У нее больше нечего дать ему, а если бы и было, это избавило бы ее от него лишь на время.
Ее надежды на будущее с Брэндом не столько разбились, сколько растворились в потоке непролитых слез. Она твердила себе, что надежды были скорее мечтами. В глубине души она всегда боялась, что однажды родительская тайна будет раскрыта, если не Дэвидом Керром, то кем-то другим.
А сегодня она поняла, что Брэнд должен быть в парламенте. Именно там создаются и изменяются законы. Он всей душой предан борьбе с несправедливостью, которая отделяет богатых от бедных, привилегированных от непривилегированных. Он не думает о светлом будущем для себя. Он хочет служить людям.
Брак с ней станет ему помехой. Разве не это слово использовала леди Вероника?
Она почувствовала, как рука Керра обхватила ее плечо, и подняла глаза. Самодовольная ухмылка играла на губах Дэвида.
- Так-то лучше, - сказал он. - Вижу, ты начинаешь понимать. Поверь мне, Марион, ты очень скоро будешь вить из Гамильтона веревки. Он по уши влюблен в тебя. Все так говорят.
Каждое слово вонзалось в ее сердце, словно осколок стекла. Каждой клеточкой своего женского существа она знала, чувствовала, что дорога Брэнду так же, как и он дорог ей. Но для Дэвида все это означало лишь слабость, которую он может использовать в своих целях.
Она прожила последние несколько лет, заботясь о своей семье, делая все, что в ее силах, стремясь, чтобы их жизнь была благополучной и безопасной. И вот когда она думала, что добилась своего, прошлое вновь настигло ее.
Вынести это - выше ее сил.
Марион сжала руку в кулак и, сама не успев понять, что делает, ударила Керра. Удар пришелся в губы, и, взвыв от боли, Дэвид отскочил назад, отскочил слишком далеко, на самый край пристани. Взмахи руками не помогли ему удержать равновесие, и в следующую секунду он плюхнулся в озеро.
- Ты сломала мне зуб, - зашипел он, отплевываясь. - Ты не имела права пускать в ход кулаки!
От его слов она взорвалась:
- И ты смеешь говорить мне это после того, как напал на меня в Лондоне?
Он перестал отплевываться.
- О чем ты говоришь? Я не нападал на тебя.
- Не лги мне, Дэвид! Кто же тогда напал на меня в-Воксхолл-Гарденз? Кто толкнул меня с лестницы в Королевском театре? Я же могла сломать шею.
Он пытался выбраться на пристань, но мокрая, тяжелая одежда сводила его попытки на нет.
- Это абсурд. Если бы ты сломала шею, какая мне выгода? Дай мне руку и помоги вылезти отсюда, пока я не утонул.
- Размечтался! - Она отошла назад, чтобы он не ухватил ее за ногу. - Ты позаботился, чтобы кто-то задержал мое падение и не дал разбиться насмерть!
Керр заморгал.
- О чем ты, черт возьми, говоришь?
Его невинный взгляд был почти убедительным - почти, но не совсем.
- И не забывай про записки, которые ты оставлял.
- Какие записки?
- «Молчание - золото», «спящего пса не буди». Это освежает твою память?
- Нет! Но если то, что ты говоришь, правда, значит, кто-то пытается напугать тебя. Теперь ты мне дашь руку?
- Мне плевать, если ты утонешь! - Она круто развернулась и пошла прочь.
- Куда это ты собралась?
- Сказать мистеру Гамильтону, что я не выйду за него замуж.
- Я тебе не верю! Ни одна женщина в здравом уме не упустит Гамильтона. Марион, вернись! Ты еще пожалеешь об этом! Клянусь, я заставлю тебя пожалеть об этом!
Она слышала, как он чертыхался и ругался. Несмотря на свои смелые слова, ей совсем не хотелось видеть сейчас Брэнда. Как и вести вежливую беседу с совершенно чужими людьми.
Все кончено. Правда откроется, и ей больше не нужно будет бояться Дэвида Керра.
Приблизившись к дому, она замедлила шаги. Она не готова ни с кем встречаться. Оглядевшись, Марион свернула с дорожки и направилась к каменной скамье, скрытой под низко свисающими ветками ракитника. Ужин, вероятно, закончился, потому что люди начали выходить из дома, чтобы полюбоваться садом. Марион отодвинулась подальше, надеясь, что ее никто не заметит.
В горле стоял ком, который она никак не могла проглотить. Мозг отказывался думать. Даже чувства замерзли.
Чья-то тень заслонила ей свет, и, подняв глаза, она увидела лорда Денисона.
- Где, черт возьми, вы были? - сердито начал он, затем, приглядевшись к ней, осекся. - Что случилось, Марион? У вас такой вид, словно вы встретили привидение.
Ее апатия пройдет, непременно пройдет, но в данную минуту ей хотелось, чтоб ее оставили в покое.
- Я хочу домой, - сказала она. - Я имею в виду в отель. Вы можете устроить это, Эш?
Его глаза смягчились, как и голос.
- Давайте я приведу Брэнда. Он сейчас на собрании, но я знаю, он хочет лично убедиться, что с вами все в порядке.
