Она не только поощряла молодого человека, но и из нас с мужем сделала злодеев! Молодой человек думал, что вызволяет ее из рабства. Она все отрицала, сказала, что письмо - фальшивка и что мистер Робсон ошибочно принял ее интерес за что-то большее.
Миссис Лав взглянула на портрет над каминной полкой.
- Мой покойный муж, - сказала она. - Я думала, его хватит удар. Он прямо побагровел, когда прочел ее письмо.
У миссис Лав вырвался еще один вздох, и она взглянула на своих гостей.
- Ханна была единственным спокойным человеком в этой комнате. Она была полна достоинства. Даже, можно сказать, величия.
После непродолжительного молчания Брэнд осторожно спросил:
- Значит, вы уволили ее?
- До этого дело не дошло. Она сама уволилась. Я никогда не забуду ее слова. Любимый человек ждет ее в Лонгбери. Она поступила на это место только для того, чтобы испытать его любовь, и теперь она во всем разобралась.
Миссис Лав взглянула на Марион.
- Я написала вашей тете, чтобы она знала, что произошло. В конце концов, Ханна была очень молода. Я не хотела для Ханны ничего плохого, но считала, что за ней необходимо как следует присматривать.
Марион не знала, что сказать. Не знала, чему верить. Образ Ханны, который она носила в своей памяти все эти годы, не соответствовал той молодой женщине, которую описала миссис Лав.
- А Ханна не называла вам имя мужчины, которого оставила в Лонгбери? - поинтересовался Брэнд.
На лице миссис Лав отразилось удивление.
- Нет. Честно говоря, к тому времени я уже не верила тому, что она говорила. Тогда я считала и сейчас считаю, что он был плодом ее воображения.
Марион все думала о той Ханне, которую она знала и которой восхищалась.
- У нее была собака, - сказала она. - Вы не знаете, что стало с тем песиком?
Миссис Лав покачала головой.
- Должно быть, она приобрела собаку в Лонгбери. - Она наклонилась вперед и заговорила, обращаясь только к Марион: - Не считая вашей тети Эдвины, мы никому не рассказывали о Ханне. Мы не хотели оказаться вовлеченными в скандал или вызвать сплетни. Мы предоставили вашей тете самой разбираться со своей сестрой.
- Спасибо, - поблагодарила Марион, не зная, что еще сказать.
Они встали, чтобы уходить.
- Кстати, - сказал Брэнд, - а что стало с мистером Робсоном?
- О, он благополучно женился и живет на севере Англии. В тот вечер у него были слезы на глазах. Он говорил, что не может поверить в такую перемену, что он представлял Ханну совсем другой. Что ж, то же самое чувствовала и я. Что сказал мой муж, лучше не повторять.
- А письма, которые Ханна писала мистеру Робсону?
- Я искренне надеюсь, что мистер Робсон сдержал обещание и предал их огню. Какой мужчина станет хранить напоминания о женщине, которая выставила его на посмешище?
Выразив миссис Лав благодарность за терпение и откровенность, Брэнд и Марион откланялись.
Как только карета тронулась, Брэнд посмотрел на часы:
- У нас еще несколько часов до приема. - Он опустил окно и крикнул Мэнли: - Покажите нам достопримечательности, Мэнли! Леди Марион впервые в Брайтоне. Отвезите нас к Павильону.
Марион не интересовали достопримечательности. Она нетерпеливо спросила:
- Вы верите тому, что рассказала миссис Лав? Брэнд вздохнул и взял ее руку. Он знал, что Марион не попытается высвободиться и отодвинуться от него. За те несколько дней, что он выздоравливал, она привыкла к его прикосновениям. Она предлагала ему руку для поддержки, порой во время прогулок даже осмеливалась обхватить его за талию.
Ее затянутая в перчатку рука доверчиво лежала в его ладони, и Брэнд гадал, что бы она сделала, если б он стащил перчатку и поцеловал ее пальцы.
- Брэнд! - Она встревоженно вглядывалась в его лицо. - Вы хорошо себя чувствуете? Вы не переутомились? - Она сняла перчатку и потрогала его лоб. - Жара как будто нет.
Ему показалось, что ее пальцы дрожат, и он гадал, не дает ли он, как Ханна, волю своему воображению. Время покажет. У него есть целая неделя наедине с Марион безо всяких родственников, ходящих вокруг них кругами, без злодея, преследующего их, - только он и Марион.
- Брэнд?
Он прервал свои размышления и, подумав над ее вопросом, серьезно сказал:
- Я считаю, что миссис Лав порядочная, честная женщина. Она, безусловно, говорит правду.
- Но характер Ханны? Не могу поверить, что она была интриганкой и лгуньей.
