Тогда как Кассандра…
Дверь резко распахнулась, едва не слетев с петель. Сирил испуганно обернулся и увидел ворвавшегося в библиотеку Брэдена.
— Что, черт возьми, ты затеял? — прорычал тот, сверкая глазами.
Сирил недоуменно заморгал:
— О чем ты, Брэден?
Брэден пинком захлопнул дверь и уперся кулаками в бока.
— Сирил, не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Я предупреждаю, мое терпение может лопнуть!
— Неужели появление Эбигейл в нашем доме так взбесило тебя?
— Меня взбесило ее появление в моей постели. — Он раздраженно махнул рукой, заметив выражение удивления на лице Сирила. — Не надо, Сирил! Она сказала, что это ты отправил ее ко мне. И я хочу знать зачем?
Сирил вздохнул, понимая, что откровенного разговора не избежать.
— Я сделал это, потому что беспокоюсь о тебе, Брэден. Мне показалось, что она сможет помочь тебе.
Брэден задохнулся от возмущения:
— Она? Помочь? Ты в своем уме, Сирил? Ты же знаешь, как противна мне эта женщина! У меня нет никакого желания возобновлять отношения с ней — ни в постели, ни где-либо еще! Или ты забыл, что я женат?
— Нет, Брэден, не забыл. Напротив, я постоянно думаю о твоем браке, — медленно и угрожающе произнес Сирил, буравя его взглядом. — И чем дальше, тем больше я убеждаюсь в том, что ты должен расторгнуть этот брак. И как можно скорее, пока еще не поздно.
— С какой стати, Сирил? — взорвался Брэден. — По — твоему, если Касси не так породиста, как эти люди, что почивают сейчас под нашей крышей, то она не заслуживает любви? Да если хочешь знать, она в тысячу раз лучше, достойнее этих знатных особ, меняющих свои привязанности, как перчатки!
— А ты уверен, что Кассанда так невинна, как кажется? — возразил Сирил. — Насколько я помню, она сегодня вовсю наслаждалась обществом Гранта Чандлинга.
Брэден угрожающе сверкнул глазами.
— Уверен, Сирил! Грант, конечно, умеет очаровывать женщин, но здесь он ничего не добился. Касси другая, она не способна на предательство и обман. И ты понимаешь это не хуже меня.
— В том-то и дело, что понимаю, — с горечью произнес Сирил. — Она, действительно, другая. Высший свет никогда не примет ее. Тебе нужна не такая жена, Брэден.
— Не тебе это решать, Сирил!
— Да, но что же мне делать, если ты совершенно потерял голову и отказываешься посмотреть правде в глаза! — Сирил чувствовал, что начинает терять терпение. — Я знаю, ты сочувствуешь ей, и я могу понять это, но брак не может основываться на сочувствии и жалости!
— А на чем, по-твоему, должен основываться брак? На лжи и взаимном недоверии?
— На здравом смысле, Брэден. И на понимании своей ответственности перед родом Шеффилдов.
— Ах вот что тебя тревожит, Сирил! Ты не можешь дождаться появления на свет наследника Шербурга? — Ироничная усмешка заиграла на лице Брэдена. — Не беспокойся, дядя, я не только выполню свой фамильный долг, но и буду уверен при этом, что ребенок мой!
— Интересно, как ты собираешься произвести на свет ребенка, если не спишь со своей женой?
Эхо последних слов звенело в комнате, Брэден в гневном изумлении глядел на Сирила. Но тот уже не мог отступать. Он набрал полную грудь воздуха и продолжил:
— Ты думаешь, мне неизвестно, что пошел второй месяц после вашей свадьбы, а она так и не стала твоей женой по-настоящему? Ты думаешь, я слеп? Поведай мне, как может женщина родить ребенка, если она не спит с мужчиной?
Кровь хлынула Брэдену в лицо, тяжелым взглядом он посмотрел на дядю и отчеканил:
— Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. — Он увидел, как застыло лицо Сирила, и с тихой угрозой в голосе продолжил: — Ты глубоко заблуждаешься, Сирил, если думаешь, что я дал ей только свой титул. Кассандра делит со мной не только мое имя, но и мою постель. И она понесет и родит мне сына, будущего наследника Шербурга. Это свершилось, Сирил, ты не в силах ничего изменить, поэтому я советую тебе смириться с моим браком. — Он прошел к двери и стиснул бронзовую ручку так, что костяшки его пальцев побелели. — И если ты еще раз попытаешься вмешаться в мою личную жизнь, то горько пожалеешь об этом. Я буду вынужден принять меры. — Он открыл дверь. — Надеюсь, мы обо всем договорились и не будем больше возвращаться к этой теме. Я не расскажу Кассандре о твоем участии в сегодняшнем инциденте, это расстроит ее. Но, Сирил, — он посмотрел на дядю, — Эбигейл Девон больше никогда не переступит порог этого дома. Слышишь, никогда!
