Ему не хватало пространства и уюта Честерского замка. Этот небольшой дом, сперва бывший таким тихим и милым, теперь стал тесен, и в нем нигде не было уединения, кроме как в этой маленькой спальне над главным залом.
Джон наблюдал, как служанки помогли Элейн раздеться и расчесали ей волосы, затем он жестом отослал их.
– Иди ко мне, дорогая. Посиди со мной.
Она присела возле него и склонила голову ему на колени. Его рука нежно скользила по ее волосам. Похоже, уже целую вечность они не занимались любовью.
– Ты рада, что мы наконец-то уезжаем? Эти несколько недель, которые мы провели здесь, были для тебя очень тяжелыми.
Элейн ласково улыбнулась ему.
– Робин помогал мне. Мне было очень грустно, когда он уехал сегодня утром.
– Я надеюсь, не слишком грустно. Или ты сильно привязана к нему?
– Нет, я не сильно привязана к нему. – Элейн снова улыбнулась. Потом она вспомнила о слухах, которые, если верить Лунед, все еще блуждали по дому: слухах о ее неверности графу. Кое-кто называл при этом имя Робина. Она взяла мужа за руку.
– Пора ложиться, дорогой. Завтра будет тяжелый день.
– Ты так страстно желаешь своего мужа? Приятно слышать. Я позову слуг, пусть разведут огонь.
Они любили друг друга с такой нежностью, с такой осторожностью, как будто их тела были хрупкими, как фарфор; потом уставший Джон откинулся на подушки. Внезапно новый приступ кашля сдавил его грудь. Несколько минут Элейн лежала рядом с ним, прислушиваясь. Затем она соскользнула с постели, нашла у камина лучину и зажгла свечу.
– Джон, что с тобой?
Кашель судорогами сотрясал все его тело. На подбородке показалась тонкая струйка крови.
– Может, позвать врача? – Беспокойство Элейн росло.
Собрав остатки сил, Джон поднял руку и отрицательно покачал головой.
– Пить! – прохрипел он. – Дай мне только пить…
Элейн бросилась к столику в дальнем углу комнаты. Там остался кувшин с вином и два бокала. Трясущимися руками она наполнила один из них. Затем она помогла Джону приподняться и поднесла бокал к его губам. Он отхлебнул немного и откинулся назад. Капли холодного пота проступили у него на лбу.
– Вот досада… – прошептал он. – Похоже, песок попал в горло.
Элейн улыбнулась и поставила на пол бокал.
– А теперь отдохни немного. Я приготовлю тебе лекарство, и кашель пройдет.
Лунед прибежала по первому зову. Она принесла еще дров и маленький котелок. В это время Элейн присела у огня и стала разбирать травы из мешочка, который передала ей Ронвен. Здесь был и дикий тимьян, собранный на солнечных холмах за лесом, и примула, и корень валерианы, листья репейника и цветы боярышника, полынь и измельченная кора ольхи. Элейн пробежалась пальцами по стеблям и вдохнула аромат трав. Среди них были и какие-то другие листья, горькие и темные, листья из густого леса, который Ронвен теперь называла своим домом. Элейн разглядывала их, но никак не могла узнать. Вода закипела, и она бросила в котелок душистую смесь. Затем она сняла отвар с огня, чтобы остудить его и дать травам настояться. Густой, земной аромат, исходивший от снадобья, заполнил всю комнату. Джон задремал, но его дыхание было неровным и прерывистым, а на лбу у него все еще блестели капли пота. Лунед подошла к постели.
– Мне позвать доктора? – прошептала она.
– Пусть он лучше поспит, – ответила Элейн, отрицательно покачав головой. – Когда он проснется, я дам ему лекарство Ронвен. Оно всегда очень помогало ему.
Она прилегла рядом с мужем, внимательно вслушиваясь в каждый его вздох. Пару раз ей удалось заснуть, но она вздрагивала при каждом его движении. Джон тревожно ворочался, не находя себе места на мягких подушках.
Скоро пришел рассвет, принеся с собой усталость, опухшие веки и разрушенные планы. Пришел управляющий графа.
– Мне сказать слугам, что мы никуда не едем сегодня? – тихо спросил он.
Элейн кивнула в ответ. Люди приходили и уходили, служанки то и дело на цыпочках пробегали через комнату, чтобы прибраться, развести огонь, погасить свечи. Наконец появился доктор со своим остро наточенным ножом. Элейн преградила ему путь, встав у постели Джона.
– Вы не будете делать ему кровопускание, он и так слишком слаб.
– Миледи, – возразил ей доктор, раздраженно щелкнув языком. – Это единственный способ спасти его, и я должен сделать это.
– Нет. Дайте ему выспаться. У него появятся силы, если он как следует отдохнет.
– Но, графиня…
– Я сказала, нет! Оставьте нас. Я не позволю ему истечь кровью.
