— Где ты была? — Вопрос был холоден и резок, как удар ножа. Касси вздрогнула, но не остановилась.
— В конюшне.
— Всю ночь? — зло спросил он. — Всю ночь.
Она видела, как перекатились желваки на его скулах и как что-то мелькнуло в его сердитых глазах, какая-то неуверенность, смятение.
— Ты хоть понимаешь, — он тяжело глотнул, — понимаешь, как я беспокоился о тебе?
— Да, — тихо ответила она. — А ты понимаешь, как плохо мне было вчера?
Он посмотрел в ее бледное лицо и вспомнил, на какие страдания он обрек ее в прошлый вечер. Злость вмиг растаяла, и нежность затопила его сердце, такая горячая и жгучая, что он не мог вымолвить ни слова. Он противился этому чувству, он закрыл глаза, чтобы не видеть лицо Касси, родное и прекрасное, оно сводило его с ума, а он не хотел сейчас терять рассудок.
Но это не помогло. Он чувствовал ее, он ощущал запах ее кожи, и ему нестерпимо хотелось подхватить ее на руки и отнести в постель. Боже милосердный, как удается этой женщине иметь такую власть над ним, думал он в отчаянии. И самое главное, как он допустил это? Он с ужасом чувствовал, как рушится крепостная стена, которую он по кирпичику годами воздвигал вокруг своего сердца, не желая впускать туда никого, оберегая его от боли и разочарований.
Касси видела его смятение, видела борьбу, происходившую в нем, его лицо сказало ей об этом. Им было что обсудить друг с другом, но это могло подождать. Ибо сейчас Брэдену нужна была только она, хотя он не признавался в этом даже себе. Но она должна была помочь ему.
— Брэден, я не хотела тревожить тебя. — Касси дотронулась до его плеча, провела по нему кончиком пальца, убирая каплю влаги и спускаясь по его руке, к стиснутому кулаку. — Я просто не знала, как справиться со своей злостью и обидой. — Она осторожно погладила его пальцы, запястье, покрытое курчавыми волосами предплечье и затем, скользнув ладонью по его мощному бицепсу, обвила рукой его шею. Она чувствовала, как напряглись его мускулы, как дрожь пробежала по его телу. И еще она чувствовала, что он сопротивляется своей невольной реакции, борется с ней. Он пока не понимал того, что уже поняла она: победить можно, только когда позволишь себе сдаться.
Касси приподнялась на цыпочки и, запустив пальцы в его густые влажные волосы, прижалась губами к темной впадине у основания его шеи.
Брэден напрягся, испытывая мучительное, болезненное возбуждение и не позволяя себе уступить этому чувству, которое было больше, чем просто желание.
— Касси, остановись, — хрипло выговорил он, тогда как тело его требовало обратного и каждая частица его существа желала слиться с нею.
— Нет, — прошептала она ему в шею, и Брэден почувствовал, как растворяется, дробится его сердце тысячами солнечных бликов на трепетной глади воды.
— Черт возьми, Касси, — сказал он сквозь стиснутые зубы, — я не хочу…
— Нет, ты хочешь, — выдохнула она, прижимаясь животом к его возбужденной плоти, очевидному доказательству его желания.
Брэден откинул голову и застонал, невольно запустив пальцы в темную копну ее волос. Затем открыл глаза, заключил в ладони ее лицо, чтобы она встретила его потемневший взгляд.
— Мое тело хочет тебя, Касси. Тебе нужно это? Касси провела пальцем по его губам:
— Да… Не только…
— Но я ничего больше не могу дать тебе.
Она улыбнулась медленной, мечтательной улыбкой.
— Ты ошибаешься, муж. Ты сам не знаешь, как много можешь мне дать. Но я знаю это. Я знаю тебя. Я поняла это с самого первого дня, сразу, когда встретила тебя. Ты дал мне все… Я имею в виду не драгоценности и не наряды. Ты дал мне чувство дома, безопасность. — Она помолчала, глядя в его лицо, озаряя его сиянием своих глаз и чувств. — И ты дал мне себя. Свое имя, свою защиту, свою преданность. Ты сделал меня женщиной, с тобой я узнала, что значит хотеть мужчину. Но самое главное, ты научил меня тому, чего я никогда не умела. Доверию. Я никому не доверяла так, как доверяю тебе. — Она прижала палец к его губам, не давая ему возразить. — Ты несколько раз говорил мне, чтобы я положилась на тебя, помнишь? Ты ведь правда хотел этого?
Он напряженно смотрел в ее лицо.
— Ты же сама знаешь, что да, — пробормотал он.
— Да, знаю. И я поверила тебе тогда, как верю сейчас. — Ее руки скользнули вниз, пальцы поймали его пальцы, переплелись с ними. — Ты помнишь нашу первую встречу?
Слабая улыбка тронула его губы.
— Еще бы. Тебе тогда было пятнадцать лет, и ты была развита не по годам.
— И очень одинока, — добавила она. — Помнишь, я говорила тебе, почему я люблю бывать у моря?
Он помнил, и воспоминание было таким ясным и отчетливым, словно все это случилось вчера.
— Ты говорила, что море успокаивает тебя, что на берегу тебе не так одиноко, что море, ветер, звезды словно всегда ждут тебя.
Касси опять кивнула, поднеся дрожащие пальцы к приоткрытым губам.
— Да. Как и ты. Ты тоже всегда со мной и для меня. Прежде я даже не смела мечтать о том, чтобы в моей жизни появился человек, рядом с которым я не чувствовала бы себя одинокой, который наполнил бы ее целью и смыслом. Но теперь у меня есть ты.
— Это простая благодарность, — заговорил Брэден, — и я это прекрасно…
— Нет. Я люблю тебя. — Она произнесла эти слова без колебаний и без смущения, они шли из самой глубины ее души, и она отчаянно желала, чтобы он поверил ей, — его вера стала бы первым шагом к их совместному будущему.
На мгновение восторг и облегчение вспыхнули в сердце Брэдена и тут же угасли, потушенные холодным скептицизмом рассудка.
— То, что ты чувствуешь ко мне, — начал он, — это…
— …любовь, — отважно закончила Касси и, обвив руками его шею, прижалась щекой к его груди. — Я люблю тебя, Брэден, — прошептала она. — Люблю. И буду любить всегда.
— Касси… — выдохнул он, поддаваясь магии ее слов. Касси не дала ему времени опомниться.
— Возьми меня, Брэден, — зашептала она, вся дрожа. — Возьми сейчас. Я хочу тебя.
И он сдался.
С громким стоном притянул он ее к себе, властно накрыл губами ее влажные, ищущие ласки уста и, подхватив ее на руки, понес в постель, ни на секунду не прерывая поцелуя. Обвив его плечи руками, Касси шептала ему что-то ласково и невнятно, но Брэден едва слышал ее. Он оглох и одичал, только голод и желание стучали в его сердце, словно пробиваясь в ту область его души, которую он с детства таил от всех. И он уже не боролся с собой, целиком отдавшись во власть чувства, зажегшего его кровь и пробуждавшего неукротимую, первобытную жажду, желание обладать этой прекрасной, удивительной женщиной, которая предлагала ему себя. Обладать своей женщиной. Своей женой.
— Боже… Я так боялся… — задыхаясь, шептал он между поцелуями, крепко держа ее голову, снова и снова впиваясь в ее сладкие уста. — Так боялся… Боялся, что не увижу тебя… что ты ушла… ушла навсегда… — Он прижимал ее к себе, чувствуя, как шелк ее платья холодит его разгоряченную кожу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97