Сирил смотрел ему вслед, охваченный странным, доселе неведомым ему, ощущением нереальности происходящего. Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. Понятные, недвусмысленные заявления Брэдена продолжали звучать у него в голове. Во всех отношениях… жена… во всех отношениях…
Он зажмурился, тряхнул головой, пытаясь развеять вдруг возникшее ощущение обреченности. Как это могло случиться? Как мог он проглядеть?
Но это произошло. Он не мог не поверить Брэдену. Все его планы рухнули в одно мгновение. Он опоздал… опоздал…
Ярость исказила его утонченное, красивое лицо, холодные глаза вспыхнули отчаянием, горечь поражения подкатила к горлу. Руки стиснули края изящного орехового столика; взгляд Сирила, затравленно блуждая вокруг, уперся в него. Он медленно оторвал столик от пола, поднял над головой и с размаху швырнул в стену, находя яростное упоение в том, как с грохотом и треском крушится и рассыпается на части дорогая вещь.
— Нет! — Первобытный рев прорезал тишину ночного замка и, прокатившись, замер под высокими сводами.
Дом спал в безмятежном неведении. Никто, кроме Сирила, не желал знать о том, сколь тяжела и непоправима потеря.
Глава 19
Задыхаясь от возмущения и дрожа от ночной прохлады, Касси остановилась у старого дуба. Она подошла к нему, обняла и прижалась щекой к шершавой коре. Перси замер рядом, устало и выжидательно глядя на хозяйку, надеясь, что она наконец нашла то, что так долго искала.
Впереди на лужайке темнели конюшни. Несколько часов Касси слонялась по парку, пытаясь унять острую боль в сердце, и наконец, усталая и опустошенная, пришла сюда, к своему последнему убежищу. Она знала, ей нужно отдохнуть, и тогда она сообразит, как ей лучше поступить. Переведя дух, она снова двинулась вперед и вскоре, осторожно открыв дверь, вошла в конюшню. На цыпочках она миновала комнату Добсона и прошла в стойло Урагана, самое просторное из всех. Жеребец хоть и был удивлен, но встретил ее приветливо; Касси, ласково потрепала его по загривку, опустилась на охапку сена, свернулась калачиком, прижала к себе Перси и закрыла глаза.
Но сон не шел к ней. Снова и снова события сегодняшнего вечера разворачивались перед ее мысленным взором, и каждый раз завершались осознанием того, что сегодня впервые в жизни она пришла в такую ярость, что пожелала зла другому человеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Дверь резко распахнулась, едва не слетев с петель. Сирил испуганно обернулся и увидел ворвавшегося в библиотеку Брэдена.
— Что, черт возьми, ты затеял? — прорычал тот, сверкая глазами.
Сирил недоуменно заморгал:
— О чем ты, Брэден?
Брэден пинком захлопнул дверь и уперся кулаками в бока.
— Сирил, не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Я предупреждаю, мое терпение может лопнуть!
— Неужели появление Эбигейл в нашем доме так взбесило тебя?
— Меня взбесило ее появление в моей постели. — Он раздраженно махнул рукой, заметив выражение удивления на лице Сирила. — Не надо, Сирил! Она сказала, что это ты отправил ее ко мне. И я хочу знать зачем?
Сирил вздохнул, понимая, что откровенного разговора не избежать.
— Я сделал это, потому что беспокоюсь о тебе, Брэден. Мне показалось, что она сможет помочь тебе.
Брэден задохнулся от возмущения:
— Она? Помочь? Ты в своем уме, Сирил? Ты же знаешь, как противна мне эта женщина! У меня нет никакого желания возобновлять отношения с ней — ни в постели, ни где-либо еще! Или ты забыл, что я женат?
— Нет, Брэден, не забыл. Напротив, я постоянно думаю о твоем браке, — медленно и угрожающе произнес Сирил, буравя его взглядом. — И чем дальше, тем больше я убеждаюсь в том, что ты должен расторгнуть этот брак. И как можно скорее, пока еще не поздно.
— С какой стати, Сирил? — взорвался Брэден. — По — твоему, если Касси не так породиста, как эти люди, что почивают сейчас под нашей крышей, то она не заслуживает любви? Да если хочешь знать, она в тысячу раз лучше, достойнее этих знатных особ, меняющих свои привязанности, как перчатки!
— А ты уверен, что Кассанда так невинна, как кажется? — возразил Сирил. — Насколько я помню, она сегодня вовсю наслаждалась обществом Гранта Чандлинга.
Брэден угрожающе сверкнул глазами.
— Уверен, Сирил! Грант, конечно, умеет очаровывать женщин, но здесь он ничего не добился. Касси другая, она не способна на предательство и обман. И ты понимаешь это не хуже меня.
— В том-то и дело, что понимаю, — с горечью произнес Сирил. — Она, действительно, другая. Высший свет никогда не примет ее. Тебе нужна не такая жена, Брэден.
