Маргарет, как никто другой, знала о том, что происходит между молодыми супругами. Пусть девушка и не делилась с ней своей печалью, чувства ее и огорчения были перед Маргарет, как на ладони, и то, что герцог не навещает Касси в ее спальне, не было для нее секретом. Она иногда едва сдерживалась, чтобы не высказать его светлости, что негоже так обходиться с молодой женой, но вовремя прикусывала язык, отчасти понимая, что не ее ума это дело, отчасти чувствуя, что не все тут так просто, как кажется на первый взгляд. Все, что творилось неладного между господами, только они сами и могли поправить.
Получасом позже, умытая и наряженная, Касси спускалась в парадную столовую Шербурга. В дверях она остановилась, в очередной раз почувствовав холодок между лопаток от величины и величественности этого зала. Старинные, явно очень дорогие скульптуры выглядывали из-за колонн, которые вздымались к высокому, золоченому потолку и хрустальным люстрам. А в дальнем конце в беломраморном камине шевелились языки горячего пламени, рассыпая золотые отблески. Взгляд Касси упал на массивный и широкий резной стол красного дерева и на стулья, добротные и внушающие почтение. Подобострастные лакеи бегали вокруг стола, подавая пышущие жаром и источающие чудесный аромат блюда лорду Сирилу Шеффилду, сосредоточенно поглощавшему свой завтрак, и его светлости, герцогу Шербургскому, восседающему во главе стола, спрятавшись за свежим номером «Тайме».
Завидев входящую Касси, Сирил встал из-за стола, в удивлении подняв темные брови.
— Доброе утро, Кассандра, — произнес он. — Счастлив видеть, что вы решили разделить с нами трапезу.
Касси улыбнулась:
— Доброе утро, Сирил. Я решила, что пора наконец справиться со своей ленью и вставать в разумный час.
Брэден неторопливо сложил газету и также поднялся.
— Доброе утро, Брэден, — мягко сказала Касси. И вновь она увидела, как растерянность и горечь мелькнули в его глазах, тут же растаявшие в обычной непроницательности.
— Доброе утро, Касси. — Он не мог скрыть радости при ее появлении, выдав свои чувства легкой, едва заметной дрожью в голосе. Нет, ничего не изменилось с того знаменательного дня у ручья, ему не удалось ни отказаться от принятого однажды решения, ни избавиться от пыла души.
Он видел ее мягкий, вопросительный взгляд с дальнего конца стола, и неожиданно для себя вдруг почувствовал, что его охватывает гнев. Чего она добивается от него? Черт возьми, она не малое дитя. Не может же она не понимать, что она делает с ним.
До злополучного пикника Брэден считал, что только его порочная сущность в ответе за муки неудовлетворенной страсти, и только ее обвинял, когда не мог сдержать себя. Но тот день все перевернул в его душе. Там, у ручья, он понял, что никогда до этого истинная страсть не посещала его сердце, и там же, к вящему своему удивлению, почувствовал, что Касси откликается на его порыв с равным нетерпением. Он ласкал ее, и в ее глазах не было и тени страха и отвращения. Она просила его — какое там! — она требовала продолжать. Конечно, не словами, но ее стоны, ее движения, отклик ее тела красноречиво говорили за нее. Он чувствовал эту мольбу, теряя рассудок, он упивался ею. Никогда еще ни одна из женщин не влекла его к себе так беззаветно, безрассудно и отчаянно. Он как школьник, незадумываясь о последствиях, ринулся напролом, очертя голову, ощущая лишь крайнюю нужду освободиться в глубине ее тела, обманываясь ее опьяняющим восторгом.
И вдруг она отстраняется от него. Почему? Она испугалась тебя, ответила ему его совесть. Ты последний подлец, если позволяешь себе гневаться, когда твой удел — винить себя и раскаиваться. Он уперся руками в колени, прислушиваясь к беседе Касси и Сирила. Маленькими ложечками они деликатно поедали яйца всмятку и были добродушны и дружелюбны.
Красота ее губительна. Она источник желаний. Тело ее без изъяна. И он, как зеленый юнец, трепещет при одном воспоминании о ее прелестях. Только малую толику этого жемчужного эля впил в себя его воспламененный взгляд, лишь пригоршню драгоценностей зачерпнули его ладони. Главный клад остался в таинственных недрах, манящий и непостижимый.
Господи, как он хочет ее. Он поглощен только этим, он не в состоянии трезво рассуждать. И это бесит его.
