Умелая разведка такого рода - искусство, и Клив, разумеется, был отличным разведчиком, ибо у Рора все было только лучшего качества. Клив кругами ходил возле предполагаемого объекта, но при этом всегда оставался в тени, потому что подобного рода домогательства считались нарушением профессиональной этики, хотя на любую приличную автокатастрофу слеталось больше "разведчиков", чем работников "скорой помощи". В визитной карточке Клива значилось - "Следователь".
Клив также составлял документы для Рора, проверял и вызывал в суд свидетелей и потенциальных присяжных и шпионил за другими адвокатами, что являлось обычным делом для "разведчика" в свободное от "разведки" время. Он получал постоянную зарплату, а за особо хорошее дело, добытое им для Рора, тот платил ему премию наличными.
В таверне за кружкой пива Клив побеседовал с Дерриком и понял, что у парня финансовые затруднения. Потом он перевел разговор на Энджел и спросил, не пытался ли кто-нибудь подкупить Деррика. Нет, ответил тот, никто с ним о процессе не заговаривал. Правда, к нему и подобраться-то трудно, так как Деррик живет с братом - своего рода самоуничижение, чтобы обмануть алчного адвоката жены.
Отлично, сказал Клив, потому что он - консультант неких адвокатов, занятых в этом процессе, а процесс представляет собой дело чрезвычайной важности. Клив снова заказал пиво и немного поговорил о безумной важности процесса.
Деррик был сообразителен, он окончил один курс колледжа и мечтал любыми способами делать деньги, поэтому все быстро понял.
- Почему бы вам не перейти прямо к делу? - спросил он. Клив был готов сделать именно это.
- Мой клиент хотел бы купить лояльность. За наличные. Никаких следов.
- Лояльность? - повторил Деррик, потягивая пиво. Улыбка, озарившая его лицо, приободрила Клива, он решил дожать Деррика.
- Пять тысяч наличными, - сказал он, озираясь по сторонам. - Половина сейчас, половина - по окончании суда.
С новым глотком пива улыбка Деррика стала еще шире.
- И что я должен сделать?
- Поговорить с Энджел, когда будете ее навещать, и убедить ее в том, что этот процесс чрезвычайно важен для обвинения. Но не говорите ей ни о деньгах, ни обо мне, ни о чем таком. Во всяком случае, не сейчас, может быть, потом.
- А почему?
- Потому что это чертовски незаконно, поняли? Если судья каким-то образом узнает, что я предлагал вам деньги за то, чтобы вы поговорили с Энджел, нас обоих упекут за решетку. Ясно?
- Ага.
- Вы должны отдавать себе отчет в том, что это опасно. Если не хотите продавать свои услуги, скажите сразу.
- Десять тысяч. - Что?
- Десять. Пять сейчас - пять по окончании процесса. Клив ухмыльнулся с оттенком презрения. Знал бы Деррик, каковы настоящие ставки!
- Ладно. Десять.
- Когда я их получу?
- Завтра. - Они заказали сандвичи и еще с час говорили о процессе, о вердикте и о том, как лучше убедить Энджел.
Тяжкая обязанность удержать Д. Мартина Дженкла от потребления обожаемой им водки пала на Дурвуда Кейбла. Фитч с Дженклом жестоко рассорились из-за вопроса о том, можно ли Дженклу пить во вторник вечером, накануне выступления в суде. Фитч, как бывший алкоголик, предупреждал Дженкла, что у него могут возникнуть серьезные проблемы. Дженкл злобно возмущался тем, что Фитч позволяет себе учить его, исполнительного директора "Пинекса", компании, чей оборотный капитал составляет более 500 миллионов, когда ему пить, а когда не пить.
Идея привлечь Кейбла к решению проблемы принадлежала Фитчу. Кейбл заявил, что во вторник вечером Дженкл должен явиться к нему в контору, чтобы прорепетировать завтрашнее выступление. Они устроили репетицию сначала показаний Дженкла, затем его перекрестного допроса. Дженкл держался неплохо, хотя особого впечатления и не производил. Кейбл заставил его просмотреть вместе с экспертами видеозапись своего выступления.
Очутившись наконец в одиннадцатом часу вечера у себя в номере, Дженкл обнаружил, что Фитч приказал убрать из его мини-бара все спиртное, заменив его безалкогольными прохладительными напитками и фруктовыми соками.
Дженкл выругался и полез в потайной карман своей дорожной кожаной сумки, где обычно держал в заначке бутылочку. Но ее там не оказалось. Фитч позаботился и о ней.
В час ночи Николас осторожно открыл дверь своей комнаты и посмотрел вправо и влево по коридору. Охранника не было, наверняка спал у себя в номере.
Марли ждала его в комнате на втором этаже. Они обнялись и поцеловались, но и только. Она еще по телефону намекнула ему, что у них неприятности, и теперь стала поспешно объяснять, в чем дело, начав с утреннего разговора с Ребеккой. Николас слушал очень внимательно.
В те моменты, когда они видели друг в друге не пылких любовников, а деловых партнеров, они редко выказывали эмоции. Но уж если кто их и выказывал, то скорее Николас, обладавший все же менее спокойным, чем у Марли, темпераментом. Рассердившись, он мог повысить голос, хотя почти никогда не делал этого. Марли же была не то чтобы вовсе холодна, но чрезвычайно расчетлива. Лишь один-единственный раз в жизни он видел, как она плакала, - это случилось в конце фильма, который он возненавидел. Они никогда серьезно не ссорились, а мелкие стычки кончались у них очень быстро, потому что Марли приучила Николаса вовремя прикусывать язык. Она терпеть не могла излишней чувствительности, никогда не дулась и не обижалась по пустякам и ему не позволяла.
Марли воспроизвела весь разговор с Ребеккой и постаралась не упустить ни одного слова из своей беседы с Фитчем.
Тот факт, что их практически раскрыли, был для них серьезным ударом. Они не сомневались, что это дело рук Фитча, и им нужно было знать, как много ему известно. Никогда не сомневались они и в том, что на Джеффа Керра можно было выйти, только выслеживая Клер Климент. Прошлое Джеффа было безобидно. Прошлое же Клер следовало надежно скрыть, в противном случае нужно удирать немедленно.
Впрочем, сейчас делать было нечего - оставалось лишь ждать.
Деррик проник в комнату Энджел через окно. Он не видел ее с воскресенья, то есть уже почти сорок восемь часов, и просто не мог ждать до завтра, потому что безумно любит ее, скучает и не может так долго быть от нее вдали. Энджел сразу же заметила, что он нетрезв. Они немедленно бросились в постель, и состоялся несанкционированный "личный визит", после чего Деррик отвернулся и тут же заснул.
Проснулись они на рассвете, и Энджел запаниковала: у нее в комнате был мужчина, что, несомненно, есть нарушение правил, установленных судьей. Деррику это было до лампочки. Он заявил, что просто дождется, пока их увезут в суд, и выскользнет из комнаты незамеченным. Это ее ничуть не успокоило. Энджел долго принимала душ.
Деррик усвоил план Клива и немало потрудился, чтобы усовершенствовать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129