— Не тебе это решать, Сирил!
— Да, но что же мне делать, если ты совершенно потерял голову и отказываешься посмотреть правде в глаза! — Сирил чувствовал, что начинает терять терпение. — Я знаю, ты сочувствуешь ей, и я могу понять это, но брак не может основываться на сочувствии и жалости!
— А на чем, по-твоему, должен основываться брак? На лжи и взаимном недоверии?
— На здравом смысле, Брэден. И на понимании своей ответственности перед родом Шеффилдов.
— Ах вот что тебя тревожит, Сирил! Ты не можешь дождаться появления на свет наследника Шербурга? — Ироничная усмешка заиграла на лице Брэдена. — Не беспокойся, дядя, я не только выполню свой фамильный долг, но и буду уверен при этом, что ребенок мой!
— Интересно, как ты собираешься произвести на свет ребенка, если не спишь со своей женой?
Эхо последних слов звенело в комнате, Брэден в гневном изумлении глядел на Сирила. Но тот уже не мог отступать. Он набрал полную грудь воздуха и продолжил:
— Ты думаешь, мне неизвестно, что пошел второй месяц после вашей свадьбы, а она так и не стала твоей женой по-настоящему? Ты думаешь, я слеп? Поведай мне, как может женщина родить ребенка, если она не спит с мужчиной?
Кровь хлынула Брэдену в лицо, тяжелым взглядом он посмотрел на дядю и отчеканил:
— Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. — Он увидел, как застыло лицо Сирила, и с тихой угрозой в голосе продолжил: — Ты глубоко заблуждаешься, Сирил, если думаешь, что я дал ей только свой титул. Кассандра делит со мной не только мое имя, но и мою постель. И она понесет и родит мне сына, будущего наследника Шербурга. Это свершилось, Сирил, ты не в силах ничего изменить, поэтому я советую тебе смириться с моим браком. — Он прошел к двери и стиснул бронзовую ручку так, что костяшки его пальцев побелели. — И если ты еще раз попытаешься вмешаться в мою личную жизнь, то горько пожалеешь об этом. Я буду вынужден принять меры. — Он открыл дверь. — Надеюсь, мы обо всем договорились и не будем больше возвращаться к этой теме. Я не расскажу Кассандре о твоем участии в сегодняшнем инциденте, это расстроит ее. Но, Сирил, — он посмотрел на дядю, — Эбигейл Девон больше никогда не переступит порог этого дома. Слышишь, никогда!
Сирил смотрел ему вслед, охваченный странным, доселе неведомым ему, ощущением нереальности происходящего. Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. Понятные, недвусмысленные заявления Брэдена продолжали звучать у него в голове. Во всех отношениях… жена… во всех отношениях…
Он зажмурился, тряхнул головой, пытаясь развеять вдруг возникшее ощущение обреченности. Как это могло случиться? Как мог он проглядеть?
Но это произошло. Он не мог не поверить Брэдену. Все его планы рухнули в одно мгновение. Он опоздал… опоздал…
Ярость исказила его утонченное, красивое лицо, холодные глаза вспыхнули отчаянием, горечь поражения подкатила к горлу. Руки стиснули края изящного орехового столика; взгляд Сирила, затравленно блуждая вокруг, уперся в него. Он медленно оторвал столик от пола, поднял над головой и с размаху швырнул в стену, находя яростное упоение в том, как с грохотом и треском крушится и рассыпается на части дорогая вещь.
— Нет! — Первобытный рев прорезал тишину ночного замка и, прокатившись, замер под высокими сводами.
Дом спал в безмятежном неведении. Никто, кроме Сирила, не желал знать о том, сколь тяжела и непоправима потеря.
Глава 19
Задыхаясь от возмущения и дрожа от ночной прохлады, Касси остановилась у старого дуба. Она подошла к нему, обняла и прижалась щекой к шершавой коре. Перси замер рядом, устало и выжидательно глядя на хозяйку, надеясь, что она наконец нашла то, что так долго искала.
Впереди на лужайке темнели конюшни. Несколько часов Касси слонялась по парку, пытаясь унять острую боль в сердце, и наконец, усталая и опустошенная, пришла сюда, к своему последнему убежищу. Она знала, ей нужно отдохнуть, и тогда она сообразит, как ей лучше поступить. Переведя дух, она снова двинулась вперед и вскоре, осторожно открыв дверь, вошла в конюшню. На цыпочках она миновала комнату Добсона и прошла в стойло Урагана, самое просторное из всех. Жеребец хоть и был удивлен, но встретил ее приветливо; Касси, ласково потрепала его по загривку, опустилась на охапку сена, свернулась калачиком, прижала к себе Перси и закрыла глаза.
Но сон не шел к ней. Снова и снова события сегодняшнего вечера разворачивались перед ее мысленным взором, и каждый раз завершались осознанием того, что сегодня впервые в жизни она пришла в такую ярость, что пожелала зла другому человеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97