– Тогда пусть это остается на вашей совести, миледи. – Врач разозлился не на шутку. – Если он умрет, вы будете виноваты в этом.
Он повернулся и быстрыми шагами проследовал к двери. За спиной Элейн послышалась возня, и Джон проснулся.
– Отлично, моя дорогая, – слабо прошептал он. – Это твоя маленькая победа, настоящая победа.
Она присела рядом с ним и приютила его дрожащие влажные пальцы в своих теплых ладонях.
– Как ты себя чувствуешь, милый?
– Я очень устал. – Он попытался улыбнуться. – Страшно устал. Налей мне немного вина и позови священника. Мне нужно его видеть.
Она подошла к столику, на котором стоял готовый отвар. Она уже давно остудила его, процедила через сложенный в несколько слоев муслин, и теперь жидкость, зеленая, как кошачий глаз, ждала своего часа в стеклянном бокале.
Элейн осторожно приподняла голову Джона и поднесла кубок к его губам.
– Тебе нужно не вино, а лекарство, любимый.
– Наверняка у него такой же отвратительный вкус, как и у всех твоих настоек, – пробурчал Джон.
– Возможно, но они ведь всегда помогали тебе. Давай же, пей.
Он с трудом сделал глоток, откинулся на подушки и прикрыл глаза.
– Священник, Элейн. Пожалуйста, позови его.
Она послала Лунед за священником. Шаркая, тот вошел в комнату и приготовил все для причастия умирающего. Он уже столько раз являлся по зову графа, что даже перестал вслушиваться в его исповеди. И сейчас он с отсутствующим взглядом отпустил Джону его грехи и благословил его. Прочитав молитву, священник подошел к камину и сел у огня. Надолго воцарилась тишина; Элейн вернулась к постели мужа. Она решила, что Джон уснул, но он внезапно открыл глаза.
– Элейн, ты уже получила письмо от короля? – Он сделала паузу, пытаясь наладить дыхание. – Как твоя сестра Маргарет. То самое, в котором говорится, что ты можешь повторно выйти замуж?
– Нет! – Она поймала его руку. – Ты знаешь, я не получала письма. Мне не нужен другой муж, и никогда не будет нужен.
– Боюсь, что может понадобиться, любовь моя. – Его лицо исказилось. – Нет, не говори ничего, лучше послушай. – Он поднял дрожащий палец и приложил к ее губам. – Если… На случай, если что-то случится со мной, ты можешь пообещать мне кое-что? Я хочу, чтобы ты поехала к Александру. Он позаботится о тебе и проследит, чтобы ты воспользовалась своими законными правами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Джон наблюдал, как служанки помогли Элейн раздеться и расчесали ей волосы, затем он жестом отослал их.
– Иди ко мне, дорогая. Посиди со мной.
Она присела возле него и склонила голову ему на колени. Его рука нежно скользила по ее волосам. Похоже, уже целую вечность они не занимались любовью.
– Ты рада, что мы наконец-то уезжаем? Эти несколько недель, которые мы провели здесь, были для тебя очень тяжелыми.
Элейн ласково улыбнулась ему.
– Робин помогал мне. Мне было очень грустно, когда он уехал сегодня утром.
– Я надеюсь, не слишком грустно. Или ты сильно привязана к нему?
– Нет, я не сильно привязана к нему. – Элейн снова улыбнулась. Потом она вспомнила о слухах, которые, если верить Лунед, все еще блуждали по дому: слухах о ее неверности графу. Кое-кто называл при этом имя Робина. Она взяла мужа за руку.
– Пора ложиться, дорогой. Завтра будет тяжелый день.
– Ты так страстно желаешь своего мужа? Приятно слышать. Я позову слуг, пусть разведут огонь.
Они любили друг друга с такой нежностью, с такой осторожностью, как будто их тела были хрупкими, как фарфор; потом уставший Джон откинулся на подушки. Внезапно новый приступ кашля сдавил его грудь. Несколько минут Элейн лежала рядом с ним, прислушиваясь. Затем она соскользнула с постели, нашла у камина лучину и зажгла свечу.
– Джон, что с тобой?
Кашель судорогами сотрясал все его тело. На подбородке показалась тонкая струйка крови.
– Может, позвать врача? – Беспокойство Элейн росло.
Собрав остатки сил, Джон поднял руку и отрицательно покачал головой.
– Пить! – прохрипел он. – Дай мне только пить…
Элейн бросилась к столику в дальнем углу комнаты. Там остался кувшин с вином и два бокала. Трясущимися руками она наполнила один из них. Затем она помогла Джону приподняться и поднесла бокал к его губам. Он отхлебнул немного и откинулся назад. Капли холодного пота проступили у него на лбу.
– Вот досада… – прошептал он. – Похоже, песок попал в горло.
Элейн улыбнулась и поставила на пол бокал.
– А теперь отдохни немного. Я приготовлю тебе лекарство, и кашель пройдет.