Но мало того, признаться честно, ему нужно, чтобы и она возжелала его, чтобы сама бросилась в его объятия, слилась с ним в экстазе и поселилась в его сердце. Он понял это, и это потрясло его. А пока ему остается лишь ждать и гадать, какое из чувств Касси возьмет верх — страх или желание.
— Брэден, вы сегодня уезжаете из Шербурга? — спросила Касси, повернув к нему глаза цвета утреннего моря.
Брэден сложил газету и положил ее рядом с тарелкой.
— Да, в самом деле, мне нужно предупредить Чарлза сделать некоторые приготовления. Поутру мы планируем отправиться в Лондон.
— Зачем? — Подумай Касси хоть минуту, она не стала бы задавать такого глупого вопроса. От Чарлза она слышала, что на этой неделе в Таттерселе будет проводиться аукцион.
Брэден заметил разочарование Касси, и у него потеплело на душе.
— Мы с Чарлзом обязательно должны быть там, а кроме того, мне нужно провести переговоры с членами жокей-клуба. Мы думаем купить несколько земельных участков в Ньюмаркете. — Он улыбнулся подробности собственных объяснений. — Это лишь на несколько дней, ma petite. К концу недели я уже буду дома.
Касси кивнула, негодуя на свою несдержанность. Она чуть не попросила его остаться! Она приосанилась и ответила:
— О да, конечно. Я все прекрасно понимаю. Со мной все будет в полном порядке.
Сирил откашлялся, напоминая о своем присутствии. Ему явно хотелось разрядить обстановку.
— Я возьму на себя заботу о Кассандре, пока тебя не будет, — заверил он племянника.
— Я был уверен в твоей отзывчивости. — Брэден допил остывший чай и встал из-за стола. — Я с легким сердцем могу покинуть этот дом на несколько дней.
— Вы найдете возможность повидаться со мной до вашего отъезда? — На этот раз Касси удалось выдержать ровный тон.
— Я обязательно увижусь с вами вечером перед сном, — и вышел из комнаты.
Касси вспыхнула. Сирил должен быть слепым и глухим, чтобы не сообразить, что они живут раздельно, не так, как пристало мужу и жене.
Но если он и сообразил, то не подал виду, спокойно продолжил завтрак и милую беседу.
— Кстати, как вам нравятся уроки верховой езды? Касси удивленно посмотрела на него:
— Я не знала, что вы осведомлены о моих занятиях с Чарлзом.
Он улыбнулся, тщательно промокая рот льняной салфеткой.
— Я видел вас вместе вчера. Вы произвели на меня впечатление своими успехами. Не вы ли мне говорили, что совсем не умеете ездить верхом?
Касси проницательно посмотрела на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Получасом позже, умытая и наряженная, Касси спускалась в парадную столовую Шербурга. В дверях она остановилась, в очередной раз почувствовав холодок между лопаток от величины и величественности этого зала. Старинные, явно очень дорогие скульптуры выглядывали из-за колонн, которые вздымались к высокому, золоченому потолку и хрустальным люстрам. А в дальнем конце в беломраморном камине шевелились языки горячего пламени, рассыпая золотые отблески. Взгляд Касси упал на массивный и широкий резной стол красного дерева и на стулья, добротные и внушающие почтение. Подобострастные лакеи бегали вокруг стола, подавая пышущие жаром и источающие чудесный аромат блюда лорду Сирилу Шеффилду, сосредоточенно поглощавшему свой завтрак, и его светлости, герцогу Шербургскому, восседающему во главе стола, спрятавшись за свежим номером «Тайме».
Завидев входящую Касси, Сирил встал из-за стола, в удивлении подняв темные брови.
— Доброе утро, Кассандра, — произнес он. — Счастлив видеть, что вы решили разделить с нами трапезу.
Касси улыбнулась:
— Доброе утро, Сирил. Я решила, что пора наконец справиться со своей ленью и вставать в разумный час.
Брэден неторопливо сложил газету и также поднялся.
— Доброе утро, Брэден, — мягко сказала Касси. И вновь она увидела, как растерянность и горечь мелькнули в его глазах, тут же растаявшие в обычной непроницательности.
— Доброе утро, Касси. — Он не мог скрыть радости при ее появлении, выдав свои чувства легкой, едва заметной дрожью в голосе. Нет, ничего не изменилось с того знаменательного дня у ручья, ему не удалось ни отказаться от принятого однажды решения, ни избавиться от пыла души.
Он видел ее мягкий, вопросительный взгляд с дальнего конца стола, и неожиданно для себя вдруг почувствовал, что его охватывает гнев. Чего она добивается от него? Черт возьми, она не малое дитя. Не может же она не понимать, что она делает с ним.