- Нет, - сказала Марион, - не нужно. Просто у меня болит голова. Я почувствую себя лучше после хорошего сна.
Он посмотрел на нее испытующе, затем кивнул:
- Вы можете поехать в моей карете. Я скажу Брэнду, что у вас разболелась голова.
- Спасибо.
Марион чувствовала себя совершенно разбитой, пока они шли к подъездной аллее, где стояла карета Эша, и не заметила взгляда, который кучер бросил на своего хозяина, зато Эш заметил. Хокинс ожидал увидеть другую леди, а не невесту лучшего друга.
Эш осадил кучера ледяным взглядом. Как будто лорд Денисон мог опуститься до мелкой интрижки с респектабельной дамой, не говоря уже о невесте лучшего друга! Его репутация повесы чересчур преувеличена. У него все-таки есть совесть.
Одно слово на ухо Хокинсу поставило кучера на место, и тот заулыбался во весь рот, когда Эш подсадил Марион в карету и захлопнул дверцу.
- Я скажу Брэнду, что вы уехали домой лечить головную боль, - сказал он.
- Спасибо.
Ему не хотелось отпускать ее. Она казалась… отрешенной, разбитой. Что, черт побери, сказал или сделал Керр? Что так расстроило ее?
Все тем же мягким голосом он предложил:
- Я поеду с вами, чтобы убедиться, что вы прибудете домой в целости и сохранности.
Она печально улыбнулась:
- Спасибо вам, Эш, но в этом нет необходимости. С вами я буду вынуждена поддерживать разговор. - Она дотронулась рукой до лба. - Вы понимаете?
- Понимаю. - Затем Эш обратился к Хокинсу: - Я сам доберусь домой. Убедись, что служанка леди Марион на месте, пусть позаботится о хозяйке.
- Слушаюсь, милорд.
Как только карета тронулась, Эш пошел туда, где нашел Марион. Когда он заметил ее, она шла со стороны озера. С ней никого не было.
Где же тогда Дэвид Керр?
Он ускорил шаг, почти не надеясь найти Керра, но когда приблизился к озеру, увидел группу джентльменов, которые, пыхтя и отдуваясь, тащили кого-то из воды.
Дэвид Керр.
Эш ринулся вперед и тут же взял дело в свои руки.
- Мой дорогой мистер Керр. Я предупреждал лорда Хоува, что нужно отгораживать веревкой эту дорожку после наступления темноты. Это опасное место. Вы же могли утонуть.
- Да тут глубины всего четыре фута, - хмыкнул кто-то позади Эша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Ее надежды на будущее с Брэндом не столько разбились, сколько растворились в потоке непролитых слез. Она твердила себе, что надежды были скорее мечтами. В глубине души она всегда боялась, что однажды родительская тайна будет раскрыта, если не Дэвидом Керром, то кем-то другим.
А сегодня она поняла, что Брэнд должен быть в парламенте. Именно там создаются и изменяются законы. Он всей душой предан борьбе с несправедливостью, которая отделяет богатых от бедных, привилегированных от непривилегированных. Он не думает о светлом будущем для себя. Он хочет служить людям.
Брак с ней станет ему помехой. Разве не это слово использовала леди Вероника?
Она почувствовала, как рука Керра обхватила ее плечо, и подняла глаза. Самодовольная ухмылка играла на губах Дэвида.
- Так-то лучше, - сказал он. - Вижу, ты начинаешь понимать. Поверь мне, Марион, ты очень скоро будешь вить из Гамильтона веревки. Он по уши влюблен в тебя. Все так говорят.
Каждое слово вонзалось в ее сердце, словно осколок стекла. Каждой клеточкой своего женского существа она знала, чувствовала, что дорога Брэнду так же, как и он дорог ей. Но для Дэвида все это означало лишь слабость, которую он может использовать в своих целях.
Она прожила последние несколько лет, заботясь о своей семье, делая все, что в ее силах, стремясь, чтобы их жизнь была благополучной и безопасной. И вот когда она думала, что добилась своего, прошлое вновь настигло ее.
Вынести это - выше ее сил.
Марион сжала руку в кулак и, сама не успев понять, что делает, ударила Керра. Удар пришелся в губы, и, взвыв от боли, Дэвид отскочил назад, отскочил слишком далеко, на самый край пристани. Взмахи руками не помогли ему удержать равновесие, и в следующую секунду он плюхнулся в озеро.
- Ты сломала мне зуб, - зашипел он, отплевываясь. - Ты не имела права пускать в ход кулаки!
От его слов она взорвалась:
- И ты смеешь говорить мне это после того, как напал на меня в Лондоне?
Он перестал отплевываться.
- О чем ты говоришь? Я не нападал на тебя.
- Не лги мне, Дэвид! Кто же тогда напал на меня в-Воксхолл-Гарденз? Кто толкнул меня с лестницы в Королевском театре? Я же могла сломать шею.
Он пытался выбраться на пристань, но мокрая, тяжелая одежда сводила его попытки на нет.