Лунед прибежала по первому зову. Она принесла еще дров и маленький котелок. В это время Элейн присела у огня и стала разбирать травы из мешочка, который передала ей Ронвен. Здесь был и дикий тимьян, собранный на солнечных холмах за лесом, и примула, и корень валерианы, листья репейника и цветы боярышника, полынь и измельченная кора ольхи. Элейн пробежалась пальцами по стеблям и вдохнула аромат трав. Среди них были и какие-то другие листья, горькие и темные, листья из густого леса, который Ронвен теперь называла своим домом. Элейн разглядывала их, но никак не могла узнать. Вода закипела, и она бросила в котелок душистую смесь. Затем она сняла отвар с огня, чтобы остудить его и дать травам настояться. Густой, земной аромат, исходивший от снадобья, заполнил всю комнату. Джон задремал, но его дыхание было неровным и прерывистым, а на лбу у него все еще блестели капли пота. Лунед подошла к постели.
– Мне позвать доктора? – прошептала она.
– Пусть он лучше поспит, – ответила Элейн, отрицательно покачав головой. – Когда он проснется, я дам ему лекарство Ронвен. Оно всегда очень помогало ему.
Она прилегла рядом с мужем, внимательно вслушиваясь в каждый его вздох. Пару раз ей удалось заснуть, но она вздрагивала при каждом его движении. Джон тревожно ворочался, не находя себе места на мягких подушках.
Скоро пришел рассвет, принеся с собой усталость, опухшие веки и разрушенные планы. Пришел управляющий графа.
– Мне сказать слугам, что мы никуда не едем сегодня? – тихо спросил он.
Элейн кивнула в ответ. Люди приходили и уходили, служанки то и дело на цыпочках пробегали через комнату, чтобы прибраться, развести огонь, погасить свечи. Наконец появился доктор со своим остро наточенным ножом. Элейн преградила ему путь, встав у постели Джона.
– Вы не будете делать ему кровопускание, он и так слишком слаб.
– Миледи, – возразил ей доктор, раздраженно щелкнув языком. – Это единственный способ спасти его, и я должен сделать это.
– Нет. Дайте ему выспаться. У него появятся силы, если он как следует отдохнет.
– Но, графиня…
– Я сказала, нет! Оставьте нас. Я не позволю ему истечь кровью.
– Тогда пусть это остается на вашей совести, миледи. – Врач разозлился не на шутку. – Если он умрет, вы будете виноваты в этом.
Он повернулся и быстрыми шагами проследовал к двери. За спиной Элейн послышалась возня, и Джон проснулся.
– Отлично, моя дорогая, – слабо прошептал он. – Это твоя маленькая победа, настоящая победа.
Она присела рядом с ним и приютила его дрожащие влажные пальцы в своих теплых ладонях.
– Как ты себя чувствуешь, милый?
– Я очень устал. – Он попытался улыбнуться. – Страшно устал. Налей мне немного вина и позови священника. Мне нужно его видеть.
Она подошла к столику, на котором стоял готовый отвар. Она уже давно остудила его, процедила через сложенный в несколько слоев муслин, и теперь жидкость, зеленая, как кошачий глаз, ждала своего часа в стеклянном бокале.
Элейн осторожно приподняла голову Джона и поднесла кубок к его губам.
– Тебе нужно не вино, а лекарство, любимый.
– Наверняка у него такой же отвратительный вкус, как и у всех твоих настоек, – пробурчал Джон.
– Возможно, но они ведь всегда помогали тебе. Давай же, пей.
Он с трудом сделал глоток, откинулся на подушки и прикрыл глаза.
– Священник, Элейн. Пожалуйста, позови его.
Она послала Лунед за священником. Шаркая, тот вошел в комнату и приготовил все для причастия умирающего. Он уже столько раз являлся по зову графа, что даже перестал вслушиваться в его исповеди. И сейчас он с отсутствующим взглядом отпустил Джону его грехи и благословил его. Прочитав молитву, священник подошел к камину и сел у огня. Надолго воцарилась тишина; Элейн вернулась к постели мужа. Она решила, что Джон уснул, но он внезапно открыл глаза.
– Элейн, ты уже получила письмо от короля? – Он сделала паузу, пытаясь наладить дыхание. – Как твоя сестра Маргарет. То самое, в котором говорится, что ты можешь повторно выйти замуж?
– Нет! – Она поймала его руку. – Ты знаешь, я не получала письма. Мне не нужен другой муж, и никогда не будет нужен.
– Боюсь, что может понадобиться, любовь моя. – Его лицо исказилось. – Нет, не говори ничего, лучше послушай. – Он поднял дрожащий палец и приложил к ее губам. – Если… На случай, если что-то случится со мной, ты можешь пообещать мне кое-что? Я хочу, чтобы ты поехала к Александру. Он позаботится о тебе и проследит, чтобы ты воспользовалась своими законными правами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149