Монеты были аккуратно собраны в кошелек, который Мэдок даже во сне не выпускал из рук.
– Аннест! – Ронвен не видела девушку. – Аннест, ты здесь?
Послышалось шуршание папоротника, но ответа не последовало.
– Прошу тебя, Аннест, у меня так болит нога! Не могла бы ты немного ослабить веревки?
Опять девушка не проронила ни слова, но Ронвен слышала, как та затаила дыхание.
– Прошу тебя! Ты ведь помогала мне. Ты дала мне ночлег, омыла мои ноги; ты лечила мою рану. Все, о чем я прошу, это чтобы ты немного ослабила веревки на моих ногах. Не бойся, он не узнает! – Боль, звучавшая в ее голосе, не была притворством.
Аннест придвинулась ближе и убрала волосы с глаз. Она по-прежнему ничего не говорила.
– Пожалуйста, Аннест!
– Я не могу, – прошептала девушка.
Наклонив голову, Ронвен торжествующе улыбнулась. Наконец-то Аннест ответила. Значит, ее воля слабеет.
– Прошу тебя, помоги мне, Аннест. Мне так больно!
Снова послышался тихий шорох, Аннест поползла к ней.
Угасающий огонь почти не освещал комнату, но Ронвен отчетливо могла видеть льняные волосы, разбросанные по плечам девушки.
– А ты не сбежишь, если я ослаблю веревки?
– Конечно нет! Я ничего не сделаю. – Ронвен прикусила губу, когда новый приступ боли пронзил ногу.
Аннест ощупала веревки на лодыжках. Они были затянуты очень туго, так что голова Ронвен почти упиралась в колени. Кожа на руках и ногах распухла, отекшие конечности потеряли чувствительность. Ронвен едва чувствовала, как холодные пальцы Аннест забегали по узлам.
– Я не могу развязать их, они слишком тугие.
– Тогда перережь их. Пожалуйста, Аннест, во имя сострадания. – Внезапно тело Ронвен начали сотрясать рыдания.
– Прошу тебя, не плачь. Ты разбудишь Мэдока, – с мольбой прошептала Аннест. – Что я могу сделать?
– Перережь веревки на моих ногах. Я ведь не смогу убежать со связанными руками. Все равно я не могу ходить из-за раны, ты же знаешь.
Мэдок засопел и завертелся на дальнем конце лежанки. Обе женщины замерли, стараясь не дышать. Через пару секунд снова послышался мерный храп, только на сей раз тихий: Мэдок уткнулся лицом в рукав.
– Он заметит, что я помогла вам, леди. Он все поймет утром. Он будет бить меня.
– Он ничего не заметит, если мы сожжем веревки. Он столько выпил, что к утру и не вспомнит прошлый вечер. Пожалуйста! – Ронвен закрыла глаза, когда новая волна боли захлестнула ее. – У тебя есть нож?
Аннест кивнула и достала из-за пояса короткий клинок. То и дело поглядывая на спящего в свете тлеющих углей мула, она принялась распиливать путы. Ронвен показалось, что прошла целая вечность, прежде чем девушка освободила ее ноги. Нож был тупым, и веревка глубоко врезалась в воспаленную кожу. Наконец она поддалась, и Ронвен получила возможность немного разогнуться.
– Пожалуйста, перережь вторую, – простонала она. Стараясь не кричать от боли, она прикусила губу. Теплая струйка крови сбежала вниз по подбородку.
– Я не знаю, стоит ли…
– Конечно, стоит. Продолжай, иначе он заметит. Веревка еще не ослабла. – Ронвен почувствовала, как кровь снова приливает к ногам, согревая их. Узлы не были больше такими тугими.
– И ты ничего не сделаешь?
– Мы ведь уже договорились!
Еще секунда, и она будет свободна! Ронвен расслабила сведенное судорогой тело, ощущая легкое прикосновение волос девушки, запах ее немытой кожи.
– Эй, ты что там делаешь?! – Мэдок закричал так громко, что лачуга содрогнулась. Взвизгнув, Аннест бросила нож и отскочила назад, почти в самый огонь.
– Глупая курица! – Мэдок вскочил на ноги, осыпая жену проклятиями. – Что ты затеяла? А ну, отойди от нее! Ты что, хочешь помочь ей сбежать?
Когда он направился к ней, Ронвен связанными руками схватила лежавший на полу нож Аннест. Ловко изогнувшись, она поднялась на колени. Как только Мэдок приблизился, она рванулась и одним стремительным движением всадила ему нож между ребрами. Старик взвыл и попятился назад, руки его беспомощно опустились. Аннест, всхлипывая, скрылась в темноте.
– Не подходи ко мне, ты, грязная свинья! – выпалила Ронвен. Она все еще держала нож в руках. Теплая кровь струилась по нему. Значит, лезвие нашло свою цель. – Никогда больше не смей подходить ко мне!
Ронвен вытянула вперед руки, судорожно сжимая нож. Она, не отрываясь, следила за каждым движением Мэдока. Спотыкаясь, он направился к ней, наступил на тлеющие угли и упал на колени. Руками он зажимал рану на животе, дыхание его стало хриплым и прерывистым.
