Знает ли он адрес Веллы? Наверное. Конечно, знает. Ведь невозможно даже представить, как этот огромный бог Дионис останавливается у телефонной будки и листает справочник.
Она улыбнулась, вообразив картину, как все эти пьяные почитатели стоят рядом и ждут, пока он отыскивает адрес на нужной странице. Улыбка придала ей уверенности. Там, где есть место юмору, найдется местечко и для надежды. Пенелопа осторожно выглянула из дверного проема и увидела только хвост процессии, которая сворачивала за угол.
Она поспешила через улицу, чтобы попытаться добраться к дому Веллы переулками.
Во рту было еще суше, чем прежде. Ее мучила неимоверная жажда. Она негромко откашлялась.
«Сейчас бы бокал прохладного вина. А? Звучит неплохо.
А может быть, бутылку? Звучит еще лучше.
А может быть, у меня грипп? Обыкновенный грипп. И все это не больше чем бред. Нет, это не бред. И болеть мне сейчас никак нельзя, после всего этого дерьма, которое замесили мои матери. Всех вокруг поразила эпидемия какой-то страшной болезни, и единственный путь не стать жертвой этого повального безумия и сохранить разум – это всегда иметь свежую голову».
Пенелопа побежала по улице Вернон. Справа, недалеко от тротуара, на небольшой автомобильной стоянке – не больше маленького дворика – стоял стол, используемый, видимо, для пикников, а рядом был питьевой фонтанчик. Она кинулась к фонтанчику и надолго припала к холодной струе. Вода успокаивающе булькала и мягко ополаскивала горло, и Пенелопа пила, пока не утолила жажду. Никогда еще обыкновенная вода не была для нее такой желанной и вкусной. Неожиданно она почувствовала себя сильнее и как будто бы обновленной. Пенелопа выпрямилась и устремилась дальше. Бежать, правда, из-за полного желудка пришлось медленнее, трусцой. Изнурять себя без надобности она не хотела. Силы еще понадобятся.
Улица снова была пустынной. Она миновала жилые кварталы с погруженными в темноту домами. Единственный свет исходил от луны и редких уличных фонарей. Ни машин, ни прохожих.
И снова она удивилась: куда все подевались?
Миновав еще три квартала, она перешла на шаг и наконец остановилась, чтобы перевести дыхание. Улица внезапно показалась мрачной и враждебной. На бегу у нее не было времени обратить внимание на странные тени вокруг деревьев и кустов, зловещую черноту окон, угрюмо выглядывающих на улицу. Девушке показалось, что она попала в сети, расставленные темными домами, и ее бросило в дрожь.
Устав от бега, все еще тяжело дыша, Пенелопа заставила себя двигаться дальше. Кроме собственного шумного дыхания и слишком громкого стука кроссовок об асфальтовый тротуар, ей почудилось, что она слышит еще и другие звуки, какие-то щелчки и треск. Как будто кто-то идет, и под его ногами похрустывают веточки. Кто-то идет! Она прибавила шаг. Впереди и вокруг, насколько хватало зрения, ничего подозрительного не было, но она боялась оглянуться, боялась, что увидит кого-то или что-то, крадущееся за ней в тени.
И она снова бросилась бежать. Ее сердце чуть не разрывалось от напряжения, но она предпочла бы скорее такой исход, чем попасть в руки одного из безумцев, зомбированных Дионисом.
Больше никаких звуков она не слышала, никто не выскочил неожиданно из тени, никто не вцепился ей в плечо, и через два квартала она достигла улицы Сандалвуд.
Здесь было людно. В основном там находились школьники. Почти всех она знала. Большая группа затеяла в дальнем конце какие-то бессистемные, сумбурные, без правил соревнования на машинах. Пенелопа увидела, как красный «мустанг» Веда Нета ударил белый «корвет» прямо в середину и повалился на газон, а голубой «Шевроле-57» врезался в припаркованный джип. Зрители, выстроившиеся вдоль улицы, веселились вовсю. Бутылки бросали прямо на асфальт, и они разбивались на мелкие осколки. Кто-то запустил фейерверк.
Прямо перед ней четверо пьяных игроков школьной футбольной команды устроили соревнование на писание в цель, которой служила учительница биологии миссис Плюме.
И миссис Плюме, казалось, не возражала.
Пенелопа подавила подкатившую тошноту и отвернулась. Оглянувшись в противоположном направлении, она заметила, что там тоже есть люди, но их гораздо меньше, а школьные здания вдалеке вообще казались пустыми.
Улица Веллы была всего в нескольких кварталах отсюда.
Пенелопа быстро зашагала.
