями. Еще метров пятьсот, и я ее брошу. Быстрее бы освободиться от этого ужасного груза!
И тут откуда-то из темноты прямо под колеса моей машины быстрым шагом вышел милиционер. Он взмахнул разукрашенной под зебру палочкой, приказывая мне остановиться. Я обмер. Вот и все, приехали… Что же мне ему сказать? Сейчас он проверит у меня документы, затем неторопливо, вразвалочку направится к «девятке».
Я с трудом нащупал кнопку, опускающую стекло. Надо взять себя в руки. Ведь я не виновен, не виновен! Поигрывая палочкой, милиционер приблизился. Я не разглядел выражения его лица. Нет, не станет он спрашивать у меня документы. Он уже все знает. Прикажет протянуть руки и защелкнет на запястьях наручники.
— Фары, — сказал милиционер.
— Что? — Я не понял, о чем он, и подумал, что ослышался.
— Фары включать надо, когда буксируешь автомобиль! — громче сказал он. — Подзабыл ведь правила, дружочек, а обязан знать их назубок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71