- Возможно, она сама не понимала, что делает. - Он сжал ее руку. - Послушайте меня, Марион. Иногда трудно сказать, что движет тем или иным человеком, что может взбрести ему в голову. Мы считаем, что знаем этого человека, но это не так. В нашей школе был один мальчик. Он так красочно описывал, как проводит каникулы со своим отцом. Каждое лето они, по его словам, ездили охотиться в Африку, и мы все верили ему. А потом выяснилось, что его мать вдова и скромно живет в деревне на восточном побережье Шотландии, и именно там Найджел проводил свои каникулы.
- Что с ним случилось? Он убежал, когда все открылось?
- Бог мой, нет! Он сказал, что его мать врет, потому что ревнует к отцу. Дело в том, что его воображаемая жизнь была гораздо лучше жизни реальной и, полагаю, они обе перемешались у него в голове.
Она резко взглянула на него.
- Значит, вы считаете, то же самое было и с Ханной? Что она путала реальную жизнь с воображаемой?
Он помедлил, раздумывая над ее словами.
- Я думаю, - осторожно сказал он, - она любила драматизировать. Вы же слышали, что сказала миссис Лав. Ханна была романтичной и наивной. Порой события выходили из-под контроля, как с мистером Робсоном. Она играла в опасную игру.
Марион кивнула и взглянула на их сцепленные руки.
- Я тоже так думаю. Может, именно поэтому Эдвина и держала Ханну в ежовых рукавицах. - Она посмотрела на него. - И все же с ней было весело.
- Да, детям. - Он не добавил, что иногда самые порочные преступники, с которыми он встречался во время репортерской работы, могли очаровать даже фонарный столб. - Она и сама была как ребенок, - продолжил Брэнд.
Когда Марион заговорила, в ее голосе чувствовалась дрожь.
- Вы думаете, Ханна покончила с собой? Ведь она вернулась в Лонгбери запятнанной.
- Да нет! - твердо отозвался он. - Во-первых, люди, которые совершают самоубийство, всегда оставляют записку, а во-вторых, эта тайна еще не разгадана, если вспомнить, что кто-то приставил пистолет к вашей голове и прострелил мне бедро.
- Тогда зачем вы сказали миссис Лав о самоубийстве?
- Потому что, услышав слово «убийство», люди пугаются и не хотят говорить из боязни опорочить невиновного.
Восхищение вспыхнуло в ее глазах.
- Это было очень умно.
- Ну да, а как же?
Марион засмеялась, но ее улыбка вскоре погасла.
- Не слишком-то мы продвинулась, а, Брэнд?
- Ну, я бы этого не сказал. Мы знаем, что в Лонгбери был некто, кого Ханна называла любимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Миссис Лав взглянула на портрет над каминной полкой.
- Мой покойный муж, - сказала она. - Я думала, его хватит удар. Он прямо побагровел, когда прочел ее письмо.
У миссис Лав вырвался еще один вздох, и она взглянула на своих гостей.
- Ханна была единственным спокойным человеком в этой комнате. Она была полна достоинства. Даже, можно сказать, величия.
После непродолжительного молчания Брэнд осторожно спросил:
- Значит, вы уволили ее?
- До этого дело не дошло. Она сама уволилась. Я никогда не забуду ее слова. Любимый человек ждет ее в Лонгбери. Она поступила на это место только для того, чтобы испытать его любовь, и теперь она во всем разобралась.
Миссис Лав взглянула на Марион.
- Я написала вашей тете, чтобы она знала, что произошло. В конце концов, Ханна была очень молода. Я не хотела для Ханны ничего плохого, но считала, что за ней необходимо как следует присматривать.
Марион не знала, что сказать. Не знала, чему верить. Образ Ханны, который она носила в своей памяти все эти годы, не соответствовал той молодой женщине, которую описала миссис Лав.
- А Ханна не называла вам имя мужчины, которого оставила в Лонгбери? - поинтересовался Брэнд.
На лице миссис Лав отразилось удивление.
- Нет. Честно говоря, к тому времени я уже не верила тому, что она говорила. Тогда я считала и сейчас считаю, что он был плодом ее воображения.
Марион все думала о той Ханне, которую она знала и которой восхищалась.
- У нее была собака, - сказала она. - Вы не знаете, что стало с тем песиком?
Миссис Лав покачала головой.
- Должно быть, она приобрела собаку в Лонгбери. - Она наклонилась вперед и заговорила, обращаясь только к Марион: - Не считая вашей тети Эдвины, мы никому не рассказывали о Ханне. Мы не хотели оказаться вовлеченными в скандал или вызвать сплетни. Мы предоставили вашей тете самой разбираться со своей сестрой.
- Спасибо, - поблагодарила Марион, не зная, что еще сказать.
Они встали, чтобы уходить.
- Кстати, - сказал Брэнд, - а что стало с мистером Робсоном?
