Кевин зашелся смехом, да так сильно, что чуть не поперхнулся кокой, которую только что отхлебнул. Он вытер рот тыльной стороной ладони.
– Пенелопа? Неужели? – усомнился он, продолжая смеяться.
Дион слегка улыбнулся, потом улыбка его стала шире, и он рассмеялся.
– Именно, – подтвердил он, беря свой гамбургер. Он уже пришел в себя. – А ее подруга, кстати, интересуется тобой.
– А вот это уже по-настоящему приятная новость. Мечтал, мечтал, и вот, значит, мечты осуществились, – отозвался Кевин.
Дион смеялся. И думал о Пенелопе. «Все должно пойти хорошо, – сказал он себе. – Все должно получиться».
Он снял обертку со своего гамбургера и принялся есть.
Глава 8
Воспользовавшись ключами хозяина дома, лейтенант Дэвид Хортон открыл тяжелую стеклянную дверь и вошел в магазин «Кое-что из старины». Антикварный магазин был пуст, в его застоялом воздухе как будто законсервировалась тишина, близкое жужжание улицы, казалось, сюда не проникало. Следом за ним вошли двое полицейских.
– Мистер Уильямс! – позвал он. Подождал немного. – Есть здесь кто-нибудь? – Его голос растаял в неподвижной тишине.
Хортон сделал знак полицейским, стоящим позади.
– Проверьте, – приказал он.
Двое полицейских, действуя почти синхронно, прошли за прилавок и дальше в заднюю комнату. Через некоторое время они вышли и покачали головами. Тоже синхронно.
– Проверьте по рядам, – сказал лейтенант. Он закурил сигарету и начал наблюдать, как его люди принялись прочесывать магазин, следуя по параллельным рядам от центра.
Антикварный магазин был закрыт неделю. Никакого криминала в этом не было. Но по свидетельству владельцев нескольких заведений, расположенных поблизости, это было очень странно. Когда несколько дней назад пришло время вносить арендную плату, хозяин дома не получил от обычно пунктуального владельца антикварного магазина ни чека, ни объяснения. Заподозрив что-то неладное, он позвонил Уильямсу домой, но там никто не отвечал, позвонил сестре Уильямса в Салинас и узнал, что она не слышала от него ничего уже больше недели. Тогда он обратился в полицию.
Исчезновение человека не было таким уж необычным событием в этом винодельческом районе. Вообще-то у Северной Калифорнии была хорошая репутация. Почему-то считалось, что там очень спокойно. Но именно эта репутация, основанная большей частью на представлении туристов о жизни в этой благодатной долине, привлекала в регион много разного рода психов, проходимцев и бродяг, которые винную индустрию связывали только с потреблением алкоголя, не желая понимать, что это обычная работа по производству разного рода напитков и что жизнь здесь отнюдь не постоянное непрекращающееся застолье.
Но Виктор Уильямс проходимцем не был. Он был местным бизнесменом, жил здесь много лет. Поэтому у Хортона были серьезные сомнения в том, что Вику что-то стукнуло в голову и он вдруг взял и уехал, не сказав никому ни слова, оставив свой магазин закрытым. Это было не в его характере.
«А все это означает, – подумал про себя Хортон, – что Вик Уильямс скорее всего мертв».
Лейтенант затянулся сигаретой и выдохнул дым. Бывали периоды – а в последнее время такое случалось все чаще, – когда он ненавидел свою работу. Да, поначалу было довольно приятно носить значок, чувствовать, что обладаешь какой-то властью. Но новизна давным-давно уже прошла, а осталось ощущение, что ты день за днем заглядываешь обществу в задний проход. И все это мало-помалу начало его доставать. Иногда дело доходило до того, что он был готов все бросить, написать в департамент заявление об уходе, он уже чуть ли не сказал об этом начальнику, Джонни Пейчеку но вовремя вспомнил, что ни на что другое, кроме полицейской работы, больше не годен. Никакой другой специальности у него не было, а для того чтобы начинать все сначала, он уже достаточно постарел.
Теперь Хортон пытался об этом не думать. Он не сожалел об упущенных возможностях, не досадовал о том, что не сделал карьеру, не стенал по поводу того, что не окончил колледж, не сравнивал себя с остальными мужчинами его возраста, которые преуспели больше. Он просто проводил на работе время, выполнял свою работу и считал дни, оставшиеся до пенсии.
И два раза в неделю покупал лотерейный билет.
Человек ведь должен иметь хоть какую-то надежду.
– Лейтенант! Это здесь!
Хортон обернулся, вынув сигарету изо рта.
Он увидел, что Дитс, молодой полицейский, делает ему энергичные знаки из дальнего конца ряда. Хортон бросил сигарету, затоптал ее и поспешил к новобранцу.
– Что вы?.. – Он собирался произнести слово «обнаружили», но причина спрашивать отпала. Пол в этой секции магазина был коричневым от засохшей крови. На матовых от пыли панелях паркета из твердой древесины виднелось огромное пятно неправильной формы. Небольшие потеки крови можно было разглядеть и на нижней части зеркала, хотя было заметно, что их пытались стереть.
Внизу, из-под какого-то предмета мебели – шкафа, кажется, – торчал небольшой кусок оторванного человеческого мяса.
– Господи, – выдохнул Хортон. Он посмотрел на Мак-Комбера, который стоял рядом с Дитсом. – Позвоните в лабораторию, – приказал он. – Пусть пришлют сюда экспертов и фотографа.
Молодой коп испуганно кивнул и поспешил вдоль ряда к прилавку.
– Ни к чему не прикасайтесь, – крикнул лейтенант вслед Дитсу.
– Хорошо, сэр.
– И перестань повторять постоянно это свое «сэр». Что за дурацкая привычка!
– Ладно, сэр… хм, лейтенант.
Хортон посмотрел на новобранца и покачал головой. Затем он полез в карман за другой сигаретой, достал пачку, но обнаружив, что она пустая, смял ее, отправил обратно в карман и с грустью посмотрел на начало ряда, где он бросил окурок. День сегодня предстоит долгий.
Глава 9
После ужина Пенелопа прошла в сад. Воздух здесь был теплее, чем внутри снабженного кондиционером дома, и более влажный, но для нее это было чудесно. Она села на бортик фонтана, опершись руками на округлую каменную поверхность, и закинула голову вверх. Винный завод располагался от города довольно далеко, так что огни деловой его части не отражались заревом в небе, и оно здесь, усыпанное миллиардами точечек микроскопических звезд, было темно-пурпурным. Она поискала глазами Большую Медведицу и Полярную звезду – они оказались там, где им и положено быть, – а затем ее взгляд перенесся через пояс Ориона и Малую Медведицу к алой точке, которая была Марсом.
Ее всегда интересовали звезды, Луна, планеты, их движение. Ей казалось удивительным, что положение небесных тел, все эти невероятные небесные узоры, все это уже очень давно было установлено, замечено, нанесено на карту и понято людьми, не знавшими даже основ науки, известной сегодня любому школьнику начальных классов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110