– Мерзавка! Стерва! Аннест! Аннест, помоги мне! – Он согнулся и тихо застонал. Ронвен яростно вцепилась в последнюю веревку, лишающую свободы ее ноги. Потом ей каким-то образом удалось втиснуть клинок между петлями, обвившими запястья. Нож был слишком тупым, и веревку пришлось пилить. Распухшие пальцы с трудом держали клинок.
– Только бы не уронить его, – сквозь зубы бормотала она. – Только не уронить!
Возле очага Ронвен с трудом разглядела скрюченный силуэт старика. Его проклятия были едва слышны. Аннест не двигалась. Истерически рыдая, она забилась в дальний угол, с головой накрылась плащом и вжалась в стену.
Стиснув зубы, Ронвен с остервенением пилила веревку. Тугие кольца одно за другим ослабевали, а затем падали вниз. Последнее отчаянное усилие, и дело сделано. Веревка соскользнула на каменный пол и скрылась в темноте. Наконец-то Ронвен была свободна! Руки все еще плохо слушались ее. Согнувшись и сжав нож онемевшими пальцами, она застыла в ожидании. Оставалось только гадать, что теперь предпримет Мэдок.
Выдох застрял у него в горле, когда он с трудом поднялся на ноги и принялся шарить по поясу в поисках кинжала. Гладкая поверхность клинка отразила танцующие блики пламени.
– Стерва, я тебя достану! Сначала выпотрошу, а потом передам твоей семейке. Уж они-то покажут тебе, что такое настоящая живодерня!
Страдальческие стенания Аннест сотрясли воздух. Ронвен и Мэдок не удостоили ее даже взгляда. Выставив перед собой ножи, они не сводили глаз друг с друга. Чернеющее в сумрачном свете пятно медленно расползалось по куртке Мэдока. Он ощупал рукой живот. Когда он отнял ладонь от раны, кровь текла по пальцам, капала в рукав.
– Стерва! – снова закричал он. – Дрянь! Я убью тебя! – Он захрипел и болезненно закашлял.
Теперь Ронвен была абсолютно спокойна. Ладонь уверенно ощущала рукоятку ножа, пальцы поглаживали прохладный металл. Следующие несколько секунд должны были все решить. Если ей суждено снова увидеть Элейн, она должна победить. Напрягшись немного, Ронвен сделала шаг вперед и прочла удивление на перекошенном лице Мэдока. Она улыбнулась. Теперь все понятно: он ее боится.
– Боги на моей стороне, старик, – прошипела она. – Ты не можешь убить меня, ведь ты уже мертв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
– Аннест! – Ронвен не видела девушку. – Аннест, ты здесь?
Послышалось шуршание папоротника, но ответа не последовало.
– Прошу тебя, Аннест, у меня так болит нога! Не могла бы ты немного ослабить веревки?
Опять девушка не проронила ни слова, но Ронвен слышала, как та затаила дыхание.
– Прошу тебя! Ты ведь помогала мне. Ты дала мне ночлег, омыла мои ноги; ты лечила мою рану. Все, о чем я прошу, это чтобы ты немного ослабила веревки на моих ногах. Не бойся, он не узнает! – Боль, звучавшая в ее голосе, не была притворством.
Аннест придвинулась ближе и убрала волосы с глаз. Она по-прежнему ничего не говорила.
– Пожалуйста, Аннест!
– Я не могу, – прошептала девушка.
Наклонив голову, Ронвен торжествующе улыбнулась. Наконец-то Аннест ответила. Значит, ее воля слабеет.
– Прошу тебя, помоги мне, Аннест. Мне так больно!
Снова послышался тихий шорох, Аннест поползла к ней.
Угасающий огонь почти не освещал комнату, но Ронвен отчетливо могла видеть льняные волосы, разбросанные по плечам девушки.
– А ты не сбежишь, если я ослаблю веревки?
– Конечно нет! Я ничего не сделаю. – Ронвен прикусила губу, когда новый приступ боли пронзил ногу.
Аннест ощупала веревки на лодыжках. Они были затянуты очень туго, так что голова Ронвен почти упиралась в колени. Кожа на руках и ногах распухла, отекшие конечности потеряли чувствительность. Ронвен едва чувствовала, как холодные пальцы Аннест забегали по узлам.
– Я не могу развязать их, они слишком тугие.
– Тогда перережь их. Пожалуйста, Аннест, во имя сострадания. – Внезапно тело Ронвен начали сотрясать рыдания.
– Прошу тебя, не плачь. Ты разбудишь Мэдока, – с мольбой прошептала Аннест. – Что я могу сделать?
– Перережь веревки на моих ногах. Я ведь не смогу убежать со связанными руками. Все равно я не могу ходить из-за раны, ты же знаешь.
Мэдок засопел и завертелся на дальнем конце лежанки. Обе женщины замерли, стараясь не дышать. Через пару секунд снова послышался мерный храп, только на сей раз тихий: Мэдок уткнулся лицом в рукав.
– Он заметит, что я помогла вам, леди. Он все поймет утром. Он будет бить меня.