- Это абсурд. Если бы ты сломала шею, какая мне выгода? Дай мне руку и помоги вылезти отсюда, пока я не утонул.
- Размечтался! - Она отошла назад, чтобы он не ухватил ее за ногу. - Ты позаботился, чтобы кто-то задержал мое падение и не дал разбиться насмерть!
Керр заморгал.
- О чем ты, черт возьми, говоришь?
Его невинный взгляд был почти убедительным - почти, но не совсем.
- И не забывай про записки, которые ты оставлял.
- Какие записки?
- «Молчание - золото», «спящего пса не буди». Это освежает твою память?
- Нет! Но если то, что ты говоришь, правда, значит, кто-то пытается напугать тебя. Теперь ты мне дашь руку?
- Мне плевать, если ты утонешь! - Она круто развернулась и пошла прочь.
- Куда это ты собралась?
- Сказать мистеру Гамильтону, что я не выйду за него замуж.
- Я тебе не верю! Ни одна женщина в здравом уме не упустит Гамильтона. Марион, вернись! Ты еще пожалеешь об этом! Клянусь, я заставлю тебя пожалеть об этом!
Она слышала, как он чертыхался и ругался. Несмотря на свои смелые слова, ей совсем не хотелось видеть сейчас Брэнда. Как и вести вежливую беседу с совершенно чужими людьми.
Все кончено. Правда откроется, и ей больше не нужно будет бояться Дэвида Керра.
Приблизившись к дому, она замедлила шаги. Она не готова ни с кем встречаться. Оглядевшись, Марион свернула с дорожки и направилась к каменной скамье, скрытой под низко свисающими ветками ракитника. Ужин, вероятно, закончился, потому что люди начали выходить из дома, чтобы полюбоваться садом. Марион отодвинулась подальше, надеясь, что ее никто не заметит.
В горле стоял ком, который она никак не могла проглотить. Мозг отказывался думать. Даже чувства замерзли.
Чья-то тень заслонила ей свет, и, подняв глаза, она увидела лорда Денисона.
- Где, черт возьми, вы были? - сердито начал он, затем, приглядевшись к ней, осекся. - Что случилось, Марион? У вас такой вид, словно вы встретили привидение.
Ее апатия пройдет, непременно пройдет, но в данную минуту ей хотелось, чтоб ее оставили в покое.
- Я хочу домой, - сказала она. - Я имею в виду в отель. Вы можете устроить это, Эш?
Его глаза смягчились, как и голос.
- Давайте я приведу Брэнда. Он сейчас на собрании, но я знаю, он хочет лично убедиться, что с вами все в порядке.
- Нет, - сказала Марион, - не нужно. Просто у меня болит голова. Я почувствую себя лучше после хорошего сна.
Он посмотрел на нее испытующе, затем кивнул:
- Вы можете поехать в моей карете. Я скажу Брэнду, что у вас разболелась голова.
- Спасибо.
Марион чувствовала себя совершенно разбитой, пока они шли к подъездной аллее, где стояла карета Эша, и не заметила взгляда, который кучер бросил на своего хозяина, зато Эш заметил. Хокинс ожидал увидеть другую леди, а не невесту лучшего друга.
Эш осадил кучера ледяным взглядом. Как будто лорд Денисон мог опуститься до мелкой интрижки с респектабельной дамой, не говоря уже о невесте лучшего друга! Его репутация повесы чересчур преувеличена. У него все-таки есть совесть.
Одно слово на ухо Хокинсу поставило кучера на место, и тот заулыбался во весь рот, когда Эш подсадил Марион в карету и захлопнул дверцу.
- Я скажу Брэнду, что вы уехали домой лечить головную боль, - сказал он.
- Спасибо.
Ему не хотелось отпускать ее. Она казалась… отрешенной, разбитой. Что, черт побери, сказал или сделал Керр? Что так расстроило ее?
Все тем же мягким голосом он предложил:
- Я поеду с вами, чтобы убедиться, что вы прибудете домой в целости и сохранности.
Она печально улыбнулась:
- Спасибо вам, Эш, но в этом нет необходимости. С вами я буду вынуждена поддерживать разговор. - Она дотронулась рукой до лба. - Вы понимаете?
- Понимаю. - Затем Эш обратился к Хокинсу: - Я сам доберусь домой. Убедись, что служанка леди Марион на месте, пусть позаботится о хозяйке.
- Слушаюсь, милорд.
Как только карета тронулась, Эш пошел туда, где нашел Марион. Когда он заметил ее, она шла со стороны озера. С ней никого не было.
Где же тогда Дэвид Керр?
Он ускорил шаг, почти не надеясь найти Керра, но когда приблизился к озеру, увидел группу джентльменов, которые, пыхтя и отдуваясь, тащили кого-то из воды.
Дэвид Керр.
Эш ринулся вперед и тут же взял дело в свои руки.
- Мой дорогой мистер Керр. Я предупреждал лорда Хоува, что нужно отгораживать веревкой эту дорожку после наступления темноты. Это опасное место. Вы же могли утонуть.
- Да тут глубины всего четыре фута, - хмыкнул кто-то позади Эша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73