По очевидным причинам номер его телефона не значился в телефонном справочнике. Кому приятно, чтобы осужденные преступники звонили вам из тюрьмы днем и ночью?
Когда в кухне зазвонил телефон, судья Харкин, целуя жену, принимал из ее рук последнюю на дорогу чашку кофе. Трубку сняла миссис Харкин.
- Это тебя, дорогой, - сказала она, передавая трубку Его чести, который, поставив кофе и кейс, взглянул на часы. - Алло,- сказал он.
- Судья, простите, что беспокою вас дома, - произнес нервный голос почти шепотом. - Это Николас Истер. Если вы скажете, чтобы я повесил трубку, я так и сделаю.
- Не надо. Что случилось?
- Мы еще в мотеле, готовимся к отъезду, и, ну, словом, я думаю, что должен поговорить с вами еще до начала заседания.
- А что стряслось, Николас?
- Мне очень неприятно, что пришлось вам звонить, но я боюсь, что кое-кто из присяжных с подозрением относится к нашим разговорам в вашем кабинете и моим запискам.
- Может, вы и правы.
- Поэтому я и подумал, что лучше мне позвонить вам домой, чтобы они не узнали об этом.
- Ну давайте попробуем. Если я решу, что разговор следует прекратить, мы так и сделаем. - Судье было очень любопытно, как находящемуся в изоляции присяжному удалось раздобыть номер его домашнего телефона, но он решил пока что об этом не спрашивать.
- Это касается Херреры. Думаю, он читает кое-что из того, что не значится в вашем списке разрешенных изданий.
- Например?
- Например, журнал "Магнат". Я вошел сегодня рано утром в столовую, он сидел там один и, увидев меня, попытался спрятать его. Это что, какой-то деловой журнал?
- Да. - Харкин читал вчерашнюю колонку Баркера. Если Истер говорит правду - а почему, собственно, ему не верить? - то Херрера сегодня же будет отправлен домой. Чтение любого несанкционированного издания является основанием для отставки присяжного, а может, и для обвинения в неуважении к суду. Чтение же статьи Баркера во вчерашнем "Магнате" может стать причиной объявления суда несостоявшимся. - Вы думаете, что он с кем-то обсуждал ее?
- Сомневаюсь. Как я уже сказал, он попытался скрыть от меня журнал. Это-то и вызвало у меня подозрение. Не думаю, что он с кем-нибудь обсуждал статью. Но я буду внимателен.
- Хорошо, вы займитесь этим, а я первым делом вызову мистера Херреру сегодня утром и допрошу его. Может быть, мы обыщем его комнату.
- Пожалуйста, не говорите ему, что доносчик - я. Я и так чувствую себя подлецом.
- Хорошо, хорошо.
- Если кто-то из присяжных прознает, что мы с вами разговариваем, мне перестанут верить.
- Не беспокойтесь.
- Я просто нервничаю, господин судья. Мы все устали и очень хотим домой.
- Все уже почти кончено, Николас. Я тороплю адвокатов, как могу.
- Я знаю. Простите, господин судья. Только сделайте так, чтобы никто не догадался, что я здесь играю роль стукача. Сам не верю, что делаю это.
- Вы делаете все правильно, Николас. И я вас за это благодарю. Увидимся через несколько минут.
На сей раз Харкин поцеловал жену весьма поспешно и уехал. По телефону из машины он позвонил шерифу, попросил его отправиться в мотель и ждать там дальнейших распоряжений. Затем он позвонил Лу Дэлл, что делал во время процесса почти каждый день, и спросил, продается ли в мотеле "Магнат". Нет, не продается. Следующий звонок он сделал своей секретарше и велел ей предупредить Рора и Кейбла, чтобы они оба ожидали его прибытия в его кабинете. Слушая новости по общенациональной радиостанции, он ломал голову над тем, как находящийся в изоляции присяжный мог раздобыть экземпляр делового журнала, который не так легко найти даже в уличных киосках Билокси.
Когда Харкин вошел в свой кабинет, Pop и Кейбл уже ждали его там под присмотром секретарши. Харкин закрыл дверь, снял пиджак, сел и коротко изложил информацию о проступке Херреры, не раскрывая ее источника. Кейбл забеспокоился, так как, по всем наблюдениям, Херрера был преданным защите присяжным. Pop насторожился, поскольку потеря еще одного присяжного могла быть чревата объявлением суда несостоявшимся.
Увидев, что расстроены оба адвоката, судья Харкин почувствовал себя намного лучше. Он послал секретаршу за мистером Херрерой, который пил энную чашку кофе без кофеина и болтал с Херманом, Склонившимся над своим брайлевским компьютером. Услышав, как Лу Дэлл выкликнула его, Фрэнк удивленно оглянулся и вышел вслед за ней. Охранник Уиллис проводил его по коридору, тянущемуся позади зала суда, до некой двери, в которую, прежде чем войти, почтительно постучал.