– Он ничего не заметит, если мы сожжем веревки. Он столько выпил, что к утру и не вспомнит прошлый вечер. Пожалуйста! – Ронвен закрыла глаза, когда новая волна боли захлестнула ее. – У тебя есть нож?
Аннест кивнула и достала из-за пояса короткий клинок. То и дело поглядывая на спящего в свете тлеющих углей мула, она принялась распиливать путы. Ронвен показалось, что прошла целая вечность, прежде чем девушка освободила ее ноги. Нож был тупым, и веревка глубоко врезалась в воспаленную кожу. Наконец она поддалась, и Ронвен получила возможность немного разогнуться.
– Пожалуйста, перережь вторую, – простонала она. Стараясь не кричать от боли, она прикусила губу. Теплая струйка крови сбежала вниз по подбородку.
– Я не знаю, стоит ли…
– Конечно, стоит. Продолжай, иначе он заметит. Веревка еще не ослабла. – Ронвен почувствовала, как кровь снова приливает к ногам, согревая их. Узлы не были больше такими тугими.
– И ты ничего не сделаешь?
– Мы ведь уже договорились!
Еще секунда, и она будет свободна! Ронвен расслабила сведенное судорогой тело, ощущая легкое прикосновение волос девушки, запах ее немытой кожи.
– Эй, ты что там делаешь?! – Мэдок закричал так громко, что лачуга содрогнулась. Взвизгнув, Аннест бросила нож и отскочила назад, почти в самый огонь.
– Глупая курица! – Мэдок вскочил на ноги, осыпая жену проклятиями. – Что ты затеяла? А ну, отойди от нее! Ты что, хочешь помочь ей сбежать?
Когда он направился к ней, Ронвен связанными руками схватила лежавший на полу нож Аннест. Ловко изогнувшись, она поднялась на колени. Как только Мэдок приблизился, она рванулась и одним стремительным движением всадила ему нож между ребрами. Старик взвыл и попятился назад, руки его беспомощно опустились. Аннест, всхлипывая, скрылась в темноте.
– Не подходи ко мне, ты, грязная свинья! – выпалила Ронвен. Она все еще держала нож в руках. Теплая кровь струилась по нему. Значит, лезвие нашло свою цель. – Никогда больше не смей подходить ко мне!
Ронвен вытянула вперед руки, судорожно сжимая нож. Она, не отрываясь, следила за каждым движением Мэдока. Спотыкаясь, он направился к ней, наступил на тлеющие угли и упал на колени. Руками он зажимал рану на животе, дыхание его стало хриплым и прерывистым.
– Мерзавка! Стерва! Аннест! Аннест, помоги мне! – Он согнулся и тихо застонал. Ронвен яростно вцепилась в последнюю веревку, лишающую свободы ее ноги. Потом ей каким-то образом удалось втиснуть клинок между петлями, обвившими запястья. Нож был слишком тупым, и веревку пришлось пилить. Распухшие пальцы с трудом держали клинок.
– Только бы не уронить его, – сквозь зубы бормотала она. – Только не уронить!
Возле очага Ронвен с трудом разглядела скрюченный силуэт старика. Его проклятия были едва слышны. Аннест не двигалась. Истерически рыдая, она забилась в дальний угол, с головой накрылась плащом и вжалась в стену.
Стиснув зубы, Ронвен с остервенением пилила веревку. Тугие кольца одно за другим ослабевали, а затем падали вниз. Последнее отчаянное усилие, и дело сделано. Веревка соскользнула на каменный пол и скрылась в темноте. Наконец-то Ронвен была свободна! Руки все еще плохо слушались ее. Согнувшись и сжав нож онемевшими пальцами, она застыла в ожидании. Оставалось только гадать, что теперь предпримет Мэдок.
Выдох застрял у него в горле, когда он с трудом поднялся на ноги и принялся шарить по поясу в поисках кинжала. Гладкая поверхность клинка отразила танцующие блики пламени.
– Стерва, я тебя достану! Сначала выпотрошу, а потом передам твоей семейке. Уж они-то покажут тебе, что такое настоящая живодерня!
Страдальческие стенания Аннест сотрясли воздух. Ронвен и Мэдок не удостоили ее даже взгляда. Выставив перед собой ножи, они не сводили глаз друг с друга. Чернеющее в сумрачном свете пятно медленно расползалось по куртке Мэдока. Он ощупал рукой живот. Когда он отнял ладонь от раны, кровь текла по пальцам, капала в рукав.
– Стерва! – снова закричал он. – Дрянь! Я убью тебя! – Он захрипел и болезненно закашлял.
Теперь Ронвен была абсолютно спокойна. Ладонь уверенно ощущала рукоятку ножа, пальцы поглаживали прохладный металл. Следующие несколько секунд должны были все решить. Если ей суждено снова увидеть Элейн, она должна победить. Напрягшись немного, Ронвен сделала шаг вперед и прочла удивление на перекошенном лице Мэдока. Она улыбнулась. Теперь все понятно: он ее боится.
– Боги на моей стороне, старик, – прошипела она. – Ты не можешь убить меня, ведь ты уже мертв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149