- О, он благополучно женился и живет на севере Англии. В тот вечер у него были слезы на глазах. Он говорил, что не может поверить в такую перемену, что он представлял Ханну совсем другой. Что ж, то же самое чувствовала и я. Что сказал мой муж, лучше не повторять.
- А письма, которые Ханна писала мистеру Робсону?
- Я искренне надеюсь, что мистер Робсон сдержал обещание и предал их огню. Какой мужчина станет хранить напоминания о женщине, которая выставила его на посмешище?
Выразив миссис Лав благодарность за терпение и откровенность, Брэнд и Марион откланялись.
Как только карета тронулась, Брэнд посмотрел на часы:
- У нас еще несколько часов до приема. - Он опустил окно и крикнул Мэнли: - Покажите нам достопримечательности, Мэнли! Леди Марион впервые в Брайтоне. Отвезите нас к Павильону.
Марион не интересовали достопримечательности. Она нетерпеливо спросила:
- Вы верите тому, что рассказала миссис Лав? Брэнд вздохнул и взял ее руку. Он знал, что Марион не попытается высвободиться и отодвинуться от него. За те несколько дней, что он выздоравливал, она привыкла к его прикосновениям. Она предлагала ему руку для поддержки, порой во время прогулок даже осмеливалась обхватить его за талию.
Ее затянутая в перчатку рука доверчиво лежала в его ладони, и Брэнд гадал, что бы она сделала, если б он стащил перчатку и поцеловал ее пальцы.
- Брэнд! - Она встревоженно вглядывалась в его лицо. - Вы хорошо себя чувствуете? Вы не переутомились? - Она сняла перчатку и потрогала его лоб. - Жара как будто нет.
Ему показалось, что ее пальцы дрожат, и он гадал, не дает ли он, как Ханна, волю своему воображению. Время покажет. У него есть целая неделя наедине с Марион безо всяких родственников, ходящих вокруг них кругами, без злодея, преследующего их, - только он и Марион.
- Брэнд?
Он прервал свои размышления и, подумав над ее вопросом, серьезно сказал:
- Я считаю, что миссис Лав порядочная, честная женщина. Она, безусловно, говорит правду.
- Но характер Ханны? Не могу поверить, что она была интриганкой и лгуньей.
- Возможно, она сама не понимала, что делает. - Он сжал ее руку. - Послушайте меня, Марион. Иногда трудно сказать, что движет тем или иным человеком, что может взбрести ему в голову. Мы считаем, что знаем этого человека, но это не так. В нашей школе был один мальчик. Он так красочно описывал, как проводит каникулы со своим отцом. Каждое лето они, по его словам, ездили охотиться в Африку, и мы все верили ему. А потом выяснилось, что его мать вдова и скромно живет в деревне на восточном побережье Шотландии, и именно там Найджел проводил свои каникулы.
- Что с ним случилось? Он убежал, когда все открылось?
- Бог мой, нет! Он сказал, что его мать врет, потому что ревнует к отцу. Дело в том, что его воображаемая жизнь была гораздо лучше жизни реальной и, полагаю, они обе перемешались у него в голове.
Она резко взглянула на него.
- Значит, вы считаете, то же самое было и с Ханной? Что она путала реальную жизнь с воображаемой?
Он помедлил, раздумывая над ее словами.
- Я думаю, - осторожно сказал он, - она любила драматизировать. Вы же слышали, что сказала миссис Лав. Ханна была романтичной и наивной. Порой события выходили из-под контроля, как с мистером Робсоном. Она играла в опасную игру.
Марион кивнула и взглянула на их сцепленные руки.
- Я тоже так думаю. Может, именно поэтому Эдвина и держала Ханну в ежовых рукавицах. - Она посмотрела на него. - И все же с ней было весело.
- Да, детям. - Он не добавил, что иногда самые порочные преступники, с которыми он встречался во время репортерской работы, могли очаровать даже фонарный столб. - Она и сама была как ребенок, - продолжил Брэнд.
Когда Марион заговорила, в ее голосе чувствовалась дрожь.
- Вы думаете, Ханна покончила с собой? Ведь она вернулась в Лонгбери запятнанной.
- Да нет! - твердо отозвался он. - Во-первых, люди, которые совершают самоубийство, всегда оставляют записку, а во-вторых, эта тайна еще не разгадана, если вспомнить, что кто-то приставил пистолет к вашей голове и прострелил мне бедро.
- Тогда зачем вы сказали миссис Лав о самоубийстве?
- Потому что, услышав слово «убийство», люди пугаются и не хотят говорить из боязни опорочить невиновного.
Восхищение вспыхнуло в ее глазах.
- Это было очень умно.
- Ну да, а как же?
Марион засмеялась, но ее улыбка вскоре погасла.
- Не слишком-то мы продвинулась, а, Брэнд?
- Ну, я бы этого не сказал. Мы знаем, что в Лонгбери был некто, кого Ханна называла любимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73