За ее спиной раздался крик, и этот неожиданный, режущий ухо хриплый визг заставил ее подпрыгнуть на месте. Она повернулась кругом – прямо посередине улицы стояла голая до пояса девица с топором. Перед ней лежал молодой человек и отчаянно кричал. Вопила и девица. Клиновидное лезвие застряло в его груди, из которой хлестала кровь. Она вытащила свое орудие убийства и ударила снова. И мгновенно закричали все, вся толпа, десятки девушек и парней, и бросились на этих двоих. В руках у многих тоже были топоры и ножи, полилась кровь.
Пенелопа ринулась прочь от этой бойни по направлению к школе. Пробегая по улицам, мимо лужаек перед домами, она увидела немного людей, и снова большинство из них оказались ребята из школы. Кое-кто ей был знаком, но они, кажется, ее не узнали, за что она была им очень благодарна. Пенелопа проскочила, надеясь добраться до Веллы без инцидентов.
– Пенелопа!
Она остановилась, как будто наткнулась на невидимую преграду, и быстро оглянулась. Это был человеческий голос – то есть не его голос, – но сам факт, что кто-то называет ее по имени, приводил в оцепенение.
– Пенелопа!
Это был Кевин Харт. Но где же он?
Вот он. Там. Через улицу, у дерева, борется с пожилой женщиной, которая лежит на тротуаре, вцепившись ногтями в его лодыжки. Он смотрел на Пенелопу.
– Я здесь! Помоги!
Она раздумывала всего секунду, затем бросилась к нему. Он тщетно пытался освободиться от захвата этой женщины.
– Возьми что-нибудь, – крикнул он, – и ударь ее!
Женщина выглядела как стопроцентный зомби. За исключением порванных грязных трусиков, на ней ничего не было, изо рта у нее текла слюна. Впившись ногтями в ноги Кевина, она сумасшедше хихикала. Пенелопа оглянулась вокруг, ища ветку, или палку, или что-нибудь еще, что можно использовать в качестве орудия, но ничего такого ни на мостовой, ни на тротуаре, ни на лужайке у ближайшего дома не валялось. К тому же она не была уверена, что способна ударить эту женщину, но в конце концов достаточно снабдить чем-то подходящим Кевина.
– Найди что-нибудь и ударь ее! – снова крикнул Кевин.
И в этот момент ему удалось наконец вырваться из ее цепких рук. Он сильно ударил женщину в грудь. Хихиканье перешло в вопль. Парень схватил Пенелопу за руку и потащил по тротуару.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил он. – У всего этого чертова мира, кажется, поехала крыша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Она улыбнулась, вообразив картину, как все эти пьяные почитатели стоят рядом и ждут, пока он отыскивает адрес на нужной странице. Улыбка придала ей уверенности. Там, где есть место юмору, найдется местечко и для надежды. Пенелопа осторожно выглянула из дверного проема и увидела только хвост процессии, которая сворачивала за угол.
Она поспешила через улицу, чтобы попытаться добраться к дому Веллы переулками.
Во рту было еще суше, чем прежде. Ее мучила неимоверная жажда. Она негромко откашлялась.
«Сейчас бы бокал прохладного вина. А? Звучит неплохо.
А может быть, бутылку? Звучит еще лучше.
А может быть, у меня грипп? Обыкновенный грипп. И все это не больше чем бред. Нет, это не бред. И болеть мне сейчас никак нельзя, после всего этого дерьма, которое замесили мои матери. Всех вокруг поразила эпидемия какой-то страшной болезни, и единственный путь не стать жертвой этого повального безумия и сохранить разум – это всегда иметь свежую голову».
Пенелопа побежала по улице Вернон. Справа, недалеко от тротуара, на небольшой автомобильной стоянке – не больше маленького дворика – стоял стол, используемый, видимо, для пикников, а рядом был питьевой фонтанчик. Она кинулась к фонтанчику и надолго припала к холодной струе. Вода успокаивающе булькала и мягко ополаскивала горло, и Пенелопа пила, пока не утолила жажду. Никогда еще обыкновенная вода не была для нее такой желанной и вкусной. Неожиданно она почувствовала себя сильнее и как будто бы обновленной. Пенелопа выпрямилась и устремилась дальше. Бежать, правда, из-за полного желудка пришлось медленнее, трусцой. Изнурять себя без надобности она не хотела. Силы еще понадобятся.
Улица снова была пустынной. Она миновала жилые кварталы с погруженными в темноту домами. Единственный свет исходил от луны и редких уличных фонарей. Ни машин, ни прохожих.
И снова она удивилась: куда все подевались?
Миновав еще три квартала, она перешла на шаг и наконец остановилась, чтобы перевести дыхание. Улица внезапно показалась мрачной и враждебной. На бегу у нее не было времени обратить внимание на странные тени вокруг деревьев и кустов, зловещую черноту окон, угрюмо выглядывающих на улицу. Девушке показалось, что она попала в сети, расставленные темными домами, и ее бросило в дрожь.