До злополучного пикника Брэден считал, что только его порочная сущность в ответе за муки неудовлетворенной страсти, и только ее обвинял, когда не мог сдержать себя. Но тот день все перевернул в его душе. Там, у ручья, он понял, что никогда до этого истинная страсть не посещала его сердце, и там же, к вящему своему удивлению, почувствовал, что Касси откликается на его порыв с равным нетерпением. Он ласкал ее, и в ее глазах не было и тени страха и отвращения. Она просила его — какое там! — она требовала продолжать. Конечно, не словами, но ее стоны, ее движения, отклик ее тела красноречиво говорили за нее. Он чувствовал эту мольбу, теряя рассудок, он упивался ею. Никогда еще ни одна из женщин не влекла его к себе так беззаветно, безрассудно и отчаянно. Он как школьник, незадумываясь о последствиях, ринулся напролом, очертя голову, ощущая лишь крайнюю нужду освободиться в глубине ее тела, обманываясь ее опьяняющим восторгом.
И вдруг она отстраняется от него. Почему? Она испугалась тебя, ответила ему его совесть. Ты последний подлец, если позволяешь себе гневаться, когда твой удел — винить себя и раскаиваться. Он уперся руками в колени, прислушиваясь к беседе Касси и Сирила. Маленькими ложечками они деликатно поедали яйца всмятку и были добродушны и дружелюбны.
Красота ее губительна. Она источник желаний. Тело ее без изъяна. И он, как зеленый юнец, трепещет при одном воспоминании о ее прелестях. Только малую толику этого жемчужного эля впил в себя его воспламененный взгляд, лишь пригоршню драгоценностей зачерпнули его ладони. Главный клад остался в таинственных недрах, манящий и непостижимый.
Господи, как он хочет ее. Он поглощен только этим, он не в состоянии трезво рассуждать. И это бесит его.
Но мало того, признаться честно, ему нужно, чтобы и она возжелала его, чтобы сама бросилась в его объятия, слилась с ним в экстазе и поселилась в его сердце. Он понял это, и это потрясло его. А пока ему остается лишь ждать и гадать, какое из чувств Касси возьмет верх — страх или желание.
— Брэден, вы сегодня уезжаете из Шербурга? — спросила Касси, повернув к нему глаза цвета утреннего моря.
Брэден сложил газету и положил ее рядом с тарелкой.
— Да, в самом деле, мне нужно предупредить Чарлза сделать некоторые приготовления. Поутру мы планируем отправиться в Лондон.
— Зачем? — Подумай Касси хоть минуту, она не стала бы задавать такого глупого вопроса. От Чарлза она слышала, что на этой неделе в Таттерселе будет проводиться аукцион.
Брэден заметил разочарование Касси, и у него потеплело на душе.
— Мы с Чарлзом обязательно должны быть там, а кроме того, мне нужно провести переговоры с членами жокей-клуба. Мы думаем купить несколько земельных участков в Ньюмаркете. — Он улыбнулся подробности собственных объяснений. — Это лишь на несколько дней, ma petite. К концу недели я уже буду дома.
Касси кивнула, негодуя на свою несдержанность. Она чуть не попросила его остаться! Она приосанилась и ответила:
— О да, конечно. Я все прекрасно понимаю. Со мной все будет в полном порядке.
Сирил откашлялся, напоминая о своем присутствии. Ему явно хотелось разрядить обстановку.
— Я возьму на себя заботу о Кассандре, пока тебя не будет, — заверил он племянника.
— Я был уверен в твоей отзывчивости. — Брэден допил остывший чай и встал из-за стола. — Я с легким сердцем могу покинуть этот дом на несколько дней.
— Вы найдете возможность повидаться со мной до вашего отъезда? — На этот раз Касси удалось выдержать ровный тон.
— Я обязательно увижусь с вами вечером перед сном, — и вышел из комнаты.
Касси вспыхнула. Сирил должен быть слепым и глухим, чтобы не сообразить, что они живут раздельно, не так, как пристало мужу и жене.
Но если он и сообразил, то не подал виду, спокойно продолжил завтрак и милую беседу.
— Кстати, как вам нравятся уроки верховой езды? Касси удивленно посмотрела на него:
— Я не знала, что вы осведомлены о моих занятиях с Чарлзом.
Он улыбнулся, тщательно промокая рот льняной салфеткой.
— Я видел вас вместе вчера. Вы произвели на меня впечатление своими успехами. Не вы ли мне говорили, что совсем не умеете ездить верхом?
Касси проницательно посмотрела на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97