В тесной комнате судья и адвокаты тепло приветствовали полковника и предложили ему сесть на стул, стоявший впритык к другому, на котором уже сидел секретарь суда со своей стенографической машинкой наготове.
Судья Харкин объяснил, что имеет к полковнику несколько вопросов, на которые тому придется ответить под присягой, а адвокаты вдруг достали свои желтые судейские блокноты с грифами и приготовились записывать. Херрера вдруг почувствовал себя преступником.
- Читали ли вы какие-нибудь печатные органы, не санкционированные мною? - спросил судья Харкин.
- Насколько мне известно, нет, - искренне ответил Херрера.
- Уточняю: читали ли вы деловой еженедельник "Магнат"?
- С тех пор, как нахожусь в изоляции, - нет.
- А обычно вы читаете этот журнал?
- Раз, может быть, два раза в месяц.
- Имеются ли в вашей комнате в мотеле какие-нибудь издания, мною не санкционированные?
- Насколько я знаю, нет.
- Согласны ли вы, чтобы вашу комнату обыскали? Фрэнк побагровел и передернул плечами.
- О чем вы? - надменно спросил он.
- У меня есть основания подозревать, что вы читали не санкционированные мною материалы и что происходило это в мотеле. Полагаю, немедленный обыск в вашем номере мог бы разрешить все сомнения.
- Вы сомневаетесь в моей честности? - оскорбленно и сердито спросил Херрера. Для него вопросы чести имели особое значение. Беглый взгляд на остальных присутствующих убедил его в том, что они считали его виновным в некоем гнусном проступке.
- Нет, мистер Херрера. Я просто убежден, что подобный обыск позволит нам спокойно вернуться к судебным заседаниям.
В конце концов это был всего лишь номер в мотеле, а не его постоянное жилище, где находилось множество интимных вещей. И кроме всего прочего, Фрэнк знал наверняка, что в номере не было ничего предосудительного.
- Что ж, тогда обыскивайте, - стиснув зубы, произнес он.
- Благодарю вас.
Уиллис вывел полковника в коридор, а судья позвонил шерифу в мотель. Администратор открыл дверь комнаты номер пятьдесят, и шериф с двумя охранниками аккуратно обыскали платяной шкаф, ящики стола и полки в ванной. Под кроватью они обнаружили стопку "Уолл-стрит джорнэл" и "Форбс", а также экземпляр вчерашнего "Магната". Шериф позвонил судье Харкину, доложил о своих находках и получил приказ немедленно доставить их в суд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Когда в кухне зазвонил телефон, судья Харкин, целуя жену, принимал из ее рук последнюю на дорогу чашку кофе. Трубку сняла миссис Харкин.
- Это тебя, дорогой, - сказала она, передавая трубку Его чести, который, поставив кофе и кейс, взглянул на часы. - Алло,- сказал он.
- Судья, простите, что беспокою вас дома, - произнес нервный голос почти шепотом. - Это Николас Истер. Если вы скажете, чтобы я повесил трубку, я так и сделаю.
- Не надо. Что случилось?
- Мы еще в мотеле, готовимся к отъезду, и, ну, словом, я думаю, что должен поговорить с вами еще до начала заседания.
- А что стряслось, Николас?
- Мне очень неприятно, что пришлось вам звонить, но я боюсь, что кое-кто из присяжных с подозрением относится к нашим разговорам в вашем кабинете и моим запискам.
- Может, вы и правы.
- Поэтому я и подумал, что лучше мне позвонить вам домой, чтобы они не узнали об этом.
- Ну давайте попробуем. Если я решу, что разговор следует прекратить, мы так и сделаем. - Судье было очень любопытно, как находящемуся в изоляции присяжному удалось раздобыть номер его домашнего телефона, но он решил пока что об этом не спрашивать.
- Это касается Херреры. Думаю, он читает кое-что из того, что не значится в вашем списке разрешенных изданий.
- Например?
- Например, журнал "Магнат". Я вошел сегодня рано утром в столовую, он сидел там один и, увидев меня, попытался спрятать его. Это что, какой-то деловой журнал?
- Да. - Харкин читал вчерашнюю колонку Баркера. Если Истер говорит правду - а почему, собственно, ему не верить? - то Херрера сегодня же будет отправлен домой. Чтение любого несанкционированного издания является основанием для отставки присяжного, а может, и для обвинения в неуважении к суду. Чтение же статьи Баркера во вчерашнем "Магнате" может стать причиной объявления суда несостоявшимся. - Вы думаете, что он с кем-то обсуждал ее?
- Сомневаюсь. Как я уже сказал, он попытался скрыть от меня журнал. Это-то и вызвало у меня подозрение. Не думаю, что он с кем-нибудь обсуждал статью. Но я буду внимателен.
- Хорошо, вы займитесь этим, а я первым делом вызову мистера Херреру сегодня утром и допрошу его. Может быть, мы обыщем его комнату.
- Пожалуйста, не говорите ему, что доносчик - я. Я и так чувствую себя подлецом.
- Хорошо, хорошо.
- Если кто-то из присяжных прознает, что мы с вами разговариваем, мне перестанут верить.
- Не беспокойтесь.
- Я просто нервничаю, господин судья. Мы все устали и очень хотим домой.
- Все уже почти кончено, Николас. Я тороплю адвокатов, как могу.
- Я знаю. Простите, господин судья. Только сделайте так, чтобы никто не догадался, что я здесь играю роль стукача. Сам не верю, что делаю это.
- Вы делаете все правильно, Николас. И я вас за это благодарю. Увидимся через несколько минут.
На сей раз Харкин поцеловал жену весьма поспешно и уехал. По телефону из машины он позвонил шерифу, попросил его отправиться в мотель и ждать там дальнейших распоряжений. Затем он позвонил Лу Дэлл, что делал во время процесса почти каждый день, и спросил, продается ли в мотеле "Магнат". Нет, не продается. Следующий звонок он сделал своей секретарше и велел ей предупредить Рора и Кейбла, чтобы они оба ожидали его прибытия в его кабинете. Слушая новости по общенациональной радиостанции, он ломал голову над тем, как находящийся в изоляции присяжный мог раздобыть экземпляр делового журнала, который не так легко найти даже в уличных киосках Билокси.
Когда Харкин вошел в свой кабинет, Pop и Кейбл уже ждали его там под присмотром секретарши. Харкин закрыл дверь, снял пиджак, сел и коротко изложил информацию о проступке Херреры, не раскрывая ее источника. Кейбл забеспокоился, так как, по всем наблюдениям, Херрера был преданным защите присяжным. Pop насторожился, поскольку потеря еще одного присяжного могла быть чревата объявлением суда несостоявшимся.
Увидев, что расстроены оба адвоката, судья Харкин почувствовал себя намного лучше. Он послал секретаршу за мистером Херрерой, который пил энную чашку кофе без кофеина и болтал с Херманом, Склонившимся над своим брайлевским компьютером. Услышав, как Лу Дэлл выкликнула его, Фрэнк удивленно оглянулся и вышел вслед за ней. Охранник Уиллис проводил его по коридору, тянущемуся позади зала суда, до некой двери, в которую, прежде чем войти, почтительно постучал.
В тесной комнате судья и адвокаты тепло приветствовали полковника и предложили ему сесть на стул, стоявший впритык к другому, на котором уже сидел секретарь суда со своей стенографической машинкой наготове.
Судья Харкин объяснил, что имеет к полковнику несколько вопросов, на которые тому придется ответить под присягой, а адвокаты вдруг достали свои желтые судейские блокноты с грифами и приготовились записывать. Херрера вдруг почувствовал себя преступником.
- Читали ли вы какие-нибудь печатные органы, не санкционированные мною? - спросил судья Харкин.
- Насколько мне известно, нет, - искренне ответил Херрера.
- Уточняю: читали ли вы деловой еженедельник "Магнат"?
- С тех пор, как нахожусь в изоляции, - нет.
- А обычно вы читаете этот журнал?
- Раз, может быть, два раза в месяц.
- Имеются ли в вашей комнате в мотеле какие-нибудь издания, мною не санкционированные?
- Насколько я знаю, нет.
- Согласны ли вы, чтобы вашу комнату обыскали? Фрэнк побагровел и передернул плечами.
- О чем вы? - надменно спросил он.
- У меня есть основания подозревать, что вы читали не санкционированные мною материалы и что происходило это в мотеле. Полагаю, немедленный обыск в вашем номере мог бы разрешить все сомнения.
- Вы сомневаетесь в моей честности? - оскорбленно и сердито спросил Херрера. Для него вопросы чести имели особое значение. Беглый взгляд на остальных присутствующих убедил его в том, что они считали его виновным в некоем гнусном проступке.
- Нет, мистер Херрера. Я просто убежден, что подобный обыск позволит нам спокойно вернуться к судебным заседаниям.
В конце концов это был всего лишь номер в мотеле, а не его постоянное жилище, где находилось множество интимных вещей. И кроме всего прочего, Фрэнк знал наверняка, что в номере не было ничего предосудительного.
- Что ж, тогда обыскивайте, - стиснув зубы, произнес он.
- Благодарю вас.
Уиллис вывел полковника в коридор, а судья позвонил шерифу в мотель. Администратор открыл дверь комнаты номер пятьдесят, и шериф с двумя охранниками аккуратно обыскали платяной шкаф, ящики стола и полки в ванной. Под кроватью они обнаружили стопку "Уолл-стрит джорнэл" и "Форбс", а также экземпляр вчерашнего "Магната". Шериф позвонил судье Харкину, доложил о своих находках и получил приказ немедленно доставить их в суд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129