Устав от бега, все еще тяжело дыша, Пенелопа заставила себя двигаться дальше. Кроме собственного шумного дыхания и слишком громкого стука кроссовок об асфальтовый тротуар, ей почудилось, что она слышит еще и другие звуки, какие-то щелчки и треск. Как будто кто-то идет, и под его ногами похрустывают веточки. Кто-то идет! Она прибавила шаг. Впереди и вокруг, насколько хватало зрения, ничего подозрительного не было, но она боялась оглянуться, боялась, что увидит кого-то или что-то, крадущееся за ней в тени.
И она снова бросилась бежать. Ее сердце чуть не разрывалось от напряжения, но она предпочла бы скорее такой исход, чем попасть в руки одного из безумцев, зомбированных Дионисом.
Больше никаких звуков она не слышала, никто не выскочил неожиданно из тени, никто не вцепился ей в плечо, и через два квартала она достигла улицы Сандалвуд.
Здесь было людно. В основном там находились школьники. Почти всех она знала. Большая группа затеяла в дальнем конце какие-то бессистемные, сумбурные, без правил соревнования на машинах. Пенелопа увидела, как красный «мустанг» Веда Нета ударил белый «корвет» прямо в середину и повалился на газон, а голубой «Шевроле-57» врезался в припаркованный джип. Зрители, выстроившиеся вдоль улицы, веселились вовсю. Бутылки бросали прямо на асфальт, и они разбивались на мелкие осколки. Кто-то запустил фейерверк.
Прямо перед ней четверо пьяных игроков школьной футбольной команды устроили соревнование на писание в цель, которой служила учительница биологии миссис Плюме.
И миссис Плюме, казалось, не возражала.
Пенелопа подавила подкатившую тошноту и отвернулась. Оглянувшись в противоположном направлении, она заметила, что там тоже есть люди, но их гораздо меньше, а школьные здания вдалеке вообще казались пустыми.
Улица Веллы была всего в нескольких кварталах отсюда.
Пенелопа быстро зашагала.
За ее спиной раздался крик, и этот неожиданный, режущий ухо хриплый визг заставил ее подпрыгнуть на месте. Она повернулась кругом – прямо посередине улицы стояла голая до пояса девица с топором. Перед ней лежал молодой человек и отчаянно кричал. Вопила и девица. Клиновидное лезвие застряло в его груди, из которой хлестала кровь. Она вытащила свое орудие убийства и ударила снова. И мгновенно закричали все, вся толпа, десятки девушек и парней, и бросились на этих двоих. В руках у многих тоже были топоры и ножи, полилась кровь.
Пенелопа ринулась прочь от этой бойни по направлению к школе. Пробегая по улицам, мимо лужаек перед домами, она увидела немного людей, и снова большинство из них оказались ребята из школы. Кое-кто ей был знаком, но они, кажется, ее не узнали, за что она была им очень благодарна. Пенелопа проскочила, надеясь добраться до Веллы без инцидентов.
– Пенелопа!
Она остановилась, как будто наткнулась на невидимую преграду, и быстро оглянулась. Это был человеческий голос – то есть не его голос, – но сам факт, что кто-то называет ее по имени, приводил в оцепенение.
– Пенелопа!
Это был Кевин Харт. Но где же он?
Вот он. Там. Через улицу, у дерева, борется с пожилой женщиной, которая лежит на тротуаре, вцепившись ногтями в его лодыжки. Он смотрел на Пенелопу.
– Я здесь! Помоги!
Она раздумывала всего секунду, затем бросилась к нему. Он тщетно пытался освободиться от захвата этой женщины.
– Возьми что-нибудь, – крикнул он, – и ударь ее!
Женщина выглядела как стопроцентный зомби. За исключением порванных грязных трусиков, на ней ничего не было, изо рта у нее текла слюна. Впившись ногтями в ноги Кевина, она сумасшедше хихикала. Пенелопа оглянулась вокруг, ища ветку, или палку, или что-нибудь еще, что можно использовать в качестве орудия, но ничего такого ни на мостовой, ни на тротуаре, ни на лужайке у ближайшего дома не валялось. К тому же она не была уверена, что способна ударить эту женщину, но в конце концов достаточно снабдить чем-то подходящим Кевина.
– Найди что-нибудь и ударь ее! – снова крикнул Кевин.
И в этот момент ему удалось наконец вырваться из ее цепких рук. Он сильно ударил женщину в грудь. Хихиканье перешло в вопль. Парень схватил Пенелопу за руку и потащил по тротуару.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил он. – У всего этого чертова мира, кажется